Глава 3

Вдыхаю горячий воздух Лос-Анджелеса и смотрю на проезжающие мимо машины. Этот день можно назвать худшим за последние три месяца, с момента развода с Оливером. Мой телефон разражается звонком, и я с тяжелым вздохом вытягиваю его из кармана широкой юбки. Что-то я сегодня слишком много вздыхаю и это бесит. На экране высвечивается незнакомый номер. Сначала я думаю сбросить звонок, но все же провожу пальцем в сторону зеленой трубки.

– Слушаю.

– Добрый день, мисс Диккенс, – раздается в трубке спокойный мужской голос. – Меня зовут Марк Гринберг и я продюсер рок-группы «Крашез». У меня есть для вас предложение. Как вы смотрите на то, чтобы встретиться в моем офисе завтра в десять утра?

Я не знаю, что ему ответить, потому что на данный момент нахожусь в растрепанных чувствах из-за того, что мне два часа пришлось обсуждать бывшего мужа с моим новым адвокатом. Я снова тяжело вздыхаю, мне сегодня как будто не хватает воздуха, словно сложности этого дня высосали из меня все жизненные силы.

– Мистер Гринберг, о какого рода предложении мы с вами говорим?

– Мисс Диккенс, учитывая то, что вы являетесь режиссером и мы ни разу еще не встречались, то, полагаю, у меня к вам может быть только одно предложение. Деловое.

– Мистер Гринберг, Вы уверены в том, что я буду заинтересована этим предложением?

Почему я вообще об этом задумываюсь? Я никогда не пренебрегаю ни одним предложением. Всегда стараюсь хвататься за любую интересную работу . А сотрудничество с продюсером рок-группы наверняка сулит нечто незаурядное. Нервно провожу пальцами по волосам. Почему я всё ещё думаю? В трубке снова раздается голос мистера Гринберга.

– Мисс Диккенс, вы одна из лучших в этом деле, а я работаю только с лучшими. То, что у меня есть вам предложить, наверняка должно заинтересовать такую незаурядную личность, как вы. К тому же, работа будет хорошо оплачена, это я вам гарантирую.

– Мне это льстит, мистер Гринберг, полагаю что могу рассмотреть ваше предложение. Прошу прощения за предыдущие слова, у меня сегодня выдался не самый лучший день.

– Мисс Диккенс, у нас у всех бывают такие дни. Но я очень надеюсь, что мое предложение поможет вам вернуться к хорошему настроению, потому что я слышал, что вы очень энергичный и авантюрный человек.

Знакомое чувство предвкушения и азарта просыпается во мне, и по венам несется лава, заменяя собой лед, бывший там еще пару минут назад. Я обожаю свою работу за такие вот моменты. Неважно, происходят они на съемочной площадке или в обычной жизни, я никогда не устану от них. Когда твою кожу под волосами покалывает от осознания того, что грядет нечто сногсшибательное. И это событие в любую секунду может перевернуть мою жизнь с ног на голову, сделав ее еще красочнее.

– Благодарю вас, мистер Гринберг. Ещё раз прошу прощения. И прошу вас прислать адрес, где будет проходить наша завтрашняя встреча. Я буду там.

Мы прощаемся с мистером Гринбергом, я снова убираю телефон в карман. Только сейчас меня посещает вопрос о том, с каких это пор продюсеры сами договариваются с режиссерами? Обычно максимум, на который могут рассчитывать режиссеры моего уровня – это договор о встрече через секретаря, и сама встреча с помощником продюсера. Эти толстосумы не решают своих дел напрямую. Ну, разве что если режиссер именитый, и то я тут не уверена.

Как и собиралась в колледже, я закончила режиссерский курс и стала достаточно успешной в своей сфере. Было бы логично предположить, что раз уж я переехала в ЛА, то наверняка буду снимать фильмы. Да, я примерно с этого и начинала. Поскольку у меня не было денег на съемки фильма, а продюссировать то, что я хотела снимать, никто не брался, я поступила, как всегда: пустилась в авантюру.

Художественное кино перестало привлекать меня еще на четвертом курсе. Я сходила с ума, когда нам рассказывали о фильмах-биографиях. Тогда-то по вине моего тогдашнего недо-любовника, я увлеклась историей забытого всеми старого футболиста Фергюсона Ходжеса. Он играл в пятидесятых за «Бруклин Доджерс» и был знаменит тем, что за всю карьеру не пропустил ни одного мяча. А еще его жена родила ему шестерых детей, каждый из которых сделал спортивную карьеру. И все это так сильно впечатлило меня, что я загорелась идеей снять фильм о знаменитом игроке.

Я начала поиск команды, с которой могла бы работать. Понятное дело, что лучшие в своей сфере не будут плясать под дудку никому не известной выпускницы Нью-Йоркского университета. Пусть и выпускницы с самым высоким балом на курсе. Я обошла все богемные тусовки с начинающими операторами, монтажерами, художниками-постановщиками и художниками по костюмам. На одной из таких тусовок, будучи изрядно пьяными, мы сколотили свою банду. И вот уже десять лет я работаю с этими людьми бок о бок. Мы уходим в разные проекты, но всегда собираемся для совместных.

А тогда, кстати, мы так и не сняли фильм о знаменитом футболисте. Но моя «банда», как я ласково их называю, сняла крутой фильм про скейтбордистов, которые метят в профессионалы. Фильм оказался настолько хорош, что набрал пару миллионов просмотров на YouTube. Как же мы тогда собой гордились! Это сейчас я могу получить за фильм пару миллионов долларов, но те первые лайки и просмотры были каждый на вес золота.

Я возвращаюсь в реальность под звук пожарной сирены. Разглаживаю изрядно примявшуюся за день юбку и шагаю на парковку к своей машине. Сегодня мне понадобится бокал вина. И, наверное, даже не один. Напоминаю себе о том, что завтра в десять у меня встреча. Сев в машину, набираю ДиДи, и прошу внести в расписание на завтра изменения. Пусть моя банда поспит завтра немного дольше, пока я буду договариваться для нас о новой работе.

Глава 4

Ровно в десять утра следующего дня я стою… в гребаной пробке! Я настолько злая, что готова выйти из машины и надавать оплеух тому олуху, который задерживает утреннее движение. Машины сигналят, я потею и злюсь, чертова жара убивает, а в стоящей машине кондиционер – это такое себе спасение. Триша говорила, что в последних моделях машин предусмотрено, что кондиционер бывает эффективен, даже если машина стоит на месте. Вот в таком аду. Я думала не продавать свою малышку, ей всего-то пять лет. Но Адам советует продать сейчас, пока машина не превратилась в развалюху. Интересно, с чего бы ей превращаться, если я ухаживаю за ней, как за больным родственником: кормлю самым вкусным и регулярно вожу на осмотр?

Как будто я силой мысли притянула подругу, салон машины заполняет мелодия из фильма «Дрянные девчонки», а на экране прикрепленного к панели телефона высвечивается свадебная фотография Триши с Адамом.

– Приве-е-ет, – растягивает она слово, когда я отвечаю на звонок.

– И тебе привет, – со вздохом отвечаю я.

– Дай угадаю: ты опаздываешь на встречу с продюсером.

– Вот как ты все знаешь?

– Слышу по голосу, – со смехом отвечает подруга. – К тому же вокруг тебя какофония из автомобильных сигналов. И вообще ты ответила на звонок, а если бы была на встрече, то сбросила бы его.

– Ладно, мисс Марпл, я поняла.

– Слушай, я тебе звоню, чтобы сказать, что Том… Помнишь Тома? – Я отделываюсь коротким «угу». – Так вот Том приглашает нас всех, включая тебя, на выходные за город.

– Триш, на выходных я не могу, у меня съемки.

– Оу. А никак нельзя отложить?

– Можно, конечно. Только попрошу тридцать человек съемочной группы и актеров отдохнуть. А, и еще каналу скажу, что я не могу снять этот эпизод, потому что у меня пикничок.

Триша смеется. Она знает, что мой сарказм безобидный, поэтому принимает его как неотъемлемую часть меня. Когда ее смех стихает, она произносит абсолютно серьезным голосом:

– Тебе нужно отдыхать, Долли. Сколько ты уже без выходных? Два месяца?

Три, но я ей этого не скажу, иначе она меня живьем закопает в одеяла в своем доме, только бы я поспала на час дольше.

– Как Адам? – спрашиваю я, решая сменить тему.

– Нормально. Вчера стойко снес полуночный поход в магазин за ананасом для меня.

– Не так-то просто быть мужем беременной женщины, – отвечаю я с улыбкой, глядя на то, как оживился поток машин. – Как ты себя чувствуешь?

– О, нормально. Но мои чемпионы в последние пару дней устраивают сумасшедшие пляски в животе.

– Говорят, они особенно активны ближе к родам.

– Ох, если бы ты только знала, как я уже хочу родить. Я как будто проглотила огромный арбуз, и теперь мне тяжело его таскать и все время хочется писать. – Я смеюсь над его сравнением. Вот такие утренние разговоры с Тришей всегда создают мне позитивное настроение на день. – А что у тебя нового?

– Ну, кроме того, что я опаздываю на встречу, Зеланд хочет отобрать половину моего дома.

– Какого хера? Когда ты узнала?

– Вчера вечером.

– Почему не сказала сразу, мы же переписывались вечером?

– Не было настроения.

– Хочешь, я приеду?

– Куда ты приедешь, беременная арбузом? Сиди дома, иначе родишь где-нибудь в аэропорту, Адам мне этого не простит.

– Он будет благодарен, – смеется Триша. – Он хоть и врач, но так боится идти со мной на роды, что, когда мы заговариваем об этом, он покрывается самым светлым оттенком белого.

– Так, может, не стоит ему устраивать такую пытку?

– Черта с два! Она сам захотел детей. Я просила еще годик подождать. А эта сволочь четко высчитал перерыв в приеме противозачаточных и сделал «упс».

Я не могу остановить смех, который буквально вырывается из моего горла и окрашивает яркими цветами салон автомобиля.

– Знаешь, сегодня я задумалась о продаже машины.

– Наконец-то, – выдыхает Триша.

– Да, наверное, пора. Милая, я приехала к продюсеру в офис, вечером спишемся.

– Давай, подруга, покажи им, кто тут самый крутой.

– Пока.

Я захожу в прохладное помещение студии звукозаписи и за стойкой ресепшен меня встречает приветливая девушка.

– Чем я могу помочь вам?

– У меня назначена встреча с Марком Гринбергом.

– Вы миссис Диккенс?

– Мисс, – на автомате поправляю я, и в который раз радуюсь, что оставила свою девичью фамилию.

– Простите, мисс. Пойдемте со мной. – Девушка выходит из-за стойки и мы двигаемся по артерии коридоров, а я ловлю себя на мысли, что вряд ли выберусь отсюда без посторонней помощи. – Меня зовут Алисия, я помощница мистера Гринберга. Он ждет вас вообще через десять минут, но, думаю, будет рад тому, что вы приехали раньше.

– Через десять минут?

– Ну да, к половине одиннадцатого.

Я не успеваю удивиться ее словам, потому что она уже стучит в дверь из матового стекла и распахивает ее передо мной, впуская в просторный кабинет. Из-за массивного стола поднимается невысокого роста ухоженный мужчина с посеребренными сединой черными волосами. Он широко улыбается, делая в мою сторону несколько шагов.

– Мисс Диккенс, спасибо, что пришли. Но вы даже рано. – Мужчина протягивает мне ладонь и я на автомате пожимаю ее, все еще переваривая информацию про раннее прибытие. – Марк Гринберг, очень приятно.

– Мне так же, мистер Гринберг.

– О, зовите меня Марк. Я, может, и стар для вас, но в душе мне все еще двадцать.

Я улыбнулась.

– Могу я задать вам вопрос? – спрашиваю, пока он провожает меня к диванам, стоящим справа и разделенным кофейным столиком.

– Конечно. Только скажите, будете ли вы что-то пить?