Лин Суинь обернулась к челяди:

– Что это?

Слуги безмолвно покачали головой, тетушка обеспокоенно сжала руки и тоже ничего не сказала. Очевидно, все ждали, что госпожа Лин что-нибудь предпримет, полагаясь на ее особый статус.

Лин Суинь снова посмотрела на обернутый шелком сверток. Ее рациональный ум подсказывал, что все это не имеет отношения к мистике. Кто-то подбросил сверток, чтобы разжечь слухи. Она решительно расправила плечи и ступила на крыльцо.

– Госпожа Лин, подождите!

Помощник садовника Цзюнь впервые заговорил с ней. Не задумываясь, он дернул ее за рукав здоровой рукой, однако, смутившись, отпрянул в сторону.

– Будьте осторожны, – предупредил он.

Лин Суинь была тронута таким проявлением галантности.

– Здесь нечего бояться, – попыталась убедить она слуг, однако голос ее прозвучал жутко в безмолвной тишине.

Все это превращалось для Суинь в настоящее испытание воли. Слуги были охвачены чувством страха и любопытства и внимательно следили, что она предпримет. Госпожа Лин не могла упустить возможность показать им свою власть. Поэтому, глубоко вздохнув, она ступила за порог.

Ее охранник Жу Шань уверенно шагнул вслед за ней, едва она подошла к ступенькам. Вообще он стал ее постоянной тенью, неотрывно сопровождая каждый день с того момента, как она только переступала порог своих покоев.

– Ты знаешь? – спросила его Лин Суинь.

Жу Шань медленно покачал головой и внимательно всмотрелся в окружающий их бамбуковый лес. Когда они приблизились к свертку, воин положил руку на меч, будто сверток мог прыгнуть на него подобно змее. Что же это за зловещая посылка? И где пребывает сам Ли Тао, когда его слуги так напуганы? – подумала госпожа Лин.

Лин Суинь присела, чтобы поднять сверток, и быстро выпрямилась. Ничего не произошло. Ей показалось, что под шелковым покрывалом скрываются острые края деревянной шкатулки. Не в силах устоять, Лин Суинь тщательно ощупала таинственную посылку, пытаясь определить ее содержимое.

– Госпожа Лин! – Из внутренних покоев ее окрикнула тетушка, словно обеспокоенная мать, чей ребенок убежал слишком далеко. – Возвращайтесь в дом.

Суинь прижала покрепче шкатулку и бросила последний взгляд на лес, пристально всматриваясь в бесконечный танец бамбуковых стеблей. Треск насекомых призывно звучал из густых зеленых зарослей. Слуги опять столпились вокруг нее, не спуская глаз с обернутой шелком шкатулки. Никто не осмеливался просить госпожу Лин ее открыть.

– Где наместник Ли? – спросила она.

Тетушка кивнула в сторону коридора, ведущего в главные покои:

– В своей опочивальне.

– В опочивальне?

Обычно Ли Тао покидал покои еще с зарей. Любопытство собравшихся возросло еще больше. Лин Суинь не могла удержаться от мысли о странной, почти мистической силе, таящейся в шкатулке, которую держала в руках. Шкатулка была обернута в шелковую тряпицу на манер свадебного дара или праздничного подношения. Ее сердце забилось сильнее, когда она прижала к себе маленький сверток, переполошивший весь дом.

– Я отнесу ему это, – уверенно заявила Лин.

Домочадцы кивнули, словно заговорщики, задумавшие вместе с ней общее дело. Тетушка прошла рядом с ней пару шагов и отошла в сторону в самом начале коридора. Лин Суинь догадалась, что никто и никогда не ступал по этому коридору, кроме Ли Тао.

Жу Шань даже не попытался ее остановить, дав возможность госпоже Лин идти первой. С каждым днем он постепенно терял над ней власть. Изменения были такими незначительными, что сам воин почти не замечал их, однако пленница очень внимательно следила за всем происходящим.

Над двойными дверьми в конце коридора висело даосское зеркало^[10], призванное отгонять злых духов. Должно быть, его повесила тетушка. Ли Тао не производил впечатление человека, верящего в мистические символы.

Лин постучала:

– Наместник Ли?

– Гуйфэй? – раздался изнутри его удивленный, низкий голос.

И почему он настойчиво продолжает называть ее так? Этот титул не значил уже ничего.

– Вам посылка.

Тишина, потом едва слышный шорох.

– Войдите, – наконец произнес Ли Тао.

Лин Суинь осторожно, двумя пальчиками толкнула дверь. Ли Тао сидел на стуле, прислоненном к противоположной стене, облаченный в обычные темные одежды. Свет проникал сквозь вощеные пластинки расположенного у него за спиной окна, но его лицо казалось полускрытым тенью. С другой стороны покоев, в небольшом углублении, виднелась кровать.

Увидев ее, Лин Суинь подумала о том, что в ее визите в личные покои Ли Тао есть нечто неприличное. Она пожалела о своем безрассудстве.

– У меня есть кое-что для вас.

Он уставился на сверток в ее руках:

– Пройдите и закройте дверь.

Госпожа Лин застыла на пороге. Она была слишком потрясена, чтобы повиноваться его приказу. Жу Шань напряженно стоял за ее спиной. Его растущая с каждым днем верность ей могла пригодиться, однако прямое неповиновение наместнику могло стоить им обоим жизни. Лин Суинь поспешно проскользнула в комнату и закрыла за собой дверь.

И снова она оказалась наедине с военачальником. Тайна шкатулки внезапно померкла – бывшую наложницу переполняли совершенно иные, гораздо более личные впечатления. Она прислонилась к стене, стараясь сохранить дистанцию.

– Я не видел вас много дней, – заметил Ли Тао.

– Наместник, вы прекрасно знаете, как меня найти. Вряд ли бы мне удалось укрыться от вас, – иронично проговорила Лин Суинь, стараясь избавиться от охватившей ее неловкости.

Ли Тао продолжал сидеть на стуле не двигаясь.

– Вы были заняты, – продолжала она.

– Да.

– Это… это подбросили в дом прошлой ночью.

Лин Суинь все более смущалась. Их встречи с наместником оканчивались одинаково – она попросту теряла почву под ногами. В последний раз, когда они разговаривали, он поцеловал ее – хотя это было скорее вызовом, чем поцелуем любовника.

Наместник посмел нагло предложить ей провести одну ночь в его постели. И теперь каждую ночь, проведенную вдалеке от его спальни, она думала о его предложении. Теперь Лин Суинь стояла здесь, и от одного только воспоминания об его словах у нее перехватило дыхание.

Проглотив комок в горле, она протянула Ли Тао шкатулку:

– Это подарок?

– Откройте.

Лента выскользнула из ее пальцев, едва Суинь развернула шелк, вытаскивая шкатулку из палисандрового дерева. Крышка шкатулки была украшена овальной нефритовой пластинкой.

– Загляните внутрь. – Казалось, каждое слово дается наместнику с трудом.

Лин Суинь медленно расстегнула медную застежку и, когда внутри сверкнула сталь, едва не уронила шкатулку. Там лежал кинжал с треугольным, зловеще поблескивающим лезвием. Трясущимися руками она поставила шкатулку на стол и быстро вернулась на место.

– Мне льстит, что старик прислал мне такое прекрасное оружие, – заметил Ли Тао.

Все его внимание было приковано сейчас к ней, его ледяной взгляд и манера поведения выдавали в нем совсем другого человека, не похожего на того, что совсем недавно столь соблазнительно касался ее губами. Что-то узкое и темное мелькнуло в его ладони.

– Я всегда знал, что его люди скрываются в самом сердце империи.

Лин Суинь похолодела. У него в руке был зажат нож, который наместник небрежно покручивал между пальцами.

Она отпрянула от шкатулки:

– Вы ошибаетесь. Я не имею к этому никакого отношения.

Бесполезно просить пощады. Ведь недаром о нем говорят: «Когда Ли Тао придет за тобой, твои мольбы не будут услышаны». Кровь резко отлила от ее лица, в голове роились беспорядочные планы спасения.

– Он и вас нашел в Лояне? – презрительно поинтересовался военачальник.

Вопрос застал ее врасплох. Ли Тао вскочил на ноги, и Суинь отодвинулась подальше, уткнувшись в спинку кровати.

– Он знал, как можно распорядиться вашей красотой.

– Гао?

Неужели Ли Тао каким-то образом догадался о ее связи с пожилым военачальником?

Она вздрогнула, когда собеседник схватил ее за подбородок и заставил взглянуть в глаза.

– Правители Поднебесной не в силах устоять перед такой красотой.

В его словах не было лести. Ли Тао по-прежнему держал в свободной руке нож. Эта угроза внезапно вернула ее мысли на много лет назад, в совсем другое место. Тот же ужас пронзил ее. Мужчина, пришедший за ней тогда, смотрел теми же холодными глазами, предлагая ей выбор – нож или яд.

– Я не имею никакого отношения к Гао. – Что бы ни разузнал неумолимый вершитель императорской воли, она должна убедить его, что ни к чему не причастна.

– Нет, не Гао.

Двигаясь быстрее змеи, он пригвоздил ее кисти к спинке кровати. В его руках все еще поблескивал нож. Лин Суинь простонала, когда костяная спинка вонзилась в запястье.

– Вас послал Лао Соу? – требовательно спросил наместник.

– Кто?

– Вас послал старик?

– Я не знаю никакого старика. Меня никто не посылал.

– Кто-то очень захотел, чтобы вы здесь оказались. Со мной.

Лицо его нависло над ней страшной, неподвижной маской – упрямо вздернутый подбородок, твердо сжатые губы. Если она позовет на помощь, Жу Шань не раздумывая ворвется в личные покои наместника, но Ли Тао непременно убьет их обоих. Ее тюремщик не давал ей возможности пошевелиться, и Суинь не могла ничего предложить ему, не могла заключить сделку. Никогда еще она не чувствовала себя такой беспомощной.

Лин Суинь оставалась в живых лишь по какому-то необъяснимому его капризу. Ведь ничто в мире не могло его разжалобить. Ни слабость, ни слезы, ни ложь. Ее отчаянная мольба вылилась в поток слов:

– Неужели вы думаете, будто кто-то мог послать меня вас убить? Что я могу войти в ваши покои и сделать это, а вы будете безучастно смотреть? Вы сами забрали меня из моего дома. Все, что мне надо, – вернуться назад.

Ли Тао по-прежнему держал ее, прижав к кровати, буквально подавив своей силой и мощью. Что-то блеснуло в его взгляде. Хватка ослабла, и Суинь смогла освободить руки.

Она подумала, что он снова поцелует ее. Ли Тао был так близко, жар его присутствия окутывал. И тут ее настигла дикая мысль, что она и сама жаждет поцелуя.

– Вы знаете, кто послал эту шкатулку. – Дыхание ее прервалось. – Тот, кто делает вам такие же подношения каждый год.

– У меня много могущественных врагов.

Ли Тао продолжал смотреть на нее, резкая морщинка залегла у него на переносице. Лин Суинь боялась пошевелиться, чтобы снова не пробудить таившегося в нем демона. Грудь Ли Тао вздымалась и опадала, синяя жилка бешено пульсировала на загорелой шее, и страсть Лин Суинь переросла в желание. Тело ее невольно изогнулось в ответном порыве. Так происходило между ними всегда, и она никак не могла понять почему.

– Что это означает? – спросила Лин Суинь.

Напоминание о кинжале нарушило его оцепенение. Ли Тао бросил еще один взгляд на открытую шкатулку:

– Оставьте меня.