Цитаты из книги «Давай останемся никем»

В глазах истерика, паника и… желание. Вот его я и хотел увидеть! Сумасшедшее, такое же как моё собственное! Ненасытное, алчное. В мой адрес. Мой, а не парня её, которому за полдня она даже сообщения не написала.

Какое-то время все болтают, одни рассказывают что-то во всеуслышание, другие разговаривают между собой. Скайлер не стремится брать участие в общей беседе, ему хватает и своих собеседников… и собеседниц. Рядом с ним и его друзьями несколько девчонок, всячески пытающиеся обратить на себя внимание. И хоть я и знаю теперь о чувствах Скайлера ко мне, мне отчего-то неприятно думать, что он ответит на внимание одной из них. Знаю, он мне ничего не должен и не обещал, но ничего не могу с собой поделать. Хочется, чтобы Сьерра и другие просто пересели. Зачем? Раздраженно выдыхаю. Не понимаю себя. Не понимаю своих неуместных ощущений, ведь рядом сидит Рой, мне больше ничего не должно быть нужно. Но мне этого мало.

Во мне как будто включился новый режим, а я ещё не поняла, как на нём функционировать. И самое странное, что этот поцелуй мне не кажется даже на десятую долю похожим на тот, что вчера был со Скайлером. От него не идет кругом голова, сердце не бежит наперегонки с разумом и дышать вполне себе получается. Только губы его неприятные. И привкус тоже.

Но как так? Я даже не подозревала, что после поцелуя может качаться земля и звезды в небе подскакивать. Почему? И почему с Роем не так? Когда Скайлер меня целовал, это не было даже близко похоже на то, что я испытываю с Роем. С моим парнем всё очень мягко и приятно. А сейчас – Господи, сейчас я чувствую себя так, словно я сгусток энергии, внутри которого с бешеной скоростью летают молекулы. Они встречаются друг с другом, сталкиваются и разлетаются в разные стороны, разгорячая меня еще сильнее. Нагревая мой живот, который отчего-то кажется тяжелым. Меня трясёт, в желудке не бабочки, нет. Там хищные птицы, пожирающие мои внутренние органы.

– Мы не брат и сестра. И мы не друзья. В твоей фразе я слышу только «Давай останемся никем». Эта формулировка будет правильнее.

– Хорошо было тебе, Оливия. И парень есть, и «брат» под боком, которому можно мешать строить личную жизнь. – она ошарашенно распахивает глаза и дышит так, словно не стоит, а бежит на месте. Луна в широких зрачках подрагивает.

– О том, что уже какой раз срываешь мне свидания и при любой возможности прикасаешься ко мне. Не замечала?

Пожар, что ещё недавно охватывал внутренности, превращается в кислоту. Начинает шипеть, растворяя внутренние органы. – Не только я, Оливия, – намекаю на её жадный ответ. Пусть не делает вид, что я целовал её насильно. Она отвечала! Так отвечала, что мои нервные окончания до сих пор искрятся и кажется подожги рядом спичку, всё взорвется к чертям.

Огонь охватывает с ног до головы, когда я теряю себя в мгновении. Оливия обнимает меня, топит в нежности, своём горячем дыхании, ответной реакции, которой я думал не последует. Впервые за долгое время я не спасаю её, а тону сам. Так глубоко, насколько уже давно себе не позволял. Захлебываюсь, иду на самое дно, но и её тащу за собой. Меня ведет, как никогда, потому что дорвался. Пожираю свое запретное яблоко огромными кусками. Съезжаю губами на щёку, касаюсь скулы, а после мочки уха. Сладкая девочка. Хочу её всю себе. Не просто спонтанно. А каждый день. С головой, улыбками, нежностями, взглядами хитрющими. Так сильно хочу, что забываю о том, что с ней нельзя переть напролом. Сжимаю талию, находя губами шею, как вдруг Оливия застывает.

Разве можно вот так просто лишиться рассудка? Ещё как! Одним прикосновением, сбившимся дыханием, ответом на мои действия. А Оливия отвечает. Не просто замерла, как тогда в коридоре. Она неосознанно тянется ко мне, открывает губы, и я дурею. Смелею и углубляю поцелуй. Мои пальцы жадно скользят по распущенным мягким волосам, а она дрожит. Я хорошо знаю эту дрожь. Это точно не от холода. Сам такую же испытываю, потому что уже очень давно только и думал о том, как снова почувствовать Оливию. Не сдерживаюсь и, обхватив девочку за талию, затаскиваю на себя. Хочу её ближе. Всю. На мне. Тёмные волосы каскадом спадают вниз, закрывая нас от всего мира, хотя я и так забываю о его существовании. Я в моем персональном раю. Целую, пробую. ТАК я её ещё не целовал. В голове искрит, пальцы дрожат, потому что это лучше, чем я мог себе представить. Лучше, чем с любой другой, которая была бы просто «на время».