Глава 2

Рабочая неделя началась и пролетела почти незаметно. Каждый день ворохи переводов ждали своей очереди, и на каждый из них я старалась тратить как можно больше времени и уделять каждому как можно больше внимания.

Елена Николаевна была мной довольна, и это не могло не радовать. Вечером пятницы я возвращалась домой в приподнятом настроении, надеясь, что выходные пролетят незаметно, и я снова смогу приступить к работе.

Я обогнула знакомое кафе, свернула в переулок и пошла дорогой, ведущей прямо к моему дому, когда сзади раздался голос, заставивший меня резко остановиться и застыть в ступоре:

– Лера? Это ты? – голос Глеба звучал также звонко, как и много лет назад. Натянув на лицо самую вежливую из всех улыбок, я повернулась и ответила:

– О, Глеб! Сколько лет, сколько зим! Да, это я.

Глеб улыбался, и это заставило мои колени предательски задрожать. Я ненавидела себя за это, но ничего не могла с собой поделать.

– А я смотрю – ты идёшь. Ещё думал, что ошибся. Оказалось, что нет, – Глеб подошёл ближе. – Как жизнь? С работы идёшь?

– Да, – ответила я, всё также держа на лице искусственную улыбку, – вышла на выходные сегодня. Ты как?

Вдалеке раздался грохот. Я подумала, что только этого не хватало – кажется, снова надвигалась гроза.

– Может, зайдём в кафе? – он кивнул в сторону. – Пообщаемся.

Я не знала, как отказать ему, а потому согласилась. Через минуту мы уже сидели в кафе.

Глеб подошёл и поставил передо мной чашку с горячим шоколадом.

– Помнится, ты его любила, – произнёс он, садясь напротив.

Я ничего не ответила. Мне совсем не хотелось общаться с ним. Не хотелось пить горячий шоколад, который я ненавидела уже много лет. Хотелось запереться в своей квартире, выключить свет и забыть, что существует внешний мир. Вопреки своим желаниям, я ответила:

– Многое меняется.

Он понимающе кивнул.

– Кем работаешь? – спросил он после короткого молчания.

– Переводчиком, – произнесла я, пожалуй, чересчур жёстким голосом.

Он тяжело вздохнул.

– Слушай, я всё ещё корю себя, за то, что тогда произошло. Я поступил как подлец. Понимаю, сейчас бесполезно просить прощения, но всё же прости меня. И, – добавил он, – я рад, что в итоге ты достигла своей цели.

Я смотрела на Глеба и не знала, что ответить. Это было глупо, но я никогда не ненавидела его за то предательство, которое он совершил в отношении меня. Я помнила только то, как была счастлива с ним, и это раздирало мою душу в клочья много лет подряд.

… – У тебя всё ещё не готов проект? – я поражённо смотрю на Глеба. – Ты с ума сошёл? Завтра сдавать! Ты же помнишь, что нам говорили! Даже небольшая задержка неприемлема. Тебя же исключат!

Глеб успокаивающе улыбается. Как будто я не готова, а не он.

– Всё будет в порядке. Я что-нибудь придумаю. У тебя-то всё готово?

– Естественно, – отвечаю я сердито, кивая в сторону стола. – Уже давно.

– Слушай, – говорит он просяще, – может, приготовишь мне чаю? Я так устал сегодня!

Я фыркаю и отправляюсь на кухню. Он не заслуживает чая, думаю я, но всё равно делаю так, как хочется ему.

А на следующий день он приходит в колледж с моим проектом, который я безуспешно искала весь вечер и всю ночь.

– Ты умная девочка, ещё найдёшь свой путь, а для меня этот колледж – последний шанс. Если меня сейчас отчислят – то придётся идти в армию. Это разлучит нас!

– Забудь про нас, – выплёвываю я злобно. Мне обидно до слёз, хочется уничтожить его, но я не могу. Я слишком люблю его. Но не смогу видеть его день за днём, зная о том, что он сделал.

– Всё кончено, – произношу я сквозь слёзы и ухожу. Он не останавливает меня, и это даже радует. По крайней мере, мне не придётся уговаривать себя уйти.

На следующий год я восстанавливаюсь курсом ниже.

… – Я не злюсь на тебя, – наконец, ответила я. – Твоё предательство помогло мне в карьере.

Я заметила, что слово «предательство» ему неприятно, а потому почувствовала какое-то злобное удовлетворение.

– Что ж, я рад это слышать.

– А ты кем работаешь? – я решила перевести тему.

– Обычный менеджер, – он улыбнулся, – каждый день – переговоры.

– Французский не пригодился? – я не знала, что хотела услышать больше – положительный ответ или отрицательный. В конце концов, должно же было его предательство как-нибудь окупиться. Иначе ради чего я пострадала?

– Пригодился, – ответил Глеб, и я всё же почувствовала разочарование. – Переговоры с французами. Хотят открыть у нас архитектурную компанию. Заняться строительством. Помогаю в этом деле. Ну, и веду переговоры с инвесторами. В общем, многоплановая работа.

Я улыбнулась, но в душе всё клокотало. Ему всегда везло больше, чем мне, и раньше, конечно же, меня это радовало, но теперь ранило самолюбие. Я понимала, что это мелочно, но ничего не могла с собой поделать.

– Кажется, я видела тебя в этом кафе недавно. Переговоры? – я прикусила язык. Всё-таки не удержалась! Теперь он решит, что мне интересна его личная жизнь. И поймёт, что я его видела.

Глеб удивлённо поднял брови:

– Видела? А я тебя и не заметил. Нет, в кафе я переговоров не проводил. У меня было свидание.

– Вот как, – ответила я, и воцарилось неловкое молчание.

– Но оно прошло не очень удачно, – как бы оправдываясь, произнёс Глеб.

Я едва заметно улыбнулась:

– Бывает. А сегодня что делал в наших краях?

– А вот сегодня был на переговорах, – он перевёл взгляд на окно, глядя сквозь него на противоположное здание. – В здании напротив неплохой ресторан. Пока проходили переговоры, я случайно выглянул в окно и заметил тебя. Я быстро свернул встречу и поспешил, чтобы догнать тебя.

– Зачем? – вырвалось у меня.

Глеб на мгновение замешкался.

– Чтобы узнать, как ты живёшь. Мы давно не виделись, – добавил он с задержкой.

Я улыбнулась и отодвинула кружку с остывшим шоколадом.

– Здорово, что мы встретились, но мне пора.

Он понимающе кивнул.

– Я провожу.

Я отрицательно помотала головой.

– Не стоит, – произнесла я. Нет, провожать меня я ему не позволю. – Я недалеко живу, да и светло пока. Нет нужды в проводнике.

– Хорошо, – его голос прозвучал разочарованно. – Телефон тоже спрашивать нет смысла? Всё-таки злишься на меня.

Он давил на жалость, и у него это прекрасно получалось. В итоге я дала ему номер своего телефона и быстро покинула кафе.

Уже дома, скинув туфли и оказавшись в комнате, я задумалась о том, что произошло.

Я сидела в кафе вместе с Глебом. Мы обсуждали нашу жизнь, и это было до безумия неловко и глупо. Но главное – я поняла, что если он позвонит, я не смогу ему отказать. И это было ужасно.

Глава 3

Глеб позвонил в воскресенье.

– Я подумал, может, хочешь сходить в кино? Не похоже, что ты часто проводишь время вне дома, а в кинотеатре, что на площади, сегодня много премьер. С моей стороны это, конечно, наглость, но я собираюсь настаивать на том, чтобы ты согласилась.

– Хорошо, – ответила я, – но мне потребуется минимум час, чтобы собраться.

– Где ты живёшь? Имею в виду дом и улицу, – добавил он, – встречу тебя.

– Лучше встретиться у кинотеатра, – оборвала я его. – Давай через полтора часа.

– Как скажешь, – произнёс Глеб разочарованно. – Буду ждать.

Сборы в кинотеатр могли стать для меня серьёзной причиной сойти с ума. Выбор одежды, макияж, причёска – я должна была выглядеть так, будто и не готовилась вовсе. И в то же время жуткое желание заставить его пожалеть о том, что упустил меня, не позволяло мне натянуть на себя драные джинсы и растянутую футболку. В итоге на мне оказались светлое ситцевое платье свободного кроя и белые босоножки на небольшом каблуке. Недолго покрутившись перед зеркалом, я решила не убирать волосы и оставила их свободно лежать на плечах. Прихватив сумочку, я выскочила из дома.

Глеб стоял у кинотеатра и нетерпеливо оглядывался по сторонам. Я не опаздывала, поэтому, кажется, он просто волновался перед встречей.

– Привет, – произнесла я с улыбкой, – идём?

– Привет, – ответил он и протянул мне руку. Желание отказать было таким же сильным, как и согласиться, и в итоге второе желание победило. Я взяла его под руку, и мы направились в кинотеатр.

Несмотря на мои возражения, он наотрез отказался взять у меня деньги за билет.

– Обижаешь, – сказал он, и мы пошли в зал.

Фильм был не особенно интересным, да и сидевший рядом Глеб своим присутствием не давал мне сосредоточиться.

… – Прекрати! – шепчу я, смеясь и отталкивая Глеба, пока тот безуспешно пытается запустить руки мне под юбку. – Мы же в кинотеатре!

– Как будто кто-то смотрит! – возражает он, и его губы начинают бродить по моей шее.

Мне смешно и неловко, но мы не так часто выбираемся в кинотеатр, чтобы это было для меня чем-то обыденным. На экране происходит что-то интересное, и я не хочу потерять нить сюжета. Я отталкиваю Глеба и бросаю на него сердитый взгляд.

– Смотри фильм! – приказываю я ему. Тот тяжело вздыхает и отворачивается.

Проходит минута, и всё повторяется снова.

…Фильм подошёл к концу, но я так и не уловила сути сюжета. Кажется, главные герои нашли друг друга и решили прожить вместе оставшиеся годы жизни. Банально.

Мы вышли из кинотеатра, и Глеб, повернувшись ко мне, спросил:

– Прогуляемся? Или ты снова занята?

– Прогуляемся, – кивнула я, сделав вид, что не заметила упрёка.

Мы шли вперёд, не особо выбирая путь. Кажется, каждый думал о своём, потому что никто не произносил ни слова.

– Завтра снова на работу, – сказала я, наконец, чтобы нарушить надоевшую тишину.

– Это точно, – Глеб тяжело вздохнул. – Надоело. В отпуск хочу. К морю, солнцу, песку.

Я лишь пожала плечами.

– Ты не хочешь?

– Нет, – ответила я кратко.

Глеб остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Лер, если ты не хочешь общаться со мной, то так и скажи. Я пойму. А если хочешь – то давай не будем играть в эти краткие ответы, как бы говорящие «ты совсем меня не знаешь». Да, я не знаю тебя. Но это совершенно не мешает мне желать узнать. Ты изменилась, и я хочу знать, как сильно и почему.

– Прости, – ответила я виновато и опустила голову. – Ты прав. Постараюсь не быть такой скрытной.

Он улыбнулся.

– Вот и отлично.

Мы гуляли почти до вечера. Просто бродили и молчали, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Когда стало темнеть, я решила, что пора заканчивать это вымученное свидание.

– Я провожу тебя, – произнёс Глеб в ответ на мои слова о том, что пора по домам, – и возражения не принимаются.

Мы остановились возле моего подъезда, и я выдавила:

– Спасибо за отлично проведённый день. До скорого! – я повернулась к домофону, собираясь открыть дверь и войти в подъезд.

В этот момент его рука вдруг перехватила меня поперёк талии и потащила за собой. Мы остановились, и я обернулась.

– Что ты делаешь? – спросила я. Мне было страшно. Страшно из-за того, что он перестал быть этаким вежливым мужчиной и решил нагло нарушить границы, которые я устанавливала с таким трепетом.

– Я не отпущу тебя, – ответил он голосом, не терпящим возражений.

У меня не было выбора. Так я убеждала себя, когда обвивала руки вокруг его талии и зарывалась лицом в воротник его рубашки, едва касаясь носом крепкой шеи.

– Ты уже отпустил, – почти прошептала я.

– Больше этого не повторится, – он сделал шаг назад и заглянул мне в глаза, – можешь мне верить.

И я поверила.

– Пойдём, – произнёс Глеб и потащил меня в сторону моего подъезда. Я не смогла ему отказать.

Глава 4

Он ушёл рано утром, пояснив, что сейчас переговоры находятся в самой что ни на есть активной стадии, и он должен контролировать процесс с особой тщательностью. Поцеловав меня на прощание, он произнёс:

– Встретимся вечером, хорошо? Во сколько ты заканчиваешь?

– В шесть, – ответила я, всё ещё не веря в то, что происходило.

– В полседьмого буду ждать тебя в нашем кафе. Не опаздывай! – и он ушёл.

Весь день я провела как в бреду. Работа не спорилась, я мало реагировала на разговоры коллег и упрёки начальства. Из моей головы не выходили мысли об абсурдности сложившейся ситуации.

Столько лет я тешила свою боль, столько лет пыталась забыть. Сотни раз представляла нашу встречу и то, как снова отвергаю его, чтобы больше не дать ему возможности предать меня. А в итоге всего день – и я опять не представляю своей жизни без него. Забыто предательство, забыто то, как легко он отказался от меня. Я ненавидела себя за эту слабость, но глубоко в душе я была счастлива из-за того, что всё так вышло.

Кое-как досидев до конца дня, я направилась в кафе. Заказав крепкий кофе без сахара, я заняла место за свободным столиком и принялась ждать. Глеб опоздал почти на пятнадцать минут.

– Прости, – быстро выговорил он и поцеловал меня в щёку, – возникли проблемы с французами.

Он расположился напротив. Несколько минут мы молчали. Наконец, Глеб заговорил:

– Как прошёл день?

– Неплохо, – ответила я и едва заметно улыбнулась, – как твой?

Он слегка пожал плечами:

– Не очень хорошо. Эти переговоры сведут меня с ума.

Я вздохнула и накрыла его руку, лежавшую на столе, своей:

– Рано или поздно эти переговоры закончатся.

Его рука дрогнула, и он сжал мою ладонь.

– И начнутся другие. Это моя работа, я не жалуюсь.

То, что произошло дальше, было настолько внезапно и стремительно, что я мало что успела понять. В кафе ворвались люди в полицейской форме и, найдя глазами Глеба, кинулись к нашему столу.

– Стоять! – крикнул один из мужчин, прижав Глеба к столу. – Вы арестованы по подозрению в умышленном убийстве нескольких девушек. Вы имеете право хранить молчание.

На руки ему нацепили наручники. Я видела, как Глеба уводили из кафе, и не знала, что мне делать.

– Следуйте за нами, – произнёс один из полицейских, до этого стоявший в стороне. – Нам нужны ваши показания.

– Мне нечего сказать, – ответила я тихим голосом. – Мы общаемся второй день.

– Любые показания могут повлиять на следствие, – возразил полицейский. – Пожалуйста, проследуйте за нами.

Я подчинилась.

***

Передо мной лежали фотографии убитых девушек. При первом взгляде меня замутило, и пришлось резко отвести глаза, чтобы не потерять сознание. Зрелище было отвратительным. Тела были изуродованы, но лица почти не тронуты.

Я сразу узнала одну из них. Именно её я видела в кафе с Глебом. Но я не могла поверить в то, что он мог убить их всех.

– Над ними жестоко измывались, прежде чем убить, – произнёс следователь хладнокровно. – И у каждой из этих девушек была связь с подозреваемым. Их видели вместе в кафе, в кинотеатре, в парке. У нас есть свидетели. Поэтому всё, что требуется от вас, это рассказать – как давно вы знакомы с подозреваемым, с какой целью общаетесь, не замечали ли вы что-то подозрительное в его поведении.

Я подняла глаза на следователя.

– Мы вместе учились в колледже. После этого не виделись. Встретились пару раз, сходили в кинотеатр, затем в кафе. На этом всё.

– И он ничего вам не рассказывал?

– О предыдущих пассиях? – я криво ухмыльнулась. – Мне это было не особо интересно, знаете ли. Мы не виделись достаточно долго, и в итоге можем обсуждать только мелочи, вроде вопросов «Как дела?» и «Чем занимаешься по жизни?».

– Понимаю, – следователь кивнул. – Надеюсь, вы тоже понимаете, что за сокрытие важной информации понесёте уголовную ответственность.

– Я могу идти? – с холодом в голосе спросила я, вставая.

Следователь только кивнул.

***

Мне удалось выбить свидание только спустя неделю, и то лишь после того, как я подкупила охранников довольно крупной суммой.

– Вот ты мне и передачи носишь, – хмыкнул Глеб, входя в комнату для встреч.

– Я тебе ничего не принесла, – оборвала его я. – Кто тебя подставил?

– Не веришь, что я их убил? – он смотрел на меня с удивлением.

– А должна? Ты можешь только подставлять, но никак не тянешь на серийного убийцу. По крайней мере, я хочу так думать. Так есть какие-нибудь подозрения?

– Думаю, это кто-то с работы, – произнёс Глеб после долгих раздумий. – Многие хотели заполучить этот архитектурный проект. Огромные деньги с него можно получить. Да я и получал, – он усмехнулся. – Кому-то, видимо, это не понравилось.

– Как называется ваша компания?

– «Le Futur Corp.»

– А других врагов у тебя нет? – спросила я.

– Какие враги? – Глеб посмотрел на меня с печалью. – Я кроме работы и не видел ничего. Работа – дом, и наоборот. Вот, в последние пару месяцев решил наладить личную жизнь. Находил в Интернете девушек, мы встречались, и они пропадали. Телефон недоступен, сами не перезванивают. Я решил, что дело во мне.

– А дело в убийстве, – произнесла я задумчиво, – понятно. То есть тебе не казалось странным, что они пропадают?

Он пожал плечами.

– А что странного? Я знаю, что не идеален. Да и не было у меня никого после тебя. Так, однодневки. Отвык от серьёзных отношений. Поэтому не сильно удивлялся тому, что они вдруг исчезали.

Я поражённо смотрела на него и не знала, что сказать. Всё это время я думала, что он не теряет времени даром, а он не был в серьёзных отношениях так же долго, как и я. Эта мысль грела душу.

– Время, – раздался крик по другую сторону двери. Я поднялась и взглянула на Глеба.

– Я постараюсь что-нибудь выяснить, а пока найми хорошего адвоката. Вряд ли у тебя проблемы с деньгами.

– Зачем тебе это? – спросил он.

Я ничего не ответила и вышла из комнаты.

***

Елена Николаевна смотрела на меня с укором.

– Разве плохо тебе было у нас?

Я опустила глаза:

– Обстоятельства. Мне нужно уйти.

Женщина сердито вздохнула и подписала заявление.

– Убирайся, – буркнула она, – удачи на новой работе.

– Спасибо, – я кивнула и вышла из офиса.

Вернувшись домой, я принялась искать информацию о той компании, в которой работал Глеб. Любыми способами мне необходимо было попасть туда на работу.

Мне повезло, и у них как раз оказалась открыта вакансия менеджера со знанием французского языка. Видимо, решили найти замену Глебу.

Я отправила резюме и принялась ждать. Мне позвонили уже на следующий день и пригласили на собеседование.