Глава 10. Коди

Я нахожу взглядом Викторию. Она в компании нескольких девушек и, конечно, спиной ко мне. Ей не всё равно, будь иначе, она не стала бы избегать моих глаз.

– Когда ужин? – я обращаюсь к рядом стоящему Трэву.

– После официального открытия. Примерно через десять минут.

– Тогда у нас меньше десяти минут.

Замешательство отражается на его лице, а я киваю головой в сторону дверей.

– Пошли.

– Максвелл, какого черта?

– Надо кое-что сделать.

Трэв закатывает глаза, но послушно следует за мной.

– Тебе нужна помощь? – сарказм в его тоне легко распознать. – Подержать? Поддержать? Поболтать в соседних кабинках?

– Нет, спасибо, – улыбаюсь я.

Я оглядываюсь, чтобы все были увлечены чем-то, кроме двух парней в виде нас. Лишний раз убеждаюсь, что присутствующие заняты болтовнёй, только после открываю дверь, которая ведёт в основной зал.

Внутри куча. Море. Океан столов, застеленных белоснежными скатертями внутри огромного зала, кажется, по величине он сравним с футбольным полем, иначе куда можно поместить столько команд. И я всё ещё считаю данную традицию странной. Зачем устраивать подобные тусовки в честь открытия сезона по футболу среди школ? Мы же не НФЛ. Команды, тренеры, группы поддержки. Они собирают всех. Просто полнейшее безумие и, вероятно, огромная трата денег. Так или иначе, это хороший шанс, например, приблизить к себе Викторию. Для других фантастическая возможность найти девчонку или наоборот.

– Поверить не могу, что у вас закатывают такие сборища.

– Как начинался сезон у вас? – в глазах Трэва светится интерес.

Я не упускаю возможность поязвить.

– Снимали отель плаза и закатывали там незабываемую тусовку со стриптизершами.

– Очень смешно, ха-ха.

Кладу ладонь на сердце и улыбаюсь.

– Обидно, что ты не доверяешь своему капитану.

– Ладно, какого черта ты завёл меня сюда? Изнасиловать?

– Где обычно размещают её школу?

Трэв обводит взглядом помещение. Конечно, он знает, о ком я. Его глаза напоминают оттенок металла: серые, тёмные, как будто знают всё обо всех, в них спокойствие граничит с опасностью. Его волосы такие же обманчивые, как и глаза, сочетая светлые и тёмные пряди русого. Парень соткан из противоречий. Он одновременно холоден и пылает. Некое ледяное пламя, которое либо заморозит, либо сожжёт к чертям, но это не мешает мне найти соратника именно в нём. Как и в Виктории, мне нравится эта прогулка по канату без балансира в общении с Трэвом.

Он нацеливает взгляд на параллельной нам стороне зала.

– Флаг их школы синий с китом.

– Где наша?

– Прямо перед твоими глазами.

Я поднимаю глаза и вижу свисающий оранжевый флаг со львом, в лапах которого книга и.. футбольный мяч. Кто это разрабатывал? Сообщество растаманов под опьянением после очередного косяка?

Мне не удаётся сдержать смех. Я трачу минуту на то, чтобы просмеяться и снова действовать плану, направляясь к столам, за одним из которых должна вскоре сидеть Виктория.

– Что задумал?

– Кое-какое переселение, – сообщаю я.

– Что? Какого черта?

– Не спрашивай.

Я обвожу взглядом столы и нахожу знакомое имя. Оно рядом с нужным. Я почти ликую.

Если это не её подруга, то они точно учатся вместе. Странно, что я не заметил Одри среди присутствующих. Мы весело поболтали по переписке, я даже согласился увидеться, пока не нашёл фотографию с Викторией в её аккаунте. Маленькая мисс потыкало тоже сядет с нами. Если они действуют сообща, то и веселиться будем вместе. Втроём за нашим столом.

Сгребаю парочку табличек с именами.

– Пересади кого-нибудь сюда из наших девчонок.

Трэв щурится и по-мальчишески улыбается.

– Ай, яй, яй, Максвелл.

– Заткнись.

Он быстро возвращается к столам нашей школы и находит замену.

Трэв ставит на места Виктории и Одри таблички Британи и Мии.

– Серьёзно? Капитан группы поддержки и её верная правая рука?

– Без них вечер будет идеальным, сам убедишься, – жмёт плечами Трэв.

– Ладно, валим отсюда.

На обратном пути расставляю имена на нашем столе так, что теперь Виктория сидит бок о бок со мной. Но через свою знакомую. Это было бы слишком странно, особенно после того, что мы танцевали, а уже через короткое время случайно сидим вместе, ведь кто-то перепутал табличку именно с её именем и усадив именно за наш стол. Кроме того, нам всё ещё нужна какая-то баррикада, потому что последний раз она отреагировала скоропостижным бегством после поцелуя, то же самое можно сказать о сегодняшнем танце. Она всё время сбегает от меня.

Ох, это будет тот ещё вечер.

– В тихом омуте черти водятся, а? – усмехается Трэв, когда мы присоединяемся к команде.

Я киваю.

– То же самое относится к тебе.

Какой-то мужик начинает толкать речь о том, что спорт – это не только противостояние и желание проявить себя, поддерживать форму и здоровье, но ещё и возможность завести новых друзей. Очевидно, он слеп, потому что заводят тут только возможность покувыркаться с кем-то не из своей школы. В зале непередаваемый, но очень уловимый аромат тестостерона. Воздух прогибается под его гнётом. Многие видят друг в друге потенциальных сексуальных партнеров. Женские взгляды наполнены интересом найти симпатичное лицо и похвастать перед подругами, мужские – с огоньком похоти, тоже ищущие девчонку посимпатичнее и пофигуристей.

Я снова возвращаю свой к Виктории.

На её плечах тонкие бретельки, удерживающие платье цветом шампанского из гладкого шелка. Оно открывает хрупкие плечи и длинную шею, делая акцент на ключицах и имея V-образный разрез, при том, что закрывает ложбинку между грудей. На её запястье тот же золотистый браслет, который уже видел. С ним играют лучи прожекторов, когда она поднимает руку и заводит прямые локоны за уши. Я всё ещё помню, что они пахнут конфетами. Платье едва достигает колен, не обтягивая её фигуру, но при этом, показывая, что все женственные изгибы в нужных местах при ней. На моей памяти разные фигуры, у Виктории нет идеальных параметров, соответствующих модельным критериям, но мне нравится, что она не соткана из кожи и костей, а наоборот, имеет хорошие округлости. На её ногах открытые золотистые туфли с ремешками на щиколотке и вдоль носка.

Она поднимает руку и делает глоток из своего бокала. Подозреваю, алкоголем там и не пахнет, больше похоже на сок. Если бы тут присутствовало спиртное, то тогда следующим мог быть муниципальный скандал. И она всё ещё игнорирует мой взгляд, смотря куда-то вперёд. Как же хорошо она выдаёт себя подобным поведением.

Толпа начинает двигаться в ту сторону, где был несколько минут назад. Мне тяжело сдержать улыбку.

– Ты выглядишь, как псих, – комментирует Трэв. – Кстати, то, что ты сделал, лишний повод для размышлений, что ты действительно псих с манией преследования.

– В свою оправдание могу сказать, что не я это начал.

– Да ладно, дело ведь вовсе не в том, что я говорил, а в другом.

Я не прибегаю ко вранью.

– Я познакомился с ней до того, как ты высказал свои наблюдения.

– И?

– И она понравилась мне, так что всё, что она задумала нанесёт ущерб только ей.

– Не исключай себя.

– Твоя правда, но я всё равно рискну.

Мы рассаживаемся по местам.

Я с воодушевлением жду главное шоу, Трэв, полагаю тоже, судя по тому, как выжидающе постукивает пяткой по полу, занимая место по левую руку от меня. На его губах то и дело появляется тень улыбки.

Мия и Британи читают имена и остаются в недоумении. Их лица выражают гнев, а когда все рассаживаются, на ногах остаётся только четверка. Парочка за нашим столом, и парочка на другой стороне зала.

– Какого черта? – шипит Мия, сверля взглядом лица напротив. Её иссиня-чёрные волосы, кажется, становятся ещё темнее. Они буквально представляют чёрную дыру. В зелёных глазах пляшут демонята.

– Что за идиот это сделал? – ядовитым тоном произносит Британи, сверкая золотистыми глазами, в случае с ней, этот цвет ассоциируется лишь с токсичностью.

Грудная клетка Трэва дрожит от беззвучного смеха.

Первая зал пересекает Одри. Её янтарные глаза рыскают по нашему столу и находят то, что нужно: их имена.

Она пробегается оценивающим взглядом по Британи и Мии, после чего огибает команду и останавливается на мне. На ней белое платье с такими же открытыми плечами, что и на Виктории, но лямки пышные и свисают на предплечьях. Волосы холодным русым оттенком волнами ниспадают на лицо, подчёркивая пухлые губы, выкрашенные в ало-красный и блеск в янтарных глазах. Она действительно сногсшибательная и выглядит так, словно сам Люцифер выбрал её в королевы. Он явно преподнёс ей подарок и сделал практически непобедимой, наделив смертельными ямочками на щеках, которые собьют с ног и обезоружат. Но несмотря на это, я всё равно предпочитаю девушку, которая останавливается за её спиной с угрюмым выражением на лице.

– Привет, – лестной улыбкой, Одри одаривает меня. – Не видела тебя в том зале.

Я качаю головой и смеюсь, пока парни присвистывают.

– Враньё, я танцевал с твоей подругой.

– Лично, – подчеркивает девушка голосом, ласкающим слух, и скользит по мне взглядом. – В живую ты получше.

– Спасибо, ты порождаешь во мне фото комплексы.

Она кладёт ладонь на плечо Трэва.

– Не хочешь поздороваться со мной, Трэвис?

Он закатывает глаза и поднимает голову, качнув плечом так, что её рука падает.

– Привет.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не бросить, что за черт. Они знакомы?

Вероятно, Одри замечает любопытство в глазах окружающих. Товарищи по команде за соседним столом тоже обернулись и пялятся в нашу сторону со слишком лукавыми усмешками. Полагаю, если Одри поднесёт сигарету ко рту, они в ту же секунду найдут где-то зажигалки. Харизма из неё так и прёт.

– Наши родители дружат, любопытные засранцы. Я ответила на ваш вопрос?

– Определённо да, – усмехается Уилл. – Трэв не говорил, что у него в подружках секси-бомба.

– Секси-бомба? Думаю, я немного получше плоского звания и нет, мы ни лучшие друзья не разлей вода. Обычно мы на разных концах стола делаем вид, что не замечаем друг друга. И нет, мы не влюблены друг в друга тайно, из-за чего ненавидим. Мы просто разные: я веселая, а Трэв… хм, это просто Трэв. Хотя мой первый поцелуй был с ним, такие вот весёлые истории из детства. Но это ведь в прошлом, да, Трэвис?

То, что она называет его полным именем и с особенной интонацией, заставляет задуматься, а так ли это. Возможно, от кого-то ускользает подобный факт, но не от меня.

– Я даже не помню этого, – равнодушно жмёт плечами парень.

Ох, мать вашу, вот так новости. Хорошо умеешь лгать, Трэвис.

Я едва не заливаюсь смехом, остальные парни начинают закидывать её вопросами, безусловно, она игнорирует каждый. Трэв, кажется, щёлкает по включателю и делает вид, что Одри нет за нашим столом, лишний раз подтверждая правдивость её слов. Но я допускаю тот факт, что чувства есть, ведь он зачем-то перенёс её имя, хотя мог высказаться на данный счёт. Уверен, мы бы взяли кого-то другого.

Одри без раздумий плюхается на соседний стул рядом со мной и выгибает бровь. Эта девушка то ещё острие ножа, потому что следом она встречается с ненавистными взглядами Мии и Британи.

– Так уж суждено, – не церемонится она. – Наши парни с удовольствием примут вас. Возможно, я преувеличиваю, но меня это не особо волнует. Моё имя тут – ваши там.

Она переключается на Викторию, которая до сих пор то ли в шоке, то ли сердится.

– Прыгай уже, Ви, все ждут только нас.

Я окидываю взглядом зал, присутствующие действительно смотрят и ждут именно нас.

– Какая уже разница, где сидеть? – добавляет Одри. – Не вежливо задерживать остальных.

На язык она подвешена, ведь даже Британи и Мия уходят под глубоким впечатлением, а Виктория явно нехотя занимает место, которое теперь принадлежит ей на ближайшее время.

– Мне всё это не нравится, – тихо говорит она.

– Не будь букой, кто-то облажался, не будем раздувать трагедию, – Одри лукаво подмигивает мне. – Ничего такая компания, мне всё равно надоели наши полудурки.

– Тогда добро пожаловать, бомба, – льстят ей парни.

– Засохните, ребята, я тут только из-за чьей-то ошибки и ради короткой смены обстановки. Не тратьте время, я не куплюсь на сладкие речи. Мы играем за разные команды.

Она бросает весёлый взгляд на подругу.

– Возможно, только я. Ничего не хочешь сказать, Ви?

Я переключаюсь на Викторию, сдерживая рвущийся наружу смех. Все уловили намёк.

К удивлению, она отвечает взаимностью и направляет указательный палец в мою сторону, локтем найдя упор в поверхности стола. Зрачки её глаз расширены и напоминают бездну.

– Ты…

– Пока ещё я, – киваю в ответ.

– Ты хочешь, чтобы меня прокляли.

Уголки моих губ дёргаются и приподнимаются в усмешке.

Я склоняюсь над столом и обхватывает её кисть своей ладонью, удерживая на месте, хотя чувствую, что она желает разорвать физический контакт.

Глаза девушки образуют узкие щелки, а тело напрягается. Её дыхание становится учащённым.

– Не правда, Ньюман.

А после подношу её руку к губам и целую костяшки пальцев.

Лицо Виктории вытягивается от удивления и белеет. То же самое с остальными присутствующими.

Из-за шока, она опоминается не сразу. Ещё несколько секунд таращится на меня, в ответ поглаживаю внутреннюю сторону ладони большим пальцем. Виктория сглатывает и вытаскивает ладошку из моей, убрав её под стол. Эффект, который желаю произвести – выбивает тачдаун.

Я подмигиваю и отклоняюсь на спинку стула, оставаясь расслабленным.

– Что, Ньюман, потеряла голову? – смеётся рядом с ней Дик.

Она поворачивает голову и сверкает глазами, чтобы парень рядом заткнулся. В ответ Дик ухмыляется.

Очень-очень плохая идея, парень.

– Крошка, от тебя валит жаром. Ты вся горишь.

– Знаешь перевод своего имени?

Дик покачивает бровями, я тихо смеюсь. Сейчас он выхватит знатный ответ.

– Что-то интересненькое? – проникаясь заинтригованностью, лукаво улыбается он.

– Одно из значений «член». Поэтому, отсоси себе дважды, Дик Росс.

Парни разражаются хохотом, я не исключение.

– Боже, Ви, да что с тобой? – улыбается Одри, пихнув подругу локтем. – Все ошибаются, сама знаешь, какой хаос тут творится. Кто-то просто перепутал таблички.

Взгляд Виктории находит мой.

– Да, все ошибаются, – отчеканивает она. – Совершенно случайно.

Подмигиваю ей и нацеливаю внимание на очередном мужчине, который рвётся к микрофону что-то сказать.

Мне с трудом удаётся держать себя в руках и не рассмеяться, потому что взгляд Виктории продолжает сверлить во мне дыру всё последующее время. Я искренне наслаждаюсь тем, что весь вечер она проведёт на расстоянии вытянутой руки и будет смотреть только на меня. Плевать, что её имя на нашем столе могло стоить мне хорошего выговора.