Глава вторая. КРИС

Крис улыбался. Его имя красовалось на телеэкране. Теперь семья будет обеспечена всем, чем только можно. Он гордо стоял посередине гостиной и смотрел, как глаза матери наполняются слезами. Младшие сестренки, как только появилась его фотография, бросились обнимать брата и кричать, что никуда его не отпустят. Парню оставалось только потрепать обеих по головам и крепко прижать к себе.

 Теперь он сможет узнать, почему его старшая сестра Алекс больше им не звонит и не пишет, хотя прошло всего-то два года с момента, как она выиграла.

 Крис уже представлял, как встретится с ней. В его воображении Алекс почему-то представала в ярко-розовом платье с блестками и заносчивой улыбкой на лице. И как только он ее увидит такой, возомнившей о себе неизвестно что, парень подойдет к сестре и горько спросит: «Неужели из-за твоего богатства мы перестали быть семьей?» – он несколько раз тщательно обдумывал то, что собирался сказать. А Алекс в ответ на эти слова должна удивиться и спросить: «Как ты здесь оказался?». Крис как-нибудь отшутится, а потом снова потребует объяснений.

 На самом же деле мальчишка не был уверен, что сможет беспристрастно допрашивать свою старшую сестру. Он так соскучился по ней. И первое, что Крис сможет сделать, когда увидит Алекс, просто обнять ее. Все укоры и вопросы будут потом.

 Кристиану повзрослеть пришлось рано. Отец погиб в пожаре на заводе, когда парню только исполнилось двенадцать лет. Остались они тогда впятером: мама, Алекс, Крис и двойняшки Эрика с Симой. Вот только мама уже была на девятом месяце беременности. Братик должен был родиться со дня на день.

 Все хозяйство Алекс взяла на себя, хоть ей только и исполнилось четырнадцать. Она сидела с трехлетними сестренками, убиралась и готовила. Крису же, вместо школы, пришлось ходить работать на поля. Получал он копейки, денег не хватало. Очень часто парень видел, как Алекс отказывается от ужина ради мамы или Эрики с Симой. Крис брал пример с сестры и тоже часто выходил из-за стола, ничего не съев, хотя у самого живот просто бурчал от голода, а слюни заполняли рот.

 Перебиваясь с хлеба на воду, семья протянула год. А потом произошло чудо – Алекс победила в лотереи. Маме выплатили деньги, жизнь наладилась, пока несколько месяцев назад у младшего братика не обнаружили серьезное заболевание. На лечение выплачиваемых денег не хватало.

 Поэтому Кристиан очень обрадовался, когда узнал, что выиграл. Маме не придется работать. Сумма должна покрыть все расходы!

 ***

 Спать пошли, как только по телевизору закончили объявлять победителей, на фотографии которых Крис даже не взглянул. И если все остальные уснули быстро, парень еще долго смотрел в потолок.

 Ночь прошла беспокойно. Крис никак не мог погрузиться в сон и все ворочался с боку на бок, снова и снова прокручивая выдуманный диалог с сестрой.

 У дома кто-то был. Сначала громко зашуршали кусты, потом через несколько минут послышалось дыхание и шаги прямо под окном.

 Крис напрягся. Какой-то человек нарушил комендантский час. Зачем вообще его нарушать? Стащить что-то? Но как раз на такой случай везде стоят камеры. Тогда зачем?

 Крис аккуратно выполз из-под одеяла – Сима и Эрика, которые лежали по обе стороны от него, заворочались в поисках брата и, нащупав в полудреме друг друга, снова крепко уснули, прижавшись телами. Парень в темноте подкрался к окну, стараясь не разбудить маму и остальных. Это была девчонка, и она медленно шла к следующему дому и плакала.

 Может, ей нужна помощь? Вдруг что-то случилось?

 Парень уже собирался предложить помочь, но девчонка постучалась в окно соседнего дома. Ей открыли. Дальше наблюдать Крис не стал, задернул шторку и вернулся обратно в постель, а утром даже не вспомнил о ночном инциденте.

 В школе Кристиану нравилось. За покладистый характер, а также за недурную внешность учителя его любили, а девчонки часто набивались в подружки. Крис рос точной копией отца. Те же черные, прямые волосы, острый подбородок и выраженные скулы. И глаза. Никому из его сестер и братьев не достались отцовские глаза цвета осени – светло-карие, почти медовые, с яркими золотистыми вкраплениями. В детстве мама называла их капельками солнца и говорила, что человек с такими глазами будет жить очень счастливо. Крис верил.

 Школа встретила шумом и гамом. В старших классах учились всего два дня в неделю по несколько часов. Обучать взрослых ребят было нечему. Читать и писать они умели еще лет семь назад, а все остальное время тратилось на занятия по агрономии и другим полезным в рабочем деле вещах.

– Поздравляю, дружище! – тяжелая рука Роба, закадычного друга Кристиана, ударила по плечу. Крис гордо улыбнулся в ответ и пожал протянутую руку.

 Парня начали обступать со всех сторон одноклассники с поздравлениями, но ему удалось быстро ретироваться в соседний коридор, где народу уже было намного меньше. Такое внимание со стороны знакомых казалось наигранным. Крис чувствовал, что они все чего-то добиваются, но не мог понять чего именно, ведь скоро он уедет отсюда и больше не вернется.

 Роб громогласно расхохотался.

– Они действительно думают, что смогут получить от тебя какие-то деньги, если будут дружелюбны.

 Крис вскинул голову и нахмурился, о таком он даже предположить не мог. Никто никогда не передавал деньги сторонним лицам. Парень улыбнулся. Ситуация выходила действительно забавная.

– Я буду скучать по тебе, дружище, – честно признался он Робу, но тот принял это за шутку и снова заржал.

– А я по тебе, дорогой, – сквозь смех выдавил друг, а потом стал серьезным. – А вообще. Ну, ты и шмат навоза, конечно.

– Это всего лишь удача, – пожал плечами Крис.

– Большой, вонючий… – продолжил Роб. –…чертовски богатый и удачливый шмат навоза.

 Крис снова задорно рассмеялся. Роб знал о ситуации с больным братом, так что был действительно рад за друга.

 ***

 После школы вместе с Робом, Крис отправился к лесу. Там располагался большой глубокий пруд, где можно было искупаться в последние теплые деньки лета, которые стремительно улетали, как секунды, что Кристиану осталось пробыть в своем доме.

 Около воды уже кто-то сидел.

– Девчонка, – фыркнул Роб, указав пальцем в сторону сгорбленной фигуры в джинсовом комбинезоне и клетчатой рубашке. – Поиграем?

 Игрой Роб называл приставания к любым девушкам. Иногда Крис подыгрывал, но сегодня ему не хотелось.

– Я пас, – махнул парень головой. – Без меня.

 Роб фыркнул, пробурчал что-то про зазнавшихся богачей, и пружинящей походкой двинулся в сторону девицы.

– Красивые волосы, сама красила? – громко спросил Роб. Пряди у девчонки были розовыми.

 Девушка подскочила так, будто ее кто-то ужалил. Испуганные свинцовые, как грозовое облако, глаза уставились на двухметрового Роба, на подбородке которого уже давно пробивалась щетина. Потом взгляд девушки перескочил на Криса и обратно на Робби. Незнакомка быстро вытерла слезы, блестящие на глазах. Неужели она плакала?

– Сама, – пробормотала девочка, делая шаг назад. Крис заметил, что она их боится и даже не удивился. Здоровенный Роб и не такой здоровый, но тоже довольно высокий и мускулистый, Крис. Эти двое давно не походили на школьников. А вот девчонка, рядом с ними казалась совсем ребенком. Кристиан не знал, сколько ей лет, но навскидку она точно была младше них.

 Крис прислонился к дереву и пока не вмешивался.

– Хочешь закурить? – предложил ей Роб, протягивая сигарету. Курить в Ковчеге запрещено, но если не на людях, то никого особо не штрафуют. Главное – на глаза надсмотрщикам не попасться. А на камеры те даже и не смотрят. Видеозаписи с них просматриваются, только если произойдет кража или другое происшествие.

 Крис один раз попробовал сигарету и понял, что это не его. А вот Роб частенько затягивался, иногда даже балуясь одуряющими веществами.

– Я… нет, спасибо, – девчонка мотнула головой. Она вся была напряжена, и Крис понимал, что пора Роба остановить, но ничего не предпринимал.

– Что, никогда не пробовала? – понятливо хмыкнул Роб и сел на траву, закуривая. От сигаретки потянуло сладковатым дымком.

– Вот еще! – девушка вздернула нос. – Конечно, пробовала. Не понравилось.

 Иногда Крис восхищался, как его друг умеет провоцировать людей.

– Значит, – Роб медленно выдохнул дым. – Ты просто еще малявка.

 Фраза глубоко задела девчонку, и та плюхнулась на попу рядом с Робби и протянула подрагивающую руку. Парень ухмыльнулся, подавая самокрутку.

 И тут Крис решил вмешаться, игра ему уже давно перестала нравиться. Он, конечно, старался не давить на Роба с моралью. Каждый должен решать сам как жить, но подбивать других на это, парень не позволял.

– Что ты куришь, Роб? Наркотики? И ей их предлагаешь? – Крис ухватил девчонку за локоть и резко дернул вверх. Сигарета вылетела из несжатой ладони и упала прямо в воду около берега, с шипением затухнув. – Вставай. Сколько тебе лет? Двенадцать?

– Ну, ты серьезно? – обиженно протянул Роб, двумя пальцами поднимая вымокший бычок. – Сам же знаешь, как трудно достать…

 Крис еще не был взбешен, но злость в нем начинала закипать.

– Мне почти пятнадцать, – девчонка вырвала локоть из рук Криса, одарила того презрительным взглядом, развернулась и медленно пошла прочь.

 Парень видел, как через несколько метров она испуганно оглянулась на них и бросилась бежать со всех ног.

Глава третья. ОТЪЕЗД

– Ты хоть понимаешь, как мы волновались? – в два часа ночи отец вызволил Миру из заточения в камере и повел домой.

 Надзиратель позвонил родителям сразу, как схватил девочку. В участке он посадил ее на стул, задал несколько вопросов. Мире пришлось послушно отвечать, ведь только покладистость и хороший тон могли ей помочь. Так и случилось. Надсмотрщик оказался понимающим молодым человеком, недавно вступившим в должность. Он послушал трогательный рассказ о том, как Мире не хочется покидать свою семью, как она испугалась перемен и просто сбежала из дома.

– Посидишь здесь до прихода родителей, – пригрозил надзиратель и пошел звонить.

 Отец пришел быстро, значит, они с матерью еще не ложились спать.

 Мира хотела броситься ему на шею, но, увидев грозный взгляд, подавила в себе это желание.

 Дома мама встретила их прямо у двери, крепко обняла Миру и горячо зашептала ей в ухо.

– Отец рисковал, искал тебя по улицам, мог нарваться на надзирателей. Тогда проблем бы не обобрались. Зачем же ты убежала?

 Мира не нашлась что сказать. Ей было стыдно. На маминых глазах застыли слезы, отец казался крайне огорченным.

– Простите, я не подумала, – тихо сказала девочка.

– Мы тебя очень любим, Мира. И не хотим, чтобы с тобой что-то случилось.

 Девушка по очереди обняла маму и папу.

– Я тоже вас очень люблю, – слова давались с трудом. – Что бы я вам ни говорила.

 Папа впервые улыбнулся.

– А теперь всем спать. Кое-кому завтра в школу еще идти.

– Что? Но я же скоро уеду, зачем школа? – Мире совсем не хотелось тратить оставшиеся дни на бесполезную учебу.

 Хотя обучаться лучше, чем проводить весь день на полях за сбором урожая. А ведь это могло ее ждать в сентябре, если бы «Золотой» билет выпал кому-нибудь другому.

 Девочка снова углубилась в тяжкие мысли о том, что ждало ее в Обители.

 ***

 В школьном коридоре было непривычное для раннего утра столпотворение. Слышались крики поздравлений с победой, но главного героя этого шествия видно не было.

 Мира, прижав к себе сумку с учебниками, осторожно проталкивалась сквозь толпу. Из-за невысокого роста она несколько раз получила локтем по голове. А один раз чей-то портфель почти врезался ей в лицо, но девушке удалось увернуться. Ароматы женских духов смешивались с мужскими дезодорантами и потом. От такой какофонии запахов кружилась голова.

 Девочка была очень рада, когда смогла выбраться из жавшихся друг к другу тел.

 Увидев в классе за партой Лизу, Мира привычно подняла руку, чтобы помахать, но быстро опустила ее, бывшая подруга преднамеренно отвернулась, когда девочка вошла.

 Сегодня Мира ощущала себя потерянной как никогда раньше. Она не верила, что простая сумма денег может сделать из друзей практически врагов. Девочке хотелось подойти к бывшей подруге и спросить: «Почему? Что же я тебе такого сделала?» – но она прикусила язык и просто села на свое место, сделав вид, что ничуть не огорчена потерей близкого человека, с которым ее связывало так много общего.

– Каковы ощущения? – ухмыльнулась Ингрид, проходя мимо. Именно она вчера огласила на весь класс, что Мира не хотела выиграть.

– Прекрасно, – пробурчала в ответ девочка. – Лучше не бывает.

– Вы теперь поняли, что надо делать? – громко произнесла девушка, указывая на Мирославу. – Всем сказать, что ты не хочешь быть выбран.

Одноклассники вяло отозвались на подначивания красотки. Та не осталась удовлетворена таким положением дел и схватила Мирин пенал с парты. Помахала им перед носом у раздосадованной девочки и прицельным броском отправила в мусорное ведро.

Мира подскочила на ноги, с силой оттолкнула Ингрид в сторону и бросилась к корзине, доставать свою вещь.

– Посмотрите, Золотая теперь в мусоре капается, – захихикала злобно красотка, а потом обратилась к самой Мире. – Зачем он тебе? Купишь новый, ты же теперь богачка.

Девочка выудила пенал из кучи смятых бумажек, с утра мусорная корзина не успела наполниться чем-то более мерзким, и вернулась на свое место, с радостью отмечая, что прозвенел звонок, и обидчице пришлось тоже сесть за парту.

На этом ее проблемы не закончились. Ингрид специально дождалась, когда Мира будет выходить из класса, чтобы с силой пихнуть ту в коридор. Девочка зацепилась ногой за порожек и растянулась прямо перед кучей других учеников, которые проходили мимо и хихикали над ней.

Две одноклассницы Ася и Карен помогли ей подняться.

– Не бери в голову, она просто завидует, – отряхивая юбку девочки от пыли, произнесла Ася. – Да и тебе не придется терпеть эти нападки до конца школы. И поздравляю, выиграть это действительно удача.

– Да, тебе повезло. Это классно, – согласилась Карен.

Мира сжала руки в кулаки. Она запросто могла хорошенько врезать Ингрид, но мама очень просила в последние дни ничего не вытворять, поэтому девочка глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Ради мамы можно было и потерпеть.

Карен и Ася провели с Мирой весь оставшийся школьный день, чтобы Ингрид не застала ту в одиночку.

Весь день Мира ощущала на себе сотню взглядов, буравящих спину, прожигающих ненавистью дыры в одежде, но были и просто заинтересованные, беззлобные.

– Спасибо, что вы провели со мной эти ужасные часы, – на пороге школы, девочка стала прощаться с добрыми одноклассницами.

– Да нам несложно.