Глава 5.1

Ярослав

Она не замечает, как меня ломает рядом с ней. Я хорошо научился это скрывать. У них с Даяном нет никого ближе. Если оттолкнет, оберегать Настю мне будет гораздо сложнее.

Перевязал ей опухшую ступню. Яну закапал в нос, дал хороший иммуномодулятор. Раскопал в своих залежах развивающую настолку и вручил малому вместо мультиков. Пульт от телевизора поднял выше, чтобы этот самостоятельный деть его не достал.

Быстро переоделся в домашнее и на кухню. Здесь обалденно пахнет домашней едой. Сам редко готовлю, когда один, и сейчас очень радуюсь простому супу. На столе белая пиалка с нарубленной свежей зеленью. Бросаю немного себе в тарелку и урча от удовольствия ем.

На мой затылок ложится Настина ладошка. Она проводит ею вскользь по коротко стриженным волосам запуская по шее бодро марширующие мурашки. Не замечая этого садится напротив.

– Нравится? – берет в руки ломтик ржаного хлеба, отламывает кусочек, кладет в рот.

– Да, – отвечаю сразу и на вопрос, и на ее прикосновение. – Вкусно, спасибо, – улыбаюсь ей. – Тебе чего не лежится опять?

– Я не рассказала… – мнется, как маленькая нашкодившая девочка. – Тот мужчина, которого я видела во дворе, приходил в наш клуб.

– Тааак, – откладываю ложку. – Что-то хотел? Подходил? Говорил?! – на последнем слове голос просаживается до хрипа.

– Нет. Бокалом отсалютовал, посмотрел немного программу и исчез. Яр, мне страшно, – ее глаза становятся влажными запуская по моим венам раскаленную лаву вместо крови.

Вдох, выдох. Заставляю себя сидеть на табуретке. Я друг. Всего лишь друг!

Ааа! Черт!

– Иди сюда, – встаю, тяну ее за руку с места, усаживаю к себе на колени. Ася доверчиво и так по родному утыкается носом мне в шею не понимая, что делает сейчас со мной. Сопит, щекочет кожу. – Не реви только, – стараюсь улыбнуться и ровно дышать. – Я подумаю, как выяснить, что это за мужик такой тебя пугает. А пока поживете у меня. Вам все равно еще лечиться и лечиться.

– У меня работа, Яр. За квартиру скоро платить, за детский сад. Ты же знаешь, сколько у нас расходов, – вздыхает, тиская в пальцах мою футболку.

– А я на что? М?

Немного задевает вот это ее: «Я сильная и независимая!».

Да нет, блин! Много задевает, что она не принимает от меня материальную помощь. Самостоятельная моя. В долгу быть не хочет!

Аська вбила себе в голову, что я и так из-за нее здесь убиваю свою блестящую карьеру. Нормально мне здесь. Хорошая частная клиника приняла с распростертыми объятиями. Даже должность заведующего отделением предлагали, лишь бы столичный доктор не свалил обратно. Я отказался, выбрав работу с пациентами вместо постоянной бумажной волокиты. Мне ее и на своем месте хватает.

– Мое мнение насчет этого твоего клуба ты знаешь давно, Ась, – говорю строго.

– Знаю, – слезает с колен, ставит чайник.

– А на основной работе у тебя официальный больничный. Так? – кивает. – Ну вот. Так что выдыхай и пиши список, что вам привезти из дома. Я через часик сгоняю, соберу все необходимое. И не спорь! – торможу на вдохе поток ее сопротивления.

– Тиран, – улыбаясь, Настя ставит передо мной кружку с чаем.

– Еще какой. А ты не знала?

Она расслабляется, и я вместе с ней. Пока собираюсь, выдает мне список, рассказывает, где что лежит.

– Ась, ты мне еще карту нарисуй, – влезаю в теплые ботинки. – Ушел, – потрепав Даяна по волосам, целую его маму в щеку и сбегаю к машине.

Прогреваю, стартую с места поднимая из-под колес белое облачно снежной пыли.

С неба срываются крупные белые хлопья. Сначала редкие снежинки кружатся и падают на лобовое, но стихия быстро расходится, превращая медленно двигающиеся машины в сугробы.

Весь город встал в одну большую пробку. Радио в машине заикается. Ищу другое. Новостное обычно всегда работает исправно, уж не знаю, почему.

Оставляю. Пусть бубнит. Сидеть в полной тишине и слушать, как за окном шуршат чужие шины попросту скучно.

Из колонок хорошо поставленный мужской голос рассказывает про циклон, накрывший среднюю полосу страны, про мировую экономику и последние слухи столицы. Среди них упоминается знакомая нам с Аськой фамилия Салаевых. Оказывается, Самир вернулся в отчий дом и планирует постройку целой сети торгово-развлекательных комплексов какого-то нового типа. Страхи Насти начинают обретать более реальные черты.

Есть у меня среди пациентов дочка одного опера из местного уголовного розыска. Надо бы с ним переговорить. Вдруг поможет чем.

Глава 5.2

Ярослав

Во дворе спокойно паркуюсь у ее подъезда. Осматриваюсь по сторонам. Из-за паршивой видимости обзор так себе, но вроде ничего подозрительного нет.

Поднимаюсь в квартиру, беру сумку, складываю в нее вещи по списку, а потом присев на табуретку в маленькой кухне, звоню отцу своей пациентки, договариваюсь о встрече на завтра.

Брожу по квартире, чтобы зацепить что-то еще из полезного. Беру игрушки для Даяна. На полочке в открытом доступе лежит фотоальбом. Зачем она хранит его?! Ревниво листаю старые фотки, где Ася с Каримом еще до свадьбы. Он, наверное, любил ее все же, раз женился несмотря на то, что вся семья была против. Хотя я до сих пор считаю, что младший Салаев пошел не против семьи, а сделал это, чтобы Настя не досталась старшему брату. Ох, и не знал он ее. Не такая она. Совсем не такая.

***

На обратном пути заезжаю в торговый центр. На первом этаже неплохой супермаркет. Закупаюсь полезными вкусняшками для Даяна. Так же в корзину ложатся свежие фрукты, две пластиковые коробочки с ягодами и любимые заварные пирожные Насти.

– Ярослав!

Уже на подходе к кассе меня зовет женский голос. Оборачиваюсь на звук.

Да ладно?! Следит она за мной что ли?

Ну хоть грудь ниоткуда не вываливается, куртка застегнута по самое горло. Славненько.

Киваю Галине и пытаюсь смыться. Молодая женщина, громко цокая каблуками, догоняет меня, ловит за рукав пальто.

– Я так рада вас видеть вне рабочего кабинета и без вашего халата, – очаровательно улыбается она своим ярко напомаженным ртом.

Не спорю, к ее тону кожи красная помада очень даже подходит. Но я, может, мужик неправильный? Не вставляет.

– А я то как рад, – с приветливым оскалом выдавливаю из себя.

– Ой, а у вас есть дети? – не без разочарования Галина замечает коробки с детским соком у меня в корзине.

– Сын, – отвечаю не раздумывая.

И как я раньше не догадался ей это озвучить? Глаза женщины еще немного тускнеют.

У меня в кармане звонит мобильник.

– Извините, – показываю жестом, что нужно ответить. – Ты что-то еще надумала, любимая? – спрашиваю в трубку стараясь не улыбаться разочарованному вздоху навязчивой мамочки маленького Миши.

***

– Яр, ты там так сильно замерз что ли? – смеется Ася мне в динамик.

– Прокладки? – интересуюсь в ответ. У Галины щеки становятся под цвет помады.

– Ярик!!! – судя по звуку Настя упала с дивана и теперь ржет где-то на полу. – Ты там с ума сошел?

– Сейчас куплю, родная, – прикрываю ладонью микрофон и обращаюсь к Гале. – Рад был увидеться. До свидания, – быстрым шагом иду в сторону высоких стеллажей. – Прости, Ась. Надо было избавиться от одной назойливой дамы. Так тебе точно не нужны прокладки? – прикалываюсь над девушкой.

– Дурак, – фыркает она. – От кого сбежал? – тут же спрашивает с любопытными нотками в голосе.

–Да есть тут одна назойливая дама. Заколебала малость. Не скучайте, скоро буду.

***

Прихватив с полки детский гипоаллергенный стиральный порошок, кондиционер для белья, а также хорошую зубную щетку и банановую зубную пасту, возвращаюсь на кассу.

Галины нигде поблизости не обнаружилось.

Выдохнув, сгрузил свои покупки на ленту, расплатился и домой. Так приятно, что там ждут. Хочется быстрее добраться, но долбанные пробки еще не рассосались, и я ползу со скоростью беременной черепахи нетерпеливо постукивая пальцами по рулю.

Дома пахнет жареной картошкой.

– Настя, ты где ее взяла в таком количестве? – кричу из прихожей вместо «Привет». Не помню, чтобы у меня в запасе было столько овощей.

– Я за молоком для Даяна спускалась, пока он спал, – выглядывает она из кухни. – Привет. Ну что, избавился от своей поклонницы? – хихикает, прикрыв ладошкой рот, но тут же морщится. – Блин. Лук резала, – ее красивые глаза начинают слезиться.

– Я сейчас правильно понял? Ты ходила за молоком с больной ногой, а притащила с собой еще картошки, лука и…

– Две морковки и хлеб. Он закончился, – Аська виновато кусает губы. – Ты не отдыхал совсем, а тут мы еще навязались. Должна же я хоть как-то отблагодарить.

– Точно выпорю, – несу покупки на кухню. Настя, обиженно сопя, перемешивает картошку. – Ты невыносимо упрямая! – ругаю ее.

***

В руки попадает тот самый альбом с фотографиями из ее квартиры. Настя видит его, удивленно переводит взгляд на меня.

– А его ты зачем привез? – забирает из моих рук.

– Не знаю, – ухожу к себе в комнату переодеваться.

Не придумал я логичного объяснения, на кой хрен притащил эти дурацкие фотки в свою квартиру. Надо было выкинуть по дороге.

Эгоистично хотеть, чтобы она полностью выкинула Карима из своей жизни? Наверное да. Настя ведь его любила. Но ведь разочаровалась! А в нем ли?

Я вроде принял это ее прошлое, но смотрю сейчас, как она прячется от него и да, дебильный альбом хочется сжечь!

***

В спальне ударил пару раз по боксерскому мешку, висящему на цепях под потолком. Продышался. Вроде полегчало. Веду себя как ревнивый олень.

– Поздравляю, Березин, ты оно и есть, – говорю своему отражению в зеркале.

Не к кому ревновать. Нет Карима. По официальной версии погиб. Четыре года прошло. Чего завелся? Эта девочка так и не побывала в твоей постели? Побывала. А что она там делала? Рыдала, блин! Я слушал и жалел, жалел и слушал. Не было у нас отношений. Так, видимость. Аське просто нужен был кто-то рядом. Очень-очень близко. И я был. Сейчас вот тоже здесь. Когда пришло время, сделал несколько шагов назад, понимая, что она не готова к чему-то большему. А эта зараза взяла и вернула меня во френд-зону.

Глава 6

Настя

Посадила большого и маленького мужчин за стол. Сама поковырялась в тарелке под недовольное ворчание Ярика. Есть совсем перехотелось.

После ужина уложила Даяна спать, а сама сжала пальцами альбом с фотографиями. Помню, как бегала распечатывать их и потом бережно складывала в прозрачные конвертики на белых страничках.

Яр не верит, что Карим любил меня, а мы слишком мало времени провели вместе, чтобы я могла ответить на этот вопрос точно. Когда соглашалась выйти за Салаева, верила, что любил. В нем было что-то такое необъяснимо-притягательное. Хотя даже внешне его старший брат гораздо интереснее, но красота Самира холодная, опасная. Он пугал меня гораздо больше, чем привлекал.

Самир ушел с нашей свадьбы, а на утро после первой брачной ночи поймал меня в коридоре огромного семейного особняка, прижал к стене, больно сдавил пальцами щеки и зло прорычал прямо в губы: «Ты сделала неправильный выбор! Ты еще об этом пожалеешь, Ася!»

– Извини, что вторгся в личное, – Яр присел передо мной на корточки.

– Ничего, – смотрю в его внимательные зеленые глаза. – Выброси его, – протягиваю альбом. – Кроме тяжелых воспоминаний он мне больше ничего не приносит, а их и так хватает.

– Не могу, – друг отрицательно качает головой, садится на пол скрещивая ноги в позе лотоса. – ты сама должна это сделать.

– Тогда неси ведро, – заявляю решительно.

– Встретимся на балконе, – улыбаясь Яр от меня сбегает.

Там холодно. В прихожей снимаю с вешалки мужское пальто, под ним моя куртка, но пальто точно теплее. Надеюсь, Ярослав не обидится, что прощаться с еще одним осколком своего недавнего прошлого я буду в его одежде. Надеваю. Подкладка еще хранит запах своего хозяина. Он смешан из любимой туалетной воды Березина, кожаного салона его автомобиля, там есть немножко лекарств и сигаретного дыма.

– Я знал, что тебе нравится, как я пахну, – щурится Яр застав меня за тем, что я нюхаю ворот его пальто.

Ужасно стыдно!

Наматывает мне на шею свой шарф, застегивает пуговицы и ведет за собой на балкон.

– Березин, а почему ты не женился до сих пор? – спрашиваю у него вдыхая морозный воздух.

– Я женат на работе. Ты же знаешь, – отмазывается друг.

Сажусь на низкую табуретку, достаю из альбома по одной фотографии, не глядя сминаю, кидаю в металлическое ведро. Яр вдруг ловит меня за руку.

– Эту оставь, – говорит серьезно.

На ней Карим стоит один возле черной иномарки, подаренной ему отцом.

– Зачем?

– Даян еще немного подрастет, покажешь. Он все равно спросит, Ась. Ему будет важно знать, что у него был отец, просто так вышло, что его не стало. Это лучше, чем сотни вопросов из серии: «Почему он меня бросил? У других есть, а у меня нет». Тебе ли не знать?

– Поджигай, – закрываю альбом с одной единственной уцелевшей фотографией.

Яр залез в карман пальто, вытащил оттуда зажигалку, скомкал кусок газеты, валяющейся на подоконнике, и бросил разгорающееся пламя в ведро.

– Главное, чтобы соседи пожарных не вызвали, – друг открыл оставшиеся два окна, чтобы весь дым вытягивало наружу. – Ты как? – спросил у меня.

– Не представляю, чтобы без тебя делала. Яр, а ты давно курить начал? – наблюдаю, как он крутит в руках зажигалку.

Не помню, чтобы хоть раз видела друга с сигаретой, но запах от одежды уже улавливала. Он же по улицам ходит, с коллегами общается. Не то, чтобы я против. Березин взрослый дяденька. Просто странно и любопытно.

– Я не курю. Так, иногда нервы успокаиваю, когда больше ничего не помогает. Это даже полезно. Для окружающих, – подмигивает Ярик. – Ну все. Догорело твое прошлое. Идем спать, Ась. Я завтра опять в первую смену.

Легла поближе к сынишке. Он посапывает заложенным носом, но спит пока спокойно. Температуры нет. закрыв глаза обдумываю слова Ярослава на счет того, что надо рассказать Даяну про родного отца. Наверное, он прав. Какое право я имею скрывать от него правду? Карим ведь ничего плохого мне не сделал. Это его семья меня выставила, это брат запугивал и угрожал. А Карима не стало. Он уехал и больше не вернулся ко мне.

Так страшно тогда было. Мама его кричала: «Пошла вон из нашего дома. Здесь тебя терпели только из-за сына». Меня винила, а мне тоже было больно. Только Яр оказался рядом. Он не дал сделать глупость и в агонии потери любимого мужчины потерять еще и ребенка.

– Мамочка, – Даян открыл глазки будто почувствовав, что у меня опять сердце сходит с ума. – не плать, – малыш ладошкой гладит меня по влажной щеке.

– Я не плачу, – обнимаю его ладошку своей, подношу и сладко целую. – Зевнула просто. Иди ко мне, – помогаю ему повернуться на другой бок, обнимаю и тихо пою:

Баю-баю-баю-бай,

Спи мой ангел засыпай,

Баю-баюшки-баю,

Песню я тебе спою.

За окном совсем темно,

Солнце спит уже давно,

Ветер все огни задул,

Чтобы ты скорей уснул.

Даян заснул, а я успокоилась. Давно столько не плакала. Это все тот странный тип! Разбередил недавно затянувшиеся раны.