Первоначальный шок постепенно прошел, и женщина попыталась вырвать руку. Александр выпустил. Далось не просто, но давить было противопоказано.

– Простите, – сказала женщина уже без былой уверенности в голосе, – нам запрещено общаться с клиентами.

– Ненадолго. На пару слов. Можем поговорить у меня в машине.

Ох, зря он это сказал.

«Я похожа на дуру?» – спрашивали глаза, постепенно возвращая дьявольское свечение.

Нет, на дуру она не похожа, да и машины у Александра здесь не было. Ему только требовалось вывести ее наружу.

– Простите, мне нужно работать.

– Какие-то проблемы? – услышал Александр мужской напряженный голос.

Неподалеку стоял мужчина, одетый в джинсы и белую рубашку. На вид – чуть больше пятидесяти, в темных волосах блестела седина. Но, невзирая на возраст близкий к критическому, он излучал столь редкую человеческую силу.

Несмотря на то, что Александр клиент, – а, как известно, клиент всегда прав, – обращался он вовсе не к нему – проблемы Александра его не волновали. Мужчина обращался к Нелли, поскольку, несомненно, ей симпатизировал.

Отец?

Александр не чувствовал кровной связи. А значит, друг или хороший знакомый.

Женщина долго ему не отвечала и не сводила с Александра глаз. Но потом сказала:

– Нет, мужчина уже уходит. К сожалению, ему не понравился наш ассортимент.

Ассортимент ему как раз-таки понравился.

– Не совсем так, – возразил Александр, начиная снова разглядывать женщину. – Кое-что по вкусу мне пришлось. Но, к сожалению, не сегодня. В следующий раз. – Александр встал с барного стула. Многозначительно посмотрел на Нелли, бросил взгляд на заинтересовавшего его мужчину, и неторопливо направился к выходу.

Ну что же, в следующий раз, так в следующий раз. Который наступит совсем уже скоро.

***

Нелли наблюдала за высоким незнакомцем, пока за ним не закрылась дверь. Только тогда она смогла расслабиться: Нелли выдохнула из себя напряжение и настороженно посмотрела на Зойла.

Нелли ожидала потока вопросов, которые он захотел бы ей задать, и на которые она не знала, как отвечать, однако Зойл на нее не смотрел. Он провожал глазами незнакомца, но в отличие от Нелли, от незнакомца оторвавшейся, как только он исчез с пределов ее видимости, Зойл продолжал смотреть на двери, словно видел мужчину сквозь них. А затем проговорил:

– Держись от него подальше.

Мягко говоря, Нелли удивилась.

– Ты меня поняла? – спросил Зойл резко и обернулся к ней лицом.

Нелли смогла только кивнуть, но, Слава Богу, этого хватило: развивать беседу Зойл не стал. Он скрылся в просторах зала.

Закончив работу в три часа ночи, поскольку трудилась сегодня в две полных смены, Нелли с облегчением ушла переодеваться – пора возвращаться домой. Пора снять жуткий минифартук (который совершенно ей не нравился) и развалиться на жесткой кровати.

И Нелли снова подумала о том, что с большим удовольствием переночевала бы в баре. И вовсе не кровать смущала Нелли. Она готова была спать на стуле, что стоял у них в раздевалке, но только бы не выходить в пугающую ночь. В ночь, где обитали призраки.

Однако выбора у Нелли не было, просить у Зойла, оставить ее в баре, было не серьезно, да и подозрительно. К тому же Нелли уже решила, что страх и трусость – это не выход. Это дорога в психиатрическое будущего. Да и проблема вдруг разрешилась сама.

В обычные дни двери «Красной метки» закрывал хозяин бара Зойл, но в случае возникновения неотложных дел, эта обязанность перекладывалась на Дмитрия, как на сотрудника, которому Зойл доверял как себе. Поэтому, как только стрелки часов оказались на трех и за двенадцатью соответственно, Нелли с Ликерией покинули бар, оставив Дмитрия разбираться со всем остальным – на улице их дожидался Зойл.

Неизвестно зачем, но Зойл предложил проводить их домой. Предложение удивило – ничего подобного он раньше не делал, – однако отказываться они не стали.

Дом Ликерии располагался рядом с домом Нелли, поэтому с работы они уходили вдвоем. Вообще-то это Ликерия ей и посоветовала обратить внимание на ее новое жилье, как на наиболее бюджетное, и спасибо ей за это большое. Иначе Нелли спала бы на улице, поскольку давно бы разорилась на гостинице, какой бы дешевой она не была. К тому же до бара – подать рукой: пятнадцать минут пешком, и Нелли оказывалась в «Красной метке» без утомительной тряски в общественном транспорте. Но если днем пешая прогулка виделась как что-то правильное и оздоровительно-полезное, то по ночам предполагала опасности. Поэтому предложение Зойла явилось кстати.

Первую половину пути никто не проронил ни слова: Зойл их словно не замечал, а Ликерия, как всегда, молчала. Глядя на безмятежное выражение лица напарницы, оставалось только догадываться, о чем она размышляла.

Сама Нелли постоянно оглядывалась, поскольку ждала очередного подвоха. Незнакомец все-таки явился, и явился, очевидно, не кофе выпить. Поэтому вряд ли так просто отступит. А еще есть те, «хронические» преследователи, которые шли за ней из самого Салехарда. Как здесь можно расслабиться? Вот и казалось, что за каждым столбом стоит кто-то злой, большой и мускулистый…

Стоило признать, что незнакомец произвел на нее впечатление. Она не могла сказать, что хорошее, но и отторжения, как те другие не вызывал.

Сегодня она его рассмотрела и рассмотрела вплоть до единой мимической морщины. Если прошлым вечером, под покровом темени, она разглядела только габариты – очень высок, широкоплеч и мускулист – то сегодня уловила детали: высокие скулы, впалые щеки, оливкового цвета кожа. Но самыми запоминающимися были глаза: такие зеленые, такие насыщенные, они поневоле побуждали отступить: отвести взгляд в сторону, сомкнуть крепче веки. Нелли не раз за собой замечала, что ей хотелось опустить глаза, и лишь неимоверными усилиями заставляла себя продолжать на него смотреть. Так же, как смотрели на нее – сильно.

Нелли повела плечами. От этого взгляда ее до сих пор бросало в дрожь.

– Нелли, так от кого ты пряталась за стойкой?

Нелли непонимающе посмотрела на Лику.

– По твоим жестикуляциям я ничего не поняла. Сегодня. Ты сидела на полу.

Нелли едва не споткнулась, вопрос застал ее врасплох. И что ей, спрашивается, отвечать?

– Я отдыхала… Да. И не хотела, чтобы Дмитрий меня заметил. Ты же знаешь, он не любит лентяев. Прости, Зойл, такого больше не повторится.

Зойл отвечать не торопился. Только смотрел на нее как-то неправильно.

– То есть от Дмитрия, нашего бармена, ты пряталась за барной стойкой? – Лика смотрела на нее… ну как на странную.

Нелли поняла, что сморозила глупость. Однако назад дороги не было.

– Ну да. – А что еще сказать?

– Это как-то связано с тем сомнительным типом, который приходил сегодня днем? – Вот и Зойл о себе напомнил.

– С каким типом? Их было много сегодня…

– Прекрати, Нелли, ты знаешь, о ком я говорю.

Нелли вздохнула.

– Может быть, – ответила уклончиво.

– Что это должно значить?

– Ничего.

– Нелли…

– Прости, Зойл, и пойми меня правильно: я не хочу тебя обижать, но мои личные дела никого не касаются. – Грубить Нелли не хотела, тем более Зойл ей очень нравился. Однако развивать эту тему было опасно. К тому же, несмотря на благодарность Зойлу за то, что он предоставил ей работу, они оставались друг другу совершенно чужими людьми.

Зойл долго на нее смотрел, однако ответа так и не последовало. Зойл отвернулся.

Дальше снова шли в тишине, вот только в мыслях Нелли тишина отсутствовала. Может, все же стоит поделиться своей тайной? С тем же Зойлом. Он прекрасно к ней относился, дал работу, можно сказать, приютил. По всей видимости, он хороший человек, и с ним можно облегчить душу. Вот только как объяснить, что видела? Зойл сочтет ее сумасшедшей. Нелли даже в полицию с этим не обращалась. Вернее, сразу после случившегося она побежала именно туда и даже в здание вошла, а затем…

А затем внезапно остановилась, поскольку осознала чудовищность ситуации. Она собиралась рассказать им о бессмертном? О «неубиваемом», бессмертном человеке? И что бы ей на это ответили? «Что и когда вы принимали?» У Нины, внештатного редактора, заявление брать отказывались, хотя муж отсутствовал третьи сутки, и на связь никак не выходил. А тут сверхсоздание какое-то! Но ведь ей не привиделось, не привиделось, нет! Нелли знала: она не сумасшедшая.

На этом история с полицией закончилась. Нелли развернулась и ушла. И до сих пор не понимала, правильно ли тогда поступила, не сказав полицейским ни слова…

Первой до дома дошла Ликерия. Серая невзрачная пятиэтажка. Примерно в такой же проживала Нелли, разве что фасад разукрашивали цветные полосы.

Ликерия попрощалась с Зойлом, махнула Нелли и ушла в свое одиночество – как знала Нелли, жила она одна. И вообще была сиротой, по крайней мере, об этом шушукались официантки. Нелли в плане семьи повезло, у нее были любящие, заботливые родители. Вот только покинули ее преждевременно. Ей было восемь, когда не стало папы – убило током, когда чинили проводку, и девятнадцать, когда заболела мама. Поэтому напарницу Нелли понимала, пускай их жизни существенно разнились. Возможно, по причине нелегкого детства, Ликерия и была несколько отстраненной: держалась обособленно, ни с кем не общалась и частенько уходила в себя.

Пронаблюдав за тем, как Ликерия скрылась за сколоченной из дощечек дверью, Нелли с Зойлом направились дальше.

Когда дошли до нужной пятиэтажки, Зойл остановился, осмотрел ее дом…

– Нелли, – обратился к ней Зойл, – запомни, пожалуйста: если ты захочешь со мной поговорить, чем-то поделиться или просто высказаться, ты должна знать – я тебе не откажу. Я тебя выслушаю и помогу чем смогу. Понимаешь? – спросил под конец, стараясь не терять с ней визуального контакта.

Нелли только кивнула. Это все, что она могла. Однако как же хотелось высказаться! Поделиться бедами, своими переживаниями. Но если Нелли сейчас заговорит, была уверена, уже не остановится и выложит все, что только могла. Она не сдержится и перескажет свою жизнь: последние месяцы, до мельчайших подробностей. А откровенность была чревата, и в первую очередь для Зойла.

– Поговорить обо всем, – добавил Зойл. – Даже о том, чего, по твоему мнению, я могу не понять.

Нелли едва не закричала. Может, стоит попробовать? Возможно, Зойл поймет?

Зойл проследил за ее внутренней борьбой еще некоторое время, но, видно, решив, что на сегодня хватит, попрощался и пошел обратно в направлении покинутого бара.

Нелли смотрела мужчине вслед. Ей так хотелось, чтоб ее выслушали, так хотелось, чтобы поняли. И, наконец, посоветовали, что нужно делать: как ей следовало жить теперь?

Нелли собралась окликнуть Зойла.

– Я бы не советовал этого делать.

Нелли тяжело сглотнула. Какой знакомый бесстрастный голос.

Она зажмурилась, горько усмехнулась. Может, ей предначертано погибнуть от рук убийцы? Быть может, бежит она от неизбежного?

По щеке покатилась слеза. Ей не дано даже такой малости, как откровенный, душевный разговор.

Она ощутила мужчину за спиной, он стоял практически вплотную.

Нелли устала. Как же она устала. У нее не осталось сил на сопротивление. Следовало покончить с этим поскорее.

Нелли медленно обернулась. И увидела два серебристых огонька, в переливах зеленой ртути.