Генри впечатал принца в стену с такой силой, что, кажется, вздрогнули все соседние шкафы. Он чувствовал чистую, бешеную ярость. И тогда, на площади, и сейчас он купился на слова этого лживого типа, как ребенок. Почему-то это его обидело так, что он едва мог дышать.