Пролог

– Дядя! – Ора радостно приветствовала родственника широкой улыбкой.

Красивый мужчина лет тридцати на вид, одетый в строгий костюм, улыбнулся девушке в ответ, приобнял ее, а потом слегка нахмурился:

– Устало выглядишь, детка, – сказал он, разглядывая привлекательную синеглазую брюнетку в синем дорожном комби.

– Много работы, – отмахнулась племянница, – но я рада, что выбралась к тебе.

– Расскажешь? – дядя заглянул Оре в глаза, усадил в кресло, и буквально тут же девушке подали ее любимый травяной чай нужной температуры.

Подавал напиток молодой человек в черной рубашке и черных брюках, прикрытых длинным черным фартуком. Его лицо скрывала черная полумаска, подчеркивая белизну кожи, таинственный блеск глаз и прихотливый изгиб пухлых губ. Смазливый красавец с красивой мужской фигурой привлек бы внимание любой девушки, но Орнелла лишь безразлично скользнула по нему взглядом – так в элитном клубе «Сладости для радости» одевались все официанты. На первых трех этажах они вообще передвигались без рубашек, но там лэрина Тамплир была лишь однажды – дядя Тиррон считал, что бары и закусочные первого уровня недостаточно хороши для его племянницы.

– «Хрустальная слеза», – вздохнула Орнелла, чувствуя, как с каждым глотком расслабляются мышцы шеи и плеч. Умеет все же дядя создать нужную атмосферу – напряжение ее покидало, а чай возвращал силы после перелета.

– Прости, этот термин мне незнаком, – искренне повинился дядюшка, движением брови отсылая официанта.

Ора тепло улыбнулась родственнику и в который раз удивленно подумала о том, как хорошо он ее понимает и поддерживает. Отец в подобном случае сделал бы вид, что все знает, мама пожала бы плечами, ожидая объяснений, и только дядя прямо спросил, да еще так, что ей захотелось поделиться своими планами.

– Это всегалактический конкурс ювелиров, – объяснила она. – Проводится раз в десять лет. Претенденты отбираются со всей галактики и соревнуются в дюжине номинаций – обработка минералов, редкоземельных металлов, уникальность, художественное решение и прочее, – девушка сделала изящный жест рукой, охватывая им все аспекты ювелирного искусства в мире, в котором любое творчество является сплавом полудюжины наук.

– Ты отправляешь свои работы на этот конкурс? – уважительно произнес Тиррон Дейрен. Будучи управляющим самого большого развлекательного комплекса на планете, он неплохо разбирался во многих вещах. Спиртное, скачки, дорогие каромобили, красивые женщины и вкусная еда. Ювелирные изделия занимали не последнее место в списке, ведь они отлично подчеркивали статус, а еще служили вложением средств и ставками в азартных играх. Рейс Тиррон Дейрен гордился тем, что его племянница выбрала такую профессию и уже известна на своей планете как мастер, умеющий сотворить нечто способное подчеркнуть индивидуальность заказчика.

– Пока готовлю, – призналась девушка, зная, что ни одно слово не уйдет из этой уютной гостиной. Даже маме дядя докладывал не все, и его любовь к племяннице порой граничила с поклонением. А ведь у Оры было три старших брата!

– Нужна помощь? – сразу спросил родственник, заметив неуверенность в ее голосе.

– Нет, – замотала головой девушка, – пока справляюсь.

– Но ты обязательно ко мне обратишься, если у тебя возникнут трудности! – утвердительно сказал Тиррон.

– Обращусь! – пообещала Орнелла и пустилась в объяснения: – Последний срок приема работ через полтора года. Не каждый мастер может принять участие более двух или трех раз…

– Почему так мало? – уточнил дядя, подливая племяннице чай.

– Чтобы подать свою работу на «Хрустальную слезу», нужно стать призером местных конкурсов, – сморщила нос Ора, – притом с другими изделиями. Разрешается не более пятидесяти процентов совпадения по материалу и не более шестидесяти – по технологии. По сути, чтобы попасть на «Хрустальную слезу», нужно два-три года работать только на конкурсы, на обычные заказы времени и сил не остается.

Тиррон сочувственно вздохнул. Он знал, что дочь сестры как раз в прошлом году выиграла планетарный конкурс молодых мастеров, представив публике бионическое платье с живыми кристаллами. Он сам добывал на черном рынке альениты и кианиты для стабилизации кристаллической решетки изделия, да и расчет бионической части делали его «мальчики» из программного отдела. И все же Ора справилась с непростой задачей – оживление ювелирного изделия.

– Высокая конкуренция, сложные задачи, бессонные ночи, нервы и расходы, – дядюшка придвинул племяннице тарелочку с ее любимым ягодным рулетом. – Ты так увлеклась всем этим, что позабыла про свой юбилей!

– Дядя, – укоризненно ответила Ора, наслаждаясь каждым кусочком безвредной для фигуры выпечки. Все же так готовить меренговый рулет умел только дядин повар. – Я потому и примчалась на Лерай! Мама просила передать тебе бумаги и разрешила мне отметить день рождения в твоем развлекательном центре.

– Не просто день рождения, а двадцатипятилетие, – скрупулезно поправил Тиррон. – Мой клуб всегда открыт для тебя, но двадцатипятилетие – особенная дата.

– Знаю, знаю, – отмахнулась Ора, делая еще глоток чая, – совершеннолетие на вашей с мамой родине. Но я гражданка Сорайи, так что уже получила документы о всех трех стадиях взросления.

Дядя покачал головой, но спорить не стал. В галактический союз входили планеты с различным сроком совершеннолетия. Общепризнанным считался срок в восемнадцать лет, но при этом на каждой планете были свои законы, которые учитывались в случае правовых ситуаций. Например, на Лерае мужчина признавался совершеннолетним в шестнадцать, а женщина – в двадцать пять лет. На Сорайе первое совершеннолетие у всех детей наступало в четырнадцать – срок уголовной ответственности и возможности официально работать. В восемнадцать можно было заключать брачные союзы, подписывать кредитные обязательства и рожать детей. А в двадцать один – занимать официальные государственные должности, покупать спиртное и голосовать.

Тиррон точно знал, что на Бете можно было жениться на восьмилетней, а планета Гриаз не разрешала браки раньше сорока. Мелт привлекал любителей табака и спиртного, доступного к покупке и употреблению с десяти лет, а Хорт не разрешал ввозить даже жвачку и таблетки без рецепта. Но во всем разнообразии законов действовало одно важное правило – гуманоид подчинялся законам планеты, на которой он родился.

Ора считала себя гражданкой Сорайи – ведь там жила ее семья, там родился ее отец, там родились и выросли ее братья. Но девушка не знала, что на двадцатой неделе беременности ее мать прилетела на Лерай и оставалась на родной планете до самых родов. Поэтому все документы о совершеннолетии Орнеллы были недействительны. Как гражданка Лерая, она повзрослеет только послезавтра.

– Я рад, что ты выбрала мой клуб для своего праздника, – улыбнулся Тиррон. – Расскажи мне, как ты хочешь его отметить, кто приглашен и что ты хочешь в подарок?

Ора вздохнула:

– С деньгами у меня не очень, я все вложила в материалы для конкурса, но все же я пригласила подруг…

– Смелее, – подбодрил ее родственник, – расскажи мне, как ты видишь свой идеальный день рождения…

Глава 1

Двадцать пятого января в девятнадцать часов по земному времени Ора в компании подруг спустилась в главный зал развлекательного центра. Милое и довольно закрытое платье с длинными рукавами обнимало ее фигуру. Даже юбка была до самых щиколоток. Зато провокационный разрез тянулся по ноге до бедренной косточки.

Ее воспитывали достаточно строго, так что мечта о празднике была скромной – повеселиться в компании подруг, немного выпить, потанцевать и, может быть, пофлиртовать с кем-то из постоянно снующих по залу парней.

Поскольку весь огромный развлекательный центр «Сладости для радости» предназначался исключительно для женщин, ни один мужчина не мог войти сюда без дамы. Официанты, танцоры и прочий персонал заведения отличался формой – вся одежда была строгой, черной, и только на рукаве, на плече или на воротнике красовался значок в виде леденца на палочке, пирожного или конфетки.

Девушки неторопливо спускались в зал, любуясь его сложной конфигурацией. Тут было на что посмотреть. Вход располагался на самом верху огромного амфитеатра. Множество распахнутых дверей – некоторые выходили сразу в лифты, и длинная галерея, на которой стояли симпатичные молодые люди, торгующие разной мелочевкой. Маски для стеснительных, сигареты, ароматизаторы для полости рта, лубриканты, средства защиты, косметика и даже белье – здесь можно было купить все, что могло внезапно понадобиться женщине в ночном клубе.

Завсегдатаи называли этих мальчиков «леденцы», поскольку любого можно было затянуть в маленькую кабинку «примерочной» и узнать, насколько хорошо он делает кунилингус.

Правда, Орнелла об этом не знала. Она думала, что мелочами торгуют стеснительные стажеры, которым нужно набраться опыта перед должностью официанта. Девушка вообще впервые попала в «Сладости для радости» вечером. Прежде она бывала тут утром или днем, когда работали рестораны, кафе, СПА и прочие заведения, в которых истинное предназначение было прикрыто приличиями.

Теперь же Ора, широко открыв глаза, смотрела вниз, поскольку впервые видела этот зал полным.

Внизу пульсировала в такт музыке подсветка матового стеклянного танцпола. Вокруг тянулись маленькие круглые площадки с шестами, возле которых чувственно извивались стройные юноши балетных пропорций, сбрасывая с себя одежду. Они периодически спрыгивали со своих «нашестов» и устремлялись к посетительницам, норовя упасть на колени, поцеловать руку или многозначительно чмокнуть в шею. Женщины смеялись и совали купюры в крохотные трусики, украшенные стразами.

Широкоплечие парни с рельефными торсами, одетые в черные брюки и черные фартуки, разносили подносы с напитками и закусками.

Гости клуба размещались на площадках разного размера, укомплектованных диванчиками, столиками и ширмами. В любой момент одним щелчком можно было отгородить площадку от посторонних, и… все, что происходило в этом клубе, оставалось в клубе.

Ора шла медленно, слушая восторженные возгласы подруг. Они все вместе прилетели с Сорайи сегодня утром, заселились в роскошные номера гостиничного этажа и провели половину дня в СПА, готовясь к торжественному выходу в самый знаменитый ночной клуб галактики.

Изысканные прически, легкий макияж, модные платья с глубоким декольте или откровенными разрезами – все было кстати в этом море сияющих огней, пульсирующей музыки и страсти.

Семь девушек – юных, прекрасных, готовых повеселиться, осмотрелись, впечатлились и вслед за улыбчивым хозяином всего развлекательного центра прошли в центральную ложу клуба.

Ора изумлялась не меньше, а даже больше своих подруг. Дядя Рейс расстарался.

Круглый стол обрамляли шесть широких кресел особой конструкции – каждое легко откидывалось назад, поднималось выше или ниже. Широкие подлокотники были удобны, чтобы перекинуть через них что-то… или кого-то…

– Орнелла, присаживайся, – дядя сам выдвинул кресло с высокой спинкой, напоминающее трон, стоящее ровно напротив сцены.

Едва Ора присела, как дядюшка поторопил ее подруг:

– Дивы, прошу, занимайте места!

Пока девушки рассаживались, красивые молодые люди, стоящие за каждым креслом, рассказывали им о чудесной технике этого особого уголка.

– Покрытие из специальной био-кожи впитывает любые жидкости в доли секунды, – вещал смазливый блондин с острыми скулами и пухлыми губами.

– Ваше кресло всегда будет сухим, – вторил ему обаятельный брюнет с рельефными мускулами. – система капилляров моментально убирает все лишнее в нижний отсек кресла.

– Кроме того каждое кресло снабжено системой защиты авторизованного пользователя, – интимно шептал рыжий юноша с длинными волосами, собранными в «хвост», и трогательными веснушками.

– В случае проблем в клубе кресло поднимает щит, – еще один блондин, более холодного скандинавского типа.

– Прозрачный щит, способный отклонить даже удар лазерной пушки! – длинноволосый узкоглазый юноша восточного типа не улыбался и говорил преувеличенно серьезно.

– Присядьте, дива, – шатен с отчетливой алой искрой в темных волосах отодвинул кресло так, чтобы одна из подруг Оры могла сразу сесть.