Днем и ночью от Карпат и до Курил
Cвищут ветры зазывая и маня.
Кеды я себе отличные купил,
Ты пойми и не удерживай меня.Л. Дербенёв, 1966
Книга о том, как люди относятся к кроссовкам. Тут нет ни истории брендов, ни специфики технологии, лишь ранее выходившие статьи автора, несколько искусственно сведенные под одной обложкой, в которых она пишет об изменении места кроссовок в воображении людей – от специфической обуви для спорта к повседневной вещи. По пути повседневная вещь эта становится фетишем, для кого-то даже граалем (sic!).
В каком-то смысле это еще одна книга о нашем вчера. Попытка переноса и имплантации западной культуры со всеми ее особенностями. Некоторые собеседники автора не зря вспоминают Японию – как и там проигравшая в глобальном противостоянии страна отказывается от своего канона и пытается перейти на западный, но восприятие оказывается специфическим, даже в сфере спортивной обуви. Здесь это подается через призму необходимости/отсутствия необходимости в поиске признания на Западе в среде субкультуры – как коллекционеров, так и сопутствующего арта.
С одной стороны, главы про субкультуру самые далекие от меня и потому, вроде бы, мало интересные. Я, как рядовой потребитель, не знаю ни имен этих коллекционеров, ни, собственно, предмета их поиска (например – изготовленные особым образом в 80-е на совместном предприятии adidas и Югославии модели), но любопытно видеть, что человеческие общества и субкультуры так похожи. Веде, везде люди страдают от тех же страстей, будь это любители старинных наборов Lego, машинок в масштабе 1:64 или солдатиков. В чгк вроде бы нет предметов, за которыми гоняются, кроме медалей и престижа, но в целом все равно и здесь люди ведут себя крайне похоже. Что как бы намекает нам, что предмет увлечения не так важен, а реакции людей естественны и нормальны. Ну или все собиратели себя так оправдывают.
Крайне любопытной обещала стать глава про кроссовки в СССР, но автор утонула в жалобах. Тут необходимо отступление – и западные исследователи (запомнился в первую очередь Коткин со своей знаменитой Магниткой ), и молодая поросль наших ученых удивительно часто принимают за чистую монету такой специфический отечественный жанр как публичная жалоба как стимул сдвинуть что-то в желаемом автором направлении. При этом некоторые исследователи понимают, что это один из элементов подхода «говорить по-советски», но дальше понимания дело не очень идет. Поэтому и про кроссовки мы узнаем только о жалобах в статьях 89-91 гг., но не о восприятии продукции стран народной демократии и СССР как таковой. Лишь пара упоминаний да занятная картинка из советского издания 1973 года, где в одном ряду боковые укрепляющие полосы, которые служат фирменным знаком для adidas, Puma, Asics (очень многое узнал для себя об этой фирме, раньше просто их не замечал), финских Karhu, чехословацких Botas, советских «Старт» и гдровских Germina.
Такая вот вымершая альтернативная реальность, где марки эти не имеют иерархии потребления, а уравнены. Любопытно, что поиск в сети показывает, что, например, и Germina, и Botas ностальгирующие восточные европейцы пытались возрождать. Немецкий вариант вроде бы не взлетел, а вот Botas все еще живы, хотя пару раз закрывали производство и меняли владельцев. Мне, кстати, приглянулись, но как их теперь достать из-за санкций? У нас же возродились не кроссовки, а кеды «Два мяча», но с культурной точки зрения явления одного порядка.
Часть статей в книге писалась для западных конференций (тоже своеобразный привет из недавнего прошлого), поэтому посвящены проблемам восприятия рэперов и кроссовок, баскетболу и кроссовкам, американскому тюремному этикету и кроссовкам (без шнурков) и прочим проблемам за океаном. Эта часть книги показалась довольно скучной, очень хотелось обратно к локальным проблемам. А вот статьи про происхождение тренировочной обуви и про особенности ее появления в СССР были интереснее, от правильно переданных бутс на скульптурах московского метро до спортивных изделий Болшевской трудкоммуны имени Г.Г. Ягоды спортивного общества «Динамо». Теннисные туфли, например, выглядят крайне современно.
В целом, конечно, очень интересно - как вещь теряет свою функцию и становится чем-то иным. Люди гоняются за кроссовками как у Брюса Ли или Форреста Гампа из культурных интересов, а не ради спортивных достижений. Это явно противоречит тому, как представляли себе потребности компании спортивной обуви до 1980-х, когда кроссовки рекламировали спортсмены. При этом модели, которые создавались для спортсменов, становятся ретро и отправляются на улицы городов, а для спортсменов изобретают новые. Удивительное сочетание маркетинга, жизненного цикла и желаний людей. Не скрою, и мне многие модели приносят очевидное эстетическое удовольствие. Теперь главное удержаться и не начать их собирать.
P.S. Долго пытался понять - почему одна из жутко дорогих моделей Канье Уэста называется Red October? Внятного объяснения в сети не нашел.