Цитаты из книги «Мартин Иден»

Книга выскользнула у него из рук на землю, и они забылись, и молча, сонно смотрели на дремлющий залив, смотрели – и не видели. Руфь искоса глянула на шею Мартина. И не склонилась к нему, нет. Ее повлекла какая-то сила, ей неподвластная, сильнее земного тяготения, неодолимая, как судьба. Лишь какой-нибудь дюйм разделял их – и вот уже не разделяет. Плечо ее коснулось его плеча легко, точно мотылек цветка, и так же легко он ответил на ее прикосновенье. Она почувствовала, как плечо его подалось к ней и весь он затрепетал. Сейчас бы ей отодвинуться. Но ничто уже не зависело от нее. Она не владела собой, своей волей – в сладостном безумии, что охватило ее, о воле, о самообладании уже не думалось.

Мартин всем существом ощущал, как прекрасен, как хорошо устроен мир и как замечательно жить на свете и любить.

В куске мяса на тарелке ему сияло солнце, и он мысленно прослеживал путь солнечной энергии через все превращения назад к ее источнику за сотни миллионов миль, или прослеживал ее дальнейший путь к мышцам, которые двигают руку и она режет мясо, к мозгу, откуда исходят приказы мышцам двигаться и резать мясо

вот он где-то внизу, рухнул во тьму. Это он еще понял. Рухнул во тьму. И в миг, когда осознал это, сознание оборвалось.

Вот в чем истинное милосердие. Когда мучительно устал от жизни, смерть готова успокоить тебя, одарить вечным сном.

смерть его не страшит. Если бы он боялся, он устремился бы к жизни. Но он не боится и потому погружается все глубже в царство теней. Все прежние радости уже не радуют.

Придется заказывать товары, искать шхуну, которая доставит его на Маркизы, делать тысячи дел, одна мысль о которых приводит в отчаяние. Всякий раз как он набирался мужества и заставлял себя подумать, он понимал, что стоит на краю гибели.

Ницше был прав. Возможно, истины нет ни в чем, нет истины и в самой истине и это понятие – истина – просто выдумка.

«Ты слишком болен, приятель, слишком болен», – пробормотал он.

Незачем сразу же что-то делать, ведь что-либо делать сейчас неприятно