Глава 2: Сбор команды

Три дня спустя Алекс Ковач стоял в главном ангаре базы «Прометей» и наблюдал за прибытием последней группы специалистов. Ангар превратился в подобие военного штаба: десятки компьютеров, мониторы, отображающие данные с сотен датчиков, размещенных вокруг места расположения пирамиды, вооруженная охрана по периметру.

Рейнер расположился в центре этого хаоса, отдавая распоряжения и координируя разгрузку последней партии оборудования. За прошедшие дни Алекс так и не смог составить однозначное мнение о полковнике. Тот казался искренне увлеченным научной стороной экспедиции, но при этом не скрывал военных приоритетов и жесткой дисциплины.

Огромный транспортный самолет C-17 Globemaster, доставивший последнюю группу специалистов, уже разгрузили. Людей провели через пропускной пункт, где сканировали документы и биометрические данные. Алекс отметил высокий уровень безопасности – никто не мог попасть на базу без многократной проверки.

– Доктор Ковач, – окликнул его Рейнер. – Познакомьтесь с ключевыми членами нашей команды.

Алекс подошел к группе из пяти человек, стоявших возле полковника. Все они выглядели усталыми после долгого перелета, но в глазах читалось возбуждение.

– Доктор Елена Сорович, астрофизик, специалист по солнечной активности, – представил Рейнер женщину с платиновыми волосами, собранными в тугой пучок. Ее холодные серые глаза скользнули по Алексу с профессиональным интересом.

– Мы встречались на конференции в Цюрихе, – сказала она с легким восточноевропейским акцентом. – Ваш доклад о корреляциях между древними астрономическими записями был… спорным.

Алекс узнал ее – три года назад Елена Сорович выступила с разгромной критикой его теории о том, что древние цивилизации фиксировали аномальные солнечные явления, не наблюдаемые в современную эпоху.

– Рад видеть вас в нашей команде, доктор Сорович, – нейтрально ответил он. – Возможно, нам представится шанс проверить мои «спорные» гипотезы.

Рейнер, почувствовав напряжение, продолжил представление:

– Майор Джек Харпер, специальные операции. Отвечает за безопасность экспедиции.

Коренастый мужчина с квадратным лицом и колючим взглядом сухо кивнул. Алекс мгновенно определил в нем бойца элитного спецподразделения – движения экономные, взгляд постоянно сканирует пространство, оценивает угрозы.

– Доктор Аиша Хан, лингвист и специалист по древним письменностям.

Молодая женщина индийского происхождения с живыми карими глазами улыбнулась:

– Доктор Ковач, я изучала ваши работы о символизме в культурах доколумбовой Америки. Надеюсь, мы найдем ключи к пониманию… того, что нас ждет.

Алекс отметил ее энтузиазм и интеллект, читавшийся во взгляде.

– Профессор Хироши Танака, квантовый физик, специалист по экзотическим формам энергии, – продолжил Рейнер, указывая на пожилого японца с аскетическим лицом и внимательными глазами.

– Я не верю, что пирамида – земного происхождения, доктор Ковач, – сразу заявил Танака. – Квантовые флуктуации, которые она производит, не соответствуют ни одной известной нам технологии.

Последним Рейнер представил медика экспедиции:

– Доктор Сара Кензи, специалист по экстремальной медицине и выживанию в неблагоприятных условиях.

Женщина средних лет с коротко стриженными каштановыми волосами крепко пожала руку Алексу. В ее крепком рукопожатии чувствовалась сила, не соответствующая внешности врача. «Военная подготовка», – подумал Алекс.

– Полный состав экспедиции – тридцать шесть человек, – сказал Рейнер. – Научный персонал, военные специалисты, техники. Но ваша группа – ядро. Прошу в конференц-зал для первого брифинга.

В конференц-зале атмосфера была напряженной. Рейнер активировал режим защиты от прослушивания – специальные устройства создавали белый шум на частотах, используемых для подслушивания, а все электронные приборы были выведены из строя направленным электромагнитным импульсом.

– То, что я сейчас расскажу, не покинет этой комнаты, – начал полковник. – Операция «Феникс» имеет высший уровень секретности и санкционирована непосредственно Советом Безопасности ООН.

На экране появилась трехмерная модель пирамиды.

– Объект, обнаруженный доктором Ковачем, является одним из нескольких подобных сооружений на планете. Мы называем их «узлами». Большинство неактивны, но этот – самый крупный из известных – начал проявлять признаки активности десять дней назад.

Рейнер переключил изображение, показав графики и диаграммы.

– Как видите, мощность энергетического излучения растет в геометрической прогрессии. Наши расчеты показывают, что если тенденция сохранится, через пятнадцать дней излучение достигнет критического уровня, способного повлиять на магнитное поле Земли и солнечную активность.

– Вы говорите о глобальной угрозе, – сказала Елена Сорович. – Но какова природа этого излучения? Как пирамида под толщей льда может влиять на Солнце?

Рейнер кивнул Танаке, и пожилой физик поднялся со своего места.

– Мы имеем дело с технологией, основанной на принципах квантовой телепортации энергии, – сказал он. – Пирамида создает направленный пучок особых частиц, которые взаимодействуют с солнечной плазмой, влияя на ее поведение. Мы назвали эти частицы «тахионами Феникса».

Алекс нахмурился:

– Подождите, я специализируюсь на древних технологиях, но даже мне очевидно, что это слишком продвинутая наука. Вы говорите о технологиях, которые превосходят наши на столетия, если не на тысячелетия.

– Именно, – кивнул Танака. – Потому что они не наши, доктор Ковач. Не человеческие.

В комнате воцарилась тишина. Аиша Хан нервно сжала кулаки, майор Харпер что-то беззвучно пробормотал, похожее на проклятие.

– Вы говорите об инопланетном происхождении? – спросила Сара Кензи.

– Мы говорим о факте, – твердо ответил Рейнер. – Пирамида и технология, которую она содержит, были созданы нечеловеческой цивилизацией около ста тысяч лет назад. Мы называем их «Архитекторами». И у нас есть доказательства их присутствия на Земле.

Он активировал новую серию изображений – фотографии древних артефактов, наскальных рисунков, таблиц с иероглифами.

– Эти находки сделаны в разных частях мира. Шумер, Египет, доколумбовая Америка, древний Китай. Везде мы находим упоминания о существах, пришедших со звезд и обладавших невероятными технологиями. Их называли по-разному: аннунаки, нефилим, виманы, небесные змеи. Но описания всегда схожи.

Алекс почувствовал, как холодок пробежал по спине. Он сам годами собирал подобные свидетельства, сопоставлял их, искал закономерности. Но никогда не решался открыто говорить о своих выводах в научном сообществе, опасаясь за свою репутацию.

– И что случилось с этими «Архитекторами»? – спросил он.

Рейнер переключил изображение, показав древнюю табличку с иероглифами.

– Согласно древнешумерским текстам, они покинули Землю после какого-то катаклизма. Но оставили… хранителей. И технологии, которые должны были оставаться в спящем режиме до их возвращения.

– А теперь одна из этих технологий проснулась, – тихо сказала Аиша.

– Именно, – кивнул Рейнер. – И наша задача – добраться до нее, изучить и, если потребуется, нейтрализовать.

– Если эта штука может влиять на Солнце, – вмешался Харпер, – то она может быть оружием, верно? Чертовски мощным оружием.

Рейнер помолчал, затем кивнул:

– Такая вероятность существует. Но также это может быть средством связи или энергетической установкой. Мы не знаем наверняка. Поэтому наша экспедиция имеет двойную задачу: научное исследование и обеспечение безопасности планеты.

– Почему именно сейчас? – спросил Алекс вопрос, который мучил его с самого начала. – Почему пирамида активировалась именно сейчас, после ста тысяч лет молчания?

– У нас есть несколько теорий, – ответил Рейнер. – Возможно, это реакция на изменения климата и таяние ледников. Или ответ на наше технологическое развитие – мы достигли уровня, который может быть замечен системами мониторинга «Архитекторов». Или, что более тревожно, – он сделал паусу, – это предвестник их возвращения.

Алекс уловил в глазах полковника что-то, похожее на фанатичный блеск. Рейнер верил в то, что говорил. И эта вера была сильнее обычного научного интереса.

– Когда мы начинаем? – спросил Танака.

– Бурение начнется завтра, – ответил Рейнер. – У нас есть технология направленного плазменного бурения, которая позволит достичь пирамиды за несколько дней вместо месяцев. Все необходимое оборудование уже доставлено и готовится к развертыванию.

Он обвел взглядом присутствующих.

– Вопросы?

– Что мы будем делать, если найдем внутри пирамиды… нечто активное? – спросила Сара Кензи. – Искусственный интеллект, автоматизированные системы или… что-то еще?

– У нас есть протоколы на все сценарии, доктор Кензи, – ответил Рейнер. – Включая самые экстремальные. – Он не стал уточнять, что имел в виду, но все поняли: в крайнем случае пирамида будет уничтожена.

Брифинг продолжался еще час. Рейнер подробно рассказал о логистике операции, распределении обязанностей, системах безопасности. Когда все было завершено, он попросил Алекса задержаться.

– Что вы думаете, доктор Ковач? – спросил полковник, когда остальные покинули конференц-зал.

Алекс молчал, обдумывая ответ.

– Я думаю, что вы рассказали нам правду, но не всю, – наконец сказал он. – Я думаю, что ваши «протоколы на все сценарии» включают варианты, о которых вы не упомянули. И я думаю, что вы что-то скрываете о причинах активации пирамиды.

Рейнер улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

– Вы проницательны, доктор. Да, есть детали, которые известны только высшему руководству. Но уверяю вас, наши цели совпадают: изучить объект и предотвратить возможную угрозу.

– А если объект окажется полезным? Если это источник энергии или хранилище знаний?

– Тогда мы получим доступ к технологиям, способным вывести человечество на новый уровень, – ответил Рейнер. – Представьте энергию без загрязнений, путешествия между звездами, лечение всех болезней. Разве не этого вы хотите?

Алекс внимательно посмотрел на полковника.

– А чего хотите вы, Рейнер? Лично вы?

– Правды, – просто ответил тот. – Я хочу знать, одни ли мы во Вселенной. Хочу понять, кто создал эти объекты и почему оставил их на Земле. – Он подошел ближе. – Разве не ради этого вы стали ученым, доктор Ковач? Чтобы найти ответы на главные вопросы?

Возможно, когда-то это действительно было так, подумал Алекс. Но после гибели Марии в горах Непала три года назад его мотивация изменилась. Теперь он просто пытался заполнить пустоту внутри работой, исследованиями, путешествиями. Убегал от воспоминаний и боли.

– Мне нужно подготовить оборудование, – сказал он, не отвечая на вопрос Рейнера. – Завтра будет тяжелый день.

В своей лаборатории Алекс просматривал данные, поступавшие с датчиков вокруг пирамиды. Активность продолжала расти, но теперь появился новый паттерн – периодические вспышки энергии, направленные не вверх, в космос, а в сторону станции.

«Оно знает, что мы здесь», – подумал он.

Дверь лаборатории открылась, и вошла Елена Сорович с планшетом в руках.

– Вы видели последние данные с солнечных обсерваторий? – спросила она без предисловий.

– Нет, я фокусировался на локальных измерениях.

Елена положила планшет перед ним. На экране отображались графики солнечной активности за последние десять дней.

– Посмотрите на корональные выбросы. Их частота увеличилась на 300 процентов. И что еще интереснее, – она переключила изображение, – они синхронизированы с импульсами пирамиды.

Алекс изучил графики. Корреляция была очевидной – каждый энергетический всплеск пирамиды сопровождался солнечной вспышкой с задержкой около восьми минут, ровно столько, сколько свет идет от Солнца до Земли.

– Это невозможно, – прошептал он. – Объект под километровым слоем льда не может влиять на Солнце.

– И тем не менее, – Елена скрестила руки на груди. – Данные говорят об обратном. Что-то внутри пирамиды посылает сигнал к Солнцу, и оно отвечает. Как если бы… они были частями одной системы.

Алекс вспомнил легенды о Фениксе – мифической птице, связанной с солнечным огнем и возрождением. Легенды, встречающиеся в разных культурах по всему миру.

– «Те, кто управляет огнем звезд», – пробормотал он.

– Что?

– Так называли богов в некоторых древних текстах. «Те, кто управляет огнем звезд». Я всегда думал, что это метафора, но что если… – он замолчал, осознавая масштаб своей догадки.

– Что если эти «Архитекторы» действительно обладали технологией для манипуляции звездами? – закончила за него Елена. – Технологией терраформирования в масштабах, которые мы не можем даже представить?

Они посмотрели друг на друга, и Алекс увидел в ее глазах то же смешение ужаса и восхищения, которое испытывал сам. Научный скептицизм боролся с очевидностью данных.

– Тогда возникает вопрос, – медленно сказал он, – для чего предназначена эта конкретная пирамида. Для создания… или разрушения?

Елена не успела ответить. В лабораторию вошел майор Харпер, его лицо было напряженным.

– Рейнер вызывает всех в командный центр. Только что пришли данные от нашего агента в российской разведке. Русские запустили собственную экспедицию в Антарктиду. Они знают о пирамиде и направляются сюда.

Командный центр бурлил активностью. Военные аналитики обрабатывали данные спутникового наблюдения, техники настраивали системы связи. Рейнер стоял у главного экрана, изучая карту Антарктиды с отмеченными на ней движущимися точками.

– Русские высадились на побережье Земли Мэри Бэрд вчера, – сказал он, когда Алекс, Елена и Харпер подошли. – Экспедиция маскируется под научную миссию, но на борту их корабля обнаружено бурильное оборудование, похожее на наше. Они знают о пирамиде и направляются к ней.

– Откуда у них информация? – спросил Харпер.

– Не исключаю утечку из нашей команды, – мрачно ответил Рейнер. – Но более вероятно, что их собственные системы мониторинга зафиксировали аномалию. В любом случае, у нас есть преимущество – мы уже здесь и начинаем бурение завтра.

– А если они попытаются помешать? – спросила Елена.

– У нас есть протокол на такой случай, – ответил Рейнер. Его рука на мгновение коснулась пистолета на поясе, и этот жест не укрылся от внимания Алекса.

– Есть еще кое-что, – сказал полковник, переключая изображение на экране. – Спутники зафиксировали активность китайских, израильских и индийских военных. Все они резко заинтересовались Антарктидой. Похоже, информация о нашем открытии распространяется быстрее, чем мы думали.

– Это становится гонкой, – тихо сказал Алекс.

– Всегда было, – ответил Рейнер. – С того момента, как пирамида проснулась. Гонка со временем и с другими державами. Кто первым получит доступ к технологиям «Архитекторов», тот получит преимущество, способное изменить мировой порядок.

– Или уничтожить всю планету, – добавила Елена. – Если мы неправильно используем то, что найдем.

Рейнер пристально посмотрел на нее.

– Именно поэтому мы должны быть первыми, доктор Сорович. Потому что я не доверяю никому другому ответственность за такое открытие.

Алекс заметил, как при этих словах Сара Кензи и Аиша Хан обменялись быстрыми взглядами. В этом мимолетном жесте было что-то, заставившее его насторожиться. Харпер тоже это заметил – его рука незаметно сместилась к кобуре.

– Когда прибудут русские? – спросил Алекс, отвлекая внимание от этого момента.

– При нынешней скорости – через пять-шесть дней, – ответил Рейнер. – К тому времени мы уже должны быть внутри пирамиды.

– А если она не позволит нам войти? – спросил вдруг Танака. Все повернулись к нему.

– Что вы имеете в виду, профессор? – спросил Рейнер.

– Если пирамида обладает искусственным интеллектом, как мы предполагаем, – медленно произнес японец, – то она может интерпретировать наше вторжение как угрозу. Как система защиты реагирует на угрозу? Она нейтрализует ее.

В комнате воцарилась тишина. Алекс вспомнил энергетические импульсы, направленные к станции – система, сканирующая потенциальных «гостей»?

– Мы будем действовать осторожно, – наконец сказал Рейнер. – Но мы будем действовать. Отдыхайте, завтра в 0600 начинаем операцию.

Когда все стали расходиться, к Алексу подошла Аиша Хан.

– Доктор Ковач, мне нужно показать вам кое-что, – тихо сказала она. – Наедине.

Личная каюта Аиши была заставлена книгами и заполнена распечатками древних текстов. Молодая лингвистка включила генератор белого шума, чтобы их не подслушали, и достала из скрытого отделения в стене тонкий металлический цилиндр длиной около двадцати сантиметров.

– Что это? – спросил Алекс.

– Артефакт, найденный в Тибете пять лет назад, – ответила Аиша, осторожно поворачивая цилиндр. – На нем символы, идентичные тем, что мы обнаружили на снимках пирамиды.

Алекс взял цилиндр в руки. Он был неожиданно легким и покрыт мельчайшей гравировкой – символами, напоминающими смесь иероглифов и математических формул.

– Откуда он у вас?

– От моего наставника, профессора Кханы из Университета Нью-Дели. Он возглавлял экспедицию в Тибет, когда обнаружил этот и подобные артефакты. – Аиша помолчала. – Профессор исчез два года назад во время очередной экспедиции. Вместе со всеми своими записями и находками. Остался только этот цилиндр, который он доверил мне для расшифровки.

Алекс внимательно изучал символы.

– Вы сказали, они идентичны символам на пирамиде?

– Да, на снимках, которые получены георадарами. – Аиша включила планшет и показала увеличенные изображения поверхности пирамиды с едва различимыми символами. – Видите? Тот же алфавит, та же структура. Я работаю над расшифровкой уже три года.

– И что вы выяснили?

Аиша помедлила, словно решая, насколько можно доверять Алексу.

– Это не просто письменность, – наконец сказала она. – Это код. Математический и лингвистический одновременно. Я смогла расшифровать только фрагменты, но там говорится о «великом огне», «перерождении» и «тех, кто вернется с рассветом новой эры».

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Почему вы показываете это мне, а не Рейнеру?

– Потому что я не доверяю ему, – просто ответила Аиша. – Он военный, и его интересует только потенциальное оружие. А я хочу понять эту цивилизацию, их язык, их мышление. – Она взяла цилиндр из рук Алекса. – И еще кое-что. Символы на цилиндре… они меняются.

– Что значит «меняются»?

– Каждый день я фотографирую цилиндр. И каждый день конфигурация символов немного отличается. Как будто он… реагирует на что-то. А в последние дни изменения ускорились.

Алекс нахмурился.

– С момента активации пирамиды?

– Именно. Я думаю, цилиндр каким-то образом связан с пирамидой. Возможно, это ключ или устройство управления.

Алекс задумался. Если Аиша права, и цилиндр действительно связан с пирамидой, это могло быть как благом, так и угрозой. В зависимости от того, для чего он предназначен.

– Не показывайте его никому, – сказал он. – Особенно Рейнеру. Продолжайте расшифровку и сообщайте мне о любых изменениях.

Аиша кивнула, пряча цилиндр обратно в тайник.

– Я думаю, нам с вами нужно держаться вместе, доктор Ковач. Внутри этой экспедиции слишком много скрытых повесток и тайных целей.

– Согласен, – сказал Алекс. – И, пожалуйста, зовите меня Алекс.

Когда он вышел из каюты Аиши, в коридоре его поджидал Харпер.

– Приятная беседа, доктор? – спросил майор с нейтральным выражением лица.

– Научная дискуссия, майор, – ответил Алекс. – Доктор Хан консультировалась относительно древних символов.

Харпер кивнул, но Алекс понял, что его не убедил. Майор наверняка доложит Рейнеру об их встрече. Нужно быть осторожнее.

Вернувшись в свою каюту, Алекс лег на узкую кровать и закрыл глаза. Перед внутренним взором снова возникла пирамида под толщей льда, пульсирующая энергией, посылающая сигналы к Солнцу, а в ушах звучали слова из древних легенд о Фениксе, огненной птице, умирающей в пламени и возрождающейся из пепла.

Что ждет их внутри пирамиды? Какие тайны сокрыты в ее недрах? И что произойдет, когда они потревожат сон древней технологии, созданной существами, покинувшими Землю десятки тысяч лет назад?

Алекс знал только одно: завтра начнется путешествие, которое изменит не только его жизнь, но, возможно, и судьбу всего человечества.

И там, за полярной ночью, занимался рассвет первого дня этого путешествия.