Цитаты из книги «За пределами известного»

Большинство из нас завистливы. Проблема зависти очень сложна. Зависть связана с непрекращающейся борьбой, сопоставлением, состязанием, обостряющим волю, стремлением к достижению, выходу за пределы проблемы. Это и есть утверждающее действие, которое поощряется нашей культурой. В конечном счете жажда славы основана на зависти. Завидуя, вы страдаете, вы чувствуете разочарование, тревогу, страх, вы пытаетесь освободиться от зависти, и таким образом, неизбежно возникает конфликт.

Если вы изучите проблему, как бы она ни была болезненна и безобразна, если вы смотрите на нее, движетесь в ней, живете с ней, и – это не пустая фраза – обнимаете ее, если вы делаете проблему близкой сердцу, тогда вы обнаружите, что находитесь в состоянии смирения; и сама проблема становится тогда совершенно иной, нежели она была раньше. Избавиться от всякого стремления к изменению, от всякого усилия – это не состояние отрицания и также не состояние утверждения. Вы просто исследуете.

Там, где есть усилие – усилие для изменения, трансформации самого себя, – там нет смирения, там неизбежно появляется тщеславие.

Мы утеряли ту простоту, с которой необходимо приближаться к бесчисленным проблемам, стоящим перед нами.

Если имеется тот, кто дает, и тот, кто получает, – оба они далеки от состояния смирения.

В тот момент, когда вы делаете усилие слушать, вы перестаете слушать. Вы действительно слушаете, только когда у вас есть чувство свободы, достаточная уравновешенность души и тела, состояние ненапряженного внимания.

Человек, который путем стремления к чему-то намерен освободиться от какой-либо проблемы, не находится в состоянии смирения. Смирение имеется только тогда, когда ум хочет ясно видеть проблему независимо от того, что принесет ее исследование. Такой ум действительно исследует. Он хочет знать вещи такими, какими они есть, без жажды переделать, подчинить или сублимировать то, что он видит. Только такой ум находится в состоянии смирения.

Человек, который путем стремления к чему-то намерен освободиться от какой-либо проблемы, не находится в состоянии смирения. Смирение имеется только тогда, когда ум хочет ясно видеть проблему независимо от того, что принесет ее исследование.

Добродетель, за которую борются, которая культивируется, накопляется постепенно, перестает быть добродетелью. Это важно понять. Либо у вас нет жадности и зависти, либо у вас они есть; если вы жадны, завистливы, вы не можете культивировать отсутствие жадности и зависти.

Но имеется состояние ума, порождающее всеобъемлющее действие, когда идея не существует отдельно от действия, нет приспособления действия к идее. Если вы действительно начинаете исследовать это состояние понимания, вы сами откроете изумительную полноту, всеобъемлемость, цельность ума, не имеющего прошлого и будущего, такое состояние неизбежно влечет за собой действие. Сама жизнь становится действием без противоречия, с необыкновенным чувством блаженства, со спокойствием, которое неповторимо и не может быть достигнуто через подражание или изучение чужого опыта. Это спокойствие приходит загадочно, окутанное покровом тайны, вы не должны просить, чтобы оно пришло. Оно приходит, только когда вы очень глубоко проникли в самого себя и вырвали корни всех ваших условностей, обычаев, методов, идеалов и предрассудков. Лишь тогда вы найдете любовь и вместе с тем полную свободу от зла, а также от добра, потому что добро и зло являются разновидностями рабства. Свободна только любовь.