Цитаты из книги «Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы»

осуществили налет на ларек, где потребовали выдать им водку. Все то, на что не может решиться человек, всегда может сделать группа. Если кто-то один пытает и убивает, его обычно называют садистом, если же подобное совершает достаточно большое количество людей, то это расценивается как инстинктивное желание влиться в коллектив.

День за днем они исследовали грани дозволенного: угоняли автомобили, грабили и избивали прохожих, которые имели при себе сумки или пакеты

Головкин никуда не вписывался, предпочитая проводить вечера в своем номере. На него наваливалось чувство, что праздник все время происходит где-то там, без его участия. Как никогда остро, он осознавал, что мир людей окончательно отвернулся от него.

Он пытался представить себе, что будет делать предстоящие три недели, и не мог. С другой стороны, путешествие казалось обещанием новой жизни, шансом на то, чтобы увидеть, как живут нормальные люди.

В тот день на сделку согласились сразу два мальчика.

Я думал, с тобой можно договориться, а ты трус и пионер. Выметайся, – произнес мужчина и нервно затянулся сигаретой. Подросток открыл дверь и вышел из машины в промозглую серую мглу, которая всегда окутывает Подмосковье в ноябре.

«Я считаю, что это нормально…» – звучали в голове слова бывшего ученика. Сейчас, то ли под воздействием пары выпитых стопок, то ли из-за недавнего разговора, Головкин вдруг осознал, что хочет испробовать настоящий гомосексуальный контакт.

Никто из них не признавался себе в реальности тех странных инцидентов и предпочитал помалкивать, если в компании заходила речь о дяде Сереже, таком понимающем и всегда готовом прийти на помощь.

День за днем он выстраивал мир собственных фантазий, сказочную комнату, в которой реализуются все мечты.

Ты пять лет назад опознал Голышева, но я все равно хотел спросить: ты точно уверен, что это был он?