Глава 1
Что такое психосоматические болезни. как и от чего организм себя защищает

Психосоматические заболевания – это вполне объективные физические болезни, причиной которых являются сильное эмоциональное напряжение, конфликты, недовольство, душевные страдания… И не только. К сожалению, психосоматические реакции могут быть результатом как прямого действия раздражителей, так и воображаемого (например, ложная аллергия). Мы вернемся к этому чуть позже в главе 6.

Вообще люди тем и отличаются от животных, что рассматривают как экстремальные те ситуации, в которых опасность угрожает не жизни и здоровью, а всего лишь чувствам гордости и собственного достоинства. Например, у студента перед экзаменом наблюдается учащение пульса, появляется бледность и происходят другие изменения, биологически предназначенные для ситуаций жизни или смерти. А у невротика, страдающего клаустрофобией, его симпатическая нервная система стимулируется в ситуациях, вообще не представляющих никакой объективной опасности.

Хорошо знакомой всем нам психосоматической реакцией является влюбленность – острое психологическое переживание, сбивающее гормональный фон, ввергающее нас в измененное состояние сознания, снижающее критичность и заставляющее сердце учащенно биться в предчувствии…

Но это еще довольно безобидно. А вот случай из жизни. Дело происходило в 50-х годах прошлого столетия. Демографическая ситуация складывалась не в пользу женщин. Сорокалетний вдовец, доктор наук, решил снова жениться. Тяжело в одиночку воспитывать 14-летнего сына. Его избранница, тридцатилетняя женщина, которая до той поры ни разу не была замужем, решила, что это ее последний шанс и что такое счастье упускать нельзя. Будучи черезвычайно властной и к тому же ворчливой, она наступила себе на горло, и за полгода ухаживания наш доктор наук от нее ничего не слышал, кроме «да, милый».

Год после свадьбы, пока не родился ребенок, она как-то держалась, понимая, что время еще не пришло. Но зато потом оторвалась по полной. Дома не утихали скандалы. Она въедливо цеплялась к каждой мелочи, выговаривая мужу. А тому оставалось лишь терпеть, раз попался. Он работал в такой сфере, где развод поставил бы крест на его карьере. Тогда было время парткомов. И что же сделало его тело (его лучший друг на земле, как пишет Лиз Бурбо)? Тело развило психогенную глухоту. Он перестал слышать. Конечно, на работе это немножко мешало, но зато дома было просто незаменимо. Через короткое время жена поняла, что ее просто игнорируют, и ее тело (напоминаю – лучший друг на земле) вступилось за хозяйку и решило сравнять счет. Она приобрела астму – типичный пример психосоматоза.

Началась веселая жизнь. По ночам приезжали неотложки, и муж приладил к дверному звонку вибрационное устройство (недаром же доктор наук), чтобы знать, когда надо бежать им дверь открывать. Жена задыхалась в кашле – и поэтому уже не было необходимости бесконечно ворчать и препираться, она и так получала все необходимое ей внимание. Родители были сильно заняты друг другом, и младший сын не захотел этого понять. Когда мама, кашляя, пусть даже и недемонстративно, героически ухаживала за ним, он чувствовал себя очень виноватым просто за факт своего сосуществования, и его тело решило: пусть он лучше чувствует себя виноватым за то, что писается по ночам в постель, – у ребенка начался энурез.

Что я имею в виду, когда говорю «тело решило»? Человек сознательно такого решения не принимал, но даже если бы принял, то не смог бы его реализовать. У нас в организме очень сильна «защита от дурака» – нет сознательного доступа ко многим жизнеобеспечивающим системам. Да только сознание наше – это вершина айсберга нашей психики. А под водой там столько всего еще, столько бессознательных частей со своими функциями и историей. И все стоят на страже нас как целого, все хотят в их понимании добра и долгой безопасной жизни, все нас защищают от психологических угроз – вот в чем ирония.

И если научно разобрать эту ситуацию, то, оказывается, все ее участники успешно защищались друг от друга и от превосходящих сил противника (я имею в виду парткомы, скученность и неустроенность социалистического быта) с помощью одного и того же приема, одной и той же защиты, которая называется соматизацией. Бессознательные части на общем собрании решили, что для выживания индивидуума в целом менее страшно заболеть, чем терпеть такие сильные психические нагрузки.

Вы мне ответите, что никакой нормальный человек в трезвом уме и твердой памяти не может такого самоубийственного решения принять. Но вся проблема в том, что те бессознательные части, которые на общем собрании это решение про «заболеть» приняли, – они не взрослые. Они совсем юные, не постарели, не помудрели ни на грамм с тех пор, как когда-то в детстве или в юности, когда опыта и возможностей бороться практически не было, после какой-то тяжелой ситуации ушли в болезнь. И тяжелая ситуация как-то разрешилась, или появилась возможность про нее не думать – других проблем прибавилось из-за болезни, а может, любви и внимания стало побольше, и потому вроде как-то полегче. Законсервировались части на этой стадии, застряли, других взрослых возможностей не видят и защищают нас как умеют от того, что им кажется страшнее смерти.

Тем более что часто появляющийся симптом несет условную, или, как ее еще называют, вторичную, выгоду. Например, избавление от мигрени может «открыть глаза» на многие проблемы, которые «мешает видеть» головная боль, и тогда человек окажется перед необходимостью их решения.

Вообще мотивы наших бессознательных частей, вызывающих болезни, могут быть совершенно невероятными. Это может быть, например, самонаказание, и в главе 8 я подробно расскажу, как изводила себя молодая женщина, чувствующая вину за то, что не смогла спасти собственную мать, совершенно безосновательно, кстати.

Или известный, кочующий из книги в книгу, случай с матерью Роберта Дилтца – одного из основоположников