Отзывы на книгу «Париж»

При том, что я не очень большой любитель исторических романов, эта книга просто захватила.
Мне нисколько не мешало то, что действие время от времени перемещалось в совершенно другой век, делая более понятными происходящие события.
Да, мир тесен, наверное, постоянное пересечение представителей одних и тех же семейств на протяжении многих веков не так уж и невероятно. Франция все же небольшая страна по сравнению с нами.
Автор рассказывает о событиях хотя бы немного знакомых: изготовление статуи Свободы для Америки, строительство Эйфелевой башни, истребление евреев, ночь, когда были убиты тысячи протестантов, короли, тамплиеры и прочие исторические личности и факты. Все это вещи, более или менее подробно известные почти каждому, закончившему школу.
Но в книге все события разворачиваются так, будто ты их наблюдаешь сам. Наверное, потому, что смотрим мы на них глазами действующих лиц.
Как причудливо переплетаются человеческие судьбы! Но каждое семейство, участвующее в этой истории, сохраняет свои черты на протяжении всей книги. Аристократы остаются аристократами, их противники и через несколько столетий противостоят им. Возможно, это не очень правдоподобно. Но вот читаешь и веришь, что все так и было.
Страшные события избиения гугенотов особенно ужасны, если смотреть на все глазами ребенка, у которого только что убили родителей, а следующим должен стать он.
Или ты еврей, ты знаешь своего Бога, ты весь его до последней клеточки. Но тебе надо спасти семью, а для этого предать религию, друзей, все, чем ты жил. Ужасный выбор.
Но не только темные страницы есть в истории Парижа.
Как это великолепно, гордо: "Я построил Эйфелеву Башню!".
Все герои книги живые люди, иногда ошибаются, бывают неправы, иногда проявляют настоящий героизм. Но вот с кем я не смирилась, так это с семьей Ле Сур. Они честны, упорны. Но я боюсь фанатиков, независимо от того, что ими движет, религия ли, политика, желание осчастливить мир - неважно.
Когда кровь льют люди расчетливые, ради денег, ради власти - это ужасно, но когда перед нами бескорыстные безумцы ради всеобщего счастья идут к цели через кровавое море - это намного страшнее. Для них врагом становится каждый несогласный.
К сожалению, наступил момент, когда интерес стал угасать и появилось все же некоторое разочарование. Это были события двадцатого века.
В жизни семьи Бланшаров все сложилось довольно хорошо. Интересны их связи среди художников и писателей. Но как-то так все легко и благолепно у них там происходит, что верить написанному становилось уже сложно. Все творческие личности, вот прямо все, так Бланшаров любят и уважают, малейшую просьбу тут же выполняют, всегда для них свободны. А Мари оказалась чересчур многогранной личностью, все умеет, все может, а что не умеет - тому быстро научится. Мне она показалась какой-то неправдоподобной.
Ругать книгу не хочу, возможно, я и не права вовсе, только для меня эта часть истории оказалась какой-то сладкой, даже приторной, очень сильно отличающейся от других временных промежутков. Впрочем, это единственное мое критическое замечание.
Затем, когда повествование переместилось к Второй Мировой войне, я тут же забыла, что мне что-то не очень нравилось.
А в общем-целом - замечательная книга, и я рада, что мне довелось ее прочитать, потому что это было мое задание, а не собственные планы.

Книга великолепна по многим параметрам. Единственным моментом, вызывающим вопросы, может стать достоверность некоторых мелочей с исторической точки зрения, но, на мой взгляд, это касается слишком дотошных и привередливых читателей.

Прежде чем начать, хотелось бы отметить, что огромную пользу во время чтения принесет схема, на которой хорошо просматриваются хитросплетения всех главных героев, как по вертикали, так и в хронологическом порядке.

"Париж" Эдвард Резерфорд
Источник: e-reading.club

Итак, чем же интересно это произведение?

1. Историческая канва.
Все, что происходит в книге, а событий в ней - огромное и невероятное количество, все моменты очень привязаны к тому или иному периоду развития города. Охвачена огромная эпоха, начиная с 1200х годов и до конца 1960х. Причем, хоть основные события и происходят в самом Париже, ситуация описывается с оглядкой на всю Европу.
Варфоломеевская ночь глазами пострадавших и тех, кто их спасал. Грандиозные проекты строительства. Описание работы тюрьм. Создание и развитие собственного огромного магазина. Работа художника в картинной галерее. Мировые войны, первая и вторая. Катакомбы. Антисемитизм. Внебрачные связи.
Всего просто невозможно перечислить.
Если учесть, что участниками событий являются главные герои книги и их непосредственное окружение, то создается эффект погружения и присутствия. Прекрасный подход к передаче информации.

2. Главные персонажи.
Их много. Они представляют различные слои общества - от бедного еврея до высшей городской знати.
Что интересно - выдуманные персонажи пересекаются с настоящими историческими личностями. Таким образом, таинсвенные образы как-будто оживают.
В часности, запомнилась та часть, где описывается строительство Эйфелевой башни. Сам инженер представлен как живая фигура, человек, который общается с рабочими, рассказывает о своей точке зрения, обосновывает проект.
Понятно, что присутствует доля выдумки, но так реалистично все написано!
И таких моментов в книге достаточно много.

3. Стиль повествования.
Очень легкий, приятный, ненагружающий. Фразы и предложения сливаются гармонично с диалогами. Чтение протекает быстро и непринужденно. Огромный объем прочитыватся с удовольствием.

Очень рада, что познакомилась еще раз с прекрасным городом, который уже был любим, в который хочется вернуться, который окутан тайной и пеленой романтики.
Благодаря этому масштабному произведению, заполнились многие мелкие детали, Париж заиграл новыми красками, появились места, куда хотелось бы заглянуть.
В общем и целом, фраза из аннотации подходит прекрасно для тех, кто сомневается, стоит ли читать: "Это роман для всех, кто был в Париже и влюбился в этот город. Эта книга для тех, кому еще предстоит там побывать."
Рекомендую всем своим друзьям.

Закончу цитатой, которая может резюмировать ответ на вопрос, что же такое Париж:

Париж искони гордился тем, что является культурным центром – еще с тех пор, когда здесь открыли университет. Теперь он стал местом, где собираются люди со всего света. Так что сейчас это просто более интернациональная версия того, чем всегда хотел быть Париж.
Город – огромный организм. В нем одновременно происходит множество самых разных процессов. История может запомнить или забыть французских президентов, но она оставит в своих анналах импрессионистов, «Русский балет Дягилева», Стравинского и, как мне кажется, Пикассо.
Так что же в таком случае Париж? Я думаю, он – это память обо всем том, что в нем случилось. Мы помним корсиканца Наполеона и Эйфеля, который был эльзасцем, и многие из нас помнят, что здесь жил Бен Франклин. Вот что такое Париж. – Он ухмыльнулся. – Париж стал интернациональным городом, и потому теперь он принадлежит всем нам – каждому человеку, живущему на Земле.

Источник иллюстрации: lonelyplanet.com

Те, кто постарше, помнят в своём детстве такие плёнки - диафильмами их называли - и аппарат для их просмотра. Эта книга мне напомнила диафильм. Плёнку, на которой картинка обозначает действие, внизу надпись для ещё большей информации, и просматривать надо только при определённых условиях, иначе ничего не поймёшь. При этом фильм (да, именно фильм, иначе чтение этой книги назвать нельзя) получился настолько увлекательным, что значительный объём книги показался маленьким, и извечное восклицание по прочтении "И всё?! А дальше?" не заставило себя ждать.
Датировка событий не линейная, а в разброс. Например, первая глава относится к 1875 году, а уже третья - к 1261 году. Вроде бы заранее проигрышный способ изложения событий в этом случае оказался лучшим. Он позволяет вгрызаться в историю Парижа, а вместе с тем и Франции. Сначала автор пишет последствия, а после излагает причину их. Таким образом лучше понимаешь эти самые последствия. Причина, почему Люк Гастон отличается от своего брата Тома и сестры Николь, кем он стал во время оккупации фашистов, становится явственной, как на ладони.
Благородство семейства де Синь на протяжении целых столетий доказывает, что благородство крови не разбавляется водой со временем, и это благородство проявляется в преданности стране вне зависимости от формы правления в ней. Сначала виконты служили королям, потом попытались выжить во время революции, во время первой мировой поняли весь ужас войны, лицо которой стало более ужасным, а количество погибших зашкаливало. Во время Второй мировой виконт де Синь вместе с женой Мари Бланшар тоже служили Франции. Именно стране, а не захватчикам. Время показало, что это и есть благородство крови. Рядом с виконтом можно поставить простого рабочего Тома Гаскона, участвовавшего в строительстве Эйфелевой башни, потому что этот человек тоже благороден в своих поступках.
Затронут в книге и вопрос евреев, причем жутко становится от таких страниц. Но ещё больше влюбляешься в жителей этого города, когда понимаешь, что все гонения евреев происходят не от простых людей, а от правящей верхушки. Жители Парижа, будь они простыми горожанами или благородными графами, отнюдь не антисемиты. Они способны даже укрыть еврейских детей, или гугенотских, согласно времени, что вызывает абсолютное восхищение парижанами.
Ещё автор предлагает яркие события из жизни Парижа, не посетить которые невозможно. Например, похороны Виктора Гюго. Я не знаю равное по значимости событие, такое же горестное и величественное.
Конечно же, вы будете присутствовать при возведении Эйфеловой башни. Именно тут я поняла, что вся история Парижа - это жизнь его жителей. Не было бы знаменитой башни, если бы там не работали такие рабочие, как Тома. Не было бы Сопротивления в годы войны в Париже, если бы много лет назад в детстве братья Далу не получили хорошую взбучку. Не было бы Великой Французской революции, если бы в городе не жили такие, как семейство Ле Сур.
Таким образом, история города, как и история страны - это история нашей с вами жизни, дорогие читатели. Это мы строим памятники и возводим мосты. Это мы воспитываем детей, которые будут жить в этом городе. Возможно, они напишут картины или романы, которые прославят наши города и страны. А лицо города - это лица прохожих. Они могут улыбаться или быть серьёзными, эти лица. Могут быть приезжими или коренными жителями. Но эти лица складывают мозаику города, и без кого одного мозаика не будет сложена, и город не обретёт своего сегодня и завтра.
А что такое именно Париж? Прочитав книгу, вы сами ответите на этот вопрос. Но парижанин, уверена, скажет вам так:

Так что же в таком случае Париж? Я думаю, он – это память обо всем том, что в нем случилось. Мы помним корсиканца Наполеона и Эйфеля, который был эльзасцем, и многие из нас помнят, что здесь жил Бен Франклин. Вот что такое Париж. Париж стал интернациональным городом, и потому теперь он принадлежит всем нам – каждому человеку, живущему на Земле.

Вместе с этим скромным мнением прилагаю свои настоятельные рекомендации к прочтению этой замечательной книги.

Эдвард Резерфорд известен своими объемными историческими произведениями о странах и городах мира, таких как Лондон, Дублин, Нью-Йорк. И ранее переведенный у нас Стивен Сейлор с его дилогией в жанре «биография города» имеет, оказывается, по меньшей мере одного предшественника и коллегу, пишущего в этом жанре.

«Париж» - последнее творение Эдварда Резерфорда, переведенное на русский язык, ему предшествовали вышеупомянутые города и страны, а от знакомства с его эпопеей под названием «Русска», одно название которой вызывает большие сомнения в качестве ее содержания, наши издатели российскую публику мудро избавили.

Я считаю себя популяризатором истории, коммерческим романистом. Мне кажется, в этом нет противоречия…

честно признается автор и именно так и нужно воспринимать его работы. Любитель истории вряд ли найдет здесь здесь для себя что-то новое, разве что улыбнется на очередное современное откровение о страшно вонючих французских королях Генрихе IV и Людовике XIV, об этом пикантном факте во времена Дюма как-то не принято было сообщать. А любитель семейных саг что-то, безусловно, найдет, но не самого лучшего качества. Любопытно, что недавно прочитанные мною две первые части семейной саги соотечественницы Резерфорда Элизабет Говард, пишущей приблизительно о том же времени в гораздо более камерном ключе, мне понравились больше и вызвали желание прочитать продолжение. Наверное, потому, что будучи современницей и непосредственной участницей этих событий, она сумела включить их в роман на эмоциональном уровне, заразить читателя своими чувствами, когда как герои Резерфорда не вызывают сильных эмоций – это просто свидетели и участники исторических событий, милые и приятные люди, но и только. Тот же Сейлор вложил в свою биографию города подлинную страсть к Древнему Риму, чего сильно не хватает монументальному «Парижу» Резерфорда, где за обилием исторических фактов и географических локаций, теряются личности его обитателей. Единственно, где я уловила чуть более искреннюю нотку, это в рассказах о еврейских семействах, живших во Франции в разные эпохи и во все времена претерпевающие всяческие притеснения.

Книга рассказывает нам о судьбах Франции, Парижа и его жителей с конца XIX до середины XX веков, и это разбавляется историческими экскурсами во времяна гонений на тамплиеров, Варфоломеевской ночи, эпохи Короля-Солнца и Французской революции. Эти экскурсы, на мой взгляд, самая интересная часть произведения. Глубже проникнуть в эти эпохи перемен нам помогают судьбы нескольких семейств, генеалогию которых Резерфорд прослеживает через века. Это семейства аристократов де Синей, торговцев и врачей Бланшаров и Ренаров, пролетариев Ле Суров и Гасконов и еврейского семейства Якоба-бен-Якоба, которое в XX веке будет именоваться Жакоб. Несмотря на то, что эти семьи принадлежат разным социальным кругам, которые практически не пересекались в те давние времена, жизни членов этих семейств переплетаются, сходятся и опять расходятся так причудливо, что их потомки и не подозревают о своем возможном родстве.

Большая часть романа относится к XX веку и здесь эти семьи предсказуемо оказываются в самой гуще интереснейших событий, на которые был так щедр этот век и этот город. Тома Гаскон строит вместе с Эйфелем его башню и создает во Вторую Мировую войну один из первых отрядов маки, де Сини, как их древние предки-рыцари, активно участвуют в обоих мировых войнах, а Бланшары-Ренары открывают первый в Париже роскошный универмаг, собирают предметы искусства, общаются со знаменитыми художниками, писателями и поэтами, а одной из них даже доведется стать содержательницей элитного борделя.

Много места в романе уделено Второй мировой войне и участию в ней Франции. Оставим на совести автора степень этого участия («А эти что, нас тоже победили?»), но отдадим должное памяти французов, сражавшихся и геройски погибших в Сопротивлении.

Для читателя, не особо искушенного в истории Франции и желающего пополнить свои знания в этой области, исследование Резерфорда будет познавательно и интересно, а искушенный читатель без труда найдет в огромном массиве современной литературы что-нибудь ему более подходящее.

Как-то у Орхана Памука спросили, выполняют ли современные сериалы ту функцию, которая в прежние времена была возложена на длинные основательные романы. Он ответил "да", имея в виду их сплачивающую роль в обществе. Если раньше буржуазная прослойка обсуждала в семьях или на дружеских сборищах перипетии очередного "блокбастера" от Бальзака или Толстого, то теперь, дескать, все разговоры крутятся вокруг очередной серии "Игры престолов" или "Великолепного века", в зависимости от страты (вот, кстати, и тут никуда не уйти от социального анализа). Выходит, литераторы больше не властители дум? А те, что остались, вынуждены жить и писать по законам шоу-бизнеса?

Собственно, так и происходит, и все с приставкой "инди-" рано или поздно становится солидным, сытым, лощеным, общепринятым. Если автору "проекта" удается хорошо раскрутиться, а мало кто не стремится к популяризации своих творений. Пелевин и Линч - давно мейнстрим, что, впрочем, вовсе не означает, что все массовое лишено пресловутого пирсиговского "качества". Большой бюджет не превратит вашу конфетку в говняшку, если только вашу голову с непривычки не заполонят мысли о том, как потратить баблос, что почему-то плохо сочетается с одновременным осмысливанием наилучшего варианта воплощения вашей идеи.

Появлявшиеся несколько лет назад с частотой проклевывания нового придатка гигантской гробницы романы в формате твитов и смс, казалось бы, отразили во всей полноте наше время со всей его дислексией, дисграфией и неспособностью читательской аудитории сосредоточиться на глубокой идее, изложенной с использованием хотя бы двух придаточных предложений. Однако "толстые" романы не прекратили появляться. И книжный бизнес научился выжимать из них побольше, чем из твитосмсных бабочек-однодневок. Успех "Щегла" или "Маленькой жизни" - не что иное, как попытка предложить модель нового романа - коммерческого по сути, интеллектуального по наполнению, и таким образом, породить интерес к творению автора как у массовой, так и у элитарной публики (последняя, впрочем, почти прекратила существование, слившись с толпой). Впрочем, издатели двух выше упомянутых романов все же пошли по сложному пути. Эти произведения - довольно-таки уникальные предложения на книжном рынке. Есть способ поступить проще. А именно - запустить проект одного автора, создающего "книжные сериалы". И сестрам по серьгам, и в целом, дешево и сердито.

Вы, наверно, догадались, что вот я и подобралась к сути. Перед нами - один из выпусков такого "сериала". Который, мало того, что является одним из романов в ряду похожих (каждый посвящен какому-либо городу), но и сам по себе, как текст, представляет собой, в сущности, мыльную оперу. Писатель Резерфорд протягивает через ткань повествования несколько сюжетных линий, которые то расходятся, то снова сближаются, чтобы переплестись, и проделывает это довольно-таки мастеровито. Героев разных эпох объединяет их принадлежность к одной из семей - Бланшаров, де Синей, Ле Суров или Гасконов. Концепция, которая лежит на поверхности, но работает этот механизм неплохо. Автор умело подпитывает в читателе любопытство: у заклятых врагов в веке двадцатом предки, оказывается, дружили, а один раз такие разные семьи и вовсе породнились благодаря капризу одной знатной дамы, положившей глаз на "народного философа", выступавшего перед публикой на Новом мосту. Резерфорд пишет бойко, лукаво, но не одними семейными историями эта книга интересна.

Самое потрясающее, что автору удалось упаковать в условно развлекательную форму художественного произведения ликбез по истории, - и это современный читатель оценит, пожалуй, больше всего. Самоучители по развитию (еще один беспроигрышный издательский продукт нашего времени) приучили нас ценить добывание различных сведений, клеймя позором минутку бескорыстного блаженства, когда простодушный читатель безо всякой задней мысли завис над поэтической строчкой из сборника Малларме. Нет, поэзия не ценится в наши дни, зато экономия времени стала прямо-таки насущной. Резерфорд предлагает по-своему гениальный выход: совместить приятное с полезным, предаться, так сказать, инфотейнменту, то есть информироваться, развлекаясь. Ну и кто из нас устоит перед столь щедрым, перед столь адресным коммерческим предложением?

Структура романа гениальна в своей простоте. Основное действие начинается в XIX веке и с перерывами добирается до XX, его чередуют короткие вставки с новеллами из более раннего периода - от Средневековья до Парижской революции и Террора через Век просвещения со всеми остановками. Периоды, в которых разворачивается течение этих вставных новелл, Резерфорд выбрал наиболее "вкусные" и раскрученные прежде него историками всех мастей. Мы побываем при дворе Людовика XIV, поприсутствуем на судилище аристократов, где свое веское слово произнесет Робеспьер, а также станем свидетелями притеснений евреев при Филиппе Красивом. В "Париже" вообще очень подробно раскрывается еврейская тема. Можно было бы написать подробный развлекательный исторический роман на французском материале, не затронув эту тему? Думаю, все-таки нет. Но то, как это делается, заслуживает отдельного разговора. Подход ко всем историческим событиям у автора - поверхностный, лайтовый и очень-очень умеренный. Наш автор - из тех, что ратуют за "умеренность и аккуратность", либерал по убеждениям, за все хорошее против всего плохого, как это понимается в "приличном" обществе, короче, скучный тип. Зато у большинства читателей, не особенно поднаторевших в изучении истории (и ваша покорная слуга к ним, несомненно, относится), возникнет в душе уютное чувство "дежа вю", так как Резерфорд - не ниспровергатель основ, а добрый дедушка Дроздов, популяризатор и без того известных фактов и сведений, гуру большинства и, по большому счет, обаятельный и талантливый рассказчик.

Но вот что странно... У меня никак не получается относиться к книгам как к сериалам, которые, к слову, я не смотрю (ничего идеологического, просто катастрофическая нехватка времени). Увы, я из той редкой когорты читателей, для которых, по меткому замечанию писателя Антонио Табукки, литература - это нечто связанное с мечтами, желаниями и воображением. И вот, дочитав до конца "Париж" Резерфорда, могу сказать, что это пища, конечно же, для ума, а вот духовный рост и мистические откровения - понятия, чуждые самому ТИПУ данного романа.

И в этом нет ничего плохого, потому что питать мозг информацией - далеко не худшее занятие, которому лично я предаюсь с удовольствием. Правда, все же предпочитаю оригинальные документы, нежели переложения известных фактов в художественной форме, но кому-то именно такой ликбез необходим.

Хороший, чего уж там. Но насквозь коммерческий, обывательский, соглашательский и конформистский: особенно это заметно в главах о Французском Сопротивлении, в котором приняла участие половина персонажей, выведенных Резерфордом в качестве главных. Напомню только, что к Сопротивлению на всем протяжении войны имели отношение лишь полтора миллиона из сорокамилионного населения Франции, активных членов же было и того меньше - около трехсот тысяч на территории всей страны. О правде того времени существует множество книг, а тем, кто предпочитает упомянутый "инфотейнмент", советую обратиться к классике кинематорграфа - фильму Луи Маля "Люсьен Лакомб". И поставим на этом точку в вопросе массовости участия французов в движении партизанов-маки во Вторую мировую.

А я дальше читать творения Резерфорда не планирую.