Читать книгу «Стрела гламура» онлайн полностью📖 — Елены Логуновой — MyBook.
agreementBannerIcon
MyBook использует cookie файлы
Благодаря этому мы рекомендуем книги и улучшаем сервис. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с политикой обработки персональных данных.

5

– Алиска, кошмар! – вымолвил Василий Ложкин, едва ввалившись в машину.

Он стучал зубами и страстно обнимал себя руками за бока. К вечеру столбик термометра опустился до минус восьми, что в южном регионе считалось сильным морозом.

– Печка включена, сейчас согреешься, – равнодушно отозвалась Алиса, не отрываясь от увлекательного журнала с песенным названием «Я, ты, он, она». – Если очень замерз, возьми плед на заднем сиденье.

– Я замерз, но дело не в этом, – ответил Василий, прижимаясь диафрагмой к решетке тепловентилятора. – Алиса, произошла страшная ошибка! Оказывается, семейство, которому мы подсуетили Заю, не живет в этот доме, а только гостит! Я встретил тетку, которая выгуливала на улице пекинеса, разговорился с ней, и она, между прочим, сказала, что у Максимовых нет детей, они живут вдвоем.

– Кто такие Максимовы? – нахмурилась Алиса.

– Максимовы – хозяева этого особняка! – Василий махнул рукой вдоль по улице, где метрах в двадцати впереди высился большой красивый дом из белого кирпича.

– Кошмар! – ахнула она.

Алисе не нужно было объяснять, какому риску подвергает отлаженный план неожиданно вскрывшееся обстоятельство.

Кролика подбросили в этот дом, но если семья с ребенком живет в другом месте, значит, Зая отсюда уедет. Куда – неизвестно, когда – непонятно. Очень сомнительно, что удастся заработать на кроличьем «выкупе», тут как бы основное орудие производства – самого Заю – не потерять!

– Может, дадим делу задний ход и заберем Заю прямо сейчас? – подумал вслух Василий.

– У нас с собой фиалок нет, – напомнила Алиса.

– За фиалками можно домой сгонять.

– Сгонять-то можно, но вряд ли Зая этой ночью выйдет на прогулку, а в доме он запаха не учует, – рассудила Алиса. – Посмотри на окна, там же тройной стеклопакет!

– И про полнолуние они ничего не знают, – удрученно пробормотал Ложкин.

Про полнолуние знали только бывшие хозяева Заи. Всякий раз, великодушно принимая отступное за зверька, коварный Василий рассказывал доверчивым кроликовладельцам одну и ту же байку. Мол, декоративные кролики редкой поперечно-полосатой породы – очень своеобразные животные. Раз в месяц, непременно в полнолуние, кролик обязательно должен совершить прогулку на свежем воздухе, иначе у него шерсть редеть будет и полоски поблекнут.

Разумеется, заботливые хозяева не были заинтересованы в облысении и обесцвечивании шерстки питомца и в ближайшее полнолуние исправно выпускали Заю в сад. Умников, которые выгуливали бы кроткого кролика на поводке, до сих пор не нашлось, Зая всякий раз совершал подлунный моцион без привязи, так что у Василия не было никаких проблем с повторным обретением ценного пушного зверя. Щедро надушившись фиалковой эссенцией, в первое же полнолуние он приходил к дежурному дому Заи, и вскоре опьяненный любимым ароматом кролик сам находил дорогу на волю и бросался в объятия Василия.

– Что делать-то будем? – спросил он супругу.

Как повелось у Ложкиных, в трудной ситуации функции мозгового центра принимала на себя Алиса.

– Ждать, – немного подумав, коротко ответила она. – Сейчас почти половина восьмого. Маленькие дети обычно ложатся спать рано, еще до десяти часов. Там же маленький мальчик, правда?

– Года три-четыре, – подтвердил Василий.

Он внимательно слушал, но смысла рассуждений супруги пока не уловил.

– Если до двадцати двух часов мама, папа и ребенок не уйдут из гостей, значит, они останутся в доме до завтра. Тогда до утра можно ничего не предпринимать, будет время смотаться домой за фиалками, но придется и завтра сидеть тут в засаде, чтобы не пропустить момент отъезда гостей. Другого способа узнать новый адрес Заи я не вижу, – сказала Алиса. – А вот если гости завершат свой визит уже сегодня, мы сразу же сядем им на хвост.

– Короче, ждем и наблюдаем, – подытожил Василий и отодвинулся от печки, чтобы в тепле не разомлеть и ненароком не уснуть.

Развития событий пришлось ждать недолго, буквально через несколько минут мимо старенькой «Нивы» Ложкиных, припаркованной на обочине у недостроенного дома, прокатилась машина такси. Она остановился у ворот дома, за которым наблюдали Алиса и Василий, и посигналила.

– Похоже, еще гости прибыли, – предположила Алиса.

– Прибывающие нас не интересуют, только убывающие, – сказал Василий. – Смотри в оба, не прозевать бы отъезд семейства с Заей. Вдруг это они вызвали тачку?

Еще через полминуты такси, развернувшись на широкой улице, вновь миновало притаившуюся «Ниву» с погашенными огнями и укатило в обратном направлении. Ложкины разглядели, что в машине, кроме водителя, никого не было, и не стали преследовать такси.

Вновь потянулось томительное ожидание.

– Засада на кролика! – сострил Василий.

Алиса не засмеялась. Она определенно чувствовала, что на сей раз охота на кролика будет проблематичной.

Предчувствия ее не обманули.

Видно, ночь была какая-то особенная, способствующая обострению экстрасенсорных способностей.

6

В начале восьмого, уже в полной темноте, к дому Максимовых подкатило такси.

Машину заметил Масяня. Ребенок обожает широкие подоконники и никогда не упускает возможности на них посидеть, а в идеале – даже полежать. Подоконники в Иркином доме просторные, как деревенские полати, да еще с подогревом от расположенных под ними батарей центрального отопления. Оставив некомпанейского кролика спать в коробке, Масяня с большим комфортом устроился в персональном укрытии за шторами. Он взял с собой печенье и книжку с картинками, был очень доволен жизнью и в нашей компании не нуждался. Таким образом, нам с Коляном тоже представилась редкая возможность скоротать вечерок в тишине и спокойствии.

Если бы не тревожные думы о судьбе беглой Катерины, я чувствовала бы себя вполне счастливой. Почитала бы книжку. А так я лежала на диване и прикидывала, каковы наши шансы найти беглянку. Можно отправиться в университет, узнать на факультете адрес и телефон Катькиной подружки с редким именем Дина, допросить ее в надежде, что она знает Катькиного Ромео, отыскать этого пылкого кавалера. Эх, в университет раньше понедельника соваться бессмысленно, в выходные в деканате никого не будет!

– Может, телевизор включим? – спросил Колян, не выдержав гнетущей тишины, нарушаемой только тиканьем часов, шуршанием книжных страниц за занавесками и Иркиными скорбными вздохами. – Или хотя бы музыку послушаем?

– О-о-о-о! – точно в ответ на папину просьбу довольно мелодично запел на подоконнике Масяня. – Зеленоглазое такси! О-о-о-о!

В первый момент я подумала, что малыш перепевает один из бессмертных хитов «Радио-ретро», но потом услышала хлопок автомобильной дверцы и поняла сообщение наблюдателя буквально. Такси приехало! Уж не Катька ли вернулась?!

Скатившись с дивана, я метнулась к окну. Спустя секунду рядом со мной оказалась Ирка. Мы дружно тюкнулись лбами в холодное стекло, всматриваясь в темноту за окном. За нашими спинами косым парусом покачивалась оборванная занавеска.

Машина такси развернулась на пустой просторной улице, на миг высветив фарами тонкую фигурку простоволосой девушки в золотящихся мехах.

– Точно, на сей раз это не зайцы-кролики, это она, Катька! – нехорошо обрадовалась Ирка. – Ну, я ей сейчас покажу! Джульетта недоделанная! Будут ей бурные шекспировские страсти! Колян, у тебя ремень есть? Снимай!

– Бить детей непедагогично! – возразил мой муж. – Не надо сразу переходить к телесным наказаниям, попробуй сначала поговорить с Катериной по душам и объяснить ей, что она поступила дурно.

– Ап! – возбужденный общей суматохой Масяня прямо сквозь занавеску сиганул на папу, как на дерево.

Карниз хрустнул и перекосился. Замотанный в декоративную сетку Колян с сидящим на его плечах Масяней стал похож на плененную Муху-цокотуху.

– Я тебе сейчас ремня дам! – грозно загудела гигантская мушка, тщетно цапая закукленной лапой пояс джинсов.

– Бить детей непедагогично! – ехидно напомнила Ирка и заторопилась в прихожую.

За ремень подруга так и не взялась, но и разговора по душам у нас с Катериной не получилось. Ирка открыла дверь, отступила с порога и встала посреди прихожей, уперев руки в бока, но Катька эту демонстрацию недовольства проигнорировала. Она вошла в дом, отогнала насупленную Ирку со своего пути просторным взмахом руки, твердо сказала:

– Не сейчас! – И решительно протопала прямиком в свою комнату, даже не сняв шубу и сапоги.

Мы с Иркой проводили ее удивленными и встревоженными взглядами. Из гостиной выступил Колян, за которым на манер мантии волочилась тюлевая занавеска.

– Катюша, добрый вечер! – как ни в чем не бывало сказал он великосветским тоном, который удивительно хорошо сочетался с кружевной монаршей мантией.

– После! – невежливо обронила Катька, сворачивая в свою комнату.

Хлопнула дверь, со скрежетом провернулся ключ в замке. Ирка почесала в затылке.

– Что она имела в виду? – обернулся к нам озадаченный Колян. – Что это значит: «Добрый вечер после»? Что вечер у нее был добрый, но после него она чувствует себя неважно? Или что по-настоящему добрый вечер ожидается впоследствии?

– Если не знаешь, что сказать, лучше помолчи, не морочь нам головы! – попросила я.

Муж, однако, не стал молчать и тут же высказался еще, явно желая утешить расстроенную Ирку:

– По крайней мере, на этот раз Катерина шла по коридору с открытыми глазами!

– Видимо, с семинаром по кожному зрению что-то не сложилось, – пробормотала я.

– Она шла с открытыми глазами – это раз. И второе: она ничуть не прихрамывает! Печатает шаг, как кремлевский гвардеец! – обиженно заметила Ирка, загибая пальцы на руках. Не задействованные при счете пальцы она тоже завернула и получившимся кулаком погрозила закрытой двери Катькиной комнаты. – Похоже, мы были правы, негодяйка нас жестоко разыграла!

– Ничего, лучше дружеский розыгрыш, чем настоящее несчастье! – примирительно сказала я. – Радуйся, что твоя подопечная не попала под машину, не поскользнулась на льду и не стала жертвой похищения с целью получения выкупа.

– Да, в таком контексте ситуация выглядит поприятнее! – подумав немного, согласилась подруга.

Она заметно повеселела и минут через десять попыталась подступиться к Катерине, засевшей в своей комнате, с ласковыми речами, но Катька в разговоры через дверь не вступала. Поерзав по щели у дверного косяка максимально развернутыми ушами, мы с Иркой уловили звуки рыданий, отчасти приглушенных подушкой. Ирка опять помрачнела и некоторое время настойчиво скреблась в дверь, пока не поняла, что это бесполезно.

– Пусть девочка поплачет и успокоится, тогда и выяснишь, что с ней случилось, – посоветовала я.

– Я бы предпочла обратную последовательность, – проворчала Ирка.

Из этого можно было сделать вывод о том, что любопытство ее томит даже сильнее, чем беспокойство. Однако от Катькиной двери подруга отступилась и, чтобы занять себя чем-нибудь полезным и созидательным, отправилась в кухню готовить ужин. Это ее решение нами было единогласно одобрено, я даже помогла поварихе почистить овощи для рагу, а Колян, надев Моржикову стеклянную маску для подводного плавания, порезал лук.

Часа через полтора мясное рагу заблагоухало на весь дом, приободрившаяся хозяйка и не страдающие от отсутствия аппетита гости сгруппировались в гостиной вокруг накрытого стола, но добровольная затворница Катерина дивными ароматами не пленилась и к ужину не вышла.

Зато к вечерней трапезе поспели незваные гости.

Об их прибытии нам также сообщил Масяня. Улучив момент, он стащил из вазочки на кухонном столе пригоршню твердых, как камешки, конфет «Грильяж в шоколаде» и унесся с неправедной добычей в свое укромное гнездышко на подоконнике. С четверть часа ребенка не было ни видно, ни слышно. Это было странно и внушало некоторые опасения, поэтому я пошла на поиски. Услышала доносящиеся из-за перекошенной занавески азартное чавканье и пугающий хруст, пошла на звук, и тут Масяня перестал глодать конфету и с большим чувством и дикцией, заметно ухудшенной защечной конфетой, напел:

 
Черный «бумер»,
черный «бумер» под окном катается!
 

Памятуя о том, что малыш сегодня вечером уже имел успешный опыт работы впередсмотрящим, я торопливо сунулась в окно и увидела, что под ним действительно имеется незнакомый черный автомобиль. Правда, это был не «бумер», то есть не «БМВ», и в данный момент он не катался. Автомобиль неподвижно стоял перед закрытыми воротами, сверкая фарами и сигналя клаксоном.

На призывное «пам-пам!» из кухни прибежала Ирка. Я сняла с подоконника самодеятельного артиста Масю, который от пения перешел к пляскам и в прыжке закрывал нам обзор, рискуя при этом сверзиться на пол. Подруга присмотрелась к лже-«бумеру», улыбнулась и обрадованно сказала:

– Какое счастье! Это же Катькин родитель пожаловал, сам господин Курихин, это его черный джип!

Иркина радость была заразительна. «Самого» господина Курихина мы вышли встречать почти в полном составе, за исключением одной лишь Катерины, продолжающей прятаться за закрытой дверью. Собрались в прихожей, на ковровой дорожке.

– К нам приехал наш любимый Андрей Петрович дорогой! – с цыганской удалью распевал Колян, прихлопывая себя ладонями по коленкам.

Мои родные и любимые сегодня весь день упражнялись в вокале.

– Кто там? Кто там? – нетерпеливо подпрыгивая, возбужденно гомонил Масяня.

Ирка помчалась открывать дорогому гостю дверь и по пути размашисто перекрестилась на репродукцию шишкинской картины с тремя медведями, висящую в проеме между двумя большими шкафами.

– Слава тебе, господи! – воскликнула она. – Дождались! Теперь все образуется! Авось добрый папочка Курихин заберет от нас свою тронутую детку!

Как только Андрей Петрович вошел в дом и открыл рот, стало ясно, что святая медвежья троица приняла Иркину горячую молитву благосклонно.

– Добрый всем вечер, а вот и мы! – радостно возвестил отец блудной дочери. – Мы за Катюшей приехали!

По Иркиному счастливому лицу было видно, что вечер и в самом деле имеет тенденцию к существенному его улучшению. Я с интересом разглядывала толстяка, употребляющего вместо местоимения «я» монаршее «мы», и тут позади господина Курихина кто-то повторил:

– Добрый вечер!

Оказывается, местоимение «мы» объединяло Катькиного папу и еще одного представительного джентльмена. Просто мы не сразу разглядели его за шаровидным телом господина Курихина. Сам Андрей Петрович шутливо отрекомендовал своего спутника так:

– Это Вадим Иванович Тараскин, моя лучшая половинка! Прошу любить и жаловать!

– Добро пожаловать! – послушно откликнулась хозяйка дома.

Колян посмотрел на новых гостей с недоумением, качнулся ко мне поближе и опасливым шепотом спросил:

– «Голубые» они, что ли?

Я задумалась. Обычно люди называют своей половинкой мужа или жену. Супруги у Курихина нет, Ирка говорила, что он вдовец. Однако наличие у Андрея Петровича родной дочери, по идее, свидетельствовало о нормальной сексуальной ориентации. Хотя ориентацию ведь и поменять можно, нынче это даже модно.