Глава 2

В детстве её часто обижали одноклассники. Дразнили из-за очков и коверкали фамилию. Хотя фамилия у неё была вполне обычная – Кутовая. На дворе тогда были девяностые годы, семья жила более чем скромно. Мать торговала на рынке, отец перебивался шабашками. Половину из заработанного пропивал. Поэтому позволить себе купить ребёнку дорогую одежду они не могли. Однажды бабушка подарила Оле сарафан. Довольная девочка пришла в школу, но настроение тут же было испорчено. Одноклассница при виде неё презрительно хмыкнула и спросила:

– Тебе не стыдно так одеваться?

Кажется, даже учительница начальных классов невзлюбила Ольгу. Он хорошо помнил, как Надежда Владимировна за что-то дала девочке подзатыльник. Хотя за что можно было так обозлиться на столь тихого ребёнка? Правда, его самого тогда раздражала эта какая-то замкнутая, вечно перепуганная девочка со светлыми волосами и круглыми голубыми глазами в нелепых очках. В средних классах Оля перестала носить очки. Стеснялась. Подходя к школе, снимала и прятала в рюкзак. А в старших классах он и сам нередко насмехался над несуразной одноклассницей в кругу других парней. Однажды громко спросил, как они думают, у кого из девчонок красивее фигура.

– Вот у Кутовой совсем не красивая, – сам же заметил он.

И она слышала это. Точно слышала. Да и какая там могла быть красота, когда из-за худобы вещи на ней висели, как на вешалке. Другие девчонки тогда, классе в десятом, уже заметно оформились. А у этой ни груди, ни попы.

Сергей усмехнулся своим мыслям. Зато сейчас эти «оформившиеся» красотки превратились в обабившихся тёток. Им же всего по тридцать лет, а многим на вид меньше сорока пяти не дашь. Теперь Ольга на их фоне выглядела утончённой стройной красавицей. И платье такое выбрала, что только подчёркивало это. Наверняка занимается фитнесом. Сейчас её формы были как раз то, что надо. Весьма болезненный щелчок по носу признанным школьным красавицам!

Орловский покосился на одноклассницу. Та изучала меню. Небрежно откинула назад свои светлые волосы, оформленные в модную стрижку. Постучала пальчиком, увенчанным аккуратным бежевым ноготком, по столу. Наверное, не знала, что выбрать.

Теперь он удивлялся, как вообще мог тогда её тиранить. Да и остальные тоже. Всё-таки в детстве и юности всё видится совсем иначе. Знал бы он, какой она станет!

Ольга сидела как-то обособленно, мало с кем общалась. Вообще удивительно, что она пришла на встречу выпускников.

Наконец все сделали заказы и принялись болтать. Оля что-то читала на экране своего телефона, хотя расположившиеся рядом одноклассницы пытались привлечь её к беседе. Некоторые вышли покурить. Кто-то, несмотря на то, что вечер только начался, уже отправился на танцпол. Сергей тоже решил пригласить Ольгу. Когда заиграла подходящая музыка, подошёл к ней.

– Пойдём, потанцуем?

Она подняла на него глаза, и в них читалось искреннее удивление.

– Пойдём, – ответила более чем равнодушно.

Танцевали они, что называется, на пионерском расстоянии друг от друга. Когда он осторожно положил руки ей на талию, то почувствовал тепло кожи под немного шершавой тонкой тканью платья. От неё очень приятно пахло. Эти ощущения и аромат слегка дурманили.

– Скучновато тут, да? – спросил Сергей, чтобы не молчать.

Оля пожала плечами.

– Сейчас все напьются, и станет весело, – сказала она.

– Это точно. А ты чем занимаешься вообще?

– Работа у меня тоже скучная. Агентство недвижимости, – равнодушно отчиталась молодая женщина. А потом спросила из вежливости:

– А ты?

– Я тружусь в перинатальном центре врачом-акушером. Роды принимаю, операции кесарева сечения делаю.

Выражение скуки с лица Ольги, наконец, пропало. Она с неподдельным любопытством посмотрела на одноклассника.

– Ничего себе! Я не знала.

– Я про твою работу тоже не знал, – усмехнулся Орловский. – Это ты дома и квартиры помогаешь продать?

– Да, оцениваем, помогаем продать, – улыбнулась Оля. – Правда, муж постоянно намекает, что мне пора бросать работу и сидеть дома.

Что-то внутри Сергея потухло. Выходит, супруг есть. А может, и дети. И с мужем в отношениях всё прекрасно. Такие женщины кому попало детей не рожают. Не то, чтобы он на что-то рассчитывал, но всё равно настроение упало.

Ольга не стала оставаться до конца вечера. Вскоре она как-то незаметно исчезла. Да и он решил не засиживаться в ресторане, тем более что завтра на дежурство. Парни не хотели его отпускать.

– Орловский, ты что! Ты куда! Давай ещё по одной!

Подвыпившие одноклассницы так и липли с расспросами о личной жизни. Но он всё же смог улучить момент, чтобы уехать.

Сергей думал об Ольге. Вспоминал её совсем девчонкой и сравнивал с тем, какой увидел сейчас. Кто бы мог подумать – они учились вместе с первого класса! И вот спустя столько лет он неожиданно увидел и запал…

Нашёл её в соцсетях, предложил дружить. Через пару дней увидел, что его предложение принято. Фотографий у неё на странице практически не было. Всего две и тем уже несколько лет. А он всё равно то и дело заходил, рассматривал. Давно Сергей не проводил столько времени за компьютером! Сначала нерешительно колебался, но всё-таки решился ей написать.

– Привет!

Ответ не заставил себя ждать.

– Привет.

– Как дела?

– Нормально.

Что ещё спросить? Что написать? Она как-то не очень расположена была к общению, и он это понял. С сожалением вздохнул. И отправил подмигивающий смайлик. На этом переписка завершилась.

Встретились они совершенно случайно. Уже был май, то есть с той февральской встречи выпускников прошло немало времени. Он даже сначала не поверил своим глазам. Она? Точно она! У киоска с газетами.

– Оль, привет!

Она обернулась.

– О, привет, Серёж.

По спине пробежала дрожь от такого обращения. Для него это «Серёжа» всегда казалось каким-то нежным, интимным. Привык, что он Сергей, Серёга или Сергей Александрович.

– Покупаешь прессу?

– Да вот журнал выбираю, – усмехнулась она.

Как-то незаметно вышло так, что по тротуару они пошли вместе. Он даже не подумал предложить её подвезти. Растерялся, как пацан. И глаз не мог оторвать от её чуть загорелых плеч, тонких бретелек жёлтого сарафана и ямочки между ключицами, в которой поблескивала цепочка. Бретельки были одни, под ними не виднелось вторых, от бюстгальтера. Она без белья, что ли? Одёрнул мысленно себя, обозвал идиотом и запретил вообще о таком думать.

Неожиданно его осенила настолько удачная мысль, что он невольно расплылся в улыбке.

– Слушай, ты же агент по недвижимости! А мне как раз дом нужно продать! Поможешь?

Она пожала плечами.

– Могу, конечно, только у нас очередь. Примерно до середины или конца лета. Мне нужно посмотреть.

– Да я не спешу.

– Тогда запиши мой номер, – она достала свой смартфон.

– Ты теперь не Кутовая? – уточнил Орловский, вбивая её имя в телефонную книгу.

– Волошина.

Домой Сергей ехал, насвистывая какую-то весёлую мелодию. Он давно не чувствовал себя таким счастливым. У него есть её номер телефона! Правда, какой в этом смысл? Но это ему было всё равно. Главное, она дала ему свой номер!

Глава 3

Кутовая… У Сергея эта фамилия ассоциировалась с мягкостью, чем-то светлым, пушистым, как котёнок. Олька такой беззащитной казалась тогда! Светленькая, глазастая. А теперь Волошина. Звучит серьёзно, по-деловому. Будоражит, но в то же время немного настораживает. Этакая бизнесвумен на шпильках. Когда увидел её, выходящую из красного Ниссана Тиида, именно об этом подумал. Правда, она была не на шпильках, а в более удобной обуви. Но всё же…

Вырваться на осмотр и оценку дома Ольга смогла только в августе. Оказалось, у неё есть машина, и она сама водит. Этого Орловский уж точно не ожидал. Ольга заехала за ним на работу, и они отправились в посёлок, где находилось его наследство. По правде говоря, продавать этот дом ему совершенно не горело. Он и не верил, что кто-то позарится на эту, в прямом смысле, деревенскую избу, находящуюся довольно далеко от города. Как данное строение было им получено – вообще отдельная история. Бабушка подсуетилась. Это был дом какой-то её знакомой. Та всю жизнь прожила сама, родственников у неё не было. Поэтому завещала дом его бабушке, а та, в свою очередь, оформила дарственную на единственного внука Сергея.

– Дело было так. Годах в пятидесятых, кажется, моя бабуля умудрилась каким-то образом познакомиться со странной женщиной. Та то ли лечила, то ли колдовала, – рассказывал Орловский по пути. – Ну, это по слухам. Когда она умерла, её недвижимость досталась бабушке. Никаких родственников та дама не имела, и никто на имущество не претендовал.

Хоть мы там никогда и не жили, но у меня всегда было стойкое ощущение, что в этом доме меня что-то охраняет и защищает. В юности я там пару раз бывал. И вот решил дом с участком продать. Потому что ремонт не потянуть. Отпуск маленький. А там всё запущено ужасно. Нашёлся покупатель. За шестьсот пятьдесят тысяч рэ. Внёс аванс, целый год ездил по ушам и исчез, так ничего и не купив. Искал других покупателей. Те тоже радостно ездили, смотрели, потом отказывались от покупки. Снизил цену до трёхсот пятидесяти тысяч. Готов и за материнский капитал отдать. Опять тишина. Люди участок продают за двенадцать миллионов в тех же краях, меньший по площади. А я не могу за триста пятьдесят тысяч продать. Полтергейст какой-то. И вот что странно, постоянно преследует ощущение, что участок стоит дороже. Может, выдаю желаемое за действительное, конечно. Что делать, ума не приложу. Надо продавать, не надо? Сдать не получится. Он ремонта требует. Дешевле новый построить. Дом стоит прямо на берегу озера, на горочке, рядом с лесом. Место, как крепость, получается, без лишних глаз. И комфортно там очень. Что народ смущает? Непонятно. Жалко дом. Чувствую, что если продавать, то в правильные руки. У меня денежных поступлений не ожидается в ближайшем будущем, поэтому и не знаю, что делать. Приехал, сфотографировал, объявление дал. Даже переночевал в нём. Дом хоть и запущенный, а выспался я хорошо. Мне как-то стыдно стало, что всё до такого состояния дошло и может просто развалиться однажды. Больно от этой мысли. Злюсь на себя. Местный мужик хочет купить его дешевле, а я чувствую, что он не хозяин, обмануть пытается, ничего хорошего из этого не получится. Вот и мучаюсь, не знаю, как поступить.

– Ну, ты же и сам не горишь желанием его продавать, верно? – резонно заметила Ольга. – Ещё и поэтому тоже не уходит. Тебе необходимо захотеть что-то с ним сделать, с этим домом. Захотеть продать, отремонтировать, снести. Продавать за бесценок, конечно, не вариант.

– Да, верно. Не горю желанием продавать. Потому что это место не предназначено для того, чтобы там кто-то пьянствовал и непристойно себя вёл, отсюда и нежелание отдавать местному товарищу. И верно то, что дом без хозяина погибает. Чувствую, что моя задача – сохранить это место. Когда покупатели приезжали смотреть, тоска жуткая нападала. Понимал, что не то всё это. Ложь от людей исходит и грязь какая-то, а вранья не должно быть. Должно быть всё правильно и отпустить я должен легко, чтобы мне самому спокойно было.

– Интересно, – мягко улыбнулась Ольга. – Обычно женщины так заморачиваются.

– А знаешь, сейчас я подумал, что не зря тебя встретил. Не зря на эту встречу выпускников пошёл, хоть и не хотел. Это точно хороший знак, значит, всё правильно.

Ольга промолчала. Не стала говорить, что у неё те же ощущения. Она ведь и сама могла не попасть на встречу с одноклассниками. А попала. И дом этот ехала смотреть без всякой надежды его продать. То есть, понимая, что агентство ничего не заработает, и она только время теряет. Но так приятно ей было в этой поездке рядом с ним. Что называется, спокойно на сердце. И душа лежала ко всему происходящему. И к самому Сергею, и к совершенно не известной бабке его, и к этому ещё не знакомому ей дому.

Постепенно разговор сошёл на нет. Сергея накрыла сонливость, какая всегда бывает после дежурства. Стало как-то особенно хорошо-хорошо, всё поплыло у него перед глазами, потом на них тяжело упали веки и он задремал. Прошло какое-то время, и его растолкала Ольга.

– Серёж, мы приехали в посёлок. Куда дальше? Где именно дом?

Орловский и сам плохо знал дорогу. Тем более что за то время, которое он здесь не был, посёлок изменился. Брошенных домов и заросших участков стало больше. Немного поплутали, и наконец нашли. Самый последний в конце улицы. Стоит отдельно от остальных изб. Двор сильно зарос, пахло какими-то цветами. Сергей понятия не имел, что цветёт в это время года. Жаль, не май. Он знал, что в мае здесь распускается роскошная сирень.

– Вот и дом, – заметил он, выходя из автомобиля.

Ольга тоже вышла. Молча осмотрелась, тронула калитку. Та поддалась. Молодая женщина прошла по дорожке.

Место это было тихое, красивое. От полуразвалившихся ворот и до самого крыльца по обеим сторонам аллеи густо росли кусты сирени. Дорожка, усыпанная щебёнкой вперемешку с золой, сохранилась довольно хорошо. Камешки приятно шуршали, когда на них наступали.

– Тут настолько сирень разрослась, его толком не видно в зарослях, – заметил Орловский.

Действительно, кусты сирени словно защищали старый дом от чего-то, ограждали его от всего мира. Берегли его тайну… А одна стена здания была густо увита девичьим виноградом. Это делало его похожим на дом из старой сказки.

Таких по округе полно – брошенных, полуразвалившихся. Хозяева – кто перебрался в город, кто умер. Теперь здесь был шахтёрский посёлок. А когда-то небольшая деревенька. Многие дома ещё с тех пор стояли. Особенно те, что по окраинам. Ближе к центру немало новых возвели.

– После смерти ведьмы в доме нашли разные колдовские атрибуты, старинные фото, иконы в чёрном мешке. Говорят, там ещё много старых икон спрятано. Дорогущие, наверное, – раздался за спиной голос.

Ольга вздрогнула и оглянулась.