Максимова закончила составлять отчёт и теперь перечитывала заполненную форму в компьютере. Хотя, собственно, в этот раз в отчёте и писать-то особо было нечего. Странный инцидент на Арбате скорее можно отнести к ложному вызову, так как никакого состава преступления не обнаружено, однако Дина решила зафиксировать происшествие и записала все узнанные ею детали.
Со вчерашнего дня она думала о событиях в музее Пушкина, ощущая странное чувство, которое посещает, когда выходишь из дома и всю дорогу кажется: что-то забыл, крутишь в голове мысли на этот счёт, но ничего не приходит. Вот и сейчас старший лейтенант мучилась в раздумьях: всё ли она осмотрела, все ли вопросы задала?
В музее ничего не пропало, повреждений витрин нет, взлома тоже. Охранник Тарас был трезв, на наркомана не похож, да и с виду не производил впечатление больного или эмоционально нестабильного человека. Это также подтвердили уборщица и управляющий. Так в чём же дело? Почему остался неприятный осадок недосказанности и незавершённости?
В историю с призраком Максимова не верила. Подобные рассказы, как правило, придумывают либо для того, чтобы что-то скрыть, отвлечь внимание, либо… Дина посмотрела в окно, где прохладный летний вечер спускался на город. Либо кто-то инсценировал появление призрака, облачившись в тёмные одежды. И тогда получается, что Дятлов действительно что-то видел, поэтому так испугался.
Хм. Версия хорошая. Но зачем кому-то так поступать? Ведь в музее ничего не украли.
Шутка? Розыгрыш? Нет, как-то очень жестоко, учитывая состояние охранника после встречи с привидением.
Дина вздохнула. Может, она всё притягивает за уши? Хочет интересное дело?
И правда. Уже несколько месяцев ничего не происходило. Нет, с одной стороны, это прекрасно: всё тихо, без нервов, никаких убийств. Но с другой стороны – скучно.
Максимова посмотрела вправо от своего рабочего стола, где находился кабинет начальника – майора Алексея Саблина. За жалюзи, закрывавшими стеклянную стену с общим залом, виден был свет. Шеф у себя. Тоже, наверное, мучается без расследования, думала Дина. Хотя у него, скорее всего, куча бумажной работы и без преступлений, или опять копается в старых делах в надежде найти зацепки и выйти на Орден Янтарной Бездны. Эта преступная организация засела как кость в горле для майора. Уже не один год Саблин пытался выйти на основателя Ордена – Мастера Бездны, но тщетно. Неуловимые, хитрые и опасные люди, состоявшие в этом сообществе, были словно призраками: ни имён, ни следов.
Подумав про призраков, Максимова вернулась к мыслям об инциденте на Арбате. Чёрт! Да что же там случилось? Надо будет поговорить самой с Дятловым, когда тот придёт в себя.
Задребезжал мобильный.
– Максимова. Слушаю.
– Дин, давай собирайся. Новый вызов, – услышала она голос Синицына.
Многоэтажный красивый дом, именуемый «сталинской высоткой», возвышался близ места слияния реки Яузы с Москвой-рекой таким образом, что боковые корпуса стояли вдоль Котельнической и Подгорской набережных. Построенный в середине двадцатого столетия и являясь ярким представителем архитектуры «сталинского ампира», дом состоял из трёх корпусов: центрального, насчитывавшего тридцать два этажа, и боковых – высотой в восемь и десять. Особенностью центрального корпуса была планировка в виде трёхлучевой звезды, один луч которой направлен в сторону двора, а на высоте ста семидесяти шести метров шпиль корпуса венчал герб СССР.
Дина, запрокинув голову и закрываясь рукой от слепящего солнца, рассматривала строение. Много раз, проезжая мимо, женщина всегда думала: какое же здание внутри? Похоже, сейчас она это узнает. Уже второй раз за неделю она находилась в интересном и буквально легендарном месте столицы.
Перейдя дорогу, Максимова оказалась на прилегающей к дому территории, где размещался сквер с клумбами и фонтанами. Нижние пять этажей высотки были облицованы розовым гранитом, а остальное здание – керамическими блоками. Разглядывая дом вблизи, Дина обратила внимание на большие скульптуры, украшавшие высотку по периметру. На одном из монументов старший лейтенант разглядела комсомолку в разорванном платье, и было заметно пышную грудь. Усмехнувшись неожиданному творению неизвестного скульптора, Максимова пошла ко входу в нужный подъезд здания.
Зайдя внутрь, Дина ощутила приятную прохладу.
Отделка вестибюля состояла из мрамора и дерева, что смотрелось невероятно помпезно. В глубине виднелось несколько лифтов, стены холла украшали барельефы, вверху – потолочные росписи, изображающие счастливых советских граждан.
Как когда-то слышала Дина, в этом жилом доме был создан уникальный для того времени уровень обслуживания: в здании действовали бюро заказов и бытовых услуг, четыре магазина, под внутренним двором находилась подземная парковка на двести машино-мест, а с середины пятидесятых годов в здании действовал кинотеатр, носивший имя «Знамя». В высотке проживали партийная элита и множество советских деятелей искусства.
Поднявшись в просторном лифте на нужный этаж, старший лейтенант оказалась на лестничной площадке, которую стоило назвать не иначе как зал. Всё тот же мрамор, высокие потолки и ощущение царского масштаба.
На этаже было несколько квартир, и дверь в одну приоткрыта. Из неё выглянул Синицын.
– Дин, сюда, – крикнул он.
Максимова зашла в квартиру, где, помимо лейтенанта, находился ещё один сотрудник полиции, судя по всему, участковый.
Пройдя по широкому длинному коридору и насчитав четыре комнаты, Дина оказалась в гостиной. В центре стояли большой круглый стол со стульями, диван, пара кресел, у окна – чёрный рояль, а на стенах множество портретов.
За столом сидела немолодая женщина с недовольным и обеспокоенным лицом.
– А вот как раз и старший лейтенант, – прокомментировал Синицын.
Дина подошла и села напротив женщины.
– Добрый день. Моя фамилия Максимова.
– Здравствуйте, – тихо ответила дама.
– Как вас зовут? – Дина достала блокнот.
– Галина Сергеевна Мечникова.
– Вы хозяйка квартиры?
– Да, я.
– Живёте одна?
– Да.
– Чем занимаетесь?
– Я преподаватель музыки.
– Семья есть?
– Муж умер несколько лет назад.
– Что у вас случилось, Галина Сергеевна?
Женщина глянула на Синицына, который кивнул, давая понять, что надо рассказывать.
– В общем, – начала дама, – вчера ночью я долго не могла уснуть, смотрела допоздна телевизор, но в итоге задремала прям в кресле. Но потом что-то меня разбудило. Я выключила телевизор и собралась пойти лечь. Спальня находится сразу слева, как выходишь из гостиной. И, зайдя туда, я увидела… – женщина запнулась, поджав губы и взволнованно вновь посмотрев на Синицына.
– Говорите, – подбодрил лейтенант.
– В спальне стояла старуха, вся в чёрном.
Дина перестала записывать и уставилась на Галину Сергеевну.
Услышанное было, мягко говоря, странным.
– Так… подождите секунду, – Максимова вздохнула, – то есть вы хотите сказать, что кто-то проник в квартиру?
– Да, но… я не слышала, чтобы открывалась входная дверь… Хотя, конечно, могли проникнуть бесшумно, я же задремала.
– И что дальше? Почему вы решили, что это старуха? Вы её разглядели?
– Нет, не особо, но она была сгорбленная, с седыми волосами.
– Что она делала?
– Она копалась в моих вещах в трюмо.
– Что дальше?
– Я закричала, когда её увидела! Она обернулась и направилась ко мне, но… как-то необычно. Слишком быстро для старухи и… шатаясь.
– Шатаясь?
– Да.
– А потом?
– Я попятилась назад и, видимо, переволновалась, может, давление подскочило, но мне стало так плохо! Замутило, дурнота подступила, в глазах поплыло.
– И?
– И всё. Больше я ничего не помню. Очнулась утром и сразу вызвала участкового, а он – уже вас.
– Ясно, – Дина быстро записала услышанное в блокнот. – Что-то ещё запомнили?
– Да. Знаете, мне кажется, был какой-то запах.
– Запах?
– Возможно, именно поэтому я и проснулась в кресле. Что-то почувствовала.
– Можете описать?
– Запах такой… горький и тухлый, – женщина поморщилась. – Кажется, у меня даже мелькнула мысль, что я забыла вынести мусор.
– Но это не мусор?
– Нет, конечно. Пахло по всей квартире.
– Следы взлома на двери есть? – спросила Дина Синицына.
– Нет. Мы с участковым всё осмотрели. Ни на дверях, ни на окнах нет. Но окно в спальне было открыто.
– Ну не думаю, что старуха способна лазить по стенам до десятого этажа. Что-то пропало в квартире? – обратилась Максимова к Галине Сергеевне.
– Да, – она посмотрела на шкатулку, лежавшую рядом на столе, – перстень мужа.
– Перстень?
– Да. Муж им очень дорожил. Носил его не снимая.
– Почему?
Дама улыбнулась.
– Это интересная история. Отец моего мужа работал на строительстве Останкинской телебашни, был инженером. И когда рыли котлован, он нашёл перстень. Сначала решили, что просто какой-то старинный. Отдали его на экспертизу, и выяснилось, что перстень не просто старинный, а принадлежал царю Ивану Грозному.
– Ух ты, – сказала Дина, – значит, ценный?
– Сам по себе нет. Он без драгоценных камней, просто золотой, с какими-то символами на нём.
– И перстень пропал?
– Верно. Когда я пришла в себя, то вспомнила, что старуха копалась в моём трюмо. Я подошла и увидела открытую шкатулку. Всё на месте, кроме этого перстня.
– В шкатулке были более дорогие украшения?
– Да. Мои серёжки с бриллиантами, кольцо с рубином.
– Понятно. Так. Вы сейчас вместе с участковым составите заявление, укажете там всё о произошедшем. А есть фото перстня?
– Нет.
– Ладно, – Дина встала, – обращались к врачу? Как вы сейчас себя чувствуете?
– Хорошо. Давление в норме.
– Ну тогда мы будем держать вас в курсе расследования.
– Спасибо, – женщина закивала.
Максимова и Синицын вышли в коридор.
Старший лейтенант заглянула в спальню, где увидела небольшое трюмо из светлого дерева с зеркалом.
– Вызови-ка криминалистов. Пусть попробуют снять отпечатки, вдруг что обнаружится.
– Ага.
Следователи вышли из квартиры.
– Думаешь, вчерашний случай на Арбате с этим связан? – спросил Саша.
– Не знаю, – покачала головой Дина, – но оба дела какие-то мутные.
Максимова сидела в отделении, постукивая карандашом по рабочему столу.
Инцидент на Котельнической набережной выглядел интересно и, как правильно смекнул Синицын, мог быть связан со вчерашним происшествием на Арбате.
Во-первых, оба происшествия были крайне необычными. В музее Пушкина видели призрака, или, точнее, горбуна. А в квартире Мечниковой – старуху. Оба незваных посетителя одеты во всё чёрное.
Во-вторых, и горбун, и старуха, как рассказывали свидетели, странно двигались, и оба инцидента произошли ночью.
Возможно, и в музей, и в квартиру проник один и тот же человек. Описание горбуна известно со слов уборщицы, которая сама ночного гостя не видела, а значит, надо поговорить с охранником ещё раз. В темноте сутулую старуху вполне можно принять за горбуна.
Хм. Дина отпила из картонного стаканчика кофе с ванильным сиропом.
Но было кое-что, рознящее оба случая.
О проекте
О подписке