Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться.
Иов 17.9
Недолго братья думали. Этим же днём собрали провианту на дорогу, выбрали лучших коней царских и пошли на благословление к батюшке.
– Я даже не ведаю – в какую сторону вам идти, какими путями-дорогами, – печально говорит им Царь, – но я верю в вас, ибо растил вас верными, да почитающими родителя своего. Найдите, сыновья мои любезные, яблочко молодильное, может ценой тягот и лишений, ценой риска и испытаний, но только не ценой жизни вашей. К чему мне тогда молодость, коли в жертву детей своих отдам?!
– Всё будет хорошо, батюшка! – успокаивает его Федот.
– Не, не будет! Всё уже́ хорошо! – не соглашается Иван. Вечно он со своими премудростями…
Смахнул Пантелеймон слезу со щеки и сказал:
– В добрый путь, дети! Только помните: времени у вас – ровно один год! Коли в этот срок не уложитесь – не будет нужды в яблочке том.
Вскочили братья на коней и поскакали, куда глаза глядят.
А как выехали они за владения стольного града царства своего, Федот и говорит:
– Послушай, Ивашка, умные слова мои: думается мне, что отправиться на поиски яблока этого нам лучше порознь – так шансы найти его вдвое вырастут. Али не прав я?!
Почесал макушку Иван и отвечает:
– Так-то оно так, а вот нянька моя старая как-то сказала: хочешь идти быстрее – иди один, хочешь уйти дальше – иди вместе!
– Нашёл, кого слушать! – возмущается Федот, – я старше тебя, поэтому слушайся меня! Видишь – две дороги, ты иди по правой, ну а я – по левой. И не вздумай за мной ехать! Прощай! Через год встретимся!
Пришпорил коня Федот Царевич и был таков.
Иван подумал-подумал, подождал немного и поехал следом.
И не потому, что назло, а потому что переживал за брата своего: а ну как что случится с Федотом, а его рядом нет.
А Федот скачет мимо сёл, мимо деревень – одухотворённый, радостный – он же на подвиг ратный едет, для батюшки родимого старается! Наконец-то настоящее, достойное дело появилось в его жизни, пришло время испытать себя, доказать каков он!
Потом думает Федот: «Ой, а может я и скачу-то не в ту сторону, и узнать бы пора у кого-нибудь – где искать яблочко то молодильное?!»
А тут и прохожий мимо шествует – старец седобородый, идет на клюку опирается, пот со лба смахивает. Видно, что тоже не из здешних мест он, что долгий путь держит.
– Эй, старик, постой! – кричит ему Федот, – отвечай мне: не слышал ли ты где найти сад с яблоками молодильными? Ведаешь ли что об этом?
Остановился странник, посмотрел из-под руки на всадника и отвечает:
– Здравствуй, добрый молодец!
– Федот Царевич я, а не добрый молодец! – важно говорит Федот.
– Будь по-твоему, у тебя ж на лбу не написано…
Хотел было Федот старика плетью стегнуть по спине за дерзость его, да подумал – а вдруг он знает чего про яблоки-то!
– Отвечай!
– Скажу, что знаю, только не угостишь ли меня сначала лепёшкой да глотком воды, я три дня и три ночи не ел.
– Ох, и непочтительный ты, – рассердился Федот, – у меня дорога дальняя, самому провиант нужнее. Ты давай говори, что знаешь, а не то плетей получишь!
Вздохнул старик.
– Правда твоя, царевич, есть на свете такой сад, и есть в нём яблоки молодильные. Это я ещё от своего деда слыхивал. Да только если бы знал, где он этот сад – не был бы я стариком немощным, а был бы юношей статным. Так-то вот.
– Значит прав батюшка – есть-таки яблоки такие! А уж ежели есть, то найду во что бы то ни стало! – радостно восклицает Федот. А потом говорит старику:
– Иди к Царю Пантелеймону и передай от меня весточку, что, мол, Федот уже на пути к яблоневому саду, что добудет обязательно яблочко для него!
И поскакал дальше.
Скачет-скачет, уже и поселения людские закончились, и сумерки надвигаются, Федота сомнения стали одолевать всё больше и больше – туда ли путь держать надо?! И людей вокруг не видать, спросить не у кого. Глядь – путник идёт, присмотрелся Федот – женщина пожилая, платок на глаза, сарафан заношенный, на солнце выцветший, да лапти дырявые.
– Эй, бабка, остановись! – велит ей Федот, – коли русский язык понимаешь и не глухонемая – отвечай: слышала ли ты про сад яблоневый, в котором молодильные яблочки растут?
Старушка из-под платка Федота осмотрела и отвечает:
– Слышала, как не слышать. Я ещё девочкой была, мой дед сказывал, что есть такой сад.
– Это хорошо! – радуется Федот.
– А ещё он сказывал, что яблочек тех только глупец искать будет, – продолжает женщина, – поскольку жить надо в своём возрасте, проживать свои годы достойно, ибо в любом возрасте свои радости есть!
– Это ужо не твоего ума дело! – говорит Федот, – мне твои советы без надобности! Лучше скажи, в какой стороне искать сад этот с яблоками молодильными?
– Ехать надо прямо на Восток, – изрекает женщина, – до самого края земли, а там и поспрашивать у людей добрых.
– Значит я правильно еду! – гордо заявляет Федот, – ступай, бабка и выполни мой приказ: придёшь во дворец к Царю Пантелеймону и скажешь, что, мол, Федот Царевич уже на пути к молодильному яблочку и скоро его добудет!
– А не угостишь ли меня лепёшкой чёрствой да глотком воды, – просит женщина, – у меня три дня и три ночи маковой росинки во рту не было.
– Иди ужо, старая, поспешай, а не то плетей получишь!
Старушка испуганно перекрестилась и пошла прочь.
А Федот довольный дальше поскакал.
Где-то в перелеске на ночлег остановился, лепёшек, в дорогу собранных, откушал. А утром рано снова в путь пустился.
Долго ли коротко, скакал Федот, добрался он до огромной бурлящей реки. Широка река, а моста не видно. Растерялся Федот: вплавь-то никак – уж больно неукротимо течение. Вдруг, глядь – паром из брёвен, а рядом паромщик – парнишка молодой.
– Эй, юноша, ну-ка переправь меня на тот берег! – приказывает Федот.
Переправил паромщик Федота и коня его через реку и говорит:
– Я три дня и три ночи ничего не ел, не угостишь ли меня за труды мои хоть какой лепёшкой да глотком чистой водицы!
– Ох и нагловатый ты, отрок! – отвечает Федот, – да ты знаешь кто я такой?
– Ты – мой пассажир, – отвечает юноша.
– Ах ты, холоп дерзкий! – возмущается Федот, – твоё счастье, что некогда мне, а не то я бы тебе плетей всыпал!
И поскакал дальше.
А Иван, между тем, по той же дороге следом ехал. Да отстал он от Федота намного, потому как оказия с ним приключилась. Встретил он на пути старца немощного, который с голода и усталости уже силы терял последние.
– Здравствуй, дедушка! – говорит Иван, – куда путь держишь?
– Здравствуй, добрый молодец! Иду я к царю Пантелеймону, по поручению сына его, сказать, что, мол, Царевич уже на пути к саду с молодильными яблочками.
– Ну и дела! – удивляется Иван, – садись ко мне на коня, я тебя до стольного града доброшу.
Взобрался старец на коня к Ивану, и поскакали они в царство-государство царя Пантелеймона. А как до городских ворот доехали, старик спешился, а Иван его лепёшкой угостил на прощанье.
Тут старик и говорит:
– Благодарствую тебе, добрый молодец! Вот тебе за доброту твою кисет с зерном, авось и пригодится в дороге.
Подивился Иван, взял подарочек и поскакал обратно.
Скачет-скачет, в чисто поле выехал, а навстречу женщина старенькая бредёт, еле ноги передвигает от усталости.
– Здравствуй, бабушка! Куда путь держишь?
– Здравствуй, касатик! Иду я к царю Пантелеймону, по поручению сына его, сказать, что, мол, Царевич уже дорогу узнал к саду с молодильными яблочками.
– Хм, чудно! – дивится Иван, – давай я тебя до ворот стольного града довезу, вижу – обессилела ты совсем.
Помог Иван женщине на коня взобраться и довёз её до столицы. А как подъехали, угостил он её лепёшкой да водицей чистой.
– Ох, спаси тебя Бог! – благодарит его старушка, – вот тебе маленькая баночка мёда, авось в дороге пригодится.
– Зачем же спасать меня? В порядке я, – рассмеялся Иван. – А за дар твой благодарю.
Сказал так Иван и поскакал обратно.
Скачет-скачет, подъезжает к реке широкой. Река бурная, неукротимая. Как на тот берег перебраться – непонятно.
Видит – паромщик молодой сидит на камне, а у берега паром на волне болтается.
– Здравствуй, юноша! – приветствует его Иван, – переправь меня на тот берег!
– Я бы с радостью, да сил нет, три дня и три ночи не ел ничего, – отвечает печально паромщик.
Достал Иван снеди всякой, накормил-напоил юношу, а потом взобрались на паром и переправились на другой берег.
– Благодарю тебе, паромщик! – радуется Иван.
– И тебе удачи да радости, добрый человек! – отвечает юноша, – счастливого пути! Вот, прими от меня на память подарочек небольшой, – и протягивает камушек прозрачный, – это непростой камень, это подарок русалки, волшебную силу он имеет, жаль только – не ведаю я о его силе. Бери, авось пригодится!
И пустился Иван дальше в путь-дорогу.
Волшебство – это вера в себя. И когда это у тебя удаётся, то удаётся и всё остальное!
Гёте
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Скакал Федот три дня и три ночи, устал очень, провиант на исходе, а водица, припасённая в дорогу, совсем закончилась. А солнце высоко, вокруг ни души. Страшновато стало Федоту: «Ой, не сгинуть бы невзначай, а помирать жуть как не хочется – молод ещё!». У дороги холм стоит высоченный, поддал Федот коню шпор и взобрался на вершину холма этого. Осмотрелся, кругом поля бескрайние, да пригорки, не видать ни села, ни души живой.
Сник Федот, с коня сполз, сел у ног его и заплакал с горя.
«Заплутал видно, куда дальше ехать? И спросить не у кого!».
Печалился-печалился да и уснул с тоски.
И снится ему сон, будто батюшка его говорит: «Эх, Федотка, не добыл ты мне яблочка, плохой ты сын! А Ивашка добудет!»
– Неееет! – закричал Федот в страхе и проснулся.
Глядь – а рядом он стоит – Ивашка!
– Ты откуда взялся?! – спрашивает Федот.
– Оттуда! – машет Иван в сторону дороги.
– Следишь за мной, что ли? Ждёшь, когда я молодильное яблочко найду, а потом скажешь батюшке, что вместе нашли? Али того хуже – украдёшь его у меня и скажешь, что это ты нашёл?
– Не, – улыбается Иван, – я за компанию поехал, мне интересно просто! Заодно и мир посмотрю! А яблочко батюшке ни к чему, колдовство разве до добра доведёт?
– Не умничай, не твоего ума это дело! – возмутился Федот, – молоко на губах не обсохло, а туда же! Батюшке жанится надо!
– А мне думается, для женитьбы любовь нужна, а не яблочки! – вздыхает Иван.
– Да что ты понимаешь!.. Дай-ка лучше водицы, мочи нету как пить охота!..
Попил Федот воды, повеселел немного и говорит:
– Да, дураком на свете жить – ни о чём не тужить! Езжай-ка Ивашка домой, а я на подвиги поехал! Это дело для настоящих мужчин!
– А можно я хоть краем глаза, издали посмотрю на твои подвиги, братец! – просит Иван, – я не стану тебе мешать, слово даю! Я просто жуть как люблю такие приключения!
– Эээх, дурень… Ну ладно, езжай поодаль, но не встревай, я сам яблочко молодильное добуду! Дай-ка мне ишшо лепёшку свою, мне же силы для подвигов копить надо!..
И поехали братья дальше. Вдвоём-то веселее, хоть Иван и поодаль едет.
Скачут-скачут, только три версты проскакали – на горизонте всадники показались.
– Вот хорошо, люди навстречу едут! – радуется Федот, – сейчас дорогу спрошу.
Всадники ближе подъехали, окружили Федота и спрашивают:
– Ты кто такой, куда путь держишь?
– Я Федот, царя Пантелеймона сын! – гордо отвечает Федот, – а куда я путь держу – не ваше дело! Вы лучше дорогу мне до города покажите!
– Вот нам подвезло, так подвезло! – загалдели всадники, – хватай его братцы!
Набросились они на Федота, руки заломили, и мешок на голову набросили.
– Вы кто?! Как вы смеете!!! – орёт из мешка Федот.
– Мы лихие разбойнички! – отвечают всадники, – как думаешь, сколько Пантелеймон за тебя выкупа даст?!
А тут и Иван подъехал. Видит – нехорошие дела творятся, да поздно – пленили Федота.
– Что ж вы братцы делаете? – спрашивает он разбойников.
– Вот, хорошую добычу поймали, а тебе-то что?
– Мешок золота, наверное, за него хотите взять?
– Может и мешок, а тебе какое дело?
– Мешок хорошо, но можно же и два попросить: я ж тоже сын царя Пантелеймона, пакуйте меня в мешок!
– Вот ты дурень!!! – кричит из мешка Федот.
Разбойники переглянулись, и давай Ивана в мешок засовывать.
Потом обоих через седло перекинули и поскакали в своё разбойничье логово.
К ночи прискакали. Бросили добычу в сарай и стали решать – кого к царю послать за выкупом. Думали-думали да так и не надумали, решили до утра подождать.
После полуночи, когда все громко храпели, да постанывали во сне, вспомнил Иван про подарки, что по дороге получил. Вытащил он из кармана кисет с зерном, нашарил в мешке крохотную дырочку и стал туда зёрна просыпать. Набежали голодные мыши и давай грызть мешок, думая, что он зёрнами полон. А как до бечевы добрались, так мешок и развязался. Выбрался Иван тихонько и Федота освободил. Потом через соломенную крышу выбрались они из сарая, на коней своих вскочили и сбежали от греха подальше.
– Везёт же дуракам! – говорит Федот, – и как у тебя, Ивашка, выбраться удалось?!
– Случайно получилось, – признаётся Иван, – как-то само собой. Везет, наверное?!
Долго скакали братья, так хотелось от разбойников оторваться. А как почувствовали, что далеко уже отъехали, шагом поехали. Тут Федот и говорит:
– Ладно, Ивашка, дальше я сам поеду, а ты поодаль. Вдруг там опасность какая! А мне ж надо подвиги для батюшки совершать.
А Ивана и просить долго не надо, он коня стреножил, пастись пустил, а сам на траву лёг и в небо смотрит – счастливыыый!
Скачет Федот дальше. Три версты проскакал, а перед ним лес дремучий непролазный. Да такой густой, что не то, что на коне – пешим ходом не пробраться!
«Как же быть? – думает Федот, – тут только медведь сможет продраться сквозь такую чащу, он большой да сильный, для него лес – дом родной».
Только подумал – из чащи косолапый вылезает. На Федота смотрит, видно человека впервые видит.
– Эй, медведь! А ну-ка протопчи мне просеку, мне через лес проехать надо!
– Говорящая еда! – рычит медведь, – а чего мне для тебя стараться, коли я тебя съем и всё.
Перепугался Федот, вжался в седло, сидит, дрожит от страха, знамо дело – не охота съеденным-то быть в двадцать три года.
Тут откуда не возьмись – Ивашка.
Подъехал ближе и смеётся:
– Да невкусный он, Мишка! Потом несварением желудка страдать будешь! Вот лучше смотри, что у меня есть!
И выуживает из-за пазухи баночку.
– Мёд!!! – радуется медведь, – эх, а пахнет-то как! Да я за эту баночку вам весь лес перетопчу!
– Не надо весь, давай просеку! – предлагает Иван.
Медведь ломанулся, только пятки засверкали. Кусты колючие в стороны раздвигает, дубы вековые ломает, только белки да зайцы успевают по сторонам разбегаться.
А за ним Федот и Иван на конях своих перепуганных скачут.
Медведь до конца леса добрался, баночку желанную получил и был таков.
– Зря ты всё-таки мёд отдал, – говорит Федот, – я его уже почти уговорил!..
И поскакали они дальше. Федот – впереди, Иван – поодаль.
Ещё день минул и ночь прошла.
Скачет Федот на своём коне, видит – впереди что-то голубое светится, да с небом сливается.
О проекте
О подписке