«Я замужем… только сейчас вдруг поняла! Замужем! Это все, жизнь уже кончена! Впереди грязные носки, памперсы, супчики всякие и ты пьяный в трусах-семейках с пивом у телика! И футбол! Ненавижу футбол!».
Наверное, у меня мимика очень выразительная, потому как Кот Ученый вдруг предложил:
– Кочергу, хозяюшка?
– Топорок? – вставил Серый Волк.
– Мечец-кладенец? – Гусь у меня злопамятный.
Саша рассмеялся и произнес:
– Нравится мне твоя сказочная живность… тебя напоминает.
Саша вдруг задумался, нахмурился как-то и весь теперь был задумчивый.
– Что? – тихо спросила я.
– Забыл, как у них тут прощаются, – неожиданно признался он. – Не доводилось раньше, в смысле дело до прощаний не доходило, ибо прощаться было уже не с кем.
– Ну-у… а скажи ему всего доброго, – предложила я.
– Я – злой, – напомнил Стужев.
– Тогда не прощайся – реально проблемы не вижу.
– Я – воспитанный
давай мы вот про это все Сашеньке ну вот совсем ничего не скажем, а?
– Шредер штука страшная, – догадалась я.
– Да тут дело в чем, – протянула Ядвига, – я от огня заговорена, от воды заговорена, от зверя лихого, от вандала криворукого, а от шредера нету мне спасения, и уж как про то Сашенька прознал-то, и не ведаю. Чай магия?
– Взятка, – буркнула я.
И подумала, что когда Ядвига засечет, что в момент моей мести не присутствовала, ей станет стыдно за попытку переплюнуть дедушку Ленина в организации революционной деятельности.
Нестабильная и шатающаяся конструкция – то есть я на ходулях, в смысле каблуках, – осталась стоять, в ужасе ожидая от мира еще и такой подляны, как сквозняк!