Георг что-то ему ответил, тоже довольно нагло – он вообще был наглым по натуре, но Картала не расслышал, что именно, потому что перед ним возник ещё один незнакомец и с совершенно беспечным видом принялся освобождать пленного от веревок. Через несколько секунд путы уже валялись на земле, спаситель кивком головы предложил следовать за ним, и они скрылись в кустах. Там парень жестом попросил Карталу остановиться. До них донёсся диалог, который продолжался возле бочки. Говорил главарь бандитов:

– Купца я ещё, может, и отдам, он все равно продулся нам в пыль, а вот чародея тебе придется выкупить, приятель. Ты не строй из себя крутого, мы, ежели скопом навалимся, всех порешить не успеешь.

Человек в плаще отвечал с издёвкой в голосе:

– Не сомневаюсь в этом. Только о каком чародее речь?

Возникла пауза, в ходе которой Георг, по-видимому, размышлял о том, куда же делся его заложник.

– Я… Эээ… – наконец, до него начало доходить – ты куда его дел, паскуда? А ну, гони деньги, или мы тебя…

– Видели Рогатого демона? – раздался голос незнакомца.

Говорил он как-то равнодушно, немного усталым тоном, которым объясняют ребенку очевидные вещи. Спаситель Карталы потянул спутника под локоть, увлекая прочь от лагеря бандитов. За спиной раздались крики ужаса и жуткий рев.

Чародей вертел головой, не веря глазам. Маг в черном плаще с капюшоном догнал их в лесу через пару минут, подхватил под локти, и они очутились в этом странном месте. Картала много читал, и поэтому сразу узнал цитадель из древних преданий людей и эльфов. Высокие башни, крепкие стены и волшебный лес за воротами – он оказался в Призрачном замке. Молодой парень, освободивший его от пут, обратился к Хранителю:

– У тебя сегодня явно плохое настроение. Георг сволочь, конечно, но Рогатый демон…

– Вполне подходит. За стеной яма с телами. Я врач, я знаю, как они умерли. Когда будет свободная минутка, ещё бабку-наводчицу найду.

Он повернулся к гостю:

– Прошу прощения, меня зовут Гектор Хронвек. Это Авель Беззвучный. Мы искали вас.

Диосиец кивнул:

– Меня зовут Картала. Я искал Хранителя Призрачного замка.

Гектор пожал ему руку.

– Вы в порядке?

– Ноги трясутся, они не давали мне сесть.

Их снова окутал туман Плана Пути, и Карталу посадили в глубокое кресло. Они очутились в комнате с витражами на окнах и стенами с книжными полками. За столом сидел низенький человечек, он критически разглядывал прибывших. Освобожденный удивлённо воскликнул:

– План Пути дважды за одну минуту! Вы действительно Хранитель!

Стурастан ткнул в него пальцем:

– А ты, должно быть, связной. На кого работаешь?

Маг встал и поклонился, но Хронвек тут же снова усадил его в кресло, буркнув:

– Его мучили, не давая сесть в течение долгих часов. Не наскакивай на человека, Стура. И – да, это наш связной.

Посмотрев на Гектора с благодарностью, маг сказал:

– Это не совсем так.

Хронвек приподнял бровь, и мужчина торопливо добавил:

– Я целитель и предсказатель капитана Чунн, главы клана Сторм. Я не нанимал связного, это было бы слишком ненадежно. Просто хотел замести следы. И я должен рассказать вам о Монархе.

***

Дым, наконец, рассеялся. Повсюду валялись трупы, створки ворот были сорваны. Ватэк приподнялся на локте, когда по шлему постучал наклонившийся над ним солдат.

– О, этот живой! Ты в порядке, приятель?

Зулия вытащил онемевшую ногу из-под трупа лошади морантанского кавалериста, встал и ощупал себя.

– Кажется, да.

Сказав это, он повалился на землю, потеряв равновесие. Солдат покачал головой.

– Ээ, брат. Да у тебя нога сломана, похоже. Сиди смирно, скоро прибудут санитары.

Он поставил около Ватэка древко с прикрученной к нему белой тряпицей, воткнув палку между камней мостовой. Пометив таким образом расположение раненого, он наклонился над телом Немого. Из раны торчал обломок копья, мужик слабо дышал.

– Да, приятель. Не повезло.

И солдат потянул из-за пазухи мизерикордию. Ватэк отвернулся.

– А ну, стоять!

Голос отдавал железом. Зулия оглянулся и увидел того самого рыцаря, что закрыл их собой во время огненного шторма, который устроил вражеский колдун. Доспехи воина были покрыты копотью и кровью, двигался он медленно. Солдат убрал кинжал милосердия за пазуху и заметил:

– Этот уже не жилец, господин.

– Это решать не тебе. В госпиталь обоих!

– Слушаюсь!

Боец двинулся дальше, изучая тела, а Ватэк подполз к однополчанину, придерживая сломанную ногу руками. Он стянул с его головы мятый шлем, похлопал Немого по щекам. Бородач открыл глаза. Зулия улыбнулся ему и сказал ободряюще:

– Ну вот, взяли мы Хикард, кажется.

Раненый слабо замычал, а рыцарь в шлеме пробасил:

– Тебе не кажется. Последи за ним, приятель.

И он бросил Ватэку золотой. Зулия ловко поймал монету и тотчас же сунул ее за пазуху. Рыцарь развернулся и пошел в ворота, в город. У солдата заболела нога, к ней возвращалась чувствительность. Пикинер еще раз ощупал ее – кость голени шевелилась там, где не должна была шевелиться. За спиной раздался звонкий голос:

– Не трогай, сейчас наложим шину.

Ватэк увидел двоих санитаров, оба были молодыми парнями с редкой растительностью на лицах. Они положили рядом с ним носилки, один снял со спины вязанку палок. Вдвоем они ловко стали приматывать их к ноге солдата. Ватэк сказал:

– Моего товарища заберите сначала. Я потерплю.

Санитар поглядел на Немого и пожал плечами:

– Да что с ним возиться? Он полумертвый.

Бородач замычал возмущенно. Второй парень заметил:

– Да не, вроде живой. Ладно, давай, кладем его.

Они взяли угрюмого Немого за руки и ноги и, совершенно не церемонясь, переложили его на носилки. Крякнув, медики подняли свою ношу, от которой ручки носилок прогнулись к земле.

– Тяжеленный какой. И чего ты не сдох? Таскай тебя теперь туда-сюда.

Мужик опять замычал.

– Ну, все, понесли.

Санитары с носилками ушли, Зулия остался в одиночестве. Он огляделся, разглядывая усеянный телами мост перед воротами. Нащупал и достал из-за пазухи монетку. Рыцарь просил присмотреть за раненым. Целый рихт! Это была серьезная просьба. Ватэк подполз к обломанной алебарде, один конец которой торчал из брюха убитой лошади, поднял его и встал, опираясь на палку. Шина была примотана крепко, а сидеть среди мертвецов ему не хотелось. Солдат отыскал взглядом двоих медиков и заковылял в ту же сторону.

***

Пока предсказатель ел, восстанавливая силы и собираясь с мыслями, Хранитель исчез вместе с вором. Стурастан продолжал делать заметки в тетради, поглядывая изредка на гостя. Наставник записывал свои мысли, которые касались обучения молодого Хранителя. Гектор в последние дни сделал большой шаг в сторону тонких материй магии эфира, овладев Заклинанием Медведя, которое давало магу необыкновенную физическую мощь, при этом в качестве побочного эффекта всего лишь делая более грубыми его голосовые связки. Магия эта не стала популярной из-за того, что в процессе ее наложения нужно было очень тонко чувствовать эфир, а на это были способны далеко не все. Хронвек проводил много времени, общаясь с маленьким народцем, и многому у него научился. Дриады, феи, фикси и старшие братья обладали врожденным даром колдовства, и хотя их заклинания не могли похвастаться своей мощью, зато были утонченными и зачастую куда более применимыми, нежели магия Свода Диосии. Фикси могли заставить семена прорастать быстрее, могли выгнать вредителей с поля. Они изменяли уровень грунтовых вод и активность микроскопической жизни в земле, привлекали пчел и делали вино в бродильных чанах удивительно ароматным. Старшие братья своими песнями разворачивали листья на деревьях, в результате чего лес мог наполниться светом или погрузиться в кромешную тьму, они успокаивали диких зверей, отводили вредных эфирных существ и были способны на многое другое, недоступное человеческим колдунам.

Общение с маленьким народцем вывело Хранителя призрачного замка на новый уровень, причем не только магии. В его распоряжении оказался еще один десяток сложных заклинаний, с помощью которых можно было незаметно изменять настроение собеседника, его желания – например, чувство голода или жажды. Он научился вызывать сострадание и стыд. Даже Стурастан не мог похвастаться такими умениями, и теперь наставник был занят созданием конспекта, в котором настоятельно рекомендовал своим последователям включать в обучение на ранней стадии плотный контакт с существами, населяющими лес вокруг замка Хранителя.

Картала наелся, откинулся в кресле и заснул. Он был не похож на мага – сизые брюки с заплатками на коленях, рубаха с широким воротом и три ряда разных деревянных четок на шее наводили на мысль скорее о свободном ремесленнике, чем о диосийском колдуне. К тому же, Картала был худощав, а кожа его была выветренной, как у старого перегонщика лошадей. Единственным благородным признаком были красивые густые волосы, за которыми мужчина старательно ухаживал. Сейчас и они, правда, были взъерошены и немыты, но в этом хаосе, несомненно, угадывалась недавняя стрижка, выполненная острым и качественным инструментом, направляемым опытной и искусной рукой.

В кабинете появился Гектор, выйдя из Плана Пути тихо, как призрак. Стурастан посмотрел на него вопросительно, Хронвек это заметил и пояснил:

– Искал бабку-наводчицу.

– Нашел?

– Да.

Учитель еще раз с вопросом глянул на ученика. Маг буркнул:

– Свернул ей шею.

Стурастан почесал небритый подбородок.

– Что ж ты там такое увидел, в этой яме?

Хранитель помрачнел, ничего не ответив. Он подошел к предсказателю, задумчиво изучая его расслабленное лицо.

– Что заставило его искать нас? Для жителей Миреи Хранитель – всего лишь легенда…

– Не знаю. Если честно, меня мучают подозрения – сказал наставник.

– Подсадная утка Монарха?

– Не стоит исключать такую возможность. Дай ему отдохнуть, займись делом. Что толку гадать?

Гектор кивнул и исчез. Стурастан заполнил несколько страниц безупречно ровным почерком, перечисляя достижения ученика, которые стали возможны благодаря общению с маленьким народцем, когда гость открыл глаза и сел. Наставник спросил:

– Как спалось?

– Спасибо, хорошо. Мне уже намного лучше. Эти бандиты… Я совершенно не ожидал нападения.… Было бы так глупо погибнуть от рук деревенщины, сумев сбежать от самого Валламанга!

– Валламанга?

– Монарха.

Стурастан отложил ручку. Картала подобрался, сел прямо и начал.

***

После обучения в Своде Диосии у мага был выбор – остаться в Морантане, чтобы бороться за свою карьеру со множеством других магов, или уехать туда, куда прикажет Круг. Картала выбрал второе.

Маг усмехнулся.

– Мне достался Север. Побережье Ледяного моря показалось замерзшим адом после теплого климата Морантаны, но теперь я привык. Капитан Чунн – замечательный человек. Он жесток, как и все капитаны кланов, зато справедлив. Это относится далеко не ко всем капитанам, уж поверьте. Клан Сторм был слаб, когда я приехал, но при Чунн его вымпелы стали уважать. К нам едут кузнецы и плотники, лодочники, рыбаки и их семьи – они бегут от тяжелой жизни. Чунн уделяет много внимания развитию ремесел и в меньшей степени интересуется войной, хотя никто не посмеет напасть на Сторм. У клана сильная дружина и совершенная система оповещения, ее делали нам горцы Излома. Я тоже приложил к этому руку, мои советы ценятся во дворце капитана.

Диосиец замолчал, что-то вспоминая. Наконец, он подобрал нужные слова и продолжил:

– Но все это теперь неважно. Чунн дал мне охрану, однако Валламанга это не остановило. Он напал на меня прямо во дворце после того, как я связался со Сводом Диосии и рассказал, чем он занимается.

Стурастан прочистил горло.

– А чем он занимается, позвольте спросить?

– Если бы я знал. Валламанг владеет горой на берегу Ледяного моря. На самой вершине ее он строит какой-то странный замок. Валламанг не живет в нем, его крепость стоит ниже, на утесе, который нависает над водой. Туда невозможно проникнуть, повсюду закрывающие камни, а единственная дорога размыкается подъемным мостом. В самом замке полно охраны. Но меня беспокоит не его жилище, а крепость на вершине.

– Что именно вас в ней беспокоит, мой друг?

– Я давно уже наблюдаю за этой горой. Валламанг, в общем, никого не трогает и не лезет в дела кланов. Ко мне он тоже отношения не имел до недавнего времени, поскольку гора Анк-Даган находится за пределами земель клана Сторм. Но ее отлично видно с наших границ. И вот, однажды…

Было ветрено и пахло началом грозы. Низкие тучи тяжело ползли по небу, скребя налитыми черно-серыми животами о вершины прибрежных скал. Картала нагнулся, вырвал с корнем росток вескса, сухого и пыльного, но крепкого. Отряхнув с корешков землю, он положил его в свою сумку. Предсказатель неплохо смешивал лекарственные травы, он изучил это искусство по книгам во дворце капитана клана. Вескс мог остановить кровавую диарею, а если был сорван вовремя, то не вызывал при этом рвоты. На северных склонах со стороны моря его часто можно было встретить по краям козьих троп. Маг распрямил спину и обернулся – его внимание привлекла желтая вспышка на вершине горы у границы клана Орбанд. Картала не владел магией Плана Пути, он был не настолько хорош. Но он смог изучить заклинание Зоркого Свистуна, от которого зрение становилось, как у орла. Побочный эффект выражался в шепелявости, которая сохранялась на протяжении нескольких часов. Когда глаза привыкли, Картала пригляделся в направлении вспышки и заслонился руками, издав крик.

Заклинание приблизило вершину Анк-Дагана, над которой клубился ужас. Он принимал почти-что-формы, почти-что-узнаваемые образы и тотчас же рассыпался в ничто, постоянно меняясь и трансформируясь. В этом танце безумия была угроза, даже не угроза, а ультиматум – приговор, вынесенный всему живому – всему, что могло думать и размножаться, всему, что могло умереть. Взгляд мага прилип к этому облаку смерти, он, как завороженный, начал медленно идти к нему, вытянув вперед руки. Картала сошел с тропы, оступился и покатился вниз по склону, потом ударился головой о камень и потерял сознание. Когда он очнулся, кошмарное видение исчезло, и только желтые пульсирующие огни на острых шпилях крепости Валламанга продолжали гореть.

Почему-то у Карталы не возникло ни малейших сомнений. Это, что бы оно ни было, нужно остановить. Оно не должно находиться в этом мире, это нельзя пускать в Мирею. Тогда Картала впервые подумал о Хранителе, вспомнив старую сказку, которую рассказывала ему эльфийка-кормилица, что служила у отца. “Призрачный Замок на страже, и вечные воины его – хранители, что всегда борются за всех живых против того, кому нет названия, кому нет имени, кто вечно голоден и вечно безумен”, – так пела она мальчишке в кроватке, а он засыпал, и ему ничего не снилось.

Он связался со Сводом Диосии, использовав последний дымчатый кристалл, и стал с нетерпением ждать. Ждать пришлось недолго – через два дня, когда маг прогуливался по рыночной площади рядом с широкой полосой каменистого пляжа, в его сумку, набитую корнеплодами и перекинутую через плечо, вонзилась стрела с широким наконечником. Она едва не проткнула Картале печень, но завязла в поклаже. Диосиец никогда не думал, что любовь к вареной свекле спасет ему жизнь. Убийца скрылся и более не предпринимал попыток добраться до Карталы, однако капитан Чунн отнесся к этому событию очень серьезно. Картала рассказал ему о том, что видел на горе и также предупредил, что отправляет сообщение в Морантану. После случая на рынке к нему приставили троих рубил – так называли себя дружинники клана Сторм. Рубилы таскались за ним повсюду и даже спали рядом с кроватью предсказателя, вот только толку от этого было немного. Через сутки после первого покушения в покоях Карталы возник человек – это был Валламанг. Его кожаная куртка, отороченная сизым мехом, была хорошо знакома диосийцу. Валламанг что-то сказал, и воины схватились за шеи, хрипя и синея, они дрыгали ногами, пока не умерли, так и не узнав, что их убило. Единственным, что спасло Карталу, было то, что рубило Керчинка, умирая, задела высокую вазу с экзотической пальмой, опрокинув ее. На поверхности почвы маг для красоты насыпал разноцветных стеклянных шариков – их делали местные кузнецы, плавя песок и добавляя в него разные металлические опилки. Шарики раскатились по полу, когда ваза упала, Валламанг обернулся на звук, а Картала вскочил с кровати и со всех ног кинулся вон из комнаты. Бросившись в погоню, Валламанг поскользнулся на стекляшках и упал, ругаясь. Это дало Картале шанс удрать в коридор. К счастью, жил он прямо рядом с обеденным залом, а там как раз в это позднее время выдавали дочку старшего рубилы Змея за молодого плотника, мастера лодок. В зале было полно его однополчан, все они были при оружии. Картала юркнул в толпу гостей. Валламанг остановился в дверном проеме, осмотрелся и исчез. Его даже никто не заметил.

Теперь уж бедный предсказатель не сомневался в том, что та стрела была предназначена именно ему. Про Валламанга ходили разные слухи, один страшнее другого. Этот человек держал в страхе Гленну, капитана клана Орбанд. Сам хозяин горы никогда ни к кому не лез и не любил, когда лезли к нему или в его дела. Особенно в его дела, а дел у него было предостаточно. На гору часто поднимались караваны, груженные самыми странными товарами, маг регулярно нанимал работников для строительства. Платил он щедро, так что желающих хватало. Рабочие говорили, что он мог покалечить человека, если тот просто не вовремя к нему обратится. Валламанг был очень быстрым, сильным и ловким, а колдовал со скоростью летящего ястреба. Он убил предыдущего капитана клана, когда тот приказал магу убираться с его земель. Бог их знает, что они не поделили. Утопил в выгребной яме, когда бедняга справлял нужду. Валламанг так и сказал при всех, что накормит его собственным дерьмом, как только оно из него полезет. Так что никто с хозяином горы не связывался.

Картала в ту же ночь бежал, спешно собрав дорожную сумку. Даже собравшись вместе, чего не бывало никогда, капитаны не могли защитить его от Монарха. О том, что Монарх и Валламанг есть суть одно и то же, Картала узнал во время переговоров со Сводом Диосии: он связывался с магистром Урбаном, мастером-библиотекарем Свода. Услышав имя Валламанга, тот сразу же прошептал, понизив голос до уровня шепота:

– Монарх! А мы думали, что он погиб!

Картале мало что удалось узнать, кроме того, что человек в кожаной куртке с воротником из волчьего меха уничтожил почти всех магистров Свода и пропал. Об этом рассказал покалеченный мастер Шотте, его придавило столом, который защитил колдуна от пламени пожара, правда, сломав ему при этом позвоночник. Шотте был уже стар, но соображал хорошо. Он оказался последним из Истинного круга, погибшего на его глазах. Терять старику было уже нечего, и он все рассказал. Также он упоминал некоего Хранителя Призрачного замка, которого так жаждал уничтожить Монарх. Все это Картала узнал от магистра Урбана во время короткого сеанса связи.

После покушений он не представлял, к кому еще обратиться. Ему хотелось спрятаться, залечь на дно, но магу мешали ужасные воспоминания того, что он видел на горе Анк-Даган, вынуждая предсказателя действовать. Картала добрался до земель баронов, нашел крестьянина погорельца с сыном и предложил им работу. Кметы должны были передать послание хозяину Призрачного замка, когда тот появится в своих владениях. Почему-то крестьяне не удивились странной просьбе, но цену запросили высокую. Предсказатель не поскупился. Оставив сообщение для сказочного Хранителя, Картала заторопился на север, к границе Урмата. Теперь все зависело от судьбы, везения, фортуны – называйте это, как хотите. Маг не верил в эти байки, что было довольно необычно для предсказателя. Он засел в Середках, ожидая Хранителя, но фронт подошел слишком близко. Когда запахло дымом пожарищ, Картала перебрался в Маклоки, где был довольно глупо захвачен местной бандой уклонистов.

Стурастан поднял голову и спросил:

– Что в их лагере могло так сильно вывести из себя Гектора?

Картала помрачнел.