Цитаты из книги «Вавилонские книги. Книга 2. Рука Сфинкса»

Ах, есть нечто дьявольское в том, чтобы писать чернилами! Карандаш позволяет торговаться и оттягивать момент, разыгрывать карту, а затем отступать. Но чернила увековечивают жесты, настроения и сказанную невнятным голосом правду. Окажись в нашем распоряжении только карандаши, подозреваю, что книг было бы гораздо меньше.

того, что сделал, значит либо ты трус – и я не доверяю трусам, либо ты не думаешь, что сделал что-то неправильно. Так что ты сделаешь это снова.

Я скажу тебе почему. Ты продолжаешь оправдываться. Ты не признаешь

С одной стороны, он не мог смотреть на такую стремительную индустрию без оптимизма, без веры в будущее человеческого прогресса. С другой, он не мог не чувствовать себя лишним в этом процессе. Если одна машина могла выполнять работу стольких людей, что они будут делать? Через тысячу лет, когда автоматический двигатель отберет у человека последнюю работу, будет ли это означать полное освобождение или порабощение расы?

В мире нет ничего более целебного, чем пикник. Некоторые прибегают к помощи врачей и укрепляющих снадобий, когда заболевают. Я же призываю друзей и вино. «Но, – скажете вы, – что, если вы действительно умираете?» Ну конечно умираю! Как и мы все! Вопрос в том, великодушный читатель, кем бы вы предпочли быть в эти неопределенные времена – пациентом или участником пикника?

Его слова словно выдернули пробку на дне ее сердца, и вся кровь отхлынула от лица Эдит.

Вот в чем проблема с тюрьмами: они полны заключенных, которые забыли или предали собственную суть.

Иногда дружба возникает как цветок в саду: ее сажают и добросовестно возделывают. Из окружающей почвы выпалывают любых соперников. Потом, через недели и месяцы постепенного роста и кропотливой обрезки, цветок распускается. Такая культивируемая дружба приятна и удобна, пусть и не очень долговечна.

Эдит положила руку ему на плечо, как будто хотела построить мост между ними.

та выделялась, как пятно от вина на рубашке.