– Элиша, сними мерки с госпожи ассистентки господина Париса, – велел девушке Арнави, а сам развернул грубую бумагу и начал раскладывать на большом столе у окна кожаные наручи, ремни и ещё какие-то вещь. Рассмотреть я не успела, Элиша отвлекла.

Девушка отбросила заготовку то ли шлема, то ли чего-то другого округлой формы и медленно подошла ко мне.

– Ассистентка нашего первого, значит, – протянула она, заложив руки за спину и придирчиво оглядывая меня. – Интере-е-есно…

– Здравствуйте, – проявила я вежливость.

– Дон посолиднее был, земля ему упокоением, – проговорила Элиша. – И чем же ты так выделилась, что Парис тебя выбрал? Ну!

– Пожалел, – растерявшись от такого напора ответила не задумываясь. Дело в том, что миниатюрная, голубоглазая и золотоволосая девушка с миловидным курносым личиком сверлила меня неприязненным, не предвещающим ничего хорошего взглядом.

– Это Натан-то пожалел? Ври больше, – подавшись ко мне едва слышно прошептала она. – Спишь с ним? Ну!

– Да как вы… – возмущённо начала я.

– Ладно, верю, – тряхнула едва доходящими до плеч белокурыми кудряшками девица. – Но смотри мне. Натанчика не обижай.

Я должна была что-то понять? Не поняла.

– Руки в стороны! – скомандовала Элиша, извлекая из кармана мешковатых штанов кожаную портняжную ленту.

Минут пять она измеряла мои талию, грудь, плечи, предплечья, запястья, локти, щиколотки, колени, бёдра и даже голову, записывая результаты измерения в толстую тетрадь, открытую на странице, вверху которой значилась надпись «Парис».

После чего, подмигнув мне, отнесла тетрадь хозяину салона. И мэтр Арнави сам занялся подгонкой экипировки под мои размеры, а девушка, поманив меня за собой, отправилась к своему столу.

– Присаживайся, – кивнула она на заваленный кусками различного металла стул.

Садиться на всё это у меня не было ни малейшего желания.

Элиша схватила стул за спинку, стряхнула всё на пол и повторно указала на него.

– Ты мне вот что расскажи, – проговорила она, устраиваясь за своим столом, – правда работать будешь, или так, для виду?

– В каком смысле? – не поняла я.

– Я Натана знаю, он кого попало на дело не возьмёт, – усмехнулась девушка. – А ты, уж извини, не похожа на надёжного боевого товарища.

Произнося всё это девушка вернулась к издевательству над куском металла, без видимых усилий вылепливая из него что ей хотелось. Она определённо была магом-кузнецом, но мне впервые довелось увидеть такое воочию, и было немного жутковато. Я понимала, что Элиша гнёт металл не силой своих тонких пальчиков, а с помощью магии, но магию-то я не видела!

– Я вопрос задала, – напомнила о себе девушка. – Признавайся, понравилась ты Парису, вот и взял тебя. Ну?

Ну да, понравилось ему, что я неопытная, молодая, да «глупая». Но ведь не скажешь же об этом.

– У нас с господином Парисом только служебные отношения. Я помогла ему справиться с фантомной волной, его мои профессиональные качества удовлетворили, – ответила сдержанно.

– А, фантомная волна, слышала, – протянула Элиша. – Так это ты та безголовая девица, которая осталась в здании, не подчинившись приказу об эвакуации? Ну и наделала же ты шума. Бежать надо было, вместе со всеми. Натан быстренько выжег бы зал и всё. А из-за тебя ему пришлось сдерживать фантомов и тратить силы на нейтрализацию выброса. Говорят, король недоволен жутко был. Энергетический скачок нарушил структуру городского магоснабжения. Бытовикам пришлось полночи ковыряться с восстановлением.

Ответить на это мне было нечего. Я даже представить не могла – насколько сильным должен быть маг, чтобы справиться с волной четвёртой степени в одиночку, а это, похоже, действительно была именно четвёртая степень. Иначе про выжигание речи не шло бы. Планы по раскрытию тайной деятельности начальства вдруг показались сущей нелепицей. И вообще, возвращаться к господину Парису как-то совсем расхотелось. Не то, чтобы я и раньше спешила к нему вернуться, а сейчас появилось желание спросить, где здесь служебный выход. А это не лишённая здравого зерна мысль – сбегу, найду его дом и в полдень, когда он будет занят, заберу свои вещи.

Дверь в мастерскую распахнулась и на пороге появился ловец. Не сбегу…

– Мэтр Арнави, время, – проговорил он, мазнув безразличным взглядом по мне и неожиданно тепло улыбнувшись Элише.

– Привет, – взмахнула рукой девушка, тоже широко улыбнувшись.

– Почему не заходишь? – вместо ответного приветствия вопросил Парис.

– Так ты же сам нагрузил нас работой под завязку. А теперь вот ещё и для новенькой всё подгонять, – продолжая улыбаться ответила девушка, разводя руками, в одной из которых продолжала держать заготовку.

– Всё готово, – вторгся в их милую беседу Арнави. – Нужно примерить.

Ловец ещё раз ласково улыбнулся Элише и вышел. Мэтр Арнави последовал за ним. А я осталась сидеть на месте.

– Тани, – раздражённый окрик начальства.

Пришлось вставать и идти, раздумывая о том, что я ему как Тани не представлялась. Наверное, услышал, как кухарка ко мне обращалась, и запомнил.

Мы пришли в небольшую комнатку с двумя зеркальными стенами. Я бы ещё поняла, если бы мы находились в обычном салоне готовой одежды, или в швейной. Но зачем здесь такая примерочная, было выше моего понимания. Но, выше моего понимания, как оказалось, была не только комната. Мэтр Арнави разложил на скамье у зеркальной стены приготовленные для примерки товары, поводил над ними руками и вышел, даже не взглянув на меня.

Ловец повторил его движения, проведя ладонями над оставленным хозяином салона. Это была обычная процедура, каждый маг-военник оставляет на экипировке своих подчинённых магическую подпись на случай их гибели. Процедура-то в принципе рутинная, но мне стало жутко. Так и представила, как моё изуродованное бездыханное тело по магической подписи опознаю и начальству докладывают. А ловец тем временем закончил с метками, после чего повернулся ко мне и велел:

– Раздевайся.

– Что? – ошеломлённо прошептала я.

– Снимай плащ и корсет, и да разуйся, – невозмутимо ответствовал господин Парис.

– Ну, знаете ли, – возмущённо воскликнула я. – Мне хватило вашего ночного выступления.

– Устал, расслабился, больше не повторится, – отчитался ловец. Подумал и добавил: – Приношу свои извинения за то, что воспринял тебя как женщину.

Это было нечто! Меня раздирали противоречивые эмоции. И вот как это его заявление воспринимать? С одной стороны: вроде всё правильно – повёл себя недостойно и извинился. А с другой… это что получается, он теперь кем меня воспринимать будет, если не женщиной? На мужчину я уж точно не похожа!

– Знаете, мне будет гораздо спокойнее, если вы сейчас выйдете, – подчёркнуто вежливо попросила я.

– Извини, никак, – развёл руками маг. – Я более чем уверен, что ты не ведаешь назначения и половины того, что нам предстоит примерить.

– Наручи и корсеты мне знакомы, – недовольно проворчала я. – А по поводу вашего подглядывания во время душа мы ещё поговорим.

– Подглядывания? – искренне удивился ловец. – С чего ты взяла, что я подглядывал?

Он меня совсем идиоткой считает?

– Вы увидели, что я собралась забрать свою одежду, – уверенно заявила я.

– Ну да, увидел. Штора до пола не достаёт, вот и заметил твою руку, тянущуюся к грязным вещам, – пожал плечами маг.

А как же… вы же… – растерянно бормотала я.

– Ты не сможешь определить степень эффективности экипировки, это моя задача, – пояснил ловец, мгновенно позабыв наш разговор и собственноручно стягивая с моих плеч накидку.

Это было необычно, странно и как-то… волнительно. Натан Парис попеременно надевал на меня наручи, два корсета со вставками из металлических пластин, наколенники, кожаный жилет с металлическими заклёпками, широкие кожаные ножные браслеты с креплениями для ножей. Ощущение нереальности происходящего посетило меня ещё на корсетах. Когда же подошла очередь набедренных ремней и пальцы мужчины скользнули выше колена, я невольно попятилась и едва не разбила зеркальную стену.

– Дальше я сама, правда, – прошептала, с трудом сдерживаясь, чтобы не убежать.

Щёки пылали от смущения, а всё тело будто подверглось нападению тысяч невидимых игл. Кожа горела огнём, особенно лицо и в местах, где прикасались пальцы ловца.

– Да, с Доном было проще, – хрипло проговорил опустившийся передо мной на одно колено маг, сжимая набедренный ремень в руках.

– Я сама? – с надеждой попросила ещё раз.

– Нельзя, – качнул головой ловец и начал застёгивать на моих бёдрах ремни.

На ногах я удержалась только благодаря тому, что привалилась спиной к зеркалу. Было неимоверно стыдно, страшно и да, волнительно.

Мне оказывали знаки внимания гимназисты. Одному я даже ответила взаимностью, и мы проводили вместе довольно много времени. Прогуливались у фонтана на городской площади и в парке, он дарил мне цветы и делал комплименты. И даже, однажды, поцеловал. Дедушка увидел наш поцелуй на крыльце дома и потом несколько дней распекал меня по поводу распущенности и вседозволенности современной молодёжи. Встречи пришлось прекратить. Но я потом часто вспоминала волнующие ощущения от поцелуя. Так вот, сейчас я чувствовала нечто схожее, только намного сильнее, ярче.

Но пугали не сами ощущения, а то, что ловец, кажется, заметил и понял мои чувства. Во всяком случае, его понимающая ухмылка была очевидна. Или это он так радовался тому, что вся экипировка мне подошла?

Во всяком случае, именно эта ехидная ухмылка и помогла взять себя в руки, отогнать неуместные ощущения и мысли. Разозлилась я, в общем. Правда сама не поняла на кого – на себя, или на ловца.

***

Салон мэтра Арнави мы покидали с двумя объёмными свёртками. Помимо примеренного ловец расщедрился на два миниатюрных пистолета, которые «возможно, когда-нибудь пригодятся», кожаный плащ с капюшоном, две наплечные сумки и кастет. Последнее Парис брать не хотел, но Элиша настояла, заявив, что подогнала его под мою руку, и было бы обидно, если бы её труды пропали даром. Она же всучила нам несколько комплектов брюк и рубашек из прочной, немаркой ткани.

В результате я разжилась не только экипировкой ассистента, но и пополнила свой гардероб. И настоящим чудом был едва слышный шёпот мэтра Арнави когда мы уже выходили из салона.

– Я придержу для вас глаз истины, – прошептал он, делая вид, что протирает стекло на двери.

– Спасибо, – шепнула в ответ.

Ловец был сдержан и суров. Мы молча погрузили свёртки в экипаж, и вновь понеслись по городу с неимоверной скоростью.

Говорить о чём бы то ни было я уже совершенно не хотела. Было только одно желание – избавиться от компании Париса. А нам ещё предстояла совместная тренировка и я была готова на что угодно, чтобы хотя бы отложить её на несколько часов.

Но моего мнения никто не спрашивал. Стремительная поездка закончилась слишком быстро и мне услужливо подали руку, чтобы помочь выйти из экипажа. Вышла, куда ж я денусь?

Все покупки остались в экипаже и укатили вместе с ним. А я осталась, и ловец тоже остался. И мы вместе прошли через парадный двор городского управления, обошли трёхэтажное каменное здание и оказались на ещё одном, широком, выложенном каменными плитами и скрытом от посторонних взглядов высокими стенами, дворе. Здесь уже тренировались несколько пар мужчин – кто с мечами, кто с длинными деревянными прутьями, а кто и вовсе без оружия, нанося друг другу резкие удары кулаками.

– Нет, это для тебя пока слишком, – заявил Парис. – За мной.

И мы свернули к зданию, вошли в неприметную дверь, спустились в подвал, прошли по широкому освещённому факелами, чистому коридору и очутились в небольшом зале, свет в который проникал через узкие окна под потолком. А пол был застелен мягким, пружинящим каучуковым покрытием.

– Разувайся и разомнись, – приказал ловец, после чего оставил меня одну.

И как мне разминаться? Да что это вообще значит? Помнится, нам преподаватель по экономике говорил «разомнитесь на простейших вычислениях». Но ловец-то явно от меня чего-то другого ждал. А потому разулась и начала прогуливаться по помещению, потягиваясь и выгибая спину. Именно такая разминка была в чести у нас – кабинетных крыс. Насидишься за столом до такой степени, что всё тело затечёт, вот и гуляешь потом, спину и ноги разрабатывая.

Пока прогуливалась осматривала зал – каменный потолок, каменные стены, слегка пружинящий пол… с какими-то подозрительно напоминающими кровь пятнами. Предстоящая тренировка казалась всё более ужасающей.

На меня напали неожиданно. Кто-то набросился сверху, попытался заломить руки и зафиксировать ноги. С ногами я ничего сделать не успела, руки тоже мгновенно перехватили и завели за спину. Ещё и поперёк шеи перехватить попытались, но я опустила голову. Страх смешался с возмущением (где это видано, чтобы в центре города, да ещё и в здании городского управления, на кого-то нападали!) и я со всей яростью, на которую была способна, впилась зубами в перехватившую в стремлении придушить руку. Во рту мгновенно появился привкус крови, но я всё сжимала и сжимала зубы, одновременно брыкаясь и пытаясь высвободить руки.

– Всё, отпусти, – взмолился нападающий голосом Париса.

Я ещё немного посжимала челюсти и выпустила кровоточащую плоть изо рта.

– Паршивый из тебя подчинённый, – зло проговорил ловец, зажимая укушенную руку.

– Каково начальство, такие и подчинённые. Соответствую, – пробурчала, отплёвываясь и вытирая губы рукавом.

Испуг сменился злостью, и я бы не отказалась ещё его покусать. Но рисковать не стала. А после моей реплики относительно его профессиональных качеств, Парис явно разозлился ещё больше, и вот тут мне стало действительно страшно. Сжав челюсти так, что желваки чётко выделились ловец медленно, словно почуявший добычу хищник, полностью развернулся ко мне и тихо произнёс:

– Что?

Взгляд сузившимися от ярости глазами был пострашнее даже сжатых кулаков. А укусила-то я его довольно сильно – весь рукав кровью пропитался. Виноватой я себя не чувствовала. Сам напросился, нечего было нападать со спины! Но злить начальство непрофессионально, не способствует карьерному росту… и выживанию. Уже набралась смелости, чтобы извиниться, как дверь распахнулась, в зал вошли двое мужчин.

– Парис, – растянул мясистые красные губы в широкой улыбке высокий, невероятно широкоплечий мужчина (он даже в дверь только боком протиснулся). – Слышал, ты привёл свою новую ассистентку. Вот зашёл поглядеть. А девочка-то не промах оказалась. Смотрю, даже кровь тебе уже пустила. А наши в управлении смеялись – совсем первый сбрендил, любовницу на довольствие поставил. Ошибались, видимо.