Поднявшись, ушла в лабораторию. Некоторое время стояла в растерянности, почесывая макушку, а после… Мэр ведь привык передвигаться на лошади, так?!

Коварная улыбка расплылась на моем лице.

Жаль, вариться зелье будет долго, но мне ведь есть чем заняться, не так ли?!

Напевая что-то очень веселое, я поставила котелок на спиртовку, накидала ингредиентов и отправилась готовить завтрак на двоих – да-да, Гардэма теперь придется тоже кормить. Голубоглазый кот, подтверждая данное утверждение, мурча заявился на кухню.

– Все-таки ты до неприличия белый, – заметила я, ставя ему на пол тарелку с жареными яйцами и беконом.

Хранитель не спорил, приступив к завтраку.

Я тоже села к столу, налив себе чаю. И вот стоило глянуть на заварник, как вспомнила о Мадине… Жаль, духи говорить толком не способны, мне бы очень хотелось узнать, к кому с горячими булочками отправилась ведьма. Но потом, когда медленно попивала чай, мне вспомнился рожа… в смысле белый маг. Особенно его замечания по поводу черных ведьм и вчерашний поступок с книгой – он ведь, получается, имеет подобную, иначе откуда ему знать все наши узкоспециализированные заклинания…

Желание увидеть мага стало непреодолимым.

Торопливо дозавтракав, я надела повседневное ведьминское платье, накрасилась, зачернила и уложила волосы, кольца понатягивала, серьги, блокнот захватила для записей и отправилась пытать мага.

Собственно, где его искать, я понятия не имела, но это не имело совершенно никакого значения – к моим услугам были все сплетницы Бриджуотера. И едва я вышла из лавки, вдохнула полной грудью утренний воздух, в котором витал аромат краски, тут же свернула к лавке булочника, дабы перекинуться парой слов с его словоохотливой супругой.

Через несколько минут у меня имелись подтвержденные утренними покупательницами сведения о том, что мага поселили на втором и собственно жилом этаже мэрии, дабы он мог своевременно нейтрализовывать действия приворотных зелий, упорно подливаемых мэру. Принципиально не благодаря за информацию, все-таки репутация, я с самым суровым выражением лица отправилась в мэрию.

О том, что приближается черная ведьма, стражники узнали заранее. Уж не ведаю как, но сплетни в нашем городке всегда распространялись с неимоверной быстротой, наверное, это какое-то особое, не подвластное нам, ведьмам, бытовое колдовство. Не знаю, но не успела я и фонтан миновать, как стражники спешно ушли на пересменку и, уже из-за угла выглядывая, не вмешивались в момент моего вторжения в административное здание. К слову, некоторые клерки на рабочих местах уже присутствовали, но стоило мне войти, как все двери тут же наглухо закрылись, а на последней – дрожащей высунувшейся из щели рукой кто-то прикрепил записку: «Уважаемая госпожа ведьма, лестница, ведущая на второй этаж, расположена за следующей дверью».

Не солгали – открыв следующую дверь, я увидела ведущие наверх ступеньки.

Весело поднявшись на второй этаж, остановилась в некоторой растерянности. Дело в том, что я только сейчас поняла, что, собственно, не выяснила, в какой именно комнате поселили мага. То есть по центру, в конце коридора, располагалась двустворчатая дверь, ведущая в комнаты мэра. Ничего особенного – гостиная, спальня, ванная, кабинет, гардеробная, все стандартно. И собственно комнаты мэра меня не интересовали вовсе, но вот вопрос – в какой близости к нему поселили мага?! И если в непосредственной, тогда возникает второй вопрос – справа или слева? Просто по коридору и справа, и слева двери располагались, так вот… А чего я страдаю, проверю на практике. И я потопала до самых мэрских покоев, чтобы свернув направо – ну, я так полагаю, белым магам полагается селиться справа, открыла дверь.

И узрела мэра!

Тот был мокр, гол и всего в одном полотенце на бедрах. Причем последнее оказалось явно не банным и даже до колен ноги не прикрывало. Кстати, ноги были на уровне, в смысле породистые такие, мускулистые. Но все это не имело значения. Меня вовсе не анатомия господина мэра интересовала, и потому я задала прямой вопрос:

– А что вы тут делаете?!

Вопрос, кстати, вполне невинный, и я не понимаю, с чего господин мэр вдруг побагровел и взревел:

– Вы!!!

Странный он какой-то и нервный.

– Это и так ясно, что я, – нахмурившись, ответила. – Так, ладно, вы не только голый, вы еще и неадекватный, и потому я задам другой вопрос: где маг?

И тут у кого-то глаз задергался. Зрелище было крайне приятное, и все бы ничего, но, помимо нервного тика, господин мэр начал еще и кулаки сжимать, а вот это уже смотрелось как-то пугающе.

– Ладно-ладно, сама найду, не гордая, – решила черная ведьма и захлопнула двери.

После чего, после секундных размышлений, крутанулась и воззрилась на дверь напротив.

Собственно, открыв ее, я и узрела белого мага.

Арвейн лежал в постели, закинув руки за голову, отчего были видны все мускулы на обнаженной груди, и старательно притворялся спящим. Очень старательно. Настолько старательно, что одно это уже выглядело подозрительным. Собственно, на фоне откровенного притворства гостеприимно отброшенный уголок одеяла и вторая подушка с алой розой поперек смотрелись уже чересчур.

– Я желтые розы люблю, – заявила, входя в комнату мага и прикрывая за собой дверь.

Роза мгновенно приобрела желтый цвет.

– Зеленую, – нет, я черная ведьма, но это ведь не значит, что не капризная.

Роза стала зеленой.

– Кстати, – я прошла и устроилась в кресле напротив кровати, закинув ноги на стоящий рядом столик, – вы не в курсе, с чего это мэр в комнате напротив обретается?

– Полагаю, в этом нет ничего удивительного, если учесть, что в его собственных апартаментах накануне случилась гроза ведер на пять воды, – все так же не открывая глаз и притворяясь спящим, ответил маг.

Оу, а я и забыла. Ну, мы ведьмы такие – отомстим и забудем, а потом снова отомстим и снова забудем…

– Мда, – проговорила, испытывая некоторое смущение.

Арвейн приоткрыл один глаз и поинтересовался:

– Почему платье не по регламенту? Нет, вы мне нравитесь и в повседневном, но хотелось бы повторно увидеть то, регламентированное для охоты на белых магов.

– Мм-м… – даже и не знаю, что сказать на это.

Хотя вопрос появился:

– А у белых магов тоже соблазнительный наряд имеется?

Ну просто лично я вообще о белых мало что знаю.

Открыв и второй глаз, маг хмыкнул и протянул:

– Имеется.

После чего откинул одеяло с себя, а затем и вовсе встал.

Это хорошо, что на мне был полагающийся по регламенту слой белил, потому что румянец черной ведьме не приличествует вовсе, а у меня щеки запылали. Ибо в отличие от мэра на маге не было даже полотенца!

– Да уж, – после некоторого замешательства все же проговорила я, – вынуждена признать, что костюм у белых магов гораздо…

– Эффектнее? – предположил Арвейн, поигрывая мускулами.

– Экономичнее, – подобрала я правильное определение. Затем пояснила магу: – Знаете, сколько стоит регламентированный для охоты на белых магов наряд черной ведьмы?

– Сколько? – вопросил он, не испытывая ни малейшего смущения по поводу отсутствия на себе одежды.

– Дороже бронированной мантии, которая используется при вызове демона, – честно ответила я.

Усмехнувшись, Арвейн произнес:

– С одной стороны, чувствую себя униженным и оскорбленным, с другой – румянец, пробивающийся из-под слоя вашей пудры, говорит о том, что вы как минимум впечатлены, Телль.

И в этот момент распахнулась дверь.

Причем я точно помню, что ее закрыла, причем плотно. Но она все равно распахнулась и с громким «бабах» ударилась об стену, после чего раздался рев морды:

– Мэтр Октарион!

Арвейн посмотрел на скривившуюся от вопля меня, после на господина мэра и вопросил:

– А что вы тут делаете?!

В следующее мгновение я с искренним изумлением услышала несколько ругательных фраз, которые поспешила тут же вписать в свой блокнот – такие перлы нужно коллекционировать! И пока увлеченно записывала, морда уже совсем не поэтично пообещал магу оторвать его… тут я снова взялась записывать… и запихнуть ему… это тоже пошло под запись. Когда же я закончила записывать, Арвейн уже торопливо завязывал пояс спешно надетого халата, видимо, оценив поэтичность угрозы. Я же торопливо перечитала записи, обнаружила пробел и очень, между прочим, вежливо попросила:

– Господин мэр, вы не могли бы повторить вторую тираду, я не все успела записа…

Разъяренная морда выхватил у меня блокнот, вырвал листок со свежесделанной записью, сунул в свой карман и швырнул блокнот мне на колени.

– Это значит «нет»? – уточнила на всякий случай.

– Госпожа ведьма, – мэр вдруг нагнулся и, схватившись за кресло, крутанул его, разворачивая к себе, после чего, упираясь руками в подлокотники и нависнув надо мной, прошипел, – позвольте теперь я спрошу: что вы тут делаете?

Вжавшись в спинку кресла, нет, я не боялась, просто кто-то выглядел очень грозно, пробормотала бессвязный бред на тему:

– Мэрия всегда открыта для граждан Бриджуотера…

– Да, госпожа ведьма, – у градоначальника все-таки явственно дергалось веко на правом глазу, – но это касается первого административного этажа. Вы же имели наглость заявиться в жилые помещения!

– Да бросьте! – вполне обоснованно возмутилась я. – Вы вообще с первого дня появления обосновались в моей спальне, я же вас в наглости не обвиняла!

Теперь у мэра дернулось и левое веко. Смотрелось оригинально, потому что глаза дергались не в такт.

– Слушай, ведьма, – прорычали мне почти в лицо, надвигаясь еще ближе, – если уж решила мне мстить, то будь добра посягать на мою спальню!

– Мм-м… – с сомнением посмотрела на мэра. – А где вы вообще видели добрых черных ведьм, господин мэр?!

Вместо ответа морда как заорет:

– Вон отсюда!!!

И тут осторожненько вмешался Арвейн, напомнив:

– Господин мэр, собственно, госпожа ведьма пришла ко мне.

И как-то сразу стало неуютненько в этом кресле под сумрачным взглядом этого, с которым мы за город воевать начали…

– Колдану, – предупредила на всякий случай.

– Снимать не буду, – вставил свое слово Арвейн.

И глаза у морды дергаться перестали. Смотрелось ну очень-преочень жутко…

– И должен сказать, господин мэр, что в данный момент вы смущаете мою гостью, и…

Левая рука мэра метнулась к поясу… молниеносный бросок, который вообще для меня выглядел смазанной тенью, сверкнувшее в воздухе лезвие и вопль белого мага. Вопль! Мага!

– Заговоренная сталь, – возвращая ладонь на подлокотник кресла и сжимая его так, что несчастный заскрипел, прошипел зверская морда, – великолепно действует против магов. А теперь вон отсюда, развратница конопатая!

Что?!

И осознав, что мысли тут читать никто не умеет, озвучила потрясенное:

– Что?

Прорычав что-то достойное записи в моем блокноте, мэр хватанул меня за запястье, вытащил из кресла, после выволок из комнаты пригвожденного к стене и пытающего высвободиться мага и хамейшим образом закрыл дверь перед моим носом.

Обалдевшая черная ведьма не удержалась от устроения маленькой грозы и в новом месте обитания морды, после чего громко крикнула:

– Господин белый маг, я вас в чайной у фонтана подожду.

– Хорошо, госпожа ведьма, прибуду сию же минуту, – почему-то прохрипел Арвейн.

* * *

Когда выходила через первый этаж, слышала обрывки фраз: «Вот как господин мэр о белом маге заботится…», «Еще бы, лечение господина белого мага за счет мэрии идет, вы контракт читали?»…

Морда охамел! Нет, правда, причем окончательно. И я все понимаю – город у него теперь слегка темненький, солдаты краску отшкрябывают и сурово на меня поглядывают, местные жители к новым оттенкам домов привыкают, краску опять же, похоже, с мэрского склада вывеска уволокла, но все же!

В чайной госпожи Заварс мне сварили кофе, подали к нему несколько хрустящих печений и вежливо попросили больше не пить. Присмотревшись к чайной, ранее сверкающей золотым тиснением на вывеске, а ныне пугающей беспросветной черной матовостью, решила, что да, больше не стоит.

Спустя четверть часа появился сияющий двумя внушительными фингалами господин белый маг. Еще у мага не было зуба… Но в общем и целом выглядел Арвейн восхитительно.

– Магическая сталь, – присаживаясь, пояснил он, – магия восстановится минут через двадцать.

– Охамел морда, – вздохнула я.

– Да, характер непростой, – миролюбиво согласился господин маг и крикнул: – Уважаемая, мне зеленый чай и полный завтрак.

Все было подано на белом подносе, который сильно контрастировал с моим черным, но пиетет и все такое – уважаю. Госпожа Заварс, подав, наклонилась ко мне и шепотом спросила:

– А за что вы его так, госпожа ведьма?

– Это не она, это мэр, – пояснил за меня Арвейн.

Госпожа Заварс ойкнула и умчалась к другим посетителям, делиться новостями.

Мы же с магом мирно позавтракали, я так вообще второй раз и потому с ленцой, а белый с явным аппетитом наворачивал и яичницу из шести яиц, и бекон, и колбаски, и помидорки, и подкопченную рыбу, и все пять булок, и масло, и пирог, поданный к чаю, и…

– Начинаю понимать, почему у вас столь экономичный регламентированный наряд для соблазнения ведьм, – протянула я.

– Мм-м? – Арвейн удивленно приподнял бровь, над которой зрела внушительная шишка.

– Так вы, видимо, все гонорары проедаете, – пояснила для непонятливых.

Маг рассмеялся, заказал себе еще пирога и, отставив поднос с горкой косточек, оставшихся после рыбы, пояснил:

– Я мужчина, мужчины едят много. А вы, как я понимаю, никогда не жили с мужчиной?

Вспомнила озверевшую когтисто-волосатую морду, который минут за пять сожрал балык, коего мне хватило бы на неделю как минимум, и загадочно ответила:

– Вы не правы.

Ну серьезно, мэр же у меня ел, значит, практически мы жили вместе… минут десять.

– Вот как? – в голубых глазах мага заплясали смешинки. – Ну что ж, мы еще вернемся к этому разговору, а сейчас позвольте узнать, Аэтелль, что же привело вас в мою комнату сегодня утром? Учитывая, что вы заявились в повседневном наряде, меня терзает любопытство.

Достав блокнот и перо, я перешла к серьезному:

– Откуда вы так много знаете про черных ведьм?

Арвейн прищурил заплывающие глаза и с отнюдь уже не впечатляющей отсутствием зуба улыбкой произнес:

– Я не хотел бы об этом говорить с вами, Телль.

Прищурившись, пристально посмотрела на мага. Так, а что я о нем знаю? Вспоминаем сияющие доспехи, наличие оруженосцев, чрезмерную осведомленность и слова Люсинды о том, что она не сумела с ним справиться даже вблизи своего источника…

– Орден? – Я сумела задать вопрос недрогнувшим голосом.

Хотя должна признать – вопрос страшный. Орден Света был создан более сорока лет назад и стал причиной того, что многие ведьмы поспешили покинуть столицу и укрыться в глухих непролазных чащобах, лишь бы не встречаться с его адептами. И стало как-то неуютно под этим более чем серьезным взглядом мага…

– Телль, давайте не будем об этом. – Арвейн нервно улыбнулся. – Скажем так – я клянусь Светом никогда не причинять вам вред, и тему закрываем.

Неприятный холодок прошелся по спине, замерев где-то на уровне сердца. Жутко, если честно, вконец жутко. И тут я вспомнила об одном моменте:

– Но мэр вас уделал!

Хмыкнув, Арвейн пояснил:

– Господин мэр застал меня врасплох. И ко всему прочему у него имеются свои козыри в рукаве, которые любого мага низводят до уровня простого смертного. Он ловец.

Ловец?!

Час от часу не легче!

Теперь у меня задергалось веко… Основательно так. И сразу появилось желание переехать куда-нибудь в ту самую глушь непролазную, такую, чтобы никто и никогда…

– Телль, да вы побледнели, – попивая чай, заметил маг.

– Да, знаете ли, есть от чего, – ответила я, махом выпивая весь кофе.

Но после не удержалась от вопроса:

– И вы, маг, работаете на ловца?!

– Я работаю на королевство, – холодно произнес Арвейн. – Что-то еще?

Поежившись, перешла к более важному вопросу:

– Как вы думаете, от чего погибла Мадина?

Заметно расслабившись, маг, глядя мне в глаза, спокойно ответил:

– Ее выпили. Судя по землетрясению и кровавой луне, пили несколько дней, при последнем глотке ведьма попыталась сопротивляться, но силы были не равны. Насколько я понял из рассказов местных жителей, госпожа Мадина Моргенштейн увлекалась экспериментами. Видимо, не рассчитав силы, ведьма вызвала демона, объяснить столь дикую смерть чем-либо иным я не могу.

По правде говоря, я поначалу тоже думала о чем-то подобном, мы, черные ведьмы, любим риск и часто из-за него гибнем, но то, что я обнаружила в домике…

– Мадина никого не вызывала, – тихо сказала я, начиная черкать рваные линии в блокноте. – Она была в повседневном платье, испекла булочки и, оставив записку, что скоро вернется, умчалась кому-то их относить…

– Что?! – изумился Арвейн. – Вы уверены?

– Абсолютно. – Перо невольно вывело символ смерти.

Мы некоторое время сидели молча, но затем маг тихо произнес:

– В Бриджуотере нет иных членов ордена, ко всему прочему в случае кары смерть была бы иной, а вашу коллегу выпили. Кто-то в Бриджуотере.

Посмотрев на него, заметила, как начали разглаживаться ссадины и, собственно, спадать синяки. Подумала об услышанном, сделала предположение:

– Неинициированный белый маг?

Слышала, что они без обучения становятся ненормальными.

– Я бы ощутил белый источник, – серьезно заявил Арвейн.

Вот как, то есть не просто член ордена, а и вовсе ищущий. Тьма, а какой был приятный и спокойный городок.

– Что ж, – я достала несколько монет, положила на стол, – вы мне очень помогли, спасибо.

Поднялась.

– Телль, сядьте, – неожиданно попросил белый.

Естественно, осталась стоять – ведьма я или как.

– Телль, прошу вас.

Ну если так сильно просит – присела, с самым недовольным видом.

Улыбнувшись, Арвейн холодно произнес:

– Первое – не связывайтесь с мэром, не советую. Второе – у вас теперь есть белый хранитель, он не привязан к одному месту, как Дохрай, позвольте ему вас сопровождать. И третье – если вы правы и госпожу Моргенштейн вероломно убил тот, кого она знала, будьте осторожны, усильте охрану дома, не высовывайтесь за пределы радиуса действия вашего источника. Поверьте, мне вовсе не хочется в одну далеко не радостную ночь по кровавой луне определить вашу смерть.

– Это еще почему? – поинтересовалась я.

Маг, уже полностью восстановивший собственное лицо, подался вперед, коснулся моей ладони и, глядя в глаза, ответил:

– Потому что мне очень хочется подержать на руках нашу с тобой дочь, Аэтелль, и не одну.

От услышанного запылали уши. И взгляд как-то забегал, изучая степень прокрашенности городка черной краской, и… И тут Арвейн взял и все испортил, поднеся мою ладонь к губам и принявшись ее поцеловывать!

– Нет, ну ни в какие ворота, – прошипела оскорбленная черная ведьма, подскакивая и отнимая конечность.

Улыбнувшись, маг вернулся к своему чаю. А едва я, гордо развернувшись, собралась уйти, бросил в спину:

– Госпожа Герминштейн, знаете, кто гораздо более настойчив, чем черные ведьмы?

Остановилась, с неудовольствием заметив, что к разговору прислушиваются все посетители чайной. Обернулась через плечо и поинтересовалась:

– Ну?

Подмигнув мне, нагло ответил:

– Белые маги.

Щелкнула пальцами. Не удержалась просто, поэтому взяла и щелкнула. Когда я уходила, за покинутым столиком сидел настоящий белый маг с козлиной головой, но при этом, тихо посмеиваясь, пил свой чай! И козья башка ему вовсе не мешала, рога, кстати, тоже.

* * *

День выдался долгий. Сначала я контролировала, как варится мое вообще не магическое зелье, потом приходил рыбак господин Орунс, просил мазь от подагры – сделала. Затем была госпожа Эвини, с проблемой личного характера – сделала зелье, попросила больше не гулять налево от мужа, тот, по крайней мере, не заразный. После приходили госпожа Ангей и госпожа Урансан с детьми – у обоих крапивница. Сделала мазь от природных ожогов, попросила вокруг их домов выкосить всю крапиву к чертовой матери, иначе вырву кишки и…

– Намотаете на шею! – радостно закончили обе женщины.

Я что, настолько предсказуема?!

После обеда, нацепив шляпку с широкими полями, ибо солнце пекло нещадно, я захватила блокнот и вышла на площадь.

Остановилась, недоуменно разглядывая марширующих мимо мэрии солдат, а также группку белых магов, которые, почувствовав мое появление, развернулись и уставились на свой антипод. Странные такие.