– Алиса, проходи, – голос отца прозвучал строго.

Впрочем, как и всегда, когда он говорит со мной. Я уже привыкла к такому тону. Он общается со мной, словно я его подчинённая, а не дочь.

– Добрый день!

Я подошла к дивану и поставила отцовский портфель на подлокотник. Мне хотелось поскорее уйти. Не понимаю, в чём была необходимость отдавать портфель лично: на нём есть кодовый замок, и я смело могла бы передать его через секретаря.

Незнакомый мужчина смотрел на меня в упор, и уголки его губ приподнялись в лёгкой хищной улыбке. Он сидел, откинувшись на спинку дивана и положив ногу на ногу. Внешне он был безупречен, идеальная одежда и обувь. Стопроцентный самец! Лидер! Сила и уверенность в себе! Мужчина явно чувствовал себя здесь комфортно! Создавалось впечатление, что это не он находится в кабинете отца, а отец пришёл к нему.

– Альберт, познакомься. Моя старшая дочь Алиса!

Отец представил меня, словно я партнёр по бизнесу, а не родная дочь.

Мне было некомфортно, хотелось бежать из этого кабинета без оглядки – странное, непонятное, волнующее чувство.

– Очень приятно, Алиса, – голос мужчины был достаточно грубым, но интонация вежливой.

Я кивнула, но не смогла произнести ни слова. Хорошо, что отец сразу продолжил:

– Алиса в этом году окончила университет. Скоро выпускной, верно? – он посмотрел на меня.

– Через два дня.

К чему всё это? Зачем отцу представлять меня своему знакомому, да ещё и посвящать его в такие детали? Раньше такое за ним не водилось.

Альберт не сводил с меня глаз, и я почувствовала себя неловко.

– Пап, ну я поеду? Мне нужно в университет.

– Давай, – отмахнулся отец.

Я попрощалась и быстро ретировалась.

Приблизительно часа через два позвонила Люда.

– Отец звонил и сказал, чтобы к пяти все были к ужину. У нас будут гости.

Ужин в пять? В рабочий день? Отец раньше восьми никогда не возвращается домой.

– Не проблема, к этому времени дети будут дома. Я за ними уже еду.

– Ты не поняла! Ты тоже должна присутствовать на ужине!

– Я? Зачем? Ты ничего не путаешь?

– Алиса! Я ничего не путаю. Дуй за детьми и домой!

Бред какой-то! Отцу всегда было наплевать, буду я за столом или нет. Да хоть сам президент к нам приедет! Даже если бы такое и случилось, отцу было бы всё равно, присутствую я на ужине или нет. Отец всегда говорил мне, чтобы я хорошо училась, после учёбы нигде не шаталась, ночевала только дома и не посещала никаких баров, клубов и пьянок. И, конечно, никаких интимных связей! Об этом он меня предупредил ещё до поступления в университет. А когда на восемнадцатилетние он купил мне машину и я стала самостоятельно ездить в Москву, отец предельно ясно мне объяснил, как именно должна себя вести его старшая дочь. И я, как послушная дочь, никогда не нарушала правил! Никогда!

Мать Людмилы – приятная интеллигентная женщина, раньше преподавала историю в одной из московских школ. Брат с сестрой гостят у неё несколько раз в месяц, а так как сейчас лето, то бывает и чаще. Ко мне она тоже всегда хорошо относилась, как и её покойный супруг. Он умер в прошлом году. На пороге трёхкомнатной квартиры уже обувались дети, и мы с Татьяной Анатольевной, перебросившись несколькими фразами, попрощались.

Как только мы подошли к моей машине, между детьми снова начался этот вечный спор, кто будет сидеть спереди, а кто полезет на заднее сиденье. У меня трёхдверная машина марки «Опель Корса», которую мои избалованные брат с сестрой не выносят. Для них это даже не машина!

– Ты сзади, я в прошлый раз там ехала, – Милана самодовольно улыбнулась Мише, пропуская его вперёд.

– Я старше тебя, почему должен ехать сзади?

– Ага, на пару минут! Полезай, твоя очередь! Давай!

– Знаете что?! Почему бы одному из вас не сесть за руль? Тогда вы оба будете спереди, а я поеду сзади. А? Как вам такая идея?

Дети замолчали, и Миша полез на заднее сиденье. Я обошла машину и села за руль.

– Почему отец не купит тебе нормальную машину? Сколько ещё ты будешь ездить на этом старом корыте? Я ещё в школе не учился, а она у тебя уже была. Матери он меняет машину каждые два года, – бубнил Миша на заднем сиденье.

Я посмотрела в зеркало заднего вида и завела автомобиль. В Мишке всегда было непомерно сильно развито чувство справедливости, но мне нечего было ему противопоставить. Я была рада и этой машине, кроме того, меня совсем не смущал тот факт, что я на ней езжу с восемнадцати лет. И наличие только двух передних дверей меня тоже не напрягало.

– Наверное, он хочет, чтобы я ценила то, что имею.

– Ну да! – и он недовольно отвернулся в окно.

Дети повзрослели и стали обращать внимание на нашу с ними очевидную разницу. Удивительно, но они всегда занимают мою сторону, и все чаще задают не очень удобные вопросы – детская непосредственность! Брат с сестрой уговорили меня остановиться и поесть мороженого в кафе. Времени было достаточно, и я согласилась. По пути домой мы попали в громадную пробку, так что к пяти вернуться не успели, задержавшись на двадцать минут.

У дома стояла шикарная чёрная иномарка неизвестной мне марки. Видимо, на ней и приехали наши важные гости. Мишка присвистнул, когда увидел дорогую машину.

– Вот это тачка! Вот это я понимаю! Крутяк!

Дети помчались в дом, и я последовала за ними. Не успела я войти, как из гостиной вышел отец.

Он повысил голос:

– Неужели так трудно хоть раз сделать, как я попросил?

Не дожидаясь моих оправданий, отец сразу же развернулся и направился в гостиную, бросив мне по пути командным голосом:

– Идём за стол!

Я молча последовала за ним.

Слова отца задели. Сделать хоть раз? Хоть раз? Да я всю свою жизнь делаю то, что он хочет!

Каково же было моё удивление, когда я увидела, что нашим гостем оказался Альберт. Что за фигня? Зачем ему моё присутствие?

После того как все разместились за накрытым столом, мы приступили к ужину. Мужчины в основном беседовали между собой, но иногда включали в разговор и Людмилу. Альберт постоянно смотрел на меня, и, признаться честно, от его навязчивого взгляда было некомфортно. Поскольку дети перебили аппетит мороженым – за столом они не задержались: немного поели и поспешили к себе.

Я ждала удобного момента, чтобы тоже уйти в свою комнату. Но неожиданно Альберт переключил своё внимание на меня и начал задавать вопросы, касающиеся учёбы. Собственно, о чём ещё нам было с ним говорить? Я заметила, что отец старался во всём угодить Альберту, да и Люда тоже плясала перед ним на задних лапках. Весь этот ужин был какой-то искусственный, чувствовалось напряжение между мужчинами. Отец был серьёзным, но в то же время очень уважительным по отношению к этому Альберту. Кто он такой? Альберт младше отца лет на десять, не меньше. Он стройный и подтянутый мужчина. У него тёмные волосы, короткая стрижка и достаточно смуглая кожа, но главное – он обладатель властного взгляда практически чёрных глаз. В нём явно присутствуют кавказские корни, может, смесь кровей. Возможно, его мать русская, а отец с юга или наоборот? В принципе он довольно привлекателен, но что-то в нём отталкивает! Его власть, сила? Не скрою, мне некомфортно в его присутствии. Смею предположить, что отцу и Люде тоже. Однако мы все были вежливы. Если честно, меня насторожило странное поведение отца. Странное – это как минимум!

Спустя несколько минут мне всё же удалось найти удобный момент и покинуть застолье. Вздохнув с облегчением, я пошла в свою комнату. Сначала я никак не могла найти себе занятие, чувствуя некую растерянность после напряжённого ужина, но спустя несколько минут, переодевшись в майку и шорты, села за мольберт рисовать.

Необычная картинка появилась в моём воображении. Я стала рисовать пожилую женщину в длинном чёрном платье и платке. Она сидела на полу и как будто молилась. Как только я нанесла несколько мазков, в дверь спальни постучали – и, не дождавшись моего ответа, в комнату вошёл Альберт.

– Можно войти?

– Да, – зачем он пришёл?

Альберт прошёл в комнату, осмотрелся и стал позади меня.

– Ты рисуешь? – казалось, он был удивлён. – Это твои картины висят на стене?

– Да.

В комнате на одной из стен висело несколько моих работ, нарисованных в разное время.

– У тебя явно талант! Ты училась этому?

Я чувствовала себя, как кролик перед удавом, тихо ответила:

– В детстве я ходила в художественную школу.

Он по-прежнему стоял позади меня. Я же сидела неподвижно и почему-то боялась даже шелохнуться. Впервые в жизни кто-то из друзей отца заходит ко мне в спальню. И он явно зашёл сюда не случайно: моя дверь последняя по коридору. Это целенаправленный визит! Только пока не понятно, какова цель его визита?

– Зачем с таким талантом ты стала учиться на экономиста?

– Так захотел папа.

– Ты всегда делаешь то, что хочет отец?

– Да, всегда, – мой голос стал ещё тише.

Что за допрос? Рядом с этим мужчиной я чувствовала жуткую растерянность, возможно, даже тревогу.

– Понятно!

Мне хотелось спросить: и что же тебе понятно? Но я промолчала.

Альберт больше ничего не сказал. Пауза слишком затянулась, но никто из нас не нарушал тишины. Затем, неожиданно, он провёл кончиками своих пальцев по моей шее и изгибу плеча, будто пробуя мою кожу на ощупь. Прикосновение было лёгким и недолгим, но меня оно ввело в полный ступор. Так не трогают дочь своего друга или компаньона! Это достаточно интимный жест!

– Что ж, не буду тебе мешать. До встречи! – он развернулся и вышел из комнаты.

Я не смогла сказать больше ничего: язык отнялся ещё в тот момент, когда он до меня дотронулся. И что это сейчас было? «До встречи»? До какой встречи?

Ещё какое-то время я сидела и смотрела, словно в пустоту. Рисовать я больше не смогла. Приняв душ, я легла в постель, но долго не могла заснуть. Меня не покидало чувство волнения. Голову просто разрывало от разных мыслей. Вообще бессонницей я не страдаю, но сегодня сон никак не хотел меня посетить. Уснула я, когда на улице уже стало светать и птицы запели песни.