Деду Ивану в его день рождения 15 октября

 
Скворцы давно ли улетели?
Октябрь на землю к нам спустился.
На клене листья пожелтели.
Парчой уж пестрой лес покрылся.
Рябина в алом ожерелье,
Вся словно дева нарядилась.
Да ива тонкая, зачем-то,
Над речкой тихою склонилась.
Пришла пора деревьям снова
Одеться в разные наряды.
Пришел октябрь. Ему мы рады.
Как рады солнечной весне.
Все в золоте. Все в новизне.
Все дышит нежностью, прохладой.
 

Св. родник Проскурниково – Привалово 2 км.

 
В узоре облаков игривых,
Холодный, стелется туман.
Уходит прочь закат красивый,
Видения унося обман.
Росою чистой напоённый,
Как отражение любви,
С крылом небес соединённый,
Струится здесь Святой родник.
 

Лик осени угрюмый меняется легко

 
Утихнет ветер шумный
Над миром облаков.
Лик осени угрюмый,
Меняется легко.
Зима идет навстречу.
Смеется и грустит.
Опять морозный вечер
В окошко постучит.
Зима, в своих просторах
Не плачет от дождя.
Улыбка будет скоро
На сердце у тебя.
 

Казбек

 
Еще осенней теплотой
Дышало небо над землей,
Как вдруг нежданною зимой
Повеял холод ледяной.
В вершинах гор зима таилась.
К громадам ледников седых
Она стремительно спустилась,
Тревожа вереницу их.
Спеша за ветреной судьбой,
Летели в небо облака.
Туда, где летом и зимой
Уснули вечные снега.
Туда, где горная прохлада
Таится в утренней Заре.
Где, белым свадебным нарядом,
Казбек сверкает в серебре.
 

В развалинах былого замка

 
В развалинах былого замка,
Когда почти темнеет ночь,
Поёт забытая шарманка,
Напевом прогоняя прочь,
Ночных просторов злые тени,
Во мраке пустоты небес
Летает одинокий демон,
Шутя среди ночных повес.
Строги прозрачные одежды.
Не миром создан его вид.
Он соткан, теменью кромешной,
Из незаслуженных обид
Печали мрачной и унылой.
Он видит вечность сквозь года.
Но и его не хватит силы,
Чтоб дней сменилась череда.
 

Как осень люди

 
Осенний вальс закружит листья
Под такты мерные дождей.
Их унесут земные вихри,
Блуждая в танце средь полей.
Они уходят – не прощаясь.
Бегут от будней суеты.
Как осень, люди, расставаясь,
Теряют силу теплоты
 

Царит вечерняя прохлада

 
Царит вечерняя прохлада
Над мирной гаванью морей.
Нам попросить бы ветер надо,
Чтоб зиму он принес быстрей.
Пусть нарядив лесные ели
Убором шапок меховых,
С морозом прилетят метели.
Придут – как друга встретим их.
Давно уж ждёт подарков зимних
Природа робкая полей.
Душа с зимою не остынет.
Ведь свет души – всего сильней.
 

В путь устремились журавли

 
Сегодня день немного грустный.
Над миром облаков, в дали,
За теплотой погоды южной
В путь устремились журавли.
Нам, людям, суждено остаться
В снегах и в грудах серебра.
Для птиц неведомо богатство,
На крылья не возьмешь добра.
Дорога странствий не пугает
Того, кто окрылен судьбой.
Единство – птицам помогает
Преодолеть свой путь земной.
 

Волны

 
Волны усталые
Бьются, вздымая вал.
Нет здесь причала нам.
Путь один – среди скал.
Стихнуть волнам нельзя.
Время их гонит вдаль.
Люди и города —
Им отдадут печаль.
В волны влюбляются,
Так и не покорив.
Люди прощаются,
В сердце оставив их.
 

Шиповник

 
Уронил шиповник
Сотни лепестков.
Их собрал садовник,
Как букет цветов.
В маленькой каморке —
Яркий огонек.
И с земли подобран
Брошенный цветок.
 

Родное село Большие Лучки

 
На опушке снег лежит.
Тройка быстрая бежит.
Всю дорогу замело.
Далеко отсель село?
Мужичок в санях сидит.
На дорогу всё глядит.
Вороные всё бегут.
Не видать дороги тут.
Вот и утро рассвело.
Выпал снег богатый.
Да большое здесь село.
Тёплые здесь хаты.
У ворот услышишь звон.
В гости кто то едет
Дети смотрят из окон,
Выбегают встретить.
 

Призрак старинного замка

 
Когда ночные краски тьмы
Ложатся на старинный замок,
В огне мечтательной луны
Блуждает в замке призрак-странник.
Он облачен в прозрачный холст
Империй древнего наряда.
Убежища не ищет он
Среди покинутого сада.
Порой, его тревожит звук,
Неверно оброненной ноты,
Но мудр его степенный слух
К порывам безнадежной злобы.
Обходит стороной гуляк,
Не задевая их полою,
Не обращая даже взгляд
На суету земного строя.
Не узник он небытия.
Не привлечет его признание.
Обиды суетного дня
Не трогают его сознание.
 

Орел один среди вершин

 
Орел один среди вершин
На землю смотрит с поднебесья.
Стремятся облака за ним,
Хотя летят по воле ветра.
Пусть и не равен их полет,
Но небо их объединило.
Ведь времена летят вперед
Единою судьбой и силой.
 

Зимняя мишура

 
Зима неспешно, санным ходом,
Навстречу ветру, едет к нам.
Дивятся ей перед народом.
В убранстве и шелках она.
Нарядная зимы одежда
Блестит серебряной каймой.
За ней бегут зеваки следом,
Любуясь блесткой мишурой.
Блестит заморское убранство,
Лучами ледяной страны.
Но тает снежное богатство
От света будущей весны.
 

К вершинам белых Гималаев

 
К вершинам белых Гималаев
Ведет дорога в высоту.
Лишь тот, кто проходил, узнает
Гор неземную красоту.
В прозрачном зеркале озер
Царит Тибета отражение.
Волнует красотою взор,
Рождая снов воображение.
Вершины Гималайских гор
Нас ждут за вечными снегами,
Здесь, даже камни под ногами,
Ведут с ветрами разговор.
 

И видно дальнюю зарницу

 
Дождь намочил ночные скалы.
Рассвет развеял дождь ночной.
По ветру грозы убегали,
Забрав ненастье за собой.
Большая медленная птица
Косит распахнутым крылом
И видно дальнюю зарницу
За самым дальним рубежом.
 

Волна нахлынет на причал

 
Луна, над бликами рассвета,
Плыла в печальной тишине,
Остановилась в небе где-то,
Оставив море в серебре.
Таясь луны, во мраке где то,
Незримы образы порой,
Одни лишь волны в лунном свете,
Блистают яркою игрой.
Отверзлась пелена ночная.
На море отразился свет.
Ответ, творение создавая,
Рождает будущий ответ.
Звезда, летя, упала к морю,
Чтоб угасить, в морях, печаль.
Погибнет метеор и, вскоре,
Волна нахлынет на причал.
 

Пусть мир опущен в мир иной

 
Пусть мир опущен в мир иной,
Но мы в сомнении глядим.
Печально взгляд мы отводим
И видим тени за спиной.
 

Придет весна. Растает снег

 
Подтаял снег на горках белых.
Сквозь тучи смотрит солнце днем.
В снегах, еще заледенелых,
Морозец борется с дождем.
Редея, лед на крышах тает.
По лужам начинаем бег.
А завтра теплый день настанет.
Придет весна. Растает снег.
 

А буря внемлет звездной силе

 
Покрыто небо звездной властью
И кажется – всё спит.
А буря внемлет звездной силе
И кажется – гремит.
 

Весна

 
Еще дыхание зимы
Летело к сонным берегам,
Но вот уж талые ручьи
Свирели, ропот, птичий гам.
Ретивы кони под седлом.
Подпруги лошадей теснят.
Весна, привольно, в каждый дом,
Приходит, в колокол звеня.
Ярославский Толгский монастырь на р. Волга
 

Туманный призрак

 
Спустились с неба облака
В молчании среди заката.
Там, где течет меж скал река —
Шумят речные перекаты.
Березы шелестят листвой
Волнуясь от ночной прохлады.
У скал, нависших над рекой,
Туман навис над перекатом.
И видится в тумане мне,
Где горы сдвинулись стеною,
Лицо склонилось на волне,
Любуясь светлою водою.
И грусть в его глазах молчит.
Над затуманенной скалою
Прозрачный призрак сторожит
Обычай каменных покоев.
 

Светла Луна

 
Светла Луна в безбрежном небе.
Все украшает свет Луны.
Серебряные нити света
Касаются морской волны.
Как будто дивная невеста
Луна взошла из темноты,
Разлив однажды коромысло
На побережные холсты.
Искрясь серебряной каймою,
Над морем вышли облака,
Украсив золотой главою
В тумане ночи берега.
 

Туда, куда зовет Луна

 
Луна ночами в небе светит,
Волнуя пламенем огня.
И волны движутся на Свете
Туда, куда зовет она.
Стремится за приливом буря.
В порыве, вал здесь лишь шумит.
Но плещут водяные струи,
Точа отверженный гранит.
 

Когда является Луна

 
Нам свет луны явился ночью,
Проникнув в тьму небытия,
Чтоб мы увидели – воочию,
Покрыта тайною Земля.
Блистает лунная природа
Прозрачной свежестью мечты.
Уходят тени с небосвода
В глухие двери темноты.
Уходит сумрак и тревога,
Когда является Луна.
И робко первая дорога,
Почти средь темноты – видна.
 

Луга

 
Тенистый лес, зеленый луг,
Цветы и травы над рекою,
У леса одинокий дуб
Клонится мирною главою.
Когда-то узник Пушкин здесь бывал,
От бед бежав среди скитаний,
О родине певец слагал,
В чужбине – сто своих писаний.
Кукушка окликает вдруг,
Шуршание ветра над листвой,
Казалось, говорит с тобою,
Лаская отвлеченный слух.
Поутру, птичьи голоса
Разбудят шумными речами.
Шмели летают над цветами,
За сладкой патокой спеша.
В дали, останки деревень
И полу-крытые амбары
Осели на овраге старом
Где ивы выросли в плетень.
Твои зеленые леса,
Простая русская равнина,
Молчание звезд в ночных вершинах,
Раскатов бури голоса.
Леса, просторы и луга
Дают тенистую прохладу,
Покой, небесную отраду,
Приют земного очага.
 

Пристанище великих гроз

 
Пристанище великих гроз
Седой Казбек. Под облаками —
Снега, хранящие веками
Покой степенных дум и грёз,
Здесь дальние миры видны.
Лишь только отзвуки лавины,
Порой доносятся с вершины,
Тревожа вековые сны.
Стары как мир законы гор,
Где ночью буря может править,
Спеша на утро нас оставить,
Уйдя, ветрам наперекор.
Покинув горные уделы,
Сквозь лабиринты их вершин,
Дарьял* стремится до равнин,
Пробив себе дорогу смело.
Уже прозрачней его взор.
То в водах луч хрустальный скачет,
То шелест наполняет скалы
Росою, унесенной с гор.
Не трогают его свободы
Ни раскаленный летний зной,
Ни холод зимнею порой,
Ни роковых столетий годы.
Здесь не томит печальный рок
Уделы вековых скитаний.
Но света Солнца не обманет
Ревнивый грозовой поток.