– Григорий жив и здоров, по-прежнему пользуется в деревне большим уважением. Семена Дьяченко так и не отыскали. Мы предполагаем, что Возняк замешан в убийстве еще одного человека.
Женщина сникла.
– Это моя вина. Я должна была предусмотреть… рассказать…
– Безусловно, – согласился Макар. – Это ведь не взрослый свидетель преступления должен был сообщить о нем в милицию, а одиннадцатилетний ребенок. Именно так! И охотник, возможно, прикончил еще одного человека не потому, что он убийца, а потому что вы двадцать семь лет назад не засадили его в тюрьму. Это исключительно ваша заслуга. Честно говоря, не понимаю, как вас земля носит.
Несколько секунд она изумленно смотрела на него и вдруг облегченно улыбнулась.
– Знаете, а ведь мои камышовские бабушка с дедушкой так бы и заявили. Серьезно! Клянусь!
– Отчего-то я не удивлен, – сказал Макар. – Именно те люди, которым ребенок не может рассказать правду из страха, что его опозорят, громче всех будут стыдить его за молчание.