Если писать так, будто воспринимаешь и передаешь духовную информацию – а не изобретаешь умственную, это делать гораздо проще, потому что от нас более не требуется настороженно следить за собой.
Мне проще думать, что писать можно где угодно и в любых условиях. Что писательство помещается в трещины и щели. Не хочу, чтобы это занятие главенствовало в моей жизни. Гораздо лучше, когда жизнь им наполнена. Это большая разница. Когда писательство главенствует, страдают сначала отношения, а потом – и здесь есть прямая связь – и сами тексты.
Сандэ с горячим шоколадом, латте со льдом, новые наряды, старые друзья… Все эти подкупы – нехитрые уловки, и я применяю их, как и соблазнительное белье в спальне, потому что они действенны. (И моя внутренняя писательница легко поддается на уговоры, когда я обещаю купить ей новое белье).
– Вам нравится писать? – спросила я у своей собеседницы.
– Если только позволяю себе этим заняться – то да, очень нравится.
– Так зачем ждать, пока вам заплатят, чтобы заниматься любимым делом? Отделите одно от другого. Пишите ради любви, а потом беспокойтесь о том, кто вам за это заплатит.
– Пожалуй, можно было бы попробовать.
Засеките час времени. Выбирайтесь из дому, отправляйтесь куда-нибудь подальше от привычных маршрутов и устройте что-нибудь радостное и авантюрное. Всё в одиночку. Алчите чувственного опыта. Не мастерство показать, а мистерию сыскать. Выберите занятие, которое бы одобрил ваш внутренний ребенок, внутренний художник или исследователь. Помните: это называется «творческим свиданием» – и творчества, и свидания в нем должно быть поровну. Задумайте что-нибудь увлекательное и не вздумайте «динамить» самих себя. Вы могли бы сходить:
Чтобы текст звучал искренне, в нем должен быть внутренний резонанс. Чтобы в тексте был внутренний резонанс, влияние на него извне следует ограничить. И оно должно быть только благосклонным.