Жанна, обладая немалой сообразительностью, сразу же вышла в приемную, чтобы в случае чего успеть предупредить о незваных гостях. Я же принялась за завтрак. Мной была съедена всего лишь одна булочка, когда из дверей спальни показался принц. Он был уже вполне бодрым и, как мне показалось, в более благодушном настроении.

– Присоединитесь, ваше высочество? – предложила, указывая на пустующее место.

– Благодарю, – не стал отказываться принц, и присоединился к моей маленькой трапезе.

Мы ели в абсолютном молчании. И я не решалась заговорить первой. Его высочество тоже играл роль пойманного разведчика. Когда чашки были отставлены, мы застыли в безмолвном противостоянии взглядов. Первой не выдержала я:

– Ваше высочество, может, вы все же объясните ваше присутствие здесь? – спросила с нажимом.

– Вариант, что мне без вас не спалось, я так полагаю, не принимается? – ответил вопросом, с каким-то мальчишеским задором на лице.

– Абсолютно не подходит, – согласилась с ним.

– Ну, тогда я радел за ваш покой? – предположил принц.

– Быть может, вы скажете правду? – не выдержала я.

Но принц, вернув себе серьезное выражение лица, только качнул головой в отказе. И вроде бы, невинный жест, но мне так не по себе стало. Ведь видела перед собой не просто мужчину – будущего короля Равии.

– Хорошо, – не стала спорить. – Тогда скажите, будет ли повторение?

Что именно я имела в виду под словом «повторение», пояснять не стала. По сути, я могла спрашивать только о совместных ночевках, ведь близости с принцем не помнила. Лишь судила по косвенным признакам. И если спать в одной постели с его высочеством мне было совсем не обременительно, то допускать чего-то большего не желала вовсе. Посвящать кого-то в свою маленькую тайну было опасно. Ведь так я могла остаться женой пушистого мужчины навсегда. У меня оставался, пусть маленький, но шанс на развод, если у нас с мужем не получится полюбовно договориться.

Только принц хотел мне ответить, как в гостиную влетела Жанна.

– Что случилось, Жанна? – спросила, видя, как волнуется девушка.

– Простите, леди Александра, к вам идет ваш жених, – испуганно ответила она.

Что именно вызвало такую панику, при принце уточнять не стала. Жанна, хоть и была из семьи обычных простолюдинов, имела очень полезный дар – удивительно чуткий слух. Мы с ней, конечно, не распространялись об этом. Она – потому что уже немало пострадала от лишних знаний, а мне же не к чему сообщать кому-либо о своем немалом преимуществе.

– Успокойся, Жанна, – проговорила, вставая со своего места. – Ваше высочество, как вы относитесь к теории математического созидания мира? – обратилась к принцу.

– Весьма занимательная теория, – настороженно ответил он.

– Отлично! – заключила я. – Жанна, подготовь все, – распорядилась и ушла в спальню приводить себя в более приличный вид.

Монастырская жизнь не наполнена событиями, как бы я ни старалась внести разнообразия в ее размеренный темп. Потому и приходилось мне увлечься чтением. Вот только любовные романы, что читали прочие послушницы, или славные легенды о противостояниях Одноликого с Многоликим – меня не увлекали. Но однажды по счастливому случаю, в ужасную непогоду к монастырю прибыл купец с новыми учебниками для столичного университета. Разговорив его, как я делала практически со всеми случайными гостями, мне удалось выяснить, что предлагаемые книги – эксперимент, и еще неизвестно, примут ли их в учебном заведении. А вся загвоздка в том, что писались они не нашими соотечественниками, а в одном из соседних государств – Шанклоре. Купец, получив множество отказов, решил попытать удачу в столице. Ведь с собой он вез лишь малую часть купленного, что сам приобрел, когда по беде набрел на более талантливого коллегу, сумевшего убедить его в острой необходимости этих книг для науки.

Я, в то время отбывшая очередное наказание, просто загорелась жаждой этих пока никем не востребованных знаний. И, естественно, получила в подарок полный комплект учебников. Многое из того, что было в них описано, я уже знала. Но некоторые вещи увлекли меня так, что монахини не могли нарадоваться. Все же сидя на месте, я приносила меньше проблем. А разбросанные вокруг меня скомканные листы бумаги – мелочь невероятная.

А через несколько месяцев наши маги, впечатленные новыми идеями, что были описаны в шанклорских учебниках, переманили иноземных чародеев в Равию. И, да, столичный университет, естественно, купил все учебники. О чем и рассказал тот же купец, когда в очередной раз посетил наш монастырь, уже просто так, помня о теплом приеме.

С тех пор самые ученые маги и служители Одноликого проводили регулярные диспуты о праве существования той или иной теории, в частности, созидания мира. Позже дворянство так же присоединилось к подобным обсуждениям. А теперь знания шанклорских магов считались чем-то вроде меры образованности. И я, изучившая учебники вдоль и поперек, считалась бы в высшем обществе просто до неприличия просвещенной, пожелай лишь похвастаться своими знаниями.

И молчала бы дальше. Но ситуация получилась нехорошей. Объяснить присутствие принца можно было попытаться и другими причинами, но все они оказались бы слишком притянутыми. А вот теория математического созидания мира – это выход.

К моменту, когда в мою гостиную стремительно ворвался Дамиан Зачари, я, уже одетая и причесанная как полагается леди, принимающей гостей, со всей искренностью спорила с принцем Раймундом. Свои слова подкрепляла расчетами на бумаге, приготовленной Жанной для этих целей. Его Высочество бесцеремонно зачерчивал мной написанное и доказывал свою точку зрения. В общем, мой жених сходу мог оценить, какая у него замечательная невеста. И красивая, и умная, и немохнатая! Впрочем, уверена, что его вовсе не интересовали качества будущей жены. Принадлежность к роду целителей с лихвой могла покрыть все недостатки. Но таковых у меня никогда не имелось.

– Доброе утро, ваше высочество, – поприветствовал лорд Зачари, – леди Александрин!

Принц лишь кивнул и вернулся к зачеркиванию моих расчетов, а я… я промолчала. Ну а что? Мы с моим женихом не представлены друг другу, и я, согласно этикету, не имела права с ним заговаривать. Лорду Зачари, очевидно, не понравилось, что его игнорируют, но скромностью он, видимо, обременен не был. Усевшись на пустующее кресло, мой жених с интересом наблюдал за нашим с принцем противостоянием. Чем меня, несомненно, напрягал. Зачем он пришел один? Не будь тут принца, я бы еще валялась в постели или неспешно выбирала себе наряд на завтрак.

– А вы как думаете, лорд Зачари? – вдруг спросил его принц.

– Я полностью с вами согласен, ваше высочество, – не растерялся мой жених.

Я только фыркнула. Или он не имел своей точки зрения, или просто не разбирался в теме обсуждения. Но рвение мое все же сдулось.

– Ваше высочество, а вы читали труды Немурка по этой теме? – выложила свой главный козырь.

– Немурк… Немурк… – пытался вспомнить принц Раймунд. – Не припоминаю такого, – как-то рассеянно ответил он.

Конечно, ведь таких книг, написанных от руки самого мага, всего несколько экземпляров. Это я, когда загорелась самообразовываться, еще до начала всеобщего «помешательства», за бесценок приобрела этот и другие труды малоизвестных магов. Но от того не менее интересные и познавательные. Оставив на несколько минут мужчин в гостиной, я сходила в спальню за книгой, чтобы потом торжественно вручить ее принцу. Его глаза мигом загорелись, как у мальчишки, получившим конфету. И я его отлично понимала. Оригинальных текстов не так уж и много. В основном маги переписывают труды друг у друга, добавляя свою точку зрения. Горячо поблагодарив меня и пообещав еще раз вернуться к обсуждению, его высочество покинул нас.

Теперь в моей гостиной царила тишина. Даже Жанна боялась пошевелиться. Лорд Зачари сверлил блеклыми мутными глазками улыбающуюся меня, но молчал. Для себя я решила сосчитать до двадцати и, если и дальше он ничего не скажет, просто уйти. Мало ли, может, ему посидеть больше негде. Кресло у него, вон, имелось, а у меня и дела могли быть. Срочные.

Девятнадцать…

– Александрин, мне рассказывали, конечно, что ты пренебрегаешь правилами, но такого я от тебя не ожидал! – наконец, выдал он.

А я прямо дара речи лишилась! Он пришел меня отчитать? Не рановато ли права заявил? Возмущенно смотрела на жениха, размышляя, врожденная ли у него наглость или приобретенная. Со врожденной бороться бессмысленно. По себе знала.

– Ты не хочешь объясниться? – настаивал мой жених.

– Я просто не понимаю, о чем ты, Дамиан, – протянула с издевкой.

И, конечно, глазками хлоп-хлоп.

– Ах, не понимаешь! – воскликнул он, подскочив с кресла.

В несколько шагов Дамиан преодолел расстояние между нами. О, Одноликий, рядом он выглядел еще страшнее! Асимметричное с мясистыми щеками, на которых уже пробивалась щетина, лицо, вкупе с крупным носом и тонкими губами, вызывало омерзение Мой жених долго вглядывался в меня, стоя практически вплотную. Я не отворачивалась. Вот еще! Многочисленные противостояния с матушкой выработали мою выдержку, а монахини только закрепили навык.

Но, честно, было страшно. Совсем чуть-чуть, но паника нарастала. Я не понимала действий Дамиана. Не знала, чего ждать в дальнейшем.

– Ничего, после свадьбы ты быстро поймешь, что к чему, – словно прочитав мои мысли, выдал мой жених.

Я не ответила. Если он хотел вывести меня на эмоции, то незачем давать ему желаемое. Если напугать – не стоит показывать свой страх. Дамиан плохо начал, и так же закончит. Или я не Александрин Тариская!

Мужчина ушел, не проронив больше ни слова, даже не попрощался. А я смогла выдохнуть. Я всегда знала, что матушка не рада мне, бракованной, с неправильным даром, но такого не ожидала даже от нее. И почти уверена, что при ее настоянии отец не предлагал бы меня в невесты. Раньше я гнала мысль о нелюбви матери ко мне, да всей семьи в целом. Думала, что родственные чувства хоть что-то да значили. На миг задумалась о братишке. Может, он единственный, кто хоть как-то дорожил мной? Но нет. Он тоже предаст, когда подвернется такой случай. Уже это сделал. Не было от него и слова против моего брака с Дамианом. Не заверял Августин в своей поддержке, если она понадобится. А ведь наш род единственный, что мог спорить с королем. И как я раньше об этом не вспомнила? Хотя, может быть, и спорили, ведь братишка что-то говорил о хранительнице рода. И наверняка о том, что правильно одаренную дочь не следует выдавать замуж за такое чудище, как лорд Зачари, ведь бесхозная Александрин сидела в монастыре.

Мой дар, словно живой, отозвался внутри. Как будто намекал, что, кроме него, никто обо мне и не позаботиться. И впервые я приняла это мнение без оговорок. А с этой мыслью и дышать стало легче. Я слишком себя любила, чтобы стать жертвой обстоятельств. И потому обязана придумать выход.

Но для начала надо было расспросить Жанну, что ее так напугало, когда Дамиан направлялся сюда.

– Рассказывай, – устало кинула девушке.

– Он страшный человек, леди Александрин, – тихо начала Жанна. – Когда он шел сюда, с ним был еще один мужчина, и они говорили о вас, – она затихла, словно сама обсуждала меня за моей спиной.

– Продолжай, Жанна, – ласково проговорила я.

Есть у девушки недостаток – когда она волнуется, то не может и слова сказать. Будто блок на речь вставал.

– Присядь и расскажи мне все, что ты услышала.

– Мужчина, что был с вашим женихом сказал, вы слишком строптивы для послушания. Чего только выходка на маскараде стоит. А лорд Зачари ответил, что и не таких ломал. Потом они оба засмеялись, будто вспомнили что-то забавное, – Жанна запнулась. – Потом мужчина спросил, можно ли ему тоже поиграть с вами, – перешла она шепот, – а ваш жених ответил, что, возможно, даже отдаст вас ему. У него уже есть две прекрасные игрушки.

Теперь понятно, что так напугало Жанну. Я, наплевав на статусы, подошла и обняла девушку, успокаивающе прошлась рукой по ее волосам. Однажды Жанна чудом избежала насилия, отчего и спряталась в монастыре. Но до сих пор эта тема, даже просто намек, вызывала в ней неконтролируемый страх.

Конечно, услышанных слов было мало, чтобы делать правильные выводы. Но в любом случае приличные воспитанные лорды не обсуждают своих невест с кем-то ни было. Разве что с сестренкой, как это делал Августин.