– Приятная, и стройная, и симпатичная, и…
Оливер перебил меня на середине фразы:
– Ты что, серьезно собралась сходиться с Алексом? Фиби, только не это! Пожалуйста, опомнись! Сама знаешь, что я думаю по этому поводу. Что мы все думаем. Не хочу, чтобы этот гад снова проехался по тебе танком. И все остальные твои друзья считают так же.
– Оливер, я все понимаю. Но… Сама не знаю, как поступить. Совсем запуталась. Алекс говорит, что до сих пор меня любит, а я все равно одинока, так что… Тебе хорошо рассуждать, у тебя есть Рут, а у меня нет. В смысле… О боже, что я несу?
Такую глубокомысленную речь можно выдать, только обкурившись. Тут у меня закружилась голова, и я села. Оливер зажег две сигареты.
– Рут вроде бы хорошая девчонка, и в то же время – ничего особенного, – тихо произнес он. – Да, милая, да, умная, но чувства юмора ноль. С ней не посмеешься, как с тобой. Странно все это.
– Если кто-то тут и странный, то это ты, – улыбнулась я. – Между прочим, слышала вас вчера ночью. Даже спьяну. Впечатляет! Ну, и в чем проблема? Ну, не знает она песню «Вог». Зато наверняка снималась для обложки! И вообще, ты эту песню терпеть не можешь. Мало того – эта женщина умудряется трескать чипсы пакетами и не толстеть, а еще… Ой!
Уронила сигарету себе на колени. Оливер принялся торопливо смахивать с моего бедра пепел, и все же остался маленький красный волдырь. Оливер подул на него, сначала издалека, но постепенно его губы становились все ближе и ближе. Зажмурилась и почувствовала, как они коснулись внутренней стороны бедра. Снова открыла глаза.
– Оливер, мы…
Но он перебил:
– Забыла про пункт с бондажом? Теперь твоя очередь быть сабмиссивом.
Во все глаза уставилась на Оливера. Сердце забилось быстро-быстро.
– Здесь? Сейчас? А как же Рут?
Оливер не ответил. Вместо этого поднял веревку, которую мы взяли, чтобы перевязать хворост, и навис надо мной.
– Вставай, – тихо велел он.
Я подчинилась. Оливер прижал меня спиной к дереву и стал привязывать к стволу, обматывая вокруг него веревку.