Глава 15

Ника

Пару лет назад, на просторах интернета, мне попалась статья о европейских тюрьмах. Пользу в ней не было никакой, просто было смешно читать, как очередной лживый патриот старательно покрывает грязью свою страну и воспевает условия проживания на чужбине. Дескать за границей настолько хорошо, что даже сидеть там в тюрьме лучше, чем находиться на воле дома.

Помню, что я прочитала эту глупость и посмеялась, а потом и вовсе забыла об этом писаке. Кто же знал, что правдивость его утверждений мне придется испытывать на собственном опыте.

Конечно, меня еще не засадили за решетку, и пока я находилась в участке, но все совершенно определенно шло именно к этому. Со мной пренебрежительно разговаривали сквозь зубы, отказывались позвонить в российское посольство и всячески делали вид, что меня поймали всю в крови с ножом в руке над телом ребенка. Иначе объяснить поведение служителей закона было невозможно.

Вот и сейчас, проигнорировав мои просьбы отвести меня в туалет, они ушли, оставив меня в допросной, прикованной к столу, словно за мои плечами несколько убийств, а не путаница с багажом. Они даже не позволили мне позвонить хотя бы Марине. Та точно сделала бы все, чтобы вытащить меня из этого ужасного места. И от подобной несправедливости мне очень хотелось разреветься.

Мой очередной приступ самобичевания прервал скрежет, с которым распахнулась металлическая дверь. В допросную вошла молодая красивая девушка в форме. На ее лице, в отличии от коллег, сияла яркая улыбка, но я не успела обрадоваться хоть одному дружелюбному лицу, как за ней в небольшую комнатку вошел миллиардер от сферы медицины собственной персоной.

Тогда, за обедом, он искренне шутил и улыбался, а когда доводил меня пальцами до оргазма, то и вовсе смотрел на меня, как на желанное лакомство. Тем разительнее был контраст в эту минуту, когда зеленые глаза были подобны острым кусочкам льда. Да, именно в его столовой я и видела это проклятое яйцо. Мне показалось странным, что оно не было спрятано в сейф, а стояло на самом видном месте, но это не значит, что я бы захотела его украсть.

– Селин, благодарю за помощь. Дальше я справлюсь сам. – Он нарочито игнорирует правила приличия и даже не здоровается со мной. Зато порозовевшей полицейской нежно целует руки. Та буквально растекается лужицей под его ногами.

– Я буду совсем рядом. Если Вам понадобится помощь, только позовите.

Селин протискивается мимо него, намеренно прижимаясь высокой грудью. Столь вызывающие намеки на продолжение знакомства немного выбивает меня из колеи, но я успеваю крикнуть ей в след на ломанном французском.

– Госпожа полицейская, когда мне позволят позвонить? Я хочу позвонить в консульство, вы нарушаете мои правила.

Она даже не замедлила шаг и не посмотрела в мою сторону. Эта абсурдная ситуация практически довела меня до грани сумасшествия, и появление странного Кристиана не делало ситуацию лучше. Я хотела попросить его о помощи, но эта брезгливая неприязнь в его взгляде убила этот порыв на корню.

– Здесь никто и пальцем не пошевелит, чтобы хоть как-то тебе помочь. Разумеется, пока я не разрешу. – Он присаживается напротив меня, подавляя одним своим присутствием. – Но ты, конечно, сама виновата. Неужели тебя не насторожило, что я прямо сказал, что никто во Франции не осмелится украсть хоть что-то из моего дома? Решила проверить опытным путем?

– Я ничего не крала! Ты же видел собственными глазами, что напугал меня так, что мне хотелось только побыстрее сбежать!

– Мало ли что ты могла изобразить. Для фригидной ты слишком обильно текла мне на пальцы. Могла придумать красивую сказочку о своей нелюбви к сексу, зная, что перед таким вызовом не устоит ни один мужчина.

Мне бы рассмеяться над столь нелепой теорией, но мой собеседник абсолютно серьезен, и от этого мне становится еще страшнее. Я думала, что ничего хуже уже произойти не сможет, но жизнь сразу же начала доказывать обратное.

– Позвони в консульство. Пусть предоставят мне адвоката, раз вы не желаете искать настоящего преступника.

– Отличная идея. – Кривая ухмылка Кристиана не предвещает мне ничего хорошего. – Юрий – мой друг и частый гость в моем доме. Особенно ему нравилось любоваться пасхальным императорским яйцом, который сегодня у меня попытались подло украсть. Как думаешь, на чьей он будет стороне?

Как и во всем мире, здесь все упирается в деньги. Вся полиция на стороне Обена, консульство моей стороны тоже, и как при таком раскладе доказать свою невиновность? Пока миллиардер настроен против меня никто не станет и слушать простую смертную.

– И что теперь будет? – Осознание ужаса моей ситуации буквально придавило меня тяжелым камнем.

– Ничего. Тебя буду судить, признают виновной, ты сядешь в тюрьму. Процесс будет громкий, потому что дело идет о бесценной исторической реликвии. Представляю, в каком шоке будут твои коллеги, когда узнают, чем промышляет их милая невинная Ника. Мать тебя сразу проклянет за нарушение библейской заповеди. Не самые радостные варианты, но лично мне вообще хотелось свернуть твою тонкую хрупкую шейку.

– Неужели никто мне не поможет? Неужели ничего нельзя сделать? – В ужасе от нарисованных перспектив, я готова просить помощи у всех подряд, даже у этого жуткого Кристиана.

– Возможно, мог бы я. Но мне нет в этом резона. Тебя отпустят, ты сбежишь и мне уже не добиться правосудия. Хотя… – Он задумчиво рассматривает мою лицо и руки. – Я смогу сделать так, чтобы тебя выпустили, но ты останешься у меня в доме. Отработаешь свой косяк.

Почему-то это предложение кажется мне подозрительным. Может ли оно быть хитрым планом по заманиванию меня в постель? Просто, чтобы утвердиться в своем превосходстве. Как-никак я первая, кто отказал барину в его щедром предложении. Вариант, что он потребует меня ублажать вызывает в теле дрожь.

– Я не буду с тобой спать. – Знаю, что сама лично гроблю свои шансы выбраться из передряги как можно скорее, но и лечь под него не могу.

– Спать с тобой? Прости, меня преступницы и лгуньи не привлекают. – На его лице мелькает гримаса презрения, и это почему-то ранит мое сердце. – Поверь, мою постель есть кому согреть. А ты будешь моей личной горничной. Или помощницей. Или официанткой. Главное, что будешь всегда на виду. Согласна?

– Согласна…

Глава 16

Кристиан

Все оказалось даже легче, чем я думал. Глупая русская шлюшка перестала защищать подругу, как только у нее перед носом замаячила немаленькая сумма денег. Еще одно подтверждение факта, что женской дружбы не бывает. Да и не только женской.

Марина так яростно выгораживала Нику лишь потому, что чувствовала в ней соперницу. Ей было выгодно убрать ее подальше от моих глазах, ведь тогда мне ничего не останется, как вернутся к ней. Словно мне была нужна очередная доступная дырка. Только дурочка не учла, что я люблю уникальный товар, а не барахло общего пользования. Даже если за обладание этим барахлом нужно заплатить немалые деньги.

Все же девочка оказалась не самой глупой. Прекрасно поняла, что это было не предложение. Она могла отказаться выполнять мои требования, но после отлета моей добычи ей самой пришлось бы очень несладко. И кто знает в каком состоянии ее бы нашли, если бы нашли вообще. Эскорт очень небезопасная профессия.

Я не стал посылать за Никой слежку. Она на моей территории, здесь везде мои уши и глаза, далеко ей все равно не удалось бы скрыться. Тем более, если ей захотелось бы сбежать домой. А в этом точно не было никаких сомнений.

Из аэропорта позвонили вечером. Лично директор. Он проинформировал меня, что недавно была задержана иностранная гражданка, которая попыталась вывезти из страны принадлежащую мне вещь. Его интересовала не подарил ли я этой русской драгоценное яйцо. Получив от меня отрицательный ответ, мужчина выдохнул с облегчением, понимая, что меня бы не обрадовало такое отношение с дорогой сердцу гостьей. На это я лишь посоветовал отправить ее в камеру предварительного заключения, а сам отправился спать.

Впервые за много лет, этой ночью мне снились эротические сны. В них обнаженная прекрасная Ника с заплаканным лицом стояла передо мной на коленях и клялась сделать все, что я пожелаю. Наблюдать как она трется налитой спелой грудью о ткань моих брюк было невероятно увлекательно и возбуждающе. Во сне мне не хотелось быть излишне строгим, поэтому я милостиво разрешил ей отсосать мне. Она беспрестанно благодарила меня, пока ее говорливый ротик не заткнул каменный член.

На этом моменте прозвенел будильник. Можно было принять душ, чтобы успокоиться, но сегодня в соседней комнатке ночевала Марина. Не в моих интересах было выпускать ее, не убедившись в том, что птичка не выпорхнет из клетки. Я разбудил ее и сходу загнал член глубоко в горло, не обращая внимания на слабое трепыхание. Она неслабо завелась в процессе и можно было бы трахнуть жаждущую дырку, но меня ждала более сладкая девочка.

– С этим сама разберись. – Я ушел в душ, предвкушая интересную игру. Девчонка сдастся сразу, в ней нет внутреннего стержня, только хорошенькая внешность и свежее тело.

Как и можно было предположить, Ника была изрядно дезориентирована и напугана. Ей не позволяли никому позвонить, засунули в камеру к проституткам и игнорировали все попытки наладить контакт. Мои требования соблюдались неукоснительно, ей тоже придется этому научиться.

Малышка оказалась сообразительной своей легкодоступной подруги. Она сразу заподозрила что-то неладное в моем появлении. Я мог бы ей сказать, что меня вызвали как хозяина украденной вещи, но не стал. Не люблю лгать даже в мелочах, ведь девчонка действительно не пыталась меня обворовать. Яйцо ей подсунула ее драгоценная подруга, чтобы получить деньги и сохранить свою холеную шкурку целой и невредимой.

Ника требовала позвонить в консульство, настаивала на адвокате, и мне даже показалось, что в ней больше силы, чем она продемонстрировала вчера. Как минимум, пламя страсти видно невооруженным глазом, а значит я, как всегда, не ошибся. Строптивая козочка доставит мне много удовольствия.

– Согласна…

Она прошептала еле слышно, обессиленно опустив голову. Ей казалось, что это самый безопасный вариант, но лишь потому, что я позволил ей так думать. В этот момент за ее изящной спиной захлопнулась дверца мышеловки, оставляя в моих руках законную добычу. Пока пусть считает, что ей пошли навстречу. Потом, когда я приручу ее тело, можно будет сказать, что это был спектакль, чтобы вынудить Нику добровольно шагнуть в мои лапы. Это совершенно точно вызовет в ее душе ярость и ненависть, и тем приятнее будет ломать ее сопротивление, наслаждаясь, как проклятья и оскорбления уступают место стонам удовольствия.

– Тогда я сразу же тебя уберу. – На моем лице было только равнодушие и ледяное спокойствие, но под этой маской я ликовал. В очередной раз мой гениальный план удался. В отличии от Жнеца, которому нравилось применять грубую силу, мне доставляло большее удовольствие ломать своих жертв, делая из них послушных кошечек.

Селин тут же появилась в допросной, поглядывая на Нику с явным неудовольствием. Мелочная женская ревность, но все же приятно, когда самочки готовы за тебя подраться, но это будет потом. Глупышка еще не понимает, что вытащила счастливый билет в тот момент, когда попалась на мои глаза. Я научу ее любить секс и получать наслаждение от всех видов близости, а когда она мне надоест, то выплачу щедрые отступные. Никто не даст ей больше, чем я.

Совсем скоро она это поймет.

Глава 17

Ника

Отношение ко мне изменилось практически на глазах. Из невидимки я сразу же стала вполне себе заметной персоной, которой клятвенно пообещали разобраться в неприятной ситуации и найти настоящего виновника. Только что-то мне подсказывает, что такое раболепие обращено не в мою сторону, а направлено на коварно миллиардера, стоящего за моей спиной. Не самый приятный удар по моей самооценке и еще одно доказательство тому, что миром правят деньги.

Я выхожу на улицу и жадно вдыхаю свежий марсельский воздух. От ночного пребывания в камере у меня ощущение словно на мне налип жирный слой грязи. Хочется скорее отмыться и выдохнуть после такой нервотрепки. А еще я очень надеюсь, что Кристиан пошутил по поводу того, что мне придется находится с ним практически двадцать четыре часа в сутки.

– Вы сможете довезти меня до отеля? Я, по сути, так и не успела выписаться. Нужно принять душ и переодеться, кажется, что от меня уже пахнет неволей. – Неловкая попытка сменить тему не увенчалась успехом. Пока месье Обен улаживал формальности, связанные с моим арестом, его громилы надежно меня охраняют.

– По данному вопросу вам лучше обратиться к хозяину. – На меня даже не посмотрели, словно я маленькая букашка, не заслуживающая внимания.

Еще и назвали его так – хозяин, словно он как минимум владеет городом. Было достаточно тепло, но мне казалось, что все прохожие косо смотрят на мой потрепанный внешний вид, поэтому хотелось как можно быстрее вернуться под защиту стен номера, чтобы принять ванну. Однако пришлось подождать еще около пятнадцати минут, прежде чем Кристиан соизволил выйти из участка. Он был настолько зол, что было страшно просто заикнуться о чем бы то ни было, а тут пришлось задать целый вопрос.

– Когда меня отвезут в номер?

– Какой номер? – Ядовитая усмешка, растянувшая полные четко очерченные губы немного напрягала.

– В номер нашего отеля. Мне надо принять душ и переодеться. Не уверена, что вам понравится если ваши слуги будут выглядеть немытыми и помятыми. – Никогда раньше я еще столько не огрызалась. Это было не со зла, просто месье Обен умудрился пробраться в мою душу, а мне это активно не нравилось.

– Какой нахуй отель? Ты не осознала своего места? Теперь оно рядом со мной, пока я не решу иначе. Тебе предстоит стать моей тенью, и уж точно в этом случае и речи не идет ни о каких отелях. Будешь качать права – придется ночевать в моей спальне на коврике.

Я нелепо хихикнула, надеясь, что это была неуместная шутка, однако глаза моего мучителя оставались равнодушными и холодными, несмотря на теплый зеленый цвет. На какие-то доли секунды у меня мелькнула мысль, что возможно лучше было бы оставаться в камере, потому что этот мужчина меня порой пугала до дрожи. Кристиан ухмыльнулся, считав панику на моем лице.

– Хочешь вернуться назад в камеру? Я могу тебе это устроить, только попроси. Будешь снова ждать, когда твоим делом займется хоть кто-нибудь, а государственные адвокаты – это полный кошмар. У них таких клиентов как ты сотни, и уделять твоей милой мордашке больше времени никто не будет. К тебе отнеслись человечно лишь потому, что я стал гарантом твоей невиновности, но это можно исправить. Решайся, уговаривать тебя никто не будет.