Той ночью я позвонила Адаму примерно тридцать раз, отправила бесчисленное количество сообщений как голосовых, так и обычных. Я подозревала, что он был у Риты, но у меня не было ее номера.

После почти бессонной ночи я решила позвонить его другу Дрю.

– Привет, Триш, – отозвался сонным голосом парень.

– Привет, Дрю. Прости, что разбудила. Слушай, ты не знаешь, где Адам?

– В смысле? Дома, наверное.

– У тебя нет номера Риты? – задала я следующий вопрос, не желая вдаваться в подробности.

– Нет. Зачем он мне?

– И правда, – задумчиво ответила я.

– Эй, все нормально? – спросил Дрю.

Я не знала, хотел ли Адам, чтобы его лучший друг знал о семейных проблемах парня, а потому решила сама ничего не рассказывать.

– Да, конечно. Мы просто… ммм… договорились встретиться. Я ему дозвонюсь. Ладно, спасибо. И еще раз прости, что разбудила. Пока.

Я быстро отключилась, даже не услышав его прощания, потому что не хотела продолжения разговора.

Весь день прошел в волнении. Я даже не пошла на озеро читать, как планировала, потому что боялась пропустить возвращение Адама. Каждая проезжающая по нашей улице машина заставляла меня вскакивать и бежать к окну, чтобы проверить, не он ли это. И каждый раз я разочарованно тащилась назад к кровати, на которой сидела до этого. Несколько раз мы созвонились с миссис Скотт, но каждая из нас обладала прежним объемом информации, что не утешало.

Вечером я заснула с телефоном в руке. Я до последнего надеялась, что Адам позвонит мне или хотя бы приедет домой. Но этого не случилось. Я думала, что не смогу уснуть, потому что сердце бешено колотилось, разгоняя по венам адреналин. Но практически бессонная предыдущая ночь и волнения всего дня позволили мне провалиться в сон, как только голова коснулась подушки.

Несмотря на то, что уснула, сон был некрепким и тревожным. Я постоянно ворочалась, когда видела тревожные картины того, как в дом Скоттов заходит полицейский и сообщает о несчастном случае, приключившимся с Адамом. Или как воют сирены, почему-то привозя раненого Адама не в больницу, а в его дом. Или как я иду на день рождения Адама к нему домой, где все украшено разноцветными шарами и при входе стоит большой торт, но попадаю на его похороны.

Картинки одна ужаснее другой наутро подарили мне живописные круги под глазами и затравленный взгляд. Когда я проснулась, меня слегка трясло. На встревоженные вопросы мамы за завтраком я отвечала односложно, гоняя по тарелке кусок сосиски. Папа тоже пытался выяснить, что со мной, но мама его допрос остановила.

В школу меня подвозила Долли. Ее яркая машинка остановилась перед моим домом как раз вовремя, потому что папа затеял очередную игру в угадай-ку. Я подскочила со своего места, пожелала всем хорошего дня, и, схватив рюкзак, выбежала на улицу.

Каникулы официально закончились, и мы должны были возвращаться к занятиям. По дороге к машине подруги я поймала себя на мысли, что так и не дочитала заданную на каникулы книгу. Я попыталась этими мыслями отвлечься от того, что происходило с Адамом, но это давалось нелегко, и я невольно кинула взгляд на подъездную дорожку перед его домом. Пусто. Шаг сам собой замедлился, но Долорес ни за что бы не позволила мне опоздать в школу. При всей ее сумасбродности она была невероятно пунктуальна и ответственна.

– Эй, ты! – выкрикнула она, когда я перевела взгляд на ее машину, пассажирское окно было открыто и Долли, склонившись над коробкой передач, смотрела на меня наигранно сурово. – Да, ты, красотка. Пошевеливай своей шикарной задницей, иначе мы опоздаем на уроки.

Я ускорила шаг. Садясь в машину, я натянула лучшую в такой ситуации улыбку. Как только я пристегнулась, Долорес отъехала от тротуара.

– Как провела последние дни каникул? – спросила он.

– Эм… хорошо. Была на озере, читала, зависала с Адамом. – На его имени мой голос слегка оборвался, и я сглотнула образовавшийся в горле ком.

– О, постоянство – залог успеха, не так ли? – улыбнулась Долорес, глядя на дорогу. – А мы поехали в этот лагерь. Скукотища была такая, что я готова была выть. Но знаешь что? – Подруга выдержала драматическую паузу и продолжила: – Там я познакомилась с парнем из колледжа. Лукас. Он учился в соседней школе. Лукас Мартин. Знаешь его? – Я покачала головой, глядя в окно. – Ну, знаешь или нет, Триша?

– Нет.

– Ага, ну, надеюсь, у вас будет повод познакомиться. Потому что знаешь что? – спросила она, и снова затянула паузу. Я поняла, что должна спросить ее, иначе она не отстанет.

– Что?

– Он идеальный кандидат! – торжественно заключила подруга.

– Кандидат для чего?

– Как для чего? Ну, для моего плана.

У меня голова была так забита мыслями об Адаме, что я не понимала, о чем говорила Долли.

– Какого плана? – переспросила я.

– Господи, Триш, ты меня удивляешь, – раздраженно заметила она. – Плана лишиться девственности до поступления в колледж.

– Ты все никак не успокоишься? – спросила я, уже немного более заинтересованная.

– А зачем? Я уже приняла решение, и отступаться от него не намерена.

– Почему именно он? – спросила я, и снова подумала об Адаме. Я знала, что у меня есть примерно пятнадцать минут бессмысленной болтовни Долорес, чтобы спокойно подумать о том, почему Адам до сих пор не появился.

Весь остаток пути до школы Долли без умолку болтала о том, какой Лукас идеальный, и как хорошо подходит ей на роль парня. Я не встревала и не задавала вопросы. Да, это и не нужно было, учитывая с какой охотой она делилась информацией. Я узнала о парне такие подробности, которые даже знать бы не хотела. Но выбора у меня не было: я была заперта с подругой в крошечной красной коробочке, единственным выходом из которой был прыжок на проезжую часть под колеса едущих в соседней полосе автомобилей. Я не собиралась умирать, пока не узнаю, что там с Адамом, так что да, выбора у меня не было.

На уроках, каждый раз, когда открывалась дверь в класс, я поднимала голову в надежде, что войдет Адам. Но этого не случилось.

Ко второму уроку в класс вошла Рита в бейсболке Адама. Я нахмурилась. Я точно знаю, что он забирал ее у девушки, а теперь она каким-то чудом снова на ее голове. Я подскочила, и, быстро поздоровавшись, взяла Риту за локоть и отвела в сторону.

– Ты не знаешь, где Адам? – спросила я девушку.

Она посмотрела на меня, прищурив глаза, только потом ответив:

– Знаю. У меня дома.

Внутри меня что-то оборвалось и со звоном рухнуло прямо на грязный пол класса.

– У тебя? – хриплым шепотом спросила я.

– Да. Вчера приехал, – ответила она так, как будто это нормальная ситуация, когда восемнадцатилетний парень ночует у своей девушки такого же возраста. Как будто у нее не было родителей, которые были бы против.

– А твои родители? – задала я первый попавший на язык вопрос.

– А что с ними?

– Они не против, что он ночевал у тебя?

Рита пожала плечами.

– Нет.

Я минуту стояла и молча смотрела на нее в то время, как она блуждала взглядом по классу.

– Это все? Меня Стеф ждет.

– Нет, – ответила я. – Где он сейчас?

– У меня дома отсыпается. Мы очень поздно легли, – ответила она, и подмигнула. – Триш, мне правда нужно идти. Я хочу еще до урока со Стеф поговорить.

– Да, конечно, спасибо, – сказала я тихо, отворачиваясь.

По дуновению ветерка, обдавшего мои голые плечи, которые не прикрывал свитер, я почувствовала как Рита уходит. Внутри меня сковал холод, но кожа горела. Я не могла понять, почему Адам не пришел ко мне со своей проблемой. Он мог бы даже переночевать у меня дома. Я бы с ним поговорила и поддержала, если он в этом нуждался. А потом я перевела взгляд на Риту. Она что-то оживленно шептала своей подруге Стефани на ухо, слегка краснея. Тогда я поняла, что Адам не нуждался в дружеской помощи. Ему нужна была поддержка другого рода, которую я ему дать не могла. Или могла?..

Остаток уроков я провела как зомби. Ослепленная своим новым увлечением Долорес даже толком не заметила, что со мной что-то не так. Она вскользь спросила, почему я такая странная, и я ответила, что не выспалась. Это заявление удовлетворило мою подругу, и она продолжила описывать какие голубые глаза у ее нового друга. Так пролетел день в школе.

Домой я собиралась поехать на автобусе, потому что Долли встречалась с мамой в центре, а Адама рядом не было, чтобы меня подвезти. Уже направляясь в сторону остановки, я увидела как Рита идет к машине Стефани. Я окликнула девушку, та остановилась. Я догнала ее и встала рядом. По какой-то причине я не могла смотреть ей в глаза, боясь своей реакции на ее новое положение в жизни Адама.

– Попроси его, пожалуйста, позвонить матери. Или хотя бы пусть пришлет сообщение, что с ним все в порядке. Она сильно волнуется, – тихо попросила я.

– Хорошо, – ответила Рита, и я в который раз напомнила себе, что мне не за что ненавидеть эту хорошую девушку.

– Спасибо.

Я бегом направилась к остановке, завидев подъезжающий школьный автобус. Заходя в него, я снова подумала о том, что нужно было в который раз обсудить с папой покупку машины для меня.

В тот день Адам не появился дома. Но сразу после школы я зашла к миссис Скотт и сказала, что ее сын у девушки и что с ним все хорошо. Она пыталась сдержать свои чувства, но полные слез глаза сказала больше любых слов. Я смотрела на нее, и сама едва сдерживала эмоции. Мне было больно и обидно, что он не пришел ко мне со своей проблемой. Знаю, я вела себя как ревнивая подружка, хотя не имела такого права. И даже, если хорошенько подумать, было вполне закономерно, что он искал утешения в объятиях своей девушки, а не друга. Но ревность – даже дружеская – это иррациональное чувство, которое затмевает собой все разумные доводы. Мне же в этой ситуации приходилось только надеяться, что для нас еще не все потеряно.