– Ты испорченная игрушка, которой многие пользовались, но не больше, а потом выбрасывали. Но могу предложить последний секс, в качестве исключения. Малая, я же вижу, что и ты этого хочешь, – ухмылялся он, ослабив хватку и оставив влажный поцелуй на ее шее.

– Ты просто конченный ублюдок, Красовский! Я не понимаю, как можно быть таким мудаком. Ненавижу тебя, ненавижу, – злобно прокричала шатенка, а затем пулей вылетела из квартиры.

Егор был уверен, что всё сделал правильно. Ему не нужны отношения, тем более, с ней. Возможно, был чересчур резким, но так будет лучше им обоим. Отдалившись, он не позволит себе испытывать более теплые чувства к Гурской, да и ей станет легче, когда любовь изменится на ненависть. Красовский научился держать под контролем свои чувства в любовном плане, здесь разум и старые раны сильнее. Он не хочет обжечься, а Катя – не та девушка, с которой можно создать семью и прожить всю жизнь. Не та, кто заставит его поверить в людей, снова доверять, любить. Блондину нравилось её общество, как бы иногда не бесила, его тянуло к ней, как к девушке, он не мог допустить, чтобы ей навредили, и это стало переходить рамки дозволенного, а значит, срочно пора прекратить.

Катя очень сильно корила себя за то, что случилось. Она не должна была раскрывать свои чувства, показывать их. Нужно было играть свою роль до конца, оставаться холодной и безразличной стервой, но нет же, когда он близко, маски так и норовят упасть полностью. Хочется просто обнять Егора и спрятаться от всего, чувствовать себя в безопасности, зная, что он защитит от всего. Вот только она не рассчитала, что придется защищаться от него самого. Не думала Гурская, что после такого неудачного опыта отношений сможет снова влюбиться. Хотя нет, не любовь это, она не хотела думать, что втюрилась по уши в мудака.

Шатенка была в растерянности и подавленном настроении до самого вечера, потом пошла в клуб, приглашали друзья. И всё вроде как было хорошо, пока не заметила до боли знакомый силуэт с какой-то девицей. Егор обнимал её, целовал и шептал что-то на ушко, а потом они весело смеялись. Почему не Катя на её месте? Почему она не получила от него хоть немного внимания и любви? Разве так много просит? Это окончательно добило её, девушка купила бутылку мартини и выбежала на улицу. Далеко не убежала, только села на ступеньки и начала пить прямо с горла.

– Что случилось? Ты так вылетела, что мы и не заметили, – а вот и рука помощи, то есть, подруга Кати, Яна. Сейчас хотелось выговориться, хотелось выплеснуть куда-то всю боль, разочарование, обиду. Сделав ещё пару глотков мартини, шатенка начала говорить.

– Почему все так? Почему за мной бегает куча классных мужиков, а я влюбилась в мудака, которому нахрен не нужна? Почему мне так больно видеть его с другой? Почему не могу возненавидеть? Почему? – в отчаянии говорила Гурская, а почувствовав ком в горле и подступающие слезы, снова залпом сделала пару глотков мартини. Она не будет плакать, как бы тошно не было.

– Эй, ну ты чего? Я уверена, что не стоит этот Егор твоих нервов. Это пройдет, тебе нужно отвлечься. Помнишь, тебя Игорь приглашал в Майами? Так вот собирай вещи и лети, поверь, с нормальным мужиком, пляжами и гонками быстро забудешь о всяких мудаках, – советовала Яна, пока Катя продолжала пить.

И стало как-то легче, что ли. Алкоголь решает проблемы, на самом-то деле, иначе она бы не улыбалась так довольно сейчас.

– А ты права. Нахрен Егора, Майами вперёд, – довольно выкрикнула девушка, вставая со ступенек. Правда, чуть пошатнулась, но ничего, веселье продолжается, но уже в клубе. Он не будет больше трепать её нервы, делать больно, проще закрыться от всего и жить дальше. Как-то же жила это время в образе Снежной Королевы, значит и дальше сможет. У неё получится.

***

Утром Катя проснулась с жуткой тошнотой и головной болью. Да уж, мартини вчера было точно не единственным алкоголем; перебрала немного. Зато она позвонила Игорю и согласилась улететь с ним, а тот только рад. Давно уламывал Катю на это, но она отказывалась, а сейчас нужно сменить обстановку и быть как можно дальше от Красовского. Так со временем забудет его и начнет новую жизнь, да, это определенно отличный план.

Уже завтрашним рейсом она улетит в Майами, оставив в Москве все свои чувства и обиды. А тем временем Егор будет обсуждать новый план ограбления и беситься, почему она улетела, не сказав ничего ему, ещё и парни молчали как партизаны, прикрываясь словами Гурской: «Ни в коем случае ничего не говорите этому мудаку»

Глава

V

ІІ

Спустя неделю

Клуб

– Хэлло полиции Москвы, – засмеялся друг Егора, когда тот подошёл к столику, но после рукопожатия и злого взгляда замолчал, правда ненадолго. – Давно не виделись, рассказывай, что нового. Как дела?

– Целую неделю не виделись, – ухмыльнулся блондин, заказывая виски с колой и сразу вспомнил, как Катя пришла на его тренировку с этим напитком, как он учил ее драться.

– Ничего нового, – угрюмо ответил он, сделав глоток своего напитка.

– А чего такой злой? – последовал новый вопрос от Артёма, друга Егора.

– А чего она улетела с каким-то хахалем? Представляешь, даже не попрощалась и сказала ничего не говорить «этому мудаку». – злился блондин.

Он уже второй день переваривает это все. Раньше он не понимал, как привязался к ней, а сейчас, когда улетела, понял, что скучает, что не хватает именно этой девушки.

– Ты про ту самую Гурскую, которую ты послал неделю назад? Если так, то она права, я бы на её месте тебя бы с твоего же табельного пристрелил. – пожал плечами Артём, а Егор ещё сильнее сжал кулаки, чтобы держать себя в руках.

– Не права. Она должна была сказать мне, попрощаться. Да и чем этот хахаль лучше меня? Гурская должна была сидеть в моем кабинете, закинув ноги на стол, доставать разговорами меня, а не какого-то непонятного Игоря. Она меня Игорем называла раньше, а тут улетела с каким-то смазливым маминым сынком, – возмущался Красовский. – Игорь Кондратов, 23 года. Замдиректора папиной фирмы. Не судим, штрафы за превышение скорости. Имеетеся квартира, три машины. Два раза в год отдыхает в Греции. А я в Дубаи – это круче. – перекривлял парень данные о хахале Кати, а в конце ещё и кулаком по столу хлопнул.

Да, его это бесило. Егор ненавидел то, что рядом нет Гурской, он хотел снова прижать её к себе и целовать, чтобы никто уже не помешал. Даже ссор с ней не хватало, её запаха секса, как он сам сказал.

– Воу, воу, воу. Ты серьёзно в базе данных искал информацию о её парне? – тут Артём уже не мог сдержать смеха. – Егорыч, да ты походу реально в неё втюрился. Зря ты с ней так говорил, конечно. Может, действительно девушка хорошая. Ты же скучаешь, правда?

– Ничего я не втюрился, и не скучаю. Просто… – вздохнул Егор, потому что не знал, как это объяснить. Ну не влюбился же он в неё. Нет. Этого не может быть. – Да иди ты, Тёмыч. Вон, я вижу секси-брюнетку, она видит меня, вот и всё, не нужны мне никакие чувства.

Квартира Егора

– Егорчик, ну не копошись, иди сюда, – ныла та самая брюнетка из клуба, а Егор замер у зеркала в коридоре. Еще не успел стереть ту самую надпись, которую оставила Катя. Но сейчас всё вернется на свои места, очередная девушка поможет забыться. Через минуту он всё же пошёл в спальню, где его и ждали.

– Ничего себе, Кать, я думал, что не дождусь, пока ты назовешь меня так, – охмелевшим от алкоголя голосом говорил он, раздевая брюнетку. Даже сейчас перед глазами была другая девушка, та, за которой он соскучился, но боялся признаться даже себе.

– Я Ира, но для тебя могу быть и Катей, – похотливо улыбалась девушка, срывая футболку с блондина и покрывая поцелуями его шею. Но он понял, что это не те губы, которых хотелось касаться, не в эти волосы зарываться рукой. Всё не то, потому что рядом не та.

В его жизни было много пустышек, девушек на одну ночь, о которых дальше он и не вспоминал, но почему-то именно с Катей хотелось быть дальше. Между ними была искра, игра, только это мог признать Егор, остальное держал под замком. Он очень сильно испугался за неё во время той операции, думал, что преступник как-то навредит ей.

Тогда Красовскому стало наплевать на все протоколы и себя самого, единственной целью было забрать Гурскую оттуда. А потом, когда привез к себе домой? Он тупо завис, разглядывая её лицо и запоминая каждую её черту. И когда Егор уже ехал на работу, осознал, что начинает чувствовать к этой девушке тёплые чувства. Это, конечно же, пугало. Он решил не развивать это, а наоборот – подавить и раздавить, чтобы было легче. А сейчас безумно стыдно, что так обидел её. Казалось, что это абсолютно честно и по-настоящему, но продолжал искать подвох.

Ему было страшно ошибиться, поэтому не хотел даже пробовать. Но когда он улетела, понял, что жизнь потеряла все краски, все стало иным, ему не хватало этой чертовки. Да, блять, ему хотелось крушить всё вокруг, когда представлял, как его малую трогает какой-то хмырь. И эта девица в его постели – ошибка.

– Нет, стоп. Одевайся и уходи. – он будто протрезвел, когда увидел Катю, пусть и только в своей голове вместо Иры из клуба. Так не должно быть, нужно её вернуть.

– Но почему? Егорчик, я что-то сделала не так? Мы же только начали, – дула губы девушка, а Егору становилось всё противнее от того, что натворил за это время.

– Блять, от нее даже «мудак» звучит лучше. Все не так, сука, не так. Просто собирайся и уходи, – прикрикнул он, смотря в окно и зарывшись в волосы рукой. Наконец-то девушка ушла и Егор остался наедине с собой и своими мыслями.

Всё вроде как должно бы наладиться, она прилетит, но вот только как просить прощения? Как вернуть прежнее отношение? А если она влюбится в этого Игоря, или вообще останется в Майами? Нет, нужно брать ситуацию в свои руки, причем немедленно. Отпуск, самолёт, поиски девушки, и всё на том, иначе дело не пойдет. А потом объяснять, почему поступил как мудак и не хочет отпускать. Определенно, это единственный правильный план.

Майами

Катя хорошо отдыхала, если не учесть, что рядом все время крутился этот Игорь, который раздражал с каждым днем все больше. Даже Красовский в первые недели не так бесил. Блять, да он вообще всё время в голове. Она сама себя бесила, потому что не могла взять и снова стать Снежной Королевой, просто выкинуть его из сердца. Угораздило же… влюбиться. Да, она влюблена, на самом деле, и хуже невзаимности нет ничего. Любовь и ненависть одновременно к этому человеку. Она хотела к нему, снова почувствовать его руки, раствориться в его аромате, и не нужно ничего. Но даже это не отменяло злости и обиды, ведь он явно перешел грань дозволенного. Безумно больно слышать такие слова от человека, который стал важным в жизни, для которого хотела стать прежней, заботиться, любить.

– У тебя руки такие холодные. Здесь ветер сильный, поэтому замерзла. Ничего, у людей с холодными руками горячее сердце, – начал говорить Игорь, пока они гуляли по пляжу. Ночь, но это не важно, так просто захотелось. Правда, от волн холодный ветер, да и поздно, Катя замерзла, хотя вроде бы накинула на плечи кардиган. Она ничего не ответила, и так очень злая. – Кать, что-то не так? Ты сама не своя уже который день.

– Блять, да все не так, потому что ты не он, – взорвалась шатенка, резко остановившись. – И даже несмотря на то, что я называла его Игорем, тебе не стать ним. Егор бы защищал меня от хулиганов, а не говорил убегать, у него лучше пресс и просто ахуенный запах. Он смешнее шутит и знает кучу интересных историй. И Егор отдал бы мне свой пиджак, а не нёс херню про горячее сердце. И каким бы он не был мудаком, мне нужен именно он. Извини, я возвращаюсь в Москву. – психанула Катя и убежала в отель, оставив шокированного Игоря посреди пляжа.

Да она весь отдых вспоминала Егора, сравнивала, и признавала, что он лучше. Так соскучилась по этим голубым глазам, хрипловатому голосу, сильным рукам. Ей просто нужен Егор Красовский, всё очень просто, именно поэтому Гурская первым же рейсом вылетела в Москву.

Следующий день

Полицейский участок

– Константин Анатольевич, мне срочно нужен отпуск на эту неделю, – просил Егор, сегодня даже сдал вовремя отчеты, шеф был в шоке, ведь Красовский любитель задерживать все.

– Ты обнаглел? Я уже давал больничный, и за эти три дня все чуть не свихнулись. Работать некому, Красовский, никакого отпуска, – чётко и быстро ответил мужчина.

– Но это очень важно, дело жизни и, – не сдавался Егор, но потом ему позвонили, вынужден был ответить. И на лице сразу же расплылась довольная улыбка. Из аэропорта сообщили, что самолёт, где летела Катя, только что приземлился. Хорошо иногда быть полицейским. Вот и шанс попросить прощения. – Уже не надо. Спасибо, что выслушали, до свидания, мне нужно работать, – Красовский вылетел из кабинета начальника, оставив его в недоумении и поехал в квартиру Кати.

Квартира Кати

Катя только переступила порог квартиры и сразу пошла на диван. Безумно устала от перелета и дороги. Пожалуй, вещи подождут в чемодане, пока она отоспится немного. Ещё и на душе так хреново, с этим становится слишком сложно справляться. Хренов Красовский. Не прошло и пары минут, как в дверь начали звонить. Шатенка открыла даже без лишних мыслей, и тут же пожалела. Попытка закрыть обратно оказалась неудачной, татуированная рука сильнее. Конечно, на пороге стоял Егор, легок на помине, гад.

– Чего тебе? – холодно и безразлично спросила она, сложив руки на груди и внимательно смотря на него. Ещё и с букетом пришёл, интересно.

– Я хотел поговорить. Точнее, извиниться. Кать, я наговорил тебе очень много всего, на эмоциях, на нервах. Я на самом деле так не думаю. Ты мне нужна, мне чертовски тебя не хватает и… – начал говорить он, но остановился, осознав, что так и не отдал букет. – Прости, затупил, это тебе, – сказал он, протянув огромный букет роз.

– Даже так? А как же твое самолюбие? Что, Мудаковский, нужна приманка на спецоперацию? Такая же и нужна: шалава, испорченная игрушка, которую потом можно легко растоптать и выкинуть, – с горькой ухмылкой говорила она.

Хотелось то ли разрыдаться, то ли поцеловать его, а еще ударить пару раз, но она старалась сохранять спокойствие и хладнокровие.

– Я был придурком, мудаком, ублюдком, как тебе угодно. Но только когда ты улетела, я понял, что лишился кого-то важного. Прости ещё раз за то, что наговорил и загрёб тебя под одну гребенку со всеми. Ты очень мне нужна. Давай поговорим, я всё тебе объясню, – он попытался взять её за руку, но она резко убрала руки и с милой улыбой взяла букет, что вызвало радость Егора. Неужели простит?

– Ты думаешь, что будешь так играть мной и моими чувствами? Что сделаешь мне больно, наговоришь всего, а потом сделаешь красивые глазки, подаришь веник и я с распростертыми объятиями побегу к тебе? – смеялась она, как он в тот день на кухне, ни грамма доброты. – Ты мудак, для которого чувства других ничего не значат, – один шаг к нему, взгляд в глаза и напряжение, которое ножом можно резать. – Вот только теперь ты мне не нужен. Не нужен, – по буквам произнесла шатенка последнее слово.

– Ты врешь, блефуешь, чтобы отомстить мне. Но я признаю свою вину и мне безумно стыдно за то, что сказал. Ты пойми, Кать, я… – возразил он, но тут же был прерван криками девушки.

– Не тебе это знать. Засунь свои красивые слова и признания себе в задницу и иди дальше соблазнять шлюх, только ко мне больше не лезь. Я тебя услышала ещё тогда, и больше не надо, так что уходи. – кричала девушка, а поняв, что этот баран никуда уходить не думает, в ход пошла тяжелая артиллерия. – Забирай свой веник и иди на хуй! Забудь сюда дорогу и не звони мне, придурок! Ненавижу тот день, когда тебя встретила, ненавижу, что так легко на это повелась!

Катя била Егора его же букетом, со всей злостью к нему, обидой. Хотя внутри надеялась, что он останется бараном и придет ещё раз. Просто нужно было высказать это, выплеснуть злость на него, да и не могла просто так забыть, что случилось. Как только блондин вышел за порог квартиры, девушка резко закрыла дверь у него перед носом, вручив букет, который действительно стал веником.

– Малая, это по-детски. Открой дверь, и давай поговорим, а то если я начну болтать прямо так, завтра все будут знать, какие тараканы у меня в голове, – ухмыльнулся он, вспоминая, как выведывал информацию про Катю у местных бабулек, много интересного рассказали. – Кать, я выломаю дверь сейчас.

– А я полицию вызову, лучше уходи, – крикнула она.

– Полиция здесь, я при исполнении. Открывай уже, пожалуйста. Сколько я ещё должен просить, чтобы ты открыла? Ты там вообще? Малая, давай без цирка. Катя, – протянул он, но ответа не последовало. Думал сидеть здесь до победы, но позвонили и сообщили о том, что нужно ехать на вызов. – Да когда же вы умирать перестанете, у меня тут дела сердечные, блин, – проворчал он и поехал на место находки трупа. Ещё и дежурство ночное сегодня, идеально.

Полицейский участок

Ночь

– Я тут воришку привёз. Оформишь, ладно? Я кофе выпью, а то не ночь, а дурдом, ещё и спать хочу, – попросил Егор у своего друга, который дежурил в участке. Утром следователь займется этим воришкой, а то на допрос блондин сейчас явно не способен.

– Я скоро точно с ума сойду. Тут одну девушку привезли, так это вообще нонсенс. Бухая в стельку, то поет, то орёт позвать Голубоглазика и Мудаковского, даже не знаю, что с ней делать, – жаловался дежурный, а Егор сразу понял, о ком идет речь. Но что она забыла в полиции, ещё и выпившая?

– Пойду посмотрю, интересно даже, – ухмыльнулся Егор и пошел на звук.

– Мне нужен тот, у кого нет в глазах сомнений, и кто готов со мной пойти на преступление, – пел до боли знакомый голосок, правда уж слишком пьяный. Надо ж было так.

– Да помолчи ты, надоела, – послышался другой женский голос. Видимо, её сокамернице надоело это слушать.

– Мне холодно. Позовите Голубоглазика, он здесь самый крутой, и заберет меня, – орала во весь голос Катя, а Егор просто стоял и слушал это, еле сдерживая смех. – Пусть Егорка услышит, пусть Егорка придет, пусть Егорка меня непременно найдет, – снова пела Гурская, но тут Красовский уже не выдержал и показался ей на глаза, чем вызвал дикую радость и восторг, особенно, когда позвал дежурного и попросил открыть камеру.

– Пришел Егорка, поехали домой, пьяница, – смеялся он и набросил на неё свою куртку, здесь всё же холодно. – Я ее забираю, под свою ответственность. Приеду и уладим все вопросы, – обратился Егор уже к другу, тот только кивнул.

– А я говорила, что Голубоглазик здесь самый крутой, – довольно бормотала она и начала щипать парня за щеки, а тот только закатил глаза. – Ну всё, пошли, – попросила она и направилась к выходу, правда чуть не упала уже за пару шагов, что заставило Егора молча закинуть Катю себе на плечо и понести к машине, пока она продолжала петь. Хорошо, что их никто не видел, кроме Влада, дежурного.

– Ну и чего ты так набухалась? Это нормально? – с упреком спросил он, выезжая из парковки и направляясь к ней домой.