Похвала тени

В талантливом эссе «Похвала тени» Танидзаки прям-таки воспарил над своей японскостью и доходчиво и без мути изложил сугубо национальные, но при этом имеющие универсальное значение, эстетические принципы. Ваби/саби, югэн, моно-но аварэ... Читая эссе, как это ни странно, «более лучче» начинаешь понимать… Чехова, который в своих лучших произведениях именно что высекает искру «моно-но аварэ» (эмм, не исключено, что сей благородный кун - реинкарнация Мурасаки сикибу, ну или в прошлой жизни был, по меньшей мере, принцем Гэндзи).
Порекомендовал бы всем, кто любит патину, «зерно» на пленке, эстетику «золотого часа», тем, кому нравится замешивать черное в красное и фсе такоэ, ну вы понели.
5 звезд.

Прочитала последнее эссе из сборника, про который я уже писала, получился интересным и неоднородным в стиле жанров. Но именно заключительное эссе стало тем самым ключом к тому, чтобы понять, что было прочитано ранее.

В этом небольшом произведении автор пытается объяснить, что же такое японская культура, кто такой японец и чем же он отличается от европейца. Можно много читать литературных и научных трудов, посвященных этой теме, но Танидзаки со своим знанием европейских традиций смог написать это так, чтобы было понятно не только японцу. Многие писатели, пытающиеся рассказать об особенностях менталитета, говорят только о нём, не приводя никаких сравнений. Но, когда вам говорят "жёлтый цвет", вы можете себе представить его совершенно разным, начиная от подсолнухов и заканчивая янтарём. И говоря только о цветах, вы уже можете не найти понимания с собеседником. А как можно рассказать об особенностях одной нации, чтобы было доступно каждому? Но не превратить это в научный трактат, который будет изучаться годами? Ухватить и передать суть можно только при полном понимании этой основы и разнице с другими.

Некоторые художники маслом и кистью изображают своё видение, а Танидзаки нарисовал словами свет и тени. Именно тени и стали главными героями этого эссе. Во всем своём великолепии и многообразии поднимаются они со всех сторон, чтобы наполнить и напитать пространство своеобразной атмосферой. И после прочтения становится понятно, почему на японских гравюрах нет теней. Они там совсем не нужны, потому что гравюры не существуют отдельно от бумаги, освещения и ниш.

Итог: небольшой объём поможет каждому желающему узнать поближе, что же такое "таинственность Востока" и в чём ее изюминка. А так же осознать, что мир стремительно шагает вперёд и столкновение культур рождает невиданные изменения в менталитетах.

С этой работой Танидзаки я угодила в ловушку. Дзюнъитиро Танидзаки — это одно из тех литературных имён, чьи книги я бы взялась читать даже не заглядывая в аннотацию. Так случилось и с этим эссе. Я ожидала роман или рассказ, а в итоге получила нон-фикшн, что слегка удивило меня, поскольку я этого не ожидала.

В послесловии издания «Похвалы тени» на английском языке переводчик Томас Харпер пишет, что «это работа исключительно образованного новеллиста... эссе человека литературы о нелитературном предмете». И это чувствуется в каждой строчке. Стоит отметить, что «Похвала тени» была написана на новом витке творчества Танидзаки. После 1923 года он отходит от западного влияния, свойственного его раннему творчеству. Тогда он особенно увлекался западным искусством, в особенности авангардизмом и романтизмом. Однако именно 1923 год стал для автора рубежом, обозначившим погружение в традиционную культуру Востока, что повлекло за собой важные изменения в литературном творчестве писателя. В какой-то степени «Похвала тени» является осмыслением этого перехода.

В этом труде он затрагивает проблему различия японской и европейской культур, включая малозначительные детали.

Откуда эта разница во вкусах? Мне кажется, что нам, людям Востока, свойственно искать удовлетворения в той обстановке, в какой мы очутились. Мы покорно миримся с существующим положением вещей. В силу этого мы не питаем чувства недовольства к темноте, примиряемся с нею как с неизбежностью, оставляем слабый свет таким, как он есть, добровольно затворяемся в тень и открываем в ней присущую ей красоту. Что касается европейцев, то они, движимые своим активным характером, всегда стремятся к лучшему. От свечи к керосиновой лампе, от керосиновой лампы к газовой, от газовой к электрической – так не прекращают они своего движения в поисках света, стремясь рассеять последние остатки тени.

Танидзаки с нежной любовью пишет о традиционной японской культуре. Каким-то образом он находит прекрасное во всём. Он пишет даже о том, как можно найти вдохновение в самом, казалось бы, неожиданном месте:

...из всех построек японского типа уборная наиболее удовлетворяет поэтическому вкусу...
Поистине уборная хороша и для того, чтобы слушать в ней стрекотанье насекомых и голоса птиц, и вместе с тем самое подходящее место для того, чтобы любоваться луной и наслаждаться разнообразными явлениями четырех времен года.

Только человек поистине знающий мог бы так точно сравнить особенности японской и европейской культур. И Танидзаки проявил себя как раз таким знатоком. Однако в его словах нет ненависти или пренебрежения: он просто подчёркивает, что каждому своё.

Переводчик на английский, которого я уже раньше упоминала, предположил, что не всё будет понятно читателям как раз из-за трудностей перевода. Этот момент насторожил и меня, когда я увидела фразу вроде вот этой:

...Если бы вопрос касался здесь только любителей чайной церемонии, которые из прихоти могут игнорировать дары цивилизации и воздвигать избушки на курьих ножках где-нибудь в глухих деревушках...

Даже без японского оригинала ясно, что вряд ли там были курьи ножки (ха-ха). Ну да ладно, переводчикам нужно в ноги кланяться за нелёгкий труд и предоставленную возможность знакомиться с работами мастеров слова со всего мира. За то, что они выводят их «из тени».