– Ивори, ты видела наш замок. Мы не просто едва сводим концы с концами. Мы в полнейшей нищете. Баксли, Изабель и Джойс не ушли от нас по одной простой причине: им некуда идти. Нам уже нечего есть, но местные еще соглашаются по старой памяти привозить нам продукты в долг. Еще несколько месяцев, в самом лучшем случае – полгода, и мы лишимся даже этой малости. И что прикажешь делать дальше?

– Драгоценности? – кашлянув, предположила я. – Можно продать коллекцию украшений, доставшуюся от…

И осеклась, когда мать издала короткий язвительный смешок. Она отняла ладони от лица и взглянула на меня. Ее глаза ярко блестели. То ли от так и не пролившихся слез, то ли от лихорадочного возбуждения.

– Все мои драгоценности, которыми ты так восхищалась в детстве, – подделка, – зло выдохнула мать. – Ивори, наш род в опале без малого сто лет. Нас предали все и сразу. Где, ну где могла взять деньги моя мать? Никто в здравом уме не согласился бы помочь дочери мятежной Джетты. Ты себе представить не в состоянии, сколько стоит содержание этого проклятого замка! Да, ситуацию мог бы исправить брак по расчету, но… Никакой, даже самый эксцентричный богач, не взял бы в жены наследницу проклятого рода. Потому как это означало бы моментальную высылку из столицы и строжайшие проверки финансовых потоков. А то вдруг в здешних горах зреет новый заговор. Потому и моей матери, и мне пришлось довольствоваться…

Матушка скривилась, так и не закончив фразы. Да это было и не нужно. Я прекрасно знала, с какой ненавистью она относилась к моему отцу. К слову, наверное, именно потому она так невзлюбила меня. По какой-то неведомой причине, вопреки всем законам передачи магического дара, я пошла в отцовскую породу. Увы, я могла судить о его внешности лишь по магиснимкам. Отец покончил с собой, едва Этель исполнился месяц. Мне к тому моменту минуло три. Слугам было наистрожайше запрещено упоминать его имя. Но однажды Изабель, перебрав крепкого домашнего вина, поведала мне, что Теодор, а именно так звали моего отца, был полной противоположностью моей матери. Добрый, чуткий, улыбчивый. Но брак с герцогиней Квинси перемолол его, уничтожив как личность. По словам той же Изабель, отец оставил предсмертную записку, адресованную Кейтлин. Однако никто не знает, что в ней было написано. Мать выкинула ее в камин, даже не удосужившись распечатать и прочитать.

– В общем, не суть важно, Ивори, – продолжила мать. – Главное то, что моей матери пришлось продать все драгоценности, лишь бы поддержать наш уровень жизни на прежней высоте. Благо желающих было полно. Но эти деньги закончились. И теперь надо думать, как жить дальше. Наш род стоит на грани полнейшего уничтожения.

Я опустила голову. Вновь перечитала письмо, затем осторожно разгладила его и засунула в конверт, после чего взглянула на мать.

– Другими словами, поскольку драгоценностей больше нет, то ты решила продать нелюбимую дочь, воспользовавшись удобным моментом? – спросила прямо.

– Что за глупости! – возмутилась мать. – Ивори, ты давно в зеркало смотрелась? Сильно сомневаюсь, что ты сумеешь очаровать какого-нибудь богатея. Если только тебе попадется слепой бедолага.

О, меня не обидели слова матери. Напротив, я бы удивилась, если бы не услышала сегодня ни одной шпильки в адрес своей внешности. Мать настолько сильно не любила меня, что совершенно искренне считала полной уродиной. И была такой убедительной в этом, что почти убедила в этом и меня. Даже три года учебы в академии не избавили меня от комплексов. Да что там, первый год я вообще чуралась любого проявления мужского внимания, шарахаясь от каждого, кто просто чуть дольше задерживал на мне взгляд, столь странным поведением быстро заслужила репутацию чокнутой. Ну а печально знаменитая фамилия завершила дело. Поэтому за время свободы я не обзавелась ни друзьями, ни подругами. Кроме одного приятеля, который и сумел доказать мне, что зеркала не врут, когда отражают не какое-то чудище, а вполне себе симпатичную девушку.

Я печально вздохнула, вспомнив про Адриана. Как же жаль, что мы так глупо расстались!

– Тогда зачем мне ехать на бал? – спросила я.

– Естественно, для того, чтобы твоя сестра удачно вышла замуж.

Я быстро-быстро захлопала ресницами, гадая, не ослышалась ли.

– В таком случае это Этель надо ехать на бал, – осторожно проговорила я.

– О, ты неправильно меня поняла. – Мать издала резкий смешок. – У Этель уже есть жених. Мужчина, которого я полностью одобрила. Он согласен покрыть все наши долги. Привести замок в порядок. Словом, сделать все, чтобы наш род выкарабкался из нынешнего унизительного положения.

– И? – вопросительно протянула я. – В таком случае я тем более не понимаю, зачем мне ехать в столицу.

– Тупицей ты была, тупицей и осталась, – презрительно фыркнула мать. – Неудивительно, что тебя выгнали из академии накануне инициации.

А вот это был удар по самому больному месту, которое еще не успело зарубцеваться. И я торопливо опустила голову, пряча лицо в тени и пытаясь не показать, как меня задели слова матери. Потому что мне до сих пор было обидно до слез при воспоминании о моем исключении.

– Мой жених желает получить, так сказать, определенные гарантии, – заговорила на сей раз Этель. – Ему не нужны проблемы, которые обязательно возникнут после нашей помолвки. Тогда как твое появление в королевском дворце будет означать, что род Квинси более не опасен. Столетняя опала закончится на этом. А следовательно, наша свадьба пройдет в спокойной обстановке.

– Другими словами, он не хочет постоянных проверок магического надзора, – буркнула я себе под нос.

– И это тоже. – Этель безмятежно улыбнулась. – К любому человеку можно придраться. У всех имеются тайны, которые бы он очень не хотел выставлять на суд общественности. Поэтому, моя дорогая сестрица, твоя задача маленькая. Ты отправишься на бал невест. Будешь там само очарование и невинность. Понятное дело, тебя просканируют от головы до пят, потому как никто в здравом уме не допустит, чтобы темная ведьма приблизилась к королю. И каждый в нашей стране поймет, что род Квинси отныне абсолютно безопасен.

– Вот как, – протянула я.

Нахмурилась, обдумывая все услышанное.

– Собственно, а что тебя не устраивает, Ивори? – подала голос мать. – Я не буду против, если ты и впрямь найдешь себе выгодную партию на этом балу. Хотя, конечно, сильно сомневаюсь в этом, ну да чем демоны не шутят. В любом случае, после бала твоя сестра выйдет замуж. И наш род перестанет бедствовать.

– Почему бы в таком случае на бал не отправить Этель? – поинтересовалась я.

– Не сомневайся, я отправилась бы с превеликим удовольствием, – фыркнула та. – Да только вот беда – приглашение выписано на твое имя, если вдруг ты разучилась читать. Видимо, сыграла роль эта дурацкая традиция, что младшая сестра не может выйти замуж прежде старшей.

Я нахмурилась сильнее.

Мне не нравилось предложение матери. Вот не нравилось – и все тут. Вроде бы никаких подводных камней оно не таило. Мать действительно старалась ради Этель. Но… От одной мысли, что мне придется оказаться в центре всеобщего внимания, накатила паника. И что насчет сканирования? Я не хочу, чтобы королевские маги раз за разом проверяли мой потенциал. Повезет еще, если обойдется без шуточек по поводу моего так называемого дара. Этого я и в академии наслушалась, когда почти каждый преподаватель считал своим долгом изумиться отсутствию у меня способностей к темной магии. И хорошо, если дело обходилось лишь прилюдно выраженным удивлением без какой-нибудь обидной остроты вдогонку.

– Если ты переживаешь по поводу того, что будешь выглядеть посмешищем на фоне остальных красавиц, то не стоит, – опять заговорила мать. – Конечно, внешность тебе при всем желании не изменить. Но жених Этель согласился взять на себя все расходы по поводу твоей подготовки к балу. Поверь, на фоне остальных ты будешь блистать. Времени у нас с избытком.

– Какая щедрость, – недоверчиво протянула я.

– Вот именно. – Мать горделиво вскинула подбородок. – Жених Этель готов на многое ради того, чтобы наш род возродился. И тебе стоило бы поблагодарить его за это.

– Как же его зовут? – полюбопытствовала я.

Мать и Этель обменялись быстрыми взглядами. Затем посмотрели на меня.

– Ты познакомишься с ним на моей свадьбе, – быстро ответила сестра. – Пока тебе незачем знать его имя. Я не хочу, чтобы ты растрезвонила на весь Родбург о моей помолвке и грядущем замужестве. Пусть все останется в секрете до поры до времени.

Как-то странно все это. Нет, я даже рада, что у сестры появился богатый поклонник, готовый решить все проблемы нашего многострадального семейства. Но к чему такая таинственность?

– Я могу подумать? – осведомилась я.

– А о чем тебе думать? – Мать с трудом приподнялась, вперив в меня немигающий тяжелый взор. – Ивори, не тупи! Да ты ползать у меня в ногах должна за оказанную милость! Или думаешь, я не в курсе, насколько печальны твои дела? Из академии ты вылетела. В принципе, оно и неудивительно, учитывая твои скудные умственные способности. Я вообще удивлена, что ты там целых три года продержалась. Если ты откажешься, если ты подведешь меня, то можешь сразу же собирать вещи. В моем доме после этого ты не задержишься и на день. Но подумай своей скорбной головой и внятно объясни, что тебе, собственно, не нравится. У тебя нет профессии. У тебя нет денег. Куда ты пойдешь после этого? Вернешься в Родбург и устроишься поломойкой в какой-нибудь трактир? Любая девушка на твоем месте от радости до потолка бы прыгала да руки бы мне целовала. Еще бы! Когда еще выдастся такой шанс побывать на балу невест в самом королевском дворце!

Мать взахлеб закашлялась после столь проникновенной тирады. Вырвала из рук Этель носовой платок и уткнулась в него, с сиплым хрипом втягивая в себя воздух. С замиранием сердца я увидела ярко-алые пятна свежей крови на тонком батисте.

– За ужином скажешь свое решение, – хмуро бросила Этель, обеспокоенно глянув на мать. – А теперь иди. Матери надо отдохнуть.

Я помешкала пару секунд. Затем вежливо склонила голову. И бесшумно выскользнула в коридор.

В комнате герцогини Квинси было темно. Прежде чем уйти, Этель вновь задернула гардины. С мраком сражалась лишь тонкая свечка, установленная в изголовье кровати. Сама герцогиня все так же полусидела-полулежала, откинувшись на высокие подушки.

Неожиданно алым полыхнул магический портал. Кейтлин с недовольным возгласом прикрыла лицо ладонью, уберегая себя от вспышки чар.

– Простите, ваша милость, – прошелестел голос, и из портала выступил мужчина в темной одежде.

Словно по приказу, схлынуло свечение портала, и комната опять погрузилась в полумрак. Поздний гость остался стоять поодаль от кровати, будто опасался, что на его лицо упадут отблески горящей свечи.

– Как прошел ваш разговор с дочерью? – низким, хриплым голосом полюбопытствовал мужчина. – Ивори Квинси приняла приглашение на бал невест?

– А куда ей деваться? – Кейтлин зло фыркнула. – Я пригрозила ей, что вышвырну из дома, если она вздумает своевольничать. Благодаря вашему вмешательству, из академии ее выгнали без права восстановления. Податься ей отныне некуда.

– Ваша дочь уже доказала, что может быть очень упрямой, – прошелестел мужчина. – Когда сбежала из замка и отправилась прямиком в столицу. Вдруг опять решит повторить тот подвиг?

– Не решит. – Кейтлин презрительно хмыкнула. – История в академии сильно ударила по ее самоуверенности. Кстати, позвольте воспользоваться удобным случаем и выказать вам свое искреннее восхищение столь изящной задумкой и ее исполнением.

– Не стоит благодарностей. – В голосе говорящего послышалось едва уловимое неудовольствие, как будто ему чем-то не понравились слова герцогини. Но почти сразу он добавил с прежним холодным равнодушием: – Не забывайте, что ваша дочь эмпат. На вашем месте я бы вел себя с ней как можно осторожнее. Иначе она заподозрит неладное.

– Не говорите глупостей! – Кейтлин высокомерно вздернула подбородок. – Я прекрасно знаю, на что способна моя дочь. Не беспокойтесь, никаких неприятностей она нам не доставит.

– И все же я настоятельно рекомендую вам быть осмотрительнее, – посоветовал ей гость.

И было в его тоне что-то такое, от чего Кейтлин зябко передернула плечами.

– Будет очень некстати, если из-за какой-нибудь глупейшей оплошности наш план сорвется, – продолжил мужчина.

– Я уже сказала вам, что с моей стороны никаких неприятностей не будет, – холодно произнесла Кейтлин. – Род Квинси слишком долго ждал возмездия. Ивори будет играть по моим правилам! Это я вам гарантирую.

В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь треском раскаленного воска. Кейтлин щурилась, вглядываясь в своего визитера, который упорно не желал подойти ближе и встать в круг света.

– Скажите, ваша милость, а вам не жалко дочь? – внезапно спросил тот. – Вы ведь понимаете, не можете не понимать, что если наш план осуществится, то она закончит свою жизнь в огне, как ваша бабушка.

Кейтлин вместо ответа лишь растянула тонкие губы в подобии какого-то звериного оскала.

– Исполняйте свою часть плана, – повелительно обронила она. – Со своей совестью я как-нибудь сумею договориться, не переживайте.

– Как скажете, герцогиня. – Гость склонил голову, прощаясь. Затем прищелкнул пальцами – и на столике около кровати материализовалась небольшая склянка, внутри которой зеленоватыми бликами мерцала какая-то тягучая жидкость.

Опять полыхнуло зарево портала. Мужчина сделал шаг назад. Но на самой грани переноса задержался, небрежно обронив:

– Не забывайте принимать микстуру, ваша милость. Иначе хворь сожрет ваши легкие за пару дней и вы не доживете до триумфа рода Квинси.

После чего отступил дальше, полностью скрывшись за сполохами портала. Мгновение, другое – и портал схлопнулся без следа. Герцогиня осталась в одиночестве.

Тут же она схватила склянку. С приглушенной яростью рыкнула, сражаясь с плотно притертой пробкой. Наконец отвернула ее и в несколько жадных глотков осушила содержимое. Вновь откинулась на подушки с легкой удовлетворенной улыбкой на устах.

Тяжелое сиплое дыхание Кейтлин выровнялось. На впалых щеках заиграл легкий румянец. И через неполную минуту женщина погрузилась в глубокий, спокойный сон.