Я нагнала его, когда он лез вниз через кусты. И за ним, отставать не хотелось. Все ж мои студенты там. А у нас последние две недели постоянно дожди, и склоны оврага размыло, там скользко и грязь, и я на бегу, стараясь успеть, поскользнулась, чуть не полетела по склону было. Морейра успел под руку подхватить, хотя, мне казалось, убежал уже далеко.

– Держитесь.

Я, не думая, вцепилась в него, как-то очень естественно вышло, спокойнее и надежнее.

– Вон там, смотрите, – показал Морейра.

– Ага, – только кивнула я.

– Тут энергетические выбросы были, – Морейра словно принюхивался. – Не чувствуете? Возмущения поля заметные.

– Нет. У меня сейчас с магией плохо…

– Сейчас? – спросил он. – А раньше?

Учитывая, что я держу его за руку, щиты он должен был распознать. Но отвечать не хотелось. Не сейчас, точно, не до того.

Впрочем, он и не настаивал.

Вот уже.

Стефан живой… парень слабо поднял голову, глядя на нас. Взгляд мутный. Но живой – это уже важно. Бледный только.

Морейра оставил меня, подбежал, опустился рядом на колени. Сразу быстрыми точными движениями проверил пульс, жизненные показатели, осмотрел голову, грудную клетку. Наверняка на войне такое приходилось делать, целители не всегда и не ко всем могут успеть.

Нога, кстати, у Стефана плотно замотана у лодыжки, уже сами справиться старались. Что ж…

Стефану явно было нехорошо, он что-то пытался сказать, но толком не выходило.

Только лишь:

– Простите… мы… не… я…

И захрипел. Видно, что даже дышать тяжело.

Вот два идиота. Куда же их понесло?

Но хоть живой. Теперь все хорошо будет.

Теперь еще надо его отсюда как-то вытащить. Но вдвоем с Михом они его должны поднять. Правда, в горку по сырой глине неудобно…

Морейра повернулся ко мне.

– Лодыжка сломана сильно, было смещение, но тут они более-менее справились сами. Отлично для некромантов. В предплечье на лучевой кости трещина, вокруг гематома, это не серьезно, при нормальном уровне силы пройдет само. В двух ребрах трещины тоже, причем… вот тут мне не нравится, просто не пойму, как можно было так сломать. Обширный отек, затронуты легкие. Пульс очень низкий. У вас же целитель есть? Вот, надо будет заняться. Самое главное – очень сильное истощение. Словно силу из него выпили. Впрочем, возможно, они с перепугу пытались всю ночь щиты держать, насколько резерва хватило. Но тут что-то сильно напугать должно. Вы со вторым сами поговорите, это ненормально.

Тут как раз и Михо подоспел. Слегка запыхавшийся.

– Живой?

– Живой, – согласился Морейра. – Я сейчас резерв чуть подкачаю, ему так полегче будет. И наверх его. Потом ваши займутся.

И за руку Стефана взял, прикрыл глаза. Все же, как бы он там к некромантам ни относился, но на деле действительно не сказывается. И опыт. То, как он это делает… Тут не преподавательский, тут полевой опыт серьезный. Он до Брайница успел? Столько ему тогда было? Шесть лет назад. Примерно двадцать три – двадцать четыре, как и мне. Или он просто старше, я что-то путаю? Я тогда только два года как успела Дорнох окончить. Или у него просто очень интенсивный опыт был? Где, интересно?

Пока я думала все это, Морейра закончил, и как-то быстро, разом, не задумываясь, Стефана на руки подхватил. Как ребенка. Поднялся с ним на ноги.

Да ты ж…

Даже Михо от неожиданности вздрогнул, растерялся.

– Да подождите вы! – попытался было. – Давайте я помогу. Он же раза в полтора тяжелее вас будет!

Ну, не в полтора, Морейра тоже не особо мелкий, но тяжелее точно.

– Ничего, я сам, – сквозь зубы выдохнул он.

Так-то боевые маги могут физические параметры за счет магии усиливать. Но у всего есть пределы, выглядело невероятно. Особенно, когда Морейра по склону полез. Медленно, осторожно, видно, как ему тяжело, но он упрямо лез все равно.

Что ему? Покрасоваться захотелось?

Я осторожно шла сзади, и Михо… Михо поближе, чтоб, если что, подстраховать.

Ничего, Морейра справился. Не перестает он удивлять меня.

Я только видела, как шея у него красная вся, и капельки пота. Но ничего. Забрался. Головой покрутил.

– Телега где?

– Дальше он, – вздохнул Михо. – Сюда ехать отказался. Но тут уже недалеко.

Морейра только выругался зло, и потащил.

* * *

Когда я постучала, он чистил сапоги. Так и открыл мне, с сапогом в руках.

– Вы ужин не забрали, мастер Морейра, – я протянула ему поднос.

Он чуть растерялся, смутился даже, бросил сапог в сторону, поднос у меня забрал.

– Спасибо. Я думал, поздно уже за ужином идти.

– Не поздно, вам оставили. Мари никого не оставит голодным. Тут мясо в горшочке еще горячее. И пирожки вкусные.

– Спасибо, – он улыбнулся, и, чувствуется, пирожкам был очень рад. – Как там ваш Стефан? Осмотрели его?

– Да, – сказала я. – Джери… мастер Бланше осмотрел, отеки убрал, сказал, что кости за пару дней срастутся, ничего страшного. И отдыхать, восстановиться нужно.

– Выпили его? – серьезно спросил Морейра.

И так – шаг назад и в сторону, ненавязчиво приглашая меня зайти. Что ж, я за этим и пришла, а не только с пирожками.

Зашла к нему.

Он уже слегка разложить вещи успел. Книги на полке его личные, хотя тут что-то и от Густава осталось, он не все забрал. Несколько толстых тетрадей на столе, какие-то старые, какие-то вполне свеженькие. Конспекты, чтобы к занятиям готовиться? Хотя у нас тут не университетская программа, по старой схеме у него не выйдет, у студентов уровень не тот.

Стол, два стула – тут это стандартно.

Чашка кофе… вот интересно, кофе он смог найти, а ужин нет. Или у него свой?

На кровати разложен почищенный уже камзол.

Морейра ногой отпихнул сапог еще в сторону… босиком… а у него на левой ступне мизинца нет, и от пальцев вверх, под брюки, уходит широкий шрам. Интересно… Это его под Брайницем так? Шрам как последствие выгорания остался? Так-то у магов, тем более у боевых и природников, шрамов вообще не остается, регенерация затягивает без следа. У некромантов не всегда, у нас своя специфика, но все же. А если силы не было, выгорела, то и восстановиться толком не могло. Конечно, шрамы можно убрать потом, но уже отдельно работать надо. И, кстати, я совсем не замечала, чтобы он хромал, то есть какая бы ни была травма, но не мешает, скомпенсировалось все.

Морейра подошел к столу, сдвинул конспекты, поставил поднос на стол. Сам на край стола сел, ноги вытянул, и как-то так привычным движением ногу на ногу, правую поверх левой, шрам закрывая, но словно вообще не замечая, как он это делает. Небрежно. Привычно просто?

И от меня продолжения ждет.

– Выпили, – согласилась я. Вообще, вся эта история мне сильно не нравится. – Возможно, напал могильник крупный. Горан сказал, что толком не разобрал, что это было. Ударил по нему, но… вроде сбежало, – я вздохнула, подумала, что надо бы сесть, но не стала. – Так что, думаю, вы были правы, мастер Морейра.

Он чуть скривился, чуть тоскливо покосился на пирожки.

– А раньше не было такого? – на меня глянул, словно пирожки его не интересуют вовсе. – Или просто вы об этом не знали? Местные явно не просто так овраг стороной обходят.

Не просто. Хотя именно тут – возможно, Горан рассказал Йовану, и тот идти в овраг не захотел. Тут все просто может быть, без давних страхов.

– Знаете, я всю жизнь живу, и ни разу никаких разговоров о подобном не было.

– Все бывает впервые, – Морейра пожал плечами, взгляд у него такой снисходительный, что аж противно. – А когда долго смотришь на все это, то глаз замыливается, сложно изменения уловить.

Свысока.

Я мысленно зубами заскрипела.

– Завтра мастер Саливан поедет, посмотрит, что там.

– Один?

– С Валери… Дюран, она отличный энергетик, если какие выбросы были, сумеет определить.

В целом, нам Горан еще по дороге рассказал, и Морейра слышал. Немного, но понятно, в общих чертах. Горан вообще мало разговаривал, сразу залез со Стефаном в телегу и там ехал, завернувшись в плащ, словно отгородившись от всех. Нелегко ему далось.

Рассказал, что пошли могилу князя Огнена искать, какие-то сведения накопали… хотя, как по мне, там все копано-перекопано, и место, где князь похоронен, пытались найти не раз, но так и не нашли, и либо он в общей могиле, среди сотен других костей не опознать, погибших много было… либо вообще не здесь. Но постоянно находятся люди, которые хотят попробовать поискать сами. И вот наши искали, искали, увлеклись, до вечера прокопались, все казалось – вот-вот. До темноты не успели и решили заночевать. В овраге. Вот в овраге – это глупость, конечно. Если б вылезли наверх, где черничники, то ничего бы не было. Но парням острых ощущений захотелось. Некроманты они или где? И ночью на их костер какая-то нежить вылезла. Вряд ли особо страшная, но крупнее того, с чем доводилось сталкиваться раньше. Они не ожидали, дернулись и не успели вовремя среагировать, вскочили, а их еще и магической паникой накрыло, крупная нежить умеет панику насылать. Побежали. Стефан поскользнулся, упал, могильник бросился на него. Пока Горан смог сориентироваться, ударить и отпугнуть, Стефана хорошо так выпили, а еще и своя травма ноги наложилась. Потом всю ночь сидели, держали щиты и боялись.

Помню, как там, в дороге еще, Морейра слушал и морщился. Да, не готовы наши к серьезной работе. Они и в принципе-то особой силой не отличаются, в дальнейшем занимаются больше тихими бытовыми делами, не охотой на подобную нежить точно, но все же. Надо построже с ними, а то действительно расслабились.

В Дорнохе нас еще на втором курсе водили могильников бить на полигон. И никто там нас не жалел, и снисхождения не было, зазевался, и получи по полной, в следующий раз быстрее будешь. Мне такой опыт потом очень помог.

– Выбросы, думаю, раньше были, сейчас просто остаточный фон, – сказал Морейра, глядя на меня. – И, возможно, не в первый раз, просто далеко от людей, внимание пока не обратили. Возможно, летом и другие охотники за древними сокровищами в овраге ходили, потревожили что-то. Не настолько сильно, чтобы сразу рвануло, но равновесие нарушилось. Ваш этот Саливан, он насколько хорош?

Чуть даже обидно стало.

– Мастер Саливан не герой, конечно, в боях не был, но опытный деревенский некромант, учит детей тому, чем занимался сам. И отлично справлялся. И могильники для него не проблема. Он раньше недалеко отсюда, в Майнеце, при храме работал, там кладбища, домовая нечисть… Потом мой дед его к нам сманил.

Когда погиб отец, и после войны не хватало людей.

– Возможно, все серьезнее, чем ваш мастер Саливан привык. Где он учился? Ведь даже не Дорнохе?

«Даже не»?

– Альвиц, профильное, – сказала я твердо. – Тэд глупостей делать не станет. Посмотрит, если поймет, что не справится, то мы будем писать обращение в Дорнох, пусть людей присылают. Вы ведь об этом?

Морейра вздохнул.

– Об этом, – согласился он. – Хотя не буду скрывать, такого развития бы мне хотелось меньше всего. Людей из Дорноха. Я даже догадываюсь, кого пришлют.

Скривился.

Так-так. Комиссию он не хочет. Хотя, конечно, на его желания я буду смотреть в последнюю очередь, но интересно.

– А вы сами, – спросила я, – где учились?

– Гринбей, – сказал он устало. – Вот у нас, если бы кто из студентов так сбежал, никто бы возиться и сопли утирать не стал. Ну, то есть, сходили бы за ним, конечно, притащили бы за шкирку назад, а потом от себя бы еще добавили… и недельку карцера еще, чтоб было время подумать. Не сюсюкались бы.

Так ведь и у нас не сюсюкаются. Да и сам он не пытался ничего Горану высказать… Или просто не счел нужным воспитывать чужих некромантов?

Гринбей! Ведь с ума сойти.

Это элитное и закрытое заведение в Нораншире, туда попадают либо с очень серьезными связями, либо с очень серьезными деньгами, либо с огромным уровнем дара. А, скорее, чтобы все сразу было. С улицы туда не берут.

И слухи о жестких порядках Гринбея до меня доходили. Местами даже пугающие слухи. Как они вообще выживают там…

– И что, в вашем Гринбее студенты ведут себя тихо и не сбегают? – спросила я.

– Почему? – удивился он. – Еще как сбегают. Ни одного молодого идиота угроза наказания не останавливала. И в карцер, как к себе домой. Но наука на будущее хорошая, сразу осознаешь риски, никаких иллюзий. Впрочем, вы правы, вашим такая строгость ни к чему, это с нами иначе нельзя было.

И смотрит так…

Потому что они там крутые маги, а мы тут так…

Снобизм это. Слишком свысока. Конечно, куда нам до элитных выпускников Гринбея.

Меня даже раздражает.

– И как же вы из Гринбея к нам?

– Характер скверный, – ухмыльнулся он. – Сами понимаете, с таким характером карьеры не построить.

Однозначно. Я меньше суток с ним знакома, а уже хочется придушить. Хотя, вроде бы, и повода нет, все очень по делу, все корректно и профессионально. Но придушить хочется нестерпимо. Надо думать, не я первая. Какая уж тут карьера?

– Понимаю. У вас завтра первая пара, кстати, – мстительно напомнила я.