С последним словом я поднялась и направилась к выходу. У дверей в низком поклоне ожидала любовница принца. В прошлый раз мельком взглянула на нее, предпочитая расправиться с изменщиком. Сейчас рассмотрела красивое лицо с аккуратным макияжем, незаметно подчеркивающим особенности внешности. Стройная фигура затянута в полупрозрачную ткань, позволяющую любоваться на женственные изгибы, а высокую прическу украшала серебряная заколка, напоминающая небольшую корону. На пальцах сверкали переливчатыми искрами перстни с драгоценными камнями. Судя по ее облику, мужу девушка понравилась. И он утверждал, что готов от нее отказаться?

Последняя мысль развеселила.

– Ваше величество, – ниже склонилась наложница.

– Вижу, ты хорошо служишь моему мужу, – яд сочился в каждом слове.

– Простите, ваше величество! – она рухнула на колени.

Отчего-то ее облик совершенно не соответствовал словам раскаяния. Скорее она считала себя победительницей.

– Если родишь моему мужу сына, я подумаю о назначении его наследником, – произнесла, ожидая реакции.

Тайное и горячо лелеемое тяжело утаить. Девушка вскинула голову, и в ее взгляде отчетливо прочитала торжество.

– Хочу дать совет, – широко улыбнулась я, с предвкушением ожидая увидеть разрушение ее мечты, – лучше предохраняйся.

Сказанные слова показались ей моим поражением. Торжества во взгляде прибавилось и проявилась надменность.

– По законам империи мать, чей сын назван наследником, предается казни, – жестко выдала, глядя в прекрасные глаза любовницы мужа. – Ты не знала? Сефастьян, отчего не просветил наложницу об ожидаемой участи? Неужели ее жизнь для тебя ничего не значит?

Ужас заполнил душу и сердце любовницы.

– Ваше высочество, это правда? – спросила она, переведя потрясенный взгляд на Сефастьяна.

– Ты никогда не задумывалась, куда исчезали наложницы императоров? – добила ее окончательно.

Я даже слышала звук разбивающихся камней от замка надежды, возведенного жадной женщиной.

– Поинтересуйся на досуге у служителей дворца о наших законах, если мой муж не посчитал необходимым сообщить о них.

Оставив в разбросанных чувствах мужа и его любовницу, я прошла мимо, откинув подавленные фигуры в сторону широкой юбкой пышного наряда.

– Ваше величество, вы вторые сутки без отдыха, – напомнил капитан, когда мы удалились на приличное расстояние от павильона принца.

– Джеджун, не переступай границы дозволенного, – строго выговорила ему. – К предсказателю!

Храм располагался в удаленной части дворца. Несколько послушников отвечали за порядок в святилище. Личные покои главного предсказателя располагались рядом, что упрощало встречи с ним.

– Господин Этон! – громко позвала склонившуюся над расчетами фигуру.

Мои шаги гулко развались в просторном зале, где всегда царствовал полумрак. Мужчина медленно обернулся, и в его сосредоточенном взгляде появилось раздражение. Наверное, ученый муж был единственный, кто осмеливался показать свое неудовольствие, когда отвлекали от работы.

– Ваше величество, вы пришли рано, – задумчиво наблюдая за моим приближением, сообщил он.

Когда он не хотел общаться, Этон выдерживал дистанцию и обращался официально.

– По твоим расчетам я должна была прийти в следующем месяце? – кивнув на огромную доску с прикрепленным листом, испещренным магическими знаками и формулами.

– Верно, – серьезно согласился он.

– Значит, приду еще раз, – заверила его. – Меня интересует непогода в последние несколько лет. Неурожаи подрывают экономику.

– Разве вы не справились с этой проблемой? – уголок рта дернулся в насмешливой улыбке.

– Действительно? – уточнила я. – Почему ты не рассказал мне, отчего страдают мои подданые?

– Разве представляет ценность то, что далось легко? – привычка отвечать вопросом на вопрос заставляла общаться с ним в его же манере.

– Неужели тебя не заботят судьбы несчастных, пострадавших от наводнения, сильных морозов и засухи?

– Может ли скромный слуга святилища чем-то помочь, если бедствия происходят по чужой воле?

Его слова заставили задуматься. Если бы предсказателя привлекли в заговор, он бы не стал играть словами. Обвести вокруг пальца, запутать для него нет ничего проще. Достаточно кивать на волю небес или на расчеты, которые он трактует на свое усмотрение. Получается, если он и знал о заговоре, то только из предсказаний.

– Вы получили ответ, ваше величество? – спустя продолжительное время, спросил господин Этон.

– Встретимся через месяц, – окончательно определилась я.

– Буду ждать, – вежливо поклонился мужчина.

– В поместье, – выйдя из святилища, приказала капитану.

Сегодня предсказатель не сообщил никаких новостей, однако, это не означает, что он не наблюдает за событиями. Его слова о встрече через месяц ясно показали, что он знает о моей ситуации, но собирается ее обсуждать позже. С другой стороны никаких предупреждений о грозящей беде тоже не сделал, а значит, я действую верно.

– Ваше величество! – неожиданно предсказатель окликнул от порога святилища. – Слушайте свое сердце!

– Непременно, господин Этон! – ответила ему.

Окружающие оказались свидетелями нашего диалога и сделали свои выводы. Девушки замерли в низких поклонах, мужчины старательно делали вид, будто ничего не слышали. Моя репутация жестокого правителя делала свое дело.

Джеджун почтительно подал руку и помог сесть в карету. Некоторое время я предоставлена сама себе. Никто не задает вопросов, не просит о милости и не кричит от боли.

Впервые за последние несколько дней возвращалась в поместье до того, как солнце село за горизонт. Я увидела лица людей в свете вечернего заката, а не освещенные горящими фонарями. Управляющий выглядел усталым и встревоженным, капитан молчал, но в его глазах читалась забота и печаль, слуги казались напряжены.

– Что произошло в поместье во время моего отсутствия? – строго спросила управляющего.

– Один из ваших слуг получил наказание за непочтительность … – делая над собой усилие, проговорил мужчина.

Он старался не встречаться со мной взглядом. Разные ситуации случались в поместье, но обычно исполнительный мужчина справлялся самостоятельно. Видимо, произошло нечто выходящее за рамки его обязанностей.

– Слушаю, – потребовала продолжения.

– Сорок ударов плетью Джей Эр выдержал, но суровость наказания возмутила другого слугу, – поторопился закончить мужчина.

Мысленно вспомнила состояние тела министра Гулима после такого же количества ударов. Жаль понятливого и послушного юношу. Ему придется долго восстанавливаться.

– Слуга Джей Эр заступился за ваше решение.

– Действительно? Он не счел себя обиженным? – удивилась я.

– Наоборот. Слуга Джей Эр собрал остальных мужчин в саду и долго с ними беседовал, объясняя их обязанности, – с чувством произнес управляющий.

Интересный молодой человек. Проявляет не только понятливость, но и мудрость, принимая новые обстоятельства.

– В каком он состоянии? Вы вызывали лекаря? – невольно озадачилась его здоровьем.

– Слуга Джей Эр травник. Отлично разбирается в медицине. Он сам назначил лечение и приготовил снадобья, – в голосе мужчины чувствовалось уважение.

Действительно, необычный молодой человек.

Приняв расслабляющую ванну с целебными травами, почувствовала себя лучше. Ноющая головная боль отступила, тело, почувствовав заботу, отозвалось легкостью. Если бы не необходимость задуманного плана мести, не смогла бы позволить отдых ранним вечером. Впереди предстояла ночь в объятиях незнакомого мужчины. Впрочем, однажды я прошла через это, выйдя замуж, значит, смогу сделать снова.

Вечерняя свежесть лилась из окна, призывая воспользоваться случаем и пройтись по поместью. Кроме сада, я любила беседку у озера, к которой вел короткий, но очень красивый мост через неглубокую протоку. Одна из границ усадьбы упиралась в возвышенность, с которой небольшим водопадом стекала прозрачная вода, от него брала начало потока, впадающая в озеро. Укромный уголок природы дарил спокойствие и умиротворение – чувства, которых мне остро не хватало. Архитектор понял, что необходимо сделать, и сотворил маленькое чудо.

Я стояла у кромки водопада и слушала музыку капели. Брызги падали с высоты на каменные уступы и выдавали определенный звук. Неожиданно мелодия природы соединилась с тихим переливом инструмента. Кто-то наигрывал лиричный мотив, точно отвечающий настроению.

Обернулась, но никого поблизости не увидела. Музыкант находился далеко, где-то за деревьями сада, но в полной тишине, опустившейся над поместьем, звуки доносились на расстоянии.

Забавно. Кто может себе позволить развлекаться, пока государыня пытается отдохнуть?

Не хотелось идти и проверять, но и спросить не у кого. Слуги следовали приказу не мешать мне. Стоя у водопада, наслаждалась одиночеством и прекрасным исполнением. Небо постепенно окрашивалось темнотой, встряхивая одеяло ночи. Звезды просыпались, робко приоткрывая сверкающие глаза. Я любовалась неукротимостью природы и мечтала прожить свою жизнь тихо, без потрясений. Увы, принятая когда-то ответственность с каждым днем давила все сильнее.

Становилось прохладней, пора возвращаться в свои покои и вызывать кого-то из юношей. Меня не охватывало предвкушение или вожделение, которое появляется в подобной ситуации. Одна государственная необходимость толкала идти вперед.

Мелодия продолжала услаждать слух, и я невольно последовала на ее зов. Мужчина сидел ко мне спиной, но я его узнала. Странный и послушный слуга, вступившийся за мое решение сурового наказания. Он играл прекрасный мотив, перебирая струны инструмента.

– Я вас ждал. Хотите выпить чай? – он повернулся, и тепло его улыбки неожиданно согрело.

– Почему ты меня ждал? – сухо задала вопрос.

– Вы замерзли, стоя у водопада. Чай настоялся и очень горячий.

Он отложил в сторону струнный инструмент и указал на глиняный чайник, стоящий на керамической плитке, внутри которой ярко светился огонек. Рядом выставлены невысокие чашки. Не спрашивая моего согласия, он налил в одну из них ароматный напиток, поднялся и направился ко мне. Молодой человек мягко улыбался и протягивал изящную посуду с дымящимся напитком.

– В состав входят ягоды и травы. Они укрепят организм и восполнят силы.

Он вложил горячую чашку мне в руки, не разрывая зрительного контакта. Его пальцы обхватили мои кости рук, дополнительно согревая. Некоторое время мы стояли друг против друга и молчали. Мне нравилось наблюдать за игрой мысли в его темных и прекрасных глазах, вычислять, о чем он думает в этот момент.

Первым убрал руки слуга, оставив согреваться горячим напитком. Мужчина стянул с себя тонкий шарф, покоящейся на его плечах и укрыл им меня. Теплая ткань, как и дарящие доброту и сочувствие ладони обволокли заботой.

– Как ваша головная боль? – спросил он, заглядывая в мои глаза.

Не спрашивая разрешения, он положил пальцы на виски и сделал круговые движения. Возмущенно отшатнулась из-за его самоуправства.

– Ты переходишь границы дозволенного, – зло выдохнула я, наказывая себя за отклик в душе.

– Простите, моя госпожа. Я привык помогать людям. Когда боль терзает тело, не до церемоний, – просто ответил он.