Отзывы на книгу «Александр II. Жизнь и смерть»

Мой интерес к династии Романовых настолько безграничен, что я готова зачитываться подобной литературой. Откуда возникла такая заинтересованность сказать трудно, хотя ладно, я знаю откуда. Но сейчас не об этом.
⠀
Книга далась мне легко. Несмотря на внушительный размер и не менее внушительный охват истории и времени, в моей голове выстроилась четкая последовательность всех дат и событий, с описанием жизни и быта.
⠀
Знаете, я не люблю сухие факты. Вот он правил тогда-то, это привело к тому-то, было убито столько-то, так не интересно. Такая подача отбивает всякий интерес и потому неудивительно, что зачастую люди, при слове "история" отрицательно качают головой и бормочат что-то вроде "скучно".
⠀
Здесь такой проблемы нет. Читая о жизни великого Царя-освободителя, вы узнаете не только о судьбе его семьи и страны, дворцовых интригах и переворотах, без которых невозможно было существование  династии Романовых, но и о судьбах людей никому неизвестных, но значительно повлиявших на становление истории. О великих писателях и политиках, принадлежавших той эпохе и оставивших высказывания о происходящем в своих мемуарах.
⠀
В книге не восхваляется правление Александра II и не критикуется самым жестким образом (хотя порой мне казалось, что автор хочет ткнуть носом императора и прокричать "Да сделай же ты по-другому!"). Она дает возможность самим сформировать свое мнение и отношение к годам давно прошедшим, основываясь на собранных фактах, исторических записях, мемуарах и дневниках.

В допотопные докомпьютерные времена старой и тогда ещё научной фантастики порой можно было наткнуться на эпизод, когда герой фантастической книжки берёт из кристаллотеки некий информационный кристалл, вставляет его в какой-нибудь миелофон и «читает» книгу. Понятно, что с появлением персоналок носители инфо отказались от перфоленты и перфокарт и приобрели сначала форму дискеты, потом диска, и, наконец, флешки. И какая только форма не встречается у современных флешек! Но вот будь моя воля, так для записи этой книги я бы выбрал форму одного из платоновых тел...
Какая многоплановая и многомерная книга! Тетраэдр... гексаэдр... октаэдр... додекаэдр... икосаэдр... Всех вариантов углов, граней и плоскостей её событийного и смыслового ряда попросту не втиснуть в стандартные платоновы тела.

Дальше платоновы тела и всё остальное

ТЕТРАЭДР. Историческая составляющая. Конечно же Радзинский в своём исследовании опирался прежде всего на известные и однозначно трактуемые факты и документы. Факты, устные и письменные свидетельства очевидцев и прямых участников событий, а также на документы эпохи. Иногда он указывает нам источник той или иной информации, иногда просто даёт понять, что то или иное событие и происшествие, изложенное им, имеет под собой документальную основу. Но помимо документальной «твёрдой» основы Радзинский умело и широко пользуется и методами экстраполяции, научно-исторической гипотезы, аналогии и прочими, вполне уместными при выстраивании тех или иных гипотез и трактовок. И в этом смысле такие приёмы вполне уместны в книге, являющейся всё-таки не научно-историческим трудом, но вполне себе документально-художественным изложением.

ГЕКСАЭДР. Художественная плоскость. Вместе с тем Радзинский широко и талантливо использует и средства, свойственные чисто художественной литературе. Авторский стиль богат эпитетами, сравнениями; язык Радзинского наполнен эмоциями как самого повествователя, так и читателя (невольно заражаешься эмоциями и самого рассказчика Радзинского, и героев книги, и порой просто начинаешь переживать за судьбы царственных и нецарственных персонажей повествования, т. е. продуцировать эмоции сам). Автор широко употребляет в книге диалоги, что чаще является признаком художественной книги, но вместе с тем эти диалоги так естественно вписаны и в событийный ряд, и в саму логику исследуемого времени, что кажутся практически «подслушанными».

ОКТАЭДР. Приключенческая мерность. Несмотря на практически стопроцентную достоверность рассказываемых событий и происшествий, книга довольно сильно и плотно начинена приключениями. И в этом нет никакого противоречия, ведь называем же мы приключенческими книгами повествования о разного рода реальных воздухопутешествиях, горовосхождениях, мореплытиях и пещеролазаниях. В особенности, если с участниками этих документальных и реальных путешествий происходят самые настоящие приключения, т. е. происшествия невероятные и удивительные. Вот и в этой книге такого рода приключенческость имеется и в немалом количестве и в изрядном качестве. Потому что все эти военно-исторические страницы и главы книги, все эти любовно-романтические связи и полуавантюрные с налётом уже детектива проступки царственных отроков и вьюношей иначе как приключениями не назовёшь. И чехарду дворцовых переворотов XVIII века. Да и всю эту череду неудачных покушений на жизнь самодержца тоже... Как бы кощунственно это не звучало.

ДОДЕКАЭДР. Политическая плоскость. Тут и механизмы политической регуляции, тут и закономерности естественно-исторического развития социума с переменой социального строя и механизмов его принудительного давления и переключения.
Политический террор, его зарождение и развитие. Точнее часть людей, в том числе и автор утверждают, что все эти покушения на жизнь царя являлись террористической деятельностью. Не знаю... Дело в том, что террор как метод воздействия имеет своей целью устрашение тех или иных субъектов и групп. В деятельности народовольцев же цели устрашения кого бы то ни было. А целью было — политическое убийство монарха, имея ввиду, что вслед за этим вспыхнет народное восстание и царизм как политический режим рухнет... Впрочем, конечно в широком смысле просто принято политические убийства называть террористическими актами...
Политические партии социалистического типа. Конечно, говорить утвердительно о зарождении политической партии социалистического или коммунистического типа в описываемый исторический период пока преждевременно, однако на самом деле все эти политические социалистические революционные группы и союзы типа «Земля и воля» и «Народная воля», а также другие группировки уже обладали некоторыми признаками той партии, которую впоследствии будет строить Ульянов-Ленин. И все вот эти первые шаги по формированию таких политических групп, по шлифовке и уточнению принципов их формирования, по формулированию принципов их существования, целей и задач, политической программы и прочему, без чего партия не может называть себя партией — всё это Эдвард Радзинский рассматривает детально и подробно, в мелочах и нюансах, в тонкостях и с филигранной точностью. И это всё и безумно интересно и... и одновременно страшно... И особенно страшно, когда мы читаем эпизоды с идеями патологического революционера Сергея Нечаева!

ИКОСАЭДР. Военная плоскость книги. Российская империя вела в XIX столетии несколько войн и разными государствами. Преследуя разные территориальные, политические, имперские цели. Навскидку — война с Бонапартом, Крымская война, Русско-турецкая война, кавказские войны... И Радзинский не просто повествует нам о тех или иных перемещениях героев книги в связи с их участием в военных действиях, но рассматривает всю предпосылочную военно-политическую составляющую этой конкретной военной кампании, показывает нам движущие силы исторических событий, прорисовывает ближние и дальние цели не только Российской империи, но и её сателлитов и союзников, а также соперников и конкурентов, т. е. даёт развёрнутый анализ обстановки. Не превращая при этом книгу в учебник по истории или в стратегический и тактический монографического типа трактат, а оставаясь в рамках весьма художественного, интересного и интригующего повествования. И эта сторона, эта плоскость книжного содержания особенно интересна и важна сейчас, на нынешнем этапе реальности, когда опять бурлят и клубятся пылевые облака от грозовых политических и военных фронтов...

4-МЕРНЫЙ СИМПЛЕКС. Любовно-лирическая, романтическая грань. Личная жизнь главного героя книги Александра II Романова и связанные с его личной жизнью нюансы и интимности личной жизни самых разных лиц, многих исторических персон и личностей. При этом, даже затрагивая самое сокровенное — интимную жизнь разных людей, начиная с Екатерины Великой и заканчивая уже сыном и племянниками Александра II — Радзинский делает это достаточно тактично и не спускаясь в чернуху и порнографию. И сложно кого-то тут упрекать и осуждать за супружескую неверность или юношеское распутство — прежде всего потому, что все они были людьми своей эпохи и своего положения, и вряд ли могли свободно выйти из предназначенной им роли. Мы же ведь живём в своём времени и строим свои личные интимные и романтические отношения так, как считается нормальным и принятым в современности... И неизвестно, что и как потом скажут про нас и про наше время, про наших Кончит Вурст, Мадонн, Моник Левински и прочих известных всем и неизвестных никому людей...

ТЕССЕРАКТ или ГИПЕРКУБ. Широта охвата и глубина проработки затронутых в книге тем. Особенности авторского стиля таковы, что коли он берётся показать нам жизнь самодержца Российского Александра II, то начинает он свой рассказ не с момента рождения младенца Саши, а с предыстории семьи Романовых, с рассмотрением нескольких предыдущих поколений этой венценосной фамилии. И показывает нам события с детальной глубиной, показывая нам отдельные важные по мнению автора события семейной жизни настолько откровенно, насколько это важно для понимания книги в целом и смысловых её нюансов в частности. И вот эти широко-глубокие приёмы по мере чтения встречаются с завидным постоянством, раскрывая нам всю глубину авторского замысла, убеждая нас в правоте его подхода к раскрытию темы книги, и в правдоподобии и вероятность достоверности авторских трактовок, предположений и гипотез.

N-мерное НЕЧТО. Личное мнение автора. Радзинский вовсе не является сторонним наблюдателем и бесстрастным пересказчиком. Все мы помним его авторские телепередачи, и знаем, с какими богатыми модуляциями, с каким прищуром глаз и с какими точно выверенными жестами он рассказывает о событиях вековой давности. Понятно, что можно просто изображать и эмоцию и своё отношение к рассказываемому, но всё-таки мне кажется, что Радзинский к кому-то из своих героев относился снисходительно, а к другим с дружеским участием и сопереживанием; кого-то недолюбливал и осуждал, а о ком-то искренне сожалел и сочувствовал. И можно разделять его, авторское, отношение к повествуемому, а можно быть совершенно иного мнения и содержании и книги и трактовок и гипотез, высказанных Радзинским, но вот что практически невозможно, так это остаться совершенно равнодушным и невовлечённым — если так, то нужно немедленно идти к врачам и проверять кровь на наличие гемоглобина...

Не берусь определять истинную форму нашей виртуальной многомерной многогранной флешки — соотношение всех указанных и оставшихся за кадром нашего разговора о книге смысловых оттенков. Да это и не нужно, потому что самое важное своё предназначение книга выполнила — пробудила мощный интерес к эпохе, расставила какие-то смысловые акценты и ударения на тех или иных событиях и явлениях, заставила задуматься о своих собственных взглядах и убеждениях, в том числе и политического оттенка.

Оценивать данную книгу мне очень сложно. Я не фанат истории, подобное читаю очень и очень редко. Ну,что выпало, то выпало.
Почему из всей подборки я выбрала именно эту книгу? Фигура Александра II мне всегда казалась очень интересной: правитель, воспитанный поэтом Жуковским, спаситель русского народа(условно, тут я бы поспорила), реформатор с трагической судьбой. Таким нам его рисовали на уроках истории, насколько я помню. И мне было очень интересно узнать какие-то новые факты-подробности из его жизни. Начнем по порядку.

Примерно 10 % книги(я читала в библиотеке Либрусек) отводится предшественникам Александра, начиная с Петра и заканчивая Александром I. Затем идет подробное описание правления Николая I и делается плавный переход к правлению уже непосредственно Александра II, героя книги. Сразу скажу,что не понравилось наличие ненужных подробностей, я бы даже сказала, копание в чужом грязном белье: вот честное слово, мне абсолютно неважно, через чью постель Марта Крузе(Катя I) попала в постель Петра I(а Радзинский в нескольких предложениях и достаточно емко пишет об этом!) или что там происходило между Катей II и Петром III. А автор и тут интригует: подсовывает читателю дневники Екатерины, в которых та пишет, что не было у нее никакой близости с Петром, мол, слаб он был в этом деле, а Павел это прочел. Были ли Романовы Романовыми?( Возможно, ярый фанат истории спать не сможет после такой загадки). Еще не понравился такой момент: автор останавливается на подробностях смерти Александра I, пишет о том, что все это происходило в странных обстоятельствах, смерти ничего не предвещало, и вообще непонятно, от чего умер Александр(любой учебник истории или Википедия вам скажут, что умер он от горячки - вполне себе обычное дело для тех лет и с их медициной, в лучшем медицинском справочнике написано - болит то-то, пусти кровь оттуда, болит это, пусти отсюда), и, якобы есть легенда(а может, и не легенда, автор пишет об этом, на мой взгляд, без тени сомнения) о неком отшельнике Федоре Кузьмиче, как две капли воды похожем на императора, мол, родным проститься привезли закрытый гроб и вообще все это было под покровом ночи. Заканчивает эту историю автор примерно такими словами: но нам знать не дано, как и чего было на самом деле, поэтому оставим это. Круто, хочу я сказать...Сказал "а", так скажи и "б": откуда ты это все взял, зачем написал?(хотя в принципе я догадываюсь, читатель ведь такой, ему хлеба и зрелищ подавай).
История жизни Александра изложена довольно подробно: автор детально и ёмко показал,какие чувства может испытывать цесаревич, показал его взаимоотношения с отцом, его отношение к стране, отношения с наставником- Жуковским. Но самое главное: Александр изображен обычным человеком, на долю которого выпала тяжелая ноша - правление огромной, необъятной страной. Как и всякий человек он может любить, злиться, быть в смятении, ненавидеть, ошибаться, но ошибки получаются у него уже более масштабными, чем ошибки простого человека, более серьезными... но нельзя не заметить и тот факт, что эта книга не только об Александре. Она все же шире, она об эпохе Александра II(больше об эпохе даже, чем об Александре). И вообще вся книга-это такой научно-популярный стиль(рассчитана на широкую аудиторию, сквозь тяжелые строчки читателю пробираться явно не придется). Очень много сносок и на исторических лиц, окружавших императора. На мой взгляд, в этом есть определенный недостаток: на некоторых он останавливается очень подробно, а некоторых же упоминает лишь вскользь. Например. еще в первой главе он подробно расписывает Сперанского и все его реформы(ну, а зачем, Сперанский же присутствовал при дворе преимущественно при Александре I), а о Льве Николаевиче Перовском он пишет буквально одной строчкой(действительно, зачем, хотя было бы интересно почитать об отце той самой Софьи Перовской).
Также интересно, что Радзинский ищет параллели, некоторые из них мне показались довольно интересными(например, он ищет предпосылки революции 1917 года во времени правления Николая и Александра, в идеях декабристов, довольно интересно он пишет об этом), некоторые надуманными(их большинство).
В целом, книга читается быстро, язык достаточно живой(мне скорее не понравилось, чем понравилось, но это уже особенности моего восприятия).

Старшие классы, урок истории. Проходим, вероятно, Гражданскую войну в России. Моя любимая учительница и одновременно классная руководительница Марина Владимировна в привычной своей неторопливой, убаюкивающей чуть даже манере повествует о событиях давно минувших дней. Я чувствую себя отлично, я обожаю уроки истории тогда гораздо больше, чем даже уроки литературы. Я рисую, не отвлекаясь ничуть от речи учительницы, я листаю учебник и натыкаюсь на портрет красивого (на свой тогдашний вкус) мужчины; читаю подпись – адмирал Колчак. Александр Колчак – белый вождь перед будущей товарищем Ритой.

Немногим раньше я сдаю годовой экзамен и выбираю, конечно, историю. Марина Владимировна позволяет объять малую часть пройденного – выбрать царствование одного самодержца, изучить только это, зато подробнее. Я выбираю, конечно, Александра II: он один из монархов вызывает мою симпатию – он отменил крепостное право, развязав многовековую петлю на шее народа. Теперь я думаю, что, может, столь сильной симпатии он и не заслуживал, ведь право человека на свободу – право естественное. Но тогда выбор монарха для экзамена был однозначен, однозначен выбор книги и теперь, в «Долгой прогулке», подборке из Радзинского.

Повествователь из него блестящий, безусловно. Портреты современников – как живые; выдержки из писем, дневников – как же я это обожаю! Как подробно и талантливо преподносится социокультурная обстановка эпохи! Это блестящее время для литературы, это Некрасов, Толстой и Достоевский, это Герцен, звонящий в свой «Колокол» из Лондона и многое-многое другое прелюбопытнейшее. Тогда появляется невнятное, вечно размытое определение «интеллигенция», появляются «гласность» и «оттепель». Тогда самодержец пугает сановитых ретроградов своими реформами, брата его, Константина Николаевича, и вовсе кличут «якобинцем».

И все же царь постоянно колеблется, периодически сдает назад, и все его сомненья, весь его неустойчивый (7 покушений!) период царствования подробно описан Радзинским. Если в случае с «Историей Франции» из предыдущего задания я жаловалась на отсутствие лирических отступлений, то к книге Радзинского может быть одна только обратная претензия: мало о реформах, об их подготовке, почти ничего об их составе и развитии, школьный учебник, «Википедия» - и те дадут побольше информации. Непростительно. Зато лирики… Когда начинался обеденный перерыв, я откидывалась на офисном стуле, приговаривая: «Ну, девочки, у меня наконец начинается про любовницу императора».

Мне не очень по душе далеко идущие параллели, мол, «декабристы разбудили Герцена» (Н. Коржавин), а он всех остальных, в том числе террористов. Герцен не проповедовал террора, так можно и на Сэлинджера повесить убийство Леннона. И что «в письма запечатывали смерть, лайнеры в Египет угоняли» (В. Корнилов) с тех пор, как на Екатерининском канале смертельно ранили Александра II. За исключением похожих рассуждений, мне понравилось. История сложна и противоречива. В который раз уже убеждаюсь в этом. Смутьян Радзинский разбудил во мне то самое чувство 2009 года:

Дальше...

Если бы знать правду;
что не напрасно
я разбираться пытаюсь,
плутая
в твоих эрах;
чтоб не метаться в стороны
«белых» и «красных»,
победителей и побежденных,
сломивших устои, реакционеров…

Мои бесконечные «если бы»
что тебе? –
Не поведешь и бровью,
до Христа все познавшая
и эти веков двадцать.

И мне остается
вести разговор с тобой дальше,
История!
Осознавая
привычку твою –
повторяться.

Книга посвящена эпохе Александра II. Автор напомнит читателю историю семьи Романовых, остановится на годах правления отца будущего царя-освободителя, Николая I, расскажет о его воспитании, окружении, реформах, общественной жизни России, сдобрив всё байками, легендами, рассуждениями.

Александр II – это тот царь, который отменил крепостное право, даровал народу всякие свободы (его отец строил тоталитарное государство) и за дела свои стал жертвой террористов-народовольцев, организовавших на него аж семь покушений, в том числе в Зимнем дворце. Радзинский придерживается мнения, что в заговоре была замешана царская полиция, с чем, учитывая все обстоятельства, не согласиться сложно. Вот обо всём этом читать было очень интересно. Кроме того, автор рассказывает о судьбах и взглядах писателей того времени – Достоевского, Толстого, Тютчева, Некрасова, Жуковского, Ключевского, – что позволяет увидеть более полную картину. Это как раз то, чего мне так не хватало на школьных уроках истории.

Но Александр II и царь, имевший не только кучу любовниц при живой императрице, что было в порядке вещей, но и на пятом десятке влюбившейся в одну из них – Екатерину Долгорукую. Он жил с ней больше десяти лет, и в конце концов они даже обвенчались. И Радзинский смакует подробности сексуальной жизни, причём всех – не только семьи Романовых (Александра II, Николая I, Елизаветы I, Екатерины II), но и народовольцев, и каких-то второстепенных лиц.

И хотя, на мой взгляд, степень желтушности зашкаливает, до его «Записок стукача» всё же далеко: там приводится «дневник» императора (я полагаю, вымышленный), на страницы которого тот изливает свои чувства к Екатерине Долгорукой. И это отнюдь не стихи в её честь, а откровения, касающиеся изменений в его штанах при виде её лика. Короче, каких-то физиологических подробностей здесь, слава богу, нет, хотя к концу книги Радзинский всё-таки поделится сплетнями, что якобы накануне седьмого покушения Александр II взял её на столе, и это был их последний раз, и это так грустно… К сожалению, я тот скучный человек, которого интимная жизнь других людей совсем не волнует, но для кого-то это будет, наверное, плюсом.

Еще из минусов – чересчур пафосный стиль повествования.

И, исходя из всего вышесказанного, должна, к сожалению, признать, что читать Радзинского – выше моих сил. Но формат аудиокниги оказался вполне приемлемым. Почему бы, моя дома полы, не узнать что-то об истории государства Российского?