Цитаты из книги «Бумажный занавес, стеклянная корона»

«Если человек ведет себя плохо, это не он плохой. Это ему плохо».

Ну, извини. – В голосе Сергея не звучало ни малейших признаков раскаяния. Бабкин умел дозировать вину и наотрез отказывался брать на себя лишнее.

Если бы меня предупредили, что в ответ я должен буду выслеживать чьего-то любовника, я бы послал его помощь знаешь куда? – Догадываюсь, – кивнул Илюшин. – Но, как поется в известной песне, фарш невозможно провернуть назад, и мясо из котлет не восстановишь.

Макар при желании умел выглядеть простодушным, как молодой укроп.

вглядеться пристальнее. Но мало кто вглядывается. Чем проще мир, тем легче определить

– Богдан Атанасович себя очень любит, – сказал Кеша. – И потому смеется над собой. А Виктор себя очень не любит. И потому смеется над собой. Понимаете? Это разные вещи.

Телохранитель говорил медленно, скупо роняя слова и словно раздумывая, стоит ли выпускать их на свободу. Каждое падало, точно камень, с тяжелым стуком. – Какую фразу? – спросил Сергей. – «Если человек ведет себя плохо, это не он плохой. Это ему плохо».

арш невозможно провернуть назад, и мясо из котлет не восстановишь.

Отказ – всегда затрата ресурсов, а Андрей не собирается тратить на эту женщину ни лишних слов, ни лишней минуты. Он готов пожертвовать лишь безразличным кивком. Который Анжела принимает за покорность.

Сильнее всего пугало сочувствие в голосе Кармелиты. Сочувствие – всегда привилегия сильных. Оно напоминало о том, кто здесь хищная птица, а кто глупая молодая курица. – Я про вас