Глава 2

Я не спрашивала, что произошло в министерстве и почему рухнуло здание, которым пользовался Департамент охраны магических существ. Давно уже решила, что меня это никак не касается. Лис, которого зовут Вадимом, понял моё молчание правильно и ненужной информацией мой мозг не нагружал. Все эти месяцы по приказу нового главного министра охотники ненавязчиво приглядывали за мной и моей семьёй, а сейчас, когда возникла необходимость, просто выполняют поручение оказать всю возможную помощь.

– Министерству и о моих отношениях с кормушкой суккуба известно? ― спросила я, хотя язык чесался поинтересоваться, не серафим ли теперь возглавляет магический бардак.

На Никиту это очень похоже ― действовать исподтишка, не привлекая излишнего внимания. Окажись моя догадка верной, я бы нисколько не удивилась.

– Родители Виктории раньше работали у нас в отделе аналитики, но у неё самой врождённая аллергия на любую работу. Проще говоря, она лентяйка, ― сообщил мне оборотень. ― Маму с папой никогда не слушала, жила в своё удовольствие и даже не пыталась выяснить, от кого из бывших партнёров нажила сына-полукровку. На самом деле происхождение ребёнка в данном случае не так уж и важно, но девчонка наплодила слишком много кормушек. Это плохо для людей. Демоническая печать давит на психику. На первый взгляд может показаться, что это всего лишь метка, но на деле носителям такого довеска в своей ауре в перспективе гарантирован сдвиг по фазе. Для энергетических вампиров особые правила существуют. Они должны заботиться о кормушках и не допускать влияния печати на разум, а этой девчонке на всё наплевать было. Доигралась до того, что ей за многочисленные нарушения преобразователь светил. Только из-за беременности и пощадили, но поставили строгое условие о том, что впредь кормушка должна быть всего одна. Так она и выскочила замуж за вашего директора, когда он о директорском кресле ещё только мечтал. У них получился взаимовыгодный брачный контракт, который теперь очень сложно расторгнуть.

– Да, вот только Матвей уже миллион раз пожалел о том. что связал свою судьбу с этой мымрой крашеной, ― поморщилась я. ― Но разве ребёнок-полудемон не подлежит уничтожению? Он же нефилим.

– Так в мальчишке человеческих генов нет, ― ответил лис. ― Его ещё до рождения проверили. Он от сатира. Нефилимы опасны человеческой непредсказуемостью, а этот… Он по сути демоном вырастет, но раздолбайством в папашу пойдёт. Таких гибридов много.

Мне осталось только тяжело вздохнуть. Знал бы Матвей, кого воспитывает и сыном называет… Но он, к счастью, ничего не знает. Пока. Дети быстро растут. Скоро мальчик вырастет и начнёт тратить на пьянки и разврат всё, что заработал тяжёлым трудом его папа. И не пнёшь такого наследника под зад в направлении правильной жизни, потому что его мама ― демон. Ужас! Бедный Матвей! Ему же никогда из этой западни не выбраться! И способ снять демоническую печать, к сожалению, существует только один.

– А заменить кормушку можно ведь? ― спросила я у своего неожиданного помощника. ― Условие было об одной кормушке, но не о какой-то конкретной.

– Хотите освободить своего мужчину от рабства? ― улыбнулся Вадим в ответ.

– Он не мой мужчина, но хочу, да, ― проворчала я недовольно. ― Мне его жаль. Он нормальной жизнью жить может. Своих детей воспитывать.

– Думаю, это решаемо, ― оптимистично заявил лис. ― Я передам вашу просьбу руководству.

– Я разве о чём-то просила? ― возмутилась я. ― Не надо ничего никому передавать. Без сопливых разберусь как-нибудь.

– Как скажете, ― беззаботно пожал Вадим плечами и сосредоточился на дороге.

Он вёз меня в областную больницу, куда этим утром «скорая» доставила отца. Мама уже там ― я созвонилась с ней и предупредила, что скоро приеду. Тут своих проблем хоть отбавляй, не до чужих как-то.

– К нам вернуться не хотите? ― поинтересовался лис, остановив машину на очередном светофоре.

– Боже упаси! ― моментально ответила я, театрально закатив глаза.

Мне одного месяца тесного контакта с Иным миром хватило. До сих пор не могу в себя прийти. Признаю, что он существует ― этого достаточно. Чем дальше я от него держусь, тем целее буду.

Мама вышла встречать нас на улицу, потому что отца увезли на какое-то обследование, а ей от вида больных людей не по себе. С Вадимом она вежливо поздоровалась, а мне залила слезами всю куртку.

– Я скоро вернусь, ― шепнул мне лис и куда-то ушёл.

– Мам, не плачь. Всё с папой будет в порядке. Здесь хорошие врачи, ― начала я фонтанировать оптимизмом, хотя у самой глаза были на мокром месте, а душа выворачивалась наизнанку.

Это очень сложно ― давать сомнительные обещания тому, кто собственными глазами видит, насколько всё плохо. Маме уже сказали, что лечение без операции не даст никаких результатов, а папа наотрез отказался ложиться на операционный стол. Он боится. Его можно понять. Любое хирургическое вмешательство ― это всегда риск. Зная отца, нетрудно было догадаться, что добровольно он в руки врачам не дастся. Согласился только на полное обследование.

– Если хочешь, поживи пока у меня, ― предложила я маме. ― Квартира маленькая, но раскладушку поставить есть куда. Будем каждый день папу навещать, пока он здесь. Может, уговорим ещё передумать.

– Я с собой даже вещей никаких не взяла, ― всхлипнула она, вытирая слёзы ладонями. ― В халате приехала, как была. Куртку только накинула.

– Это вообще не проблема, ― успокоила я её. ― Нам сегодня премию выдали в честь праздника. Сходим в магазин и купим всё нужное.

– А работа? Мне же после выходных выйти надо.

– Работа твоя никуда не убежит. Позвонишь заведующей и объяснишь ситуацию. Если не поймёт, я сама с ней поговорю.

Она снова расплакалась, потому что за лежачим инвалидом постоянный уход нужен. Даже если в будущем папа сможет передвигаться в инвалидной коляске, на первое время ему всё равно понадобится сиделка. Нанимать постороннего человека дорого, работу терять не хочется ― с какой стороны ни посмотри, всё просто ужасно.

– Мам, всё решаемо, ― попыталась я её успокоить, но чувствовала, что ещё немного, и разревусь сама.

Если бы не зазвонил телефон, я бы, наверное, всё-таки не удержалась от слёз. Входящий звонок был с неизвестного номера, но я отвечаю и на такие, потому что иногда звонят по работе, а у меня в записной книжке есть далеко не все контакты. Но это звонили не с работы.

– Не отбивай звонок, просто выслушай, ― прозвучал из динамика спокойный голос Глеба. ― Операция твоему отцу не поможет. У него опухоль в поясничном отделе, причём запущенная и далеко не доброкачественная. Ты об этом знала?

– Н-нет, ― испугалась я и даже не подумала спросить, откуда Глебу известны такие детали.

– Даже если он даст согласие на операцию, сейчас уже возможно только частичное удаление. Дальше будет химиотерапия, которая даст ему от силы ещё пару-тройку лет мучений. Я не пытаюсь тебя напугать, а говорю как есть. Если желаешь своему отцу долгой жизни и крепкого здоровья, тебе придётся довериться мне.

– Ты знаешь, как его вылечить? ― спросила, хлюпнув носом.

– Да, но на это потребуется некоторое время, ― прозвучало в ответ. ― Забирай мать и уезжайте из больницы. Об остальном я позабочусь сам.

– А что я ей скажу?

– Ты умная девочка. Придумаешь что-нибудь.

– Но…

Он завершил звонок, не выслушав ни мои вопросы, ни возражения. Довериться ему? А разве у меня есть выбор? На кону теперь стоит уже даже не моя жизнь. Если мама узнает об опухоли и прогнозах, это подкосит её окончательно.

Весьма кстати вернулся Вадим с фальшивой новостью о том, что после этого обследования моего отца заберут ещё куда-то, поэтому оставаться в больнице и ждать его возвращения нет никакого смысла.

– Лечащий врач сказал, что можно будет прийти завтра в часы посещений. Круглосуточно сидеть у постели больного не нужно, персонал отделения сам с этим справится.

– Но он же там совсем один! ― снова прорвало маму на слёзы.

Мне едва хватило сил заставить её сесть в машину и не сорваться самой. Настолько паршиво ещё никогда себя не чувствовала. Искренен ли Глеб в своих намерениях? Помнится, он чуть ли не проклял меня за то, что рассказала Никите о местонахождении Маргариты. А если это такая изощрённая месть с его стороны? Страшно же. И отказаться от его помощи тоже страшно.

– Инна Вячеславовна, не волнуйтесь. Всё будет хорошо, ― пообещал Вадим.

Только его участие и успокаивало. У этого лиса нет причин меня ненавидеть. Я ему ничего плохого не сделала.

Озвучивать домашний адрес не пришлось ― водитель и так его знал. По пути заехали в несколько магазинов и купили маме кое-что из одежды и обуви. И раскладушку для меня. В супермаркет тоже наведались, потому что дома в холодильнике практически пусто. Вадим помог донести пакеты до квартиры, оставил свой номер телефона и откланялся. Я сразу же сообщила маме, что он мне просто друг. Разведённый отец троих детей ― такой зять её и в лучшие дни не устроил бы. Накормила маму ужином, заставила принять успокоительное, уложила спать, а сама закрылась в ванной и ревела там в махровое полотенце до тех пор, пока слёзы не кончились. Я не железная. У меня тоже есть сердце и нервы.

Вечером Глеб позвонил ещё раз. Сказал, что забрал моего отца из больницы и выдал инструкцию относительно того, что говорить матери. Утром нам нужно будет наведаться в отделение, где врач сообщит о переводе пациента в специализированную клинику. Это частное медицинское учреждение с особыми правилами, посторонних туда не пускают. После обеда можно будет созвониться с отцом по видеосвязи ― это не запрещено.

– Куда ты его увёз? ― спросила я тихо, чтобы мама не услышала наш разговор.

– Это наша министерская лечебница для охотников, ― прозвучало в ответ. ― Вадим бывал там, можешь у него спросить.

– А почему приехать нельзя?

– Потому что туда в принципе нельзя приехать. Дорог нет.

– Она в Ином мире находится?

– Нет.

– А где?

– Я не собираюсь вредить твоему отцу, не волнуйся. Он не увидит там ничего лишнего, а если и увидит, то не запомнит. Через пару месяцев верну его тебе целого и невредимого с воспоминаниями о том, что он лечился в частном санатории. Всё под контролем.

– Но в больнице-то записи о диагнозе остались!

– Это не твоя проблема. Там тоже всё будет чисто и красиво. Заботься о маме и не забивай себе голову тем, на что никак не можешь повлиять.

Легко сказать! Гибридный нефилим утащил моего папу в какую-то глушь, где даже дорог нет, а я не волнуйся? Как тут не волноваться?

Но дар подсказал, что волноваться и правда не нужно. Видение было коротким ― папа сидит за столиком у окна, играет в шахматы с долговязым парнем и улыбается, а за окном покачивается на ветру еловая макушка. С шишками. Это третий или четвёртый этаж какого-то здания, не меньше. Откуда же там берётся вода и электричество, если нет даже дорог? А впрочем… При наличии магии возможно многое.