Глава 7. Листопад

Погуляли мы с Леони и леди Надин неплохо. Вначале мы с пожилой дамой не знали о чём говорить, но нас спасал Леони, жаждавший общаться сразу и со мной и с бабушкой. Предпочтение отдавал бабушке. Ей можно рассказать куда больше новостей, чем мне, бывшей участницей многих событий, которыми он торопился поделиться. Центральной стала история о том, как он запускал бумажных «дракончиков» в родовом замке и победил всех, кроме капитана Эрринетти. На расспросы леди Надин о том, что это такое, Леони охотно объяснял и даже показал, как «дракончик» складывается, подобрав большой жёлтый лист, упавший с дерева прямо нам под ноги. Из листа получалось не очень, но принцип уловить можно.

– Как интересно! Я никогда такого не видела, – сказала леди Надин. – Надо будет, чтобы потом ты показал другим моим внукам, как это делается. Это тебя леди Элория научила?

– Нет, её тётя Лилиан. Она теперь живёт в Родовом Гнезде, – охотно продолжил делиться новостями Леони. – Мы там с Элидой целую неделю жили, пока папа, Рэй и Лори оставались в поместье. Они…

Леони хотел, наверно, рассказать о своём едва не случившемся похищении, но прикусил язычок. Похоже, отец объяснил ему, о чём говорить не стоит. Леди Надин заметила этот внезапно иссякнувший фонтан красноречия, но задавать вопросы не стала. Предпочла уточнить другое:

– Ваша тётя Лилиан, леди Элория?

– Да, сестра моей матери. Она воспитала меня после смерти родителей.

– И теперь она живёт в Родовом Гнезде Эрриа? – в голосе звучала явное удивление и предложение дать пояснение столь удивительному факту.

Но я предпочла его не услышать.

– Да. Мы с мужем пригласили её погостить.

– Бабушка, она человек! У неё совсем-совсем нет дара! Но она очень хорошая.

За такими разговорами мы дошли до сквера и здесь леди Надин нас оставила. Села в тихо следующую за ней карету, пообещав на прощание нанести нам визит на днях.

Когда мы остались с Леони одни, он уже мне взахлёб принялся рассказывать о семье бабушки и дедушки: какая она большая, весёлая, про кузенов и кузин. Леони припоминал свои обиды на младших членов семьи Граттис и восхищение их талантами. Мне интересно было слушать о даргской семье, так похожей на человеческую. Всё же та единственная, которую я знала, семья Эрриа, была дружной, но отличалась сдержанностью. В ней то и дело всплывали какие-то подводные камни, непривычные для меня нюансы отношений. Может и семья Граттис тоже имела свои секреты, но я знакомилась с ней со слов ребёнка и, глядя на неё взглядом Леони, она казалась такой приятно обычной.

В сквере кроме нас нашлись другие гуляющие – несколько семей с детьми, молодые пары в сопровождении компаньонок или служанок, поэтому охрана держалась рядом. На меня бросали любопытные взгляды. Всё-таки моя внешность выделялась среди высоких светловолосых даргов и сразу выдавала принадлежность к человеческой расе. Мне показалось, что некоторые дарги смотрят на меня с презрением или брезгливостью, но шедшие за моей спиной крепкие воины заставляли таких ограничиваться взглядами и никак иначе не проявлять своих чувств. Так что я даже засомневалась – может, с моей стороны это просто мнительность? Но даже если меня подводило воображение, получать удовольствие от прогулки такие взгляды мешали. Зато Леони быстро познакомился с мальчиком, близким к нему по возрасту. Произошло это благодаря псу, который громко шурша опавшей листвой, подбежал к Леони и с любопытством обнюхал. Вслед за ним появился мальчик, года на два старше Леони, с криком:

– Фу, Волчек! Фу! Мальчик, не бойся. Волчек хороший.

– Я не боюсь! У меня самого есть собака, Бинго. Только он остался в поместье. А твой может приносить палку?

– Конечно! Хочешь, покажу? – после короткого раздумья мальчик добавил. – Меня зовут Никола Шильдис. А тебя?

– Леон Эрриа.

Я увидела, как услышав имя «Эрриа» спешившая к Николе пара затормозила и вновь пошла прогулочным шагом. Видимо, родители собирались пресечь ненужное знакомство, но узнав к какой семье принадлежит Леони, передумали. Они оценивающими взглядами смерили меня, пытаясь понять моё положение в семействе Эрриа, но, похоже, ни к каким выводам не пришли, и, чтобы избежать общения, предпочли сесть на лавочку. Так они могли наблюдать за сыном, но не сближаться со мной.

– Лори, можно я поиграю с Волчеком и Николой?

– Конечно. Только не отходи далеко, чтобы я вас видела.

Пришлось мне поступить по примеру родителей Николы – сесть на лавочку, только чуть подальше. Я смотрела на играющих мальчиков, дышала прохладным осенним воздухом, напитанным запахом прелых листьев и горьковатым ароматом ещё цветущих хризантем, растущих рядом с моей лавочкой.

Под лёгким ветерком с веток срывались листья, плавно кружились и с тихим шорохом падали на землю. Я заворожено провожала глазами их последний полёт. Солнце село и подступали сумерки. Было тревожно и грустно. Взгляды незнакомых даргов вновь напомнили – я здесь чужая. Смогу ли врасти в эту чужую землю или буду кружить в пустоте, как сорванный с ветви листок?

С уходом солнца вместе с тенями подступал холод. Осенняя сырость проникала сквозь плащ, и от неподвижного сидения становилось зябко. Грустные мысли, от которых я и сбегала в сквер, вновь набросились на меня, как голодные голуби. Звонкие голоса и смех мальчиков, лай пса почему-то отзывались во мне тоской. Я окликнула:

– Леони, нам пора!

– Лори, ещё чуть-чуть! – умоляюще заныл разрумянившийся от пробежек Леони.

– Уже темнеет и я замёрзла.

– Я тебе только букет из листьев соберу и мы пойдём. Хорошо? – придумал повод задержаться мальчик.

– Хорошо. Только не слишком большой, – улыбнулась я вставая.

Решила немного пройтись по дорожке, чтобы согреться. Мальчики сошли с неё, углубились под деревья, чтобы найти красивые листья. Один из воинов сошёл вслед за ними, а другой остался за моей спиной. Они вели себя так тихо и незаметно, что я умудрилась забыть об их присутствии, пока любовалась на листопад. «Да, понемногу меняюсь, – хмыкнула мысленно. – Уже привыкла к слугам и охрану не замечаю».

– А завтра ты сюда придёшь? – услышала я вопрос Николы.

– Не знаю. Спрошу у Лори.

– А кто это? Почему ты её слушаешь?

Мальчики говорили громко, и я увидела, как родители Николы напряглись. Отец даже встал, готовясь, видимо, прервать общение мальчиков до того, как прозвучит ответ Леони. Интересно, за кого они меня принимают?

– Лори? Моя мама, – ответил Леони.

Я замерла, и меня омыло теплом от неожиданности. Родители-дарги не смогли сдержать удивления и пристально посмотрели в мою сторону, видимо, проверяя своё первое впечатление, которое говорило им, что матерью маленького лорда Эрриа человечка быть не может.

– Мама? – удивлённо переспросил Никола.

– Да. Леди Элория Эрриа, – с ноткой высокомерия произнёс Леони.

– Тогда конечно, спроси у неё. Я тоже попрошу отца. И мы с тобой завтра снова поиграем здесь.

Леони с ярким букетом повернулся к дорожке и увидел, как я смотрю на него. Он на мгновение запнулся, а потом медленно пошёл ко мне, загребая листву ногами.

– Лори, мы завтра придём сюда?

– Я – не знаю, а ты с господином Леже сможешь погулять здесь после уроков.

– Папа, а я смогу завтра ещё поиграть с Леони? – подбежал к родителям его новый приятель.

– Леди Эрриа, – неуверенно обратился ко мне господин Шильдис. – Простите, что обращаюсь к вам, хоть и не представлен, но что мне ответить сыну? Лорду Леони позволят играть с Николой?

В памяти всплыла моя прошлая ошибка, которая привела к тому, что у Леони появился первый запечатлённый. Похоже, что дар маленького Эрриа больше, чем у его нового знакомого, и тогда с их общением стоит проявить осторожность. Как мало ещё мне известно об особенностях воспитания даргов.

– Я спрошу у мужа, но вряд ли он будет против.

– Тогда во сколько завтра лорд Леони придёт в сквер?

Я мысленно перебрала завтрашнее расписание мальчика и ответила:

– После обеда. Часа в три, – от ещё одной совместной прогулки вряд ли что-то случится, а Леони не хватает компании ровесников.

Нориг, его Первый Коготь, который вместе с родителями тоже перебрался в столицу, слишком маленький, чтобы они могли играть на равных.

– Сын тоже в это время будет гулять здесь.

Семья Шильдис почтительно раскланялись со мной, и мы расстались.

Какое-то время мы шли молча. Я рассматривала собранный мальчиком букет, любуясь разноцветными листьями. Леони молчал, глядя под ноги. Наконец он произнёс:

– Ты слышала?

– Да.

– Я не хотел долго объяснять, кто ты. Ты сердишься, что я соврал?

Я остановилась и повернулась к нему:

– Не сержусь. Ты не соврал. Ты – мой сын, – и с улыбкой продолжила. – Так и правда объяснять короче.

Леони улыбнулся в ответ, взял меня за руку и мы пошли дальше.

Вернувшись в особняк, мы разошлись по своим комнатам. Леони пора было готовиться ко сну. Я уточнила с экономкой планы на завтра, потом зашла к Элиде рассказать о встрече с матерью Джемы, узнать, что она думает о возможном общении с Камиллой.

– Сомневаюсь, что леди Надин оказалась тут случайно. Они живут совсем в другом районе и здесь, кроме нас, у них знакомых нет, – высказалась Элида. – Наверно, услышала о нашем приезде и хотела проверить, так ли это. А тут Леони увидела и не выдержала. Семья Джемы его любит.

– А почему она просто сюда не зашла?

– После смерти Джемы её семья с нами почти не общалась. Только Леони к ним в гости ездил.

– Так вы что, в ссоре? Александр на меня не рассердится, что я леди Надин пригласила?

– Нет, не рассердится. Мы с ними не ссорились. Это они, похоже, брату не могли простить смерть дочери. Хотя он ни в чём не виноват. Это родители их сосватали. Они прекрасно знали, какая у них разница в даре. Надеялись, что получится Истинный брак, но не сложилось.

Значит, никаких серьёзных причин для недовольства мужа моим решением пригласить в гости дам семьи Граттис нет. Но всё равно, рассказать ему надо.

– А ты не против познакомиться с Камиллой и выезжать в свет с нею вместе?

– Нет, не против. Мы с ней знакомы, – неожиданно сказала Элида.

– Да? А Леони говорил, что нет.

– Просто его ещё не было, когда это случилось. После свадьбы Александра и Джемы её родственники к нам приезжали в гости, хоть и не очень часто. Мы играли с Камиллой вместе. Она была нормальной девочкой, невредной. Не знаю, какой она стала сейчас, но познакомиться заново я не против. Вместе действительно веселее. Если только они захотят.

– Да, если захотят. Посмотрим. Я предложила, а решать им.