– У меня нет уверенности в этом, – едва слышно призналась я.

* * *

Теплая ванна, горячий чай и кровать, застеленная белым бельем с вышивкой, в каждом цветочке которой чувствовалась любовь миссис Макстон… Я лежала, касаясь пальцами рисунка, и понимала, что мне есть за что благодарить профессора, но вместе с тем… не знаю. Можно было бы сказать, что я ни о чем не жалею, и в чем-то это было правдой, а в чем-то нет…

Мне было сложно, и я точно знала – дальше все будет только сложнее, так что радоваться, увы, было нечему. Абсолютно нечему.

От грустных мыслей отвлек шум, раздавшийся внизу дома. Прозвучал чей-то голос, негромкий, но властный и пробирающий до костей, затем, на повышенных тонах, ответ мистера Уоллана:

– Мисс Ваерти изволит отдыхать, и я не…

– Где спальня? – грубо прервал дворецкого вторгнувшийся в мой дом мужчина.

Я села на постели, потрясенно прислушиваясь.

– Мисс Ваерти – незамужняя девушка! А вы не священник и не врач, позволю себе заметить! – практически вскричал дворецкий.

– Нет, – мужчина продолжал говорить все так же тихо, однако почему-то я слышала каждое его слово, – но вы или уберетесь с моего пути, или я вас тут и упокою, и вылечу разом.

И я скатилась с кровати. Торопливо подхватила халат, набросила на себя и, завязывая пояс, выбежала в коридор, где, едва я перегнулась через перила, дабы узреть холл, вниманию моему предстал… дракон.

Мужчина в черном, незваным гостем вторгнувшийся в дом, словно ощутив мое появление, вскинул голову, и на меня уставились немигающими вертикальными зрачками истинно драконьи глаза. Что ж, наглый визитер не был даже ублюдком – внизу в моей прихожей стоял чистокровный дракон.

– Мисс Ваерти? – холодно осведомился он.

– Чем обязана визиту? – столь же недружелюбно поинтересовалась я.

Пришелец криво оскалился и зло проговорил:

– Уберете прислугу с моего пути, или мне самому разобраться со столь незначительной проблемой?

У меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что он может разобраться здесь со всеми, с кем пожелает. Чистокровные драконы – практически неизученный вид. Практически… но я была ученицей чистокровного дракона и о силе этих существ знала превосходно. Сгорающие в единый миг дотла дома неугодных им имелись чуть ли не в каждом городе, так что… Но так же мне было прекрасно известно и другое – убийства в Городе Драконов были под запретом. Особенно убийства горожан. А я теперь была одной из них.

– Мистер… – начала было.

– Лорд, – холодно уведомил он.

А вот это уже была проблема.

Постояв, нервно кусая губы, я сделала судорожный выбор между выживанием и сохранением правил и норм приличия.

Выбор был, естественно, в пользу выживания.

– Мистер Уоллан, распорядитесь подать чай в гостиную, – попросила я.

И, вынужденно наплевав на свой крайне неприличный вид, а у меня даже волосы не были собраны, царственной походкой последовала к лестнице, ведущей вниз, стараясь не обращать внимания на тот факт, что иду босиком.

Вот так, совершенно босая, растрепанная и в одном халате поверх тонкой ночной сорочки, я спустилась в холл, ощутив голыми ступнями снег, который нанес своим неурочным визитом крайне неприятный мне тип, и на правах хозяйки дома первая вошла в гостиную, после чего, пройдя к нерастопленному ввиду раннего утра камину, указала «гостю» на диван.

И постаралась сдержать вскрик, когда в камине полыхнул огонь, игнорируя факт отсутствия в нем дров. А вот едва за вошедшим драконом захлопнулась дверь, чуть не стукнув по носу миссис Макстон, спешащую ко мне на выручку с подносом, нагруженным чаем и булочками, возглас я не сдержала:

– Вы… Да как вы?!

Это было верхом неприличия – взять и демонстративно остаться наедине с незамужней девушкой! Более того, судя по тому, как дернулась дверь, абсолютно лишенный воспитания лорд ее, ко всему прочему, еще и запер.

– Это неприлично, – сообщила я мрачно направившемуся ко мне мужчине.

– Плевать я хотел на все приличия в отношении любовницы престарелого Стентона, – прошипел лорд.

И в следующий миг я была схвачена.

Крайне болезненно, за талию, после чего дракон рывком прижал меня к себе, лишая возможности сопротивления, в то время как вторая рука лорда холодными пальцами прикоснулась к моему виску.

Не будь я магом, не поняла бы, что он сейчас делает. Но я поняла, и отчетливо. И прежде чем в жестоких глазах дракона зажглась магия, уведомила:

– Договор о неразглашении включает в себя наложение магической печати на определенные воспоминания!

Черные глаза яростно сузились.

Следующим вопросом было ледяное:

– Печать накладывал старший следователь Давернетти?

И, не дожидаясь моего ответа, дракон усмехнулся, одним этим продемонстрировав, насколько сильно он хотел плевать на любые печати, и печать Давернетти в частности.

В следующее мгновение все мое тело пронзила адская боль.

Адская, невыносимая, убийственная боль, от которой я рухнула бы как подкошенная, не продолжай дракон удерживать так крепко, что у меня не было возможности даже вздохнуть.

Вспышка.

Вспышка ослепительно-черного света, и я вдруг поняла, что мы с ним стоим там, на продуваемом ветром плато, в нескольких шагах от прекрасной умирающей девушки в белом… и меня, опустившейся на колени рядом с ней. И я слышала все – завывание ветра, слова умирающей, и заклинание, произнесенное мной. Слышала, как после я плакала, посылая сигнал за сигналом о помощи и вместе с тем осознавая, что помочь этой несчастной уже нечем… В краткие, наполненные болью мгновения я пережила весь этот ужас вновь… Этот и тот последующий, что ожидал меня в полицейском участке…

– Altaanar!

Заклинание, примененное драконом, было гораздо действеннее моего, да и на порядок сильнее – боль отпустила мгновенно, дракон – гораздо медленнее. Несколько минут он держал меня, пытающуюся начать дышать, хотя бы просто дышать, затем, подхватив на руки, отнес и не слишком бережно уложил на диван. Я продолжала хватать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Не знал, что вы маг, – не слишком беспокоясь по данному поводу, безразлично произнес дракон.

– Что б ты сдох, ублюдок! – простонала я, в данный момент плевать хотевшая и на то, что он чистокровный, и на все последствия моей несдержанности.

Боли больше не было, да, но я маг – после подобного ментального вторжения около года как минимум любая магия для меня будет равна приступу жесточайшей мигрени, и так на несколько недель после малейшего призывания сил.

Дракон пристально посмотрел на меня и произнес:

– Я мог бы заставить вас пожалеть о каждом произнесенном слове.

– О, – я села, одергивая халат, – вы уже заставили меня сильно пожалеть о нашей встрече, куда же более?!

Не произнося ни слова, дракон смерил меня полным презрения взглядом, развернулся и покинул дом, который вот уж точно никогда не станет для него гостеприимным.

Когда в гостиную ворвались дворецкий и миссис Макстон, я сидела, сжимая виски и тихо постанывая от боли – грохот захлопнувшейся за визитером двери, дался мне очень непросто.

– Мисс Ваерти… – Мистер Уоллан, лишь глянув за меня, приказал: – Лед, принесите лед! Немедленно.

Так что, увы, до встречи с поверенным и адвокатом профессора я пролежала в своей комнате, меняя одну повязку со льдом на другую и начиная отчаянно ненавидеть всех драконов в принципе. Но двух в особенности – старшего следователя Давернетти и вот этого, условно «лорда».

* * *

Поверенный и адвокат прибыли, как и было оговорено, в полдень. Визит был деловым, а потому я принимала господ в кабинете профессора, правда, сесть за его стол так и не смогла себя заставить и устроилась на диване, а мистер Эйвенер и мистер Адога расположились в креслах, напротив меня.

Причем с мистером Эйвенером, адвокатом профессора Стентона, я была знакома уже шесть лет как, а потому мне в принципе не была ясна цель его сегодняшнего визита. Мне казалось, все, что нужно, он уже сказал мне.

– Мисс Ваерти, – начал мужчина в годах, еще не переваливших за планку старости, но уже и не относивших его к людям «среднего возраста», – мы встречались с вами шесть лет назад.

– Я помню, мистер Эйвенер, – вежливо отозвалась я.

Крупного телосложения адвокат поправил круглые очки, следом довольно пышные усы, хмыкнул, словно собираясь с силами, и продолжил, бросив взгляд на своего практически коллегу:

– Шесть лет назад, – произнес мистер Эйвенер, – между вами и профессором Стентоном был заключен некий договор.

Да, «некий» очень правильный термин по отношению к заключенному между нами соглашению.

– По этому договору, – адвокат извлек знакомый мне до последней буквы документ, – вы взяли на себя обязательства закончить некоторые исследования в обмен на дом профессора Стентона, расположенный в Вестернадане, условно именуемом как Город Драконов.

Кивнула, подтверждая.

Адвокат внимательно посмотрел на меня, затем бросил взгляд на коллегу. Мистер Адога раскрыл папку, принесенную им, и продолжил, словно это он говорил все только что сказанное адвокатом:

– Заключая данный договор, вы не были посвящены в некоторые особенности жизни жителей города, не так ли?

Я вдруг подумала, что мне бы сейчас очень не помешала чашечка чая. С вербеной, мятой… с чем-нибудь.

– Да, – глухо подтвердила я.

И не стала добавлять, что профессор умолчал об этом, вероятно, намеренно. В чем-то я могла его понять – умирающий дракон, как и все они, истово преданный своему делу, мечтающий закончить исследование и понимающий, что уже не успеет. Драконы это чувствуют – приближение своей смерти. И я – наивная, свято верящая своему профессору, подающая надежды студентка… Скажи он всю правду тогда, кто знает, поставила бы я свою подпись под этим договором?

– Насколько мне известно, – продолжил поверенный, – изначально вам была предложена сумма, покрывающая каждый из затраченных на исследование год, но вы отказались от денег, выбрав дом, не так ли?

Слова «наивная идеалистка» повисли в воздухе, однако, к счастью, ни адвокат, ни поверенный их не произнесли. Я была благодарна им за это, правда. Особенно в свете того, что о совершенном выборе жалеть было глупо, я ведь его уже совершила.

– Мисс Ваерти, – позвал поверенный.

– Да, все так, – подтвердила я.

Все дело в том, что к моменту заключения договора с лордом Стентоном я уже хорошо знала прислугу профессора. И об их судьбе, в отличие от моей собственной, мне было известно: в случае утраты работодателя они становились заложниками Города Драконов. Без права на выезд, без гарантированного места работы, без каких-либо средств к существованию, кроме выходного пособия. И зная, что после смерти профессора Стентона они должны будут вернуться сюда, в город, который вместо дома станет им тюрьмой, могла ли я поступить иначе?

Именно поэтому я попросила у профессора не деньги, я попросила этот дом, наивно веря, что, если он будет принадлежать мне, миссис Макстон, дворецкий Уоллан, горничная, конюх и повар – они все останутся свободны или, по меньшей мере, у них будет дом…

Профессор выслушал тогда мою сбивчивую речь молча и… согласился, не став освещать столь существенный момент, как то, что, став владельцем дома в Городе Драконов, я автоматически становлюсь и заложником своего состояния. Вне Города Драконов могут жить лишь те его жители, что сами являются драконами, или их прислуга на то время, пока жив дракон-работодатель… Я этого не знала.

Я ничего этого не знала. Лишенная семьи, которая отвернулась от меня, едва я отказалась выходить замуж, переселившаяся в дом профессора, вопреки всем правилам приличий и нормам морали, я упорно работала, мечтая завершить его исследование и подарить свободу тем, кто был ко мне так добр все эти годы…

Шесть лет…

Научный труд был опубликован в день смерти профессора. Я лично забрала из типографии первую из напечатанных книг, прибежала домой и с трепетом вручила еще пахнущую чернилами книгу своему наставнику и руководителю. Он не сдержал слез, увидев монографию, подписанную не моим – его именем. Лорд Стентон умер счастливым, почему-то сказав мне на прощание не «спасибо», а «прости».

Почему так, я узнала спустя сутки после его похорон, получив уведомление о необходимости скорейшего переселения в Вестернадан и приказ оставаться там до конца моих дней под страхом смертной казни.

Уведомление, смысл которого дошел до меня далеко не с первого прочтения.

– Насколько мне известно, – продолжил поверенный, – в составленном вами договоре упоминалось лишь право владения данным домом, не так ли?

Я молча кивнула. Нет, какие-то деньги у меня были, при должной экономии их должно было хватить на несколько лет жизни, но, вероятно, работу мне придется искать в ближайшем будущем. Я уже присмотрела для себя вакансию библиотекаря и секретаря, так что с этой стороны моя жизнь была более-менее устроена, что касается прислуги профессора – они получили пожизненное содержание. Пожизненное в плане моей жизни, в смысле, закончится моя жизнь, закончится и их содержание.

– Хорошо. – Мистер Адога удовлетворенно кивнул. – В таком случае, боюсь, мои слова окажутся для вас некоторой неожиданностью, мисс Ваерти, однако в день заключения вашего соглашения профессор Стентон помимо подписания подготовленного адвокатом договора о передаче вам прав на данный дом после завершения вашего научного труда также распорядился все свое движимое и недвижимое имущество передать вам.

На какой-то миг я перестала дышать, потрясенно глядя на поверенного.

– Вы единственная наследница лорда Стентона, – решив, что я не поняла вышесказанного, более кратко сообщил адвокат.

Если бы на меня сошла лавина, вероятно, я выглядела бы менее потрясенной.

– Шесть лет назад, – продолжил поверенный мистер Адога, – в полночь, лорд Стентон вызвал меня и приказал подготовить завещание, по которому, независимо от завершения вами исследования, все права наследования передаются вам. Признаюсь откровенно – это не было простой задачей, учитывая, что у лорда Стентона имелись и имеются прямые наследники в лице брата, двух сестер и четырех племянников, но мы справились.

– Более того, – вклинился адвокат мистер Эйвенер, – в соответствии с данным завещанием права наследования перейдут так же к вашим детям, если таковые появятся на свет.

Не появятся…

Как только об условиях завещания станет известно – меня убьют. Причем даже кристально ясно кто – брат и две сестры профессора Стентона, не говоря о его племянниках.

– Условия завещания… – прошептала я.

– В данный момент не оглашены, – поспешил успокоить меня поверенный Адога.

Полного облегчения вздоха я не сдержала. Закрыв лицо ладонями, посидела несколько мгновений, взяла себя в руки, опустила, собственно, руки и, стараясь сделать все, чтобы мой голос не дрожал, спросила:

– И сколько у меня есть… времени?

– В соответствии с традициями Города Драконов траур длится чуть меньше года.

У меня есть почти целый год жизни…

– Вы умная девушка, мисс Ваерти, – сделал своеобразный комплимент поверенный Адога, – приятно видеть, что вы все понимаете.

О, я многое понимала, да.

– Есть несколько семей, способных обеспечить вашу защиту, – сообщил адвокат мистер Эйвенер и передал мне список: – Имена, возраст, образование. Это младшие сыновья династий, соответственно…

Соответственно, их может привлечь мое состояние, правда, неизвестно на сколь продолжительное время, по той простой причине, что с драконами долго не живут, особенно человеческие женщины.

– Но послушайте, – мой голос дрожал, и на то были причины, – если я являюсь наследницей, я же могу отказаться от наследства в пользу родственников лорда Стентона, не так ли?

Мистер Адога и мистер Эйвенер переглянулись, и поверенный, как более жесткий человек, убил мою надежду одним коротким:

– Нет.

Адвокат был мягче, поэтому утешающе посоветовал:

– Постарайтесь за год встретить достойного дракона из… данного списка.

– Ваши счета в банке Рейнхолла. – Мистер Адога переложил лист из своей папки ко мне на колени. – Мы вновь встретимся с вами спустя одиннадцать месяцев, – добавил он, поднимаясь.

Я визитеров не проводила.

У меня не было сил на это.

Когда в кабинет вошли мистер Уоллан и миссис Макстон, я так и сидела, обронив листок с номерами счетов на пол и бессмысленно глядя на список «кандидатов в мужья».

– Ох, мисс Ваерти, он же не оставил вас единственной наследницей?! – всплеснула руками миссис Макстон.

Один плюс у всей этой ситуации несомненно был – у меня теперь были неограниченные запасы чая. До самой моей смерти. Месяцев на одиннадцать…

* * *

Добросердечная миссис Макстон отпаивала меня чаем больше суток и в конце концов, добилась того, что я не заболела, хотя имелись все шансы на простуду, и немного пришла в себя, что удивило даже меня.

К вечеру второго дня моего пребывания в доме профессора я смогла спуститься в гостиную, где расположилась перед уже нормально, в том смысле, что дровами, разожженным камином. И, закутавшись в плед, начала читать книгу «История драконов».

Это было весьма и весьма увлекательное чтиво – беспощадные и алчные драконы, как выяснилось, даже тысячу лет назад не стеснялись сдирать кожу с индивидуумов, пытающихся посягнуть на их наследство… И чем больше я читала, тем меньше мне хотелось встречаться с родственниками лорда Стентона… но одно становилось совершенно ясным – возможно, меня впереди и ждала скучная жизнь, но вот в том, что смерть предстояла крайне нескучная, уже можно было даже не сомневаться.

* * *

В пять часов вечера, во время вечернего чаепития, который миссис Макстон организовала в той же гостиной, неожиданно раздался стук в двери. Мистер Уоллан, со всем присущим ему достоинством, поспешил открыть и торжественно, хотя и несколько удивленно, провозгласил имя гостя:

– Младший следователь лорд Гордан!

В моих смутных воспоминаниях пронеслось лицо приятного молодого дракона, принесшего мне чай в кабинет старшего следователя Давернетти, и я убедилась в своих предположениях, услышав знакомый голос:

– Здравствуйте, мистер Уоллан, надеюсь, мисс Ваерти в добром здравии и согласится меня принять.

– Я осведомлюсь об этом, – с почтением произнес дворецкий.

И вскоре стоял в дверях гостиной.

Я неловко высвободилась из пледа, закрыла книгу и уже собиралась сказать, чтобы впустили посетителя, как Уоллан одними губами произнес:

– Книгу открыть, волосы убрать, подол одернуть, навстречу не подниматься.

Быстро послушалась советов, удостоилась одобрительной полуулыбки, после чего дворецкий возвестил:

– Мисс Ваерти, к вам лорд Гордан. Изволите принять?

– Конечно, мистер Уоллан.

Не настолько громко, но тоже отчетливо произнесла я.

Дворецкий кивнул и отступил, впуская посетителя.

Лорд Гордан явился не в форме младшего следователя, а в костюме, принятом среди достойных молодых джентльменов империи, не выделяя свое происхождение никакими регалиями и неожиданно принеся мне букет первоцветов, что было приятным и ни к чему не обязывающим подарком.

– Мисс Ваерти, – лорд галантно склонился к моей руке, – надеюсь, эти цветы подарят вам улыбку.