– Осторожно, шею сломаешь! – крикнула Миюки, когда Карен раскинула руки, пытаясь сохранить равновесие.

Выпрямившись, та откинула назад упавшие на лицо волосы и улыбнулась.

– Как видишь, жива и невредима!

Теперь уже с большей осторожностью, держа в руках веревку, она прошла по ступени и опустилась на колени, чтобы привязать ее к тумбе. Оказалось, что на самом деле это была не тумба, а изваяние мужской фигуры. Мелкие детали были уничтожены песком и водой: нос отсутствовал, а глаза превратились в слепые впадины.

Карен подтянула лодку, привязала веревку к основанию статуи и затянула тугой узел.

– Поможешь? – спросила Миюки, протягивая свою сумку с фотооборудованием.

Карен взяла ее, и хрупкая профессорша легко перепорхнула с лодки на базальтовую ступень. С чавканьем угодив ногой во что-то липкое и скользкое, она скривилась и сказала:

– Когда выберемся отсюда, купишь мне новые туфли!

– Самые модные, от Феррагамо, – с готовностью пообещала Карен. – Выпишу их тебе прямиком из Италии.

Миюки спрятала в уголках губ улыбку, все еще не желая признавать, что это приключение доставляет ей удовольствие.

– Тогда командуй.

– Я хочу подняться наверх и осмотреть храм.

Миюки задрала голову кверху.

– Это будет долгий подъем, – предупредила она.

– А нам торопиться некуда.

Карен взобралась на следующую ступень и протянула руку, чтобы помочь подруге, однако та отмахнулась и влезла туда самостоятельно. Встав рядом с Карен, она сняла с колена длинную ленту водоросли и, с отвращением отбросив ее в сторону, многозначительно посмотрела на Карен.

– Хорошо, хорошо, – сразу поняла та, – когда вернемся, зайдем еще и в «Нордстром», купим тебе новый брючный костюм.

Теперь Миюки все же не удержалась от улыбки.

– Новые туфли, новый костюм… К тому времени как мы поднимемся наверх, я успею обзавестись новым весенним гардеробом.

Карен похлопала подругу по руке и продолжила подъем, очень быстро оставив спутницу далеко позади. Остановившись, чтобы Миюки смогла ее догнать, она стала смотреть на раскинувшийся внизу древний город. Солнце уже поднялось и теперь висело желтым шаром на востоке. С этой точки Карен видела примерно на два километра вдаль, после чего руины терялись в морской дымке. Судя по огромному размеру древнего города, его население когда-то могло насчитывать десятки тысяч людей. Куда же они подевались?

– Осталось совсем недолго, – обнадежила она Миюки, когда та появилась рядом.

Тяжело дыша, японка слабо махнула рукой и сказала:

– Я в порядке. Пошли дальше.

– Давай лучше отдохнем, – предложила Карен, хотя на самом деле изнывала от желания поскорее оказаться наверху. – Мы должны беречь силы.

– Ну, если ты настаиваешь… – с готовностью согласилась Миюки и уселась прямо на водоросли, не заботясь больше о своей одежде.

Карен достала из сумки бутылку с минеральной водой и протянула ее подруге. Миюки открутила крышку и стала жадно пить, не сводя, однако, глаз с раскинувшегося перед ними древнего города.

– Какой он огромный! – восхищенно проговорила она. – Никогда бы не поверила, если бы сама не увидела.

Карен тоже сделала несколько глотков из бутылки и сказала:

– Как же все это могло так долго скрываться под водой?

– Здесь очень глубоко – по крайней мере, так было раньше – и проходили весьма коварные течения. Только самые опытные дайверы могли исследовать эти воды. Но теперь, когда мир узнает об этом месте, сюда хлынут сотни тысяч туристов.

– Которые все тут затопчут и загадят, – вставила Карен. – Поэтому сейчас самый подходящий момент, чтобы обследовать его.

Миюки поднялась на ноги.

– Если ты готова двигаться дальше, то я тоже.

– Мы могли бы отдохнуть еще. Эти руины ждали нас долгие века, так что несколько лишних минут погоды не сделают.

Миюки с готовностью села обратно, и Карен, которая до этого стояла, последовала ее примеру.

– Ты не представляешь, как я благодарна тебе за помощь, – сказала она. – О лучшей подруге я не могла бы и мечтать.

– Я тоже, – негромко ответила Миюки.

Они познакомились на каком-то мероприятии в университете Рюкю. Обе были не замужем, примерно одного возраста и работали в коллективах, где преобладали мужчины. Они стали вместе проводить свободное время: посещали местный караоке-бар, ужинали, ходили на утренние субботние киносеансы и вскоре стали близкими подругами.

– Я тебе говорила о том, что вчера мне позвонил Хироси? – спросила Миюки.

– Нет, не рассказывала. – Карен выпрямилась и не очень дипломатично осведомилась: – Что понадобилось этому уроду?

Университетский профессор Хироси Таката и Миюки были обручены, но успехи последней вызвали у него ревность, и в их отношениях наметилась трещина. Два года назад он неожиданно разорвал помолвку и перевелся в Кобе.

Миюки округлила глаза.

– Он хотел сообщить мне, что не пострадал во время землетрясений, но даже не соизволил спросить, все ли в порядке у меня.

– А может, он хочет начать все сначала?

– Пусть мечтает.

Карен засмеялась.

– Похоже, мы с тобой привлекаем только самых гнусных мужиков.

– Скорее, бесхребетных, – поправила ее Миюки.

Карен согласно кивнула. В Канаде она сама прошла через целую серию неудачных романов, в которых было все – от взаимного холода до рукоприкладства, и продолжать эксперименты на этом поприще ей нисколько не хотелось. Это было одной из причин, заставивших ее с готовностью принять назначение на четырехлетнюю работу здесь, на Окинаве. Новое место – новое будущее.

– И что же ты думаешь обо всем этом? – сменила тему Миюки. – Может это быть частью затерянной Атлантиды твоего прадеда?

– Ты имеешь в виду, может ли это оказаться континентом Му? – уточнила Карен. – Сомневаюсь. На островах Тихого океана сколько угодно доисторических памятников: статуи острова Пасхи, известняковый дольмен в Тонга, камни Латтэ на Гуаме, искусственный архипелаг Нан-Мадол, называемый также Тихоокеанской Венецией, – стала перечислять она. Тайны всегда будоражили ее воображение. – О каждом из них веками, из поколения в поколение передаются легенды и мифы, но еще никто не смог связать все эти острова в единое целое.

– И ты надеешься, что это удастся тебе?

– Кто знает, какие ответы нам удастся найти здесь!

Миюки хитро улыбнулась и встала.

– Значит, существует только один способ выяснить это.

Карен тоже поднялась и улыбнулась.

– И я так думаю.

Они продолжили подъем, помогая друг другу забираться на высокие ступени, и через двадцать минут, когда солнце поднялось еще выше, оказались на вершине пирамиды. Первой, тяжело дыша, туда поднялась Карен.

Верхушка пирамиды представляла собой единую гигантскую плиту. Всю ее поверхность пересекала трещина, было видно, что она стала результатом не древних катаклизмов, а, скорее всего, недавнего землетрясения. Когда плиту водрузили сюда, она наверняка была целой. Карен медленно повернулась, оценивая на глаз размеры плиты. Получалось примерно десять на десять метров. Если учесть, что ее толщина составляла не меньше метра, плита должна была весить сотни тонн. «Каким же образом, – думала изумленная Карен, – древним строителям удалось затащить эту махину на такую высоту?»

Вскоре подтянулась и Миюки. Обойдя площадку по периметру, она залюбовалась открывавшимся отсюда видом.

– Просто невероятно! – восхитилась она.

Карен молча кивнула. От испытанного потрясения женщина словно утратила дар речи. Затем она подошла к полуразрушенному храму в центре, который также был сложен из базальтовых блоков и плит. Когда-то он представлял собой приземистое сооружение с плитой вместо крыши. Карен обошла его по кругу, чтобы рассмотреть со всех сторон. Миюки с камерой в руке следовала за ней по пятам.

На стенах храма Карен не обнаружила никаких украшений, хотя вполне возможно, их стерли вода и время. Затем, расправив плечи, она отважно заявила:

– Я иду внутрь.

– Что? – ошарашенно переспросила Миюки, опустив камеру. – Ты это о чем?

Карен указала на две плиты, которые обвалились и уперлись друг в дружку. В узком отверстии между ними виднелась уходящая под уклон поверхность.

– Ты что, спятила? Ты даже не представляешь, как неустойчивы эти камни!

Карен царапнула окостеневший коралл, подобно цементу скреплявший плиты.

– Если здесь наросли кораллы, – сказала она, – это означает, что плиты не сдвигались с места на протяжении веков. Кроме того, я гляну лишь одним глазком, нет ли там каких-нибудь иероглифов или настенной росписи, не тронутых эрозией. – Она сбросила куртку и опустилась на колени. – А проход-то довольно тесный.

Следом за курткой на камень полетели брючный ремень (чтобы не зацепиться пряжкой) и кобура с пистолетом.

– Ты фонарик не потеряла?

Миюки достала из сумки тонкий фонарь-ручку и протянула его Карен, а та, зажав фонарик в зубах, легла на живот.

– Может, лучше не надо? – осторожно спросила Миюки.

Вместо ответа Карен засунула в отверстие голову, направив луч фонарика перед собой. Отталкиваясь ногами, она дюйм за дюймом стала пролезать в низкий ход, передвигаться по которому можно было только ползком. В прошлом Карен уже приходилось лазать по пещерам, но в таких узких она еще не бывала. Стараясь контролировать дыхание, она твердила себе, что главное – двигаться вперед и ни в коем случае не останавливаться.

– Остались только ноги! – крикнула Миюки.

Ее голос прозвучал приглушенно, поскольку тело Карен занимало почти все пространство тоннеля. Дышать становилось все труднее. Ей казалось, что стены готовы раздавить ее, и в душу закрался страх.

Карен поползла быстрее, ее дыхание участилось. Нет, она пролезет через эту нору, она не задохнется!

Если застрянет, то сможет использовать руки, чтобы, отталкиваясь, выползти обратно, да и Миюки поможет, вытащив ее за лодыжки. Никакой опасности нет, твердила себе Карен, и все же во рту у нее пересохло, а ноги стали скользить по влажному камню.

– Как ты там? – осведомилась Миюки.

Карен открыла рот, чтобы ответить подруге, но обнаружила, что ей для этого не хватает воздуха.

– В порядке, – попыталась сказать она, но слова сорвались с ее губ едва слышным шепотом.

– Что-что? – переспросила Миюки.

Карен вытянула руки вперед, а пальцами правой руки нащупала край боковой плиты. Конец пути близок! Она ухватилась за этот край и подтянулась, одновременно оттолкнувшись ногами. Ее тело продвинулось вперед. В ушах у нее стучала кровь, а челюсти, сжимавшие металлический фонарик, ныли. «Давай же, черт тебя побери!» – делая короткие и резкие выдохи, подгоняла она саму себя.

Наконец и ее левая рука нашла, за что ухватиться. Карен толкнула свое тело вперед, высунула голову из тоннеля и поводила фонариком из стороны в сторону.

Это было тесное, с половину ванной комнаты, помещение. Внимание Карен привлек стоявший на его противоположной стороне алтарь. По полу были разбросаны заросшие ракушками и водорослями вазы и разбитая глиняная утварь. Вдоль края алтаря вилась вырезанная из камня змея. Карен провела лучом фонарика от ее хвоста до головы с двумя устрашающими зубами. Глаза змеи, отразив свет фонаря, блеснули двумя кровавыми точками. По всей видимости, это были рубины.

Не обращая внимания на драгоценные камни, Карен принялась с гораздо большим интересом рассматривать узор в виде перьев, напомнивший ей Кецалькоатля, божество майя в виде покрытого перьями змея. Может ли быть, что это святилище построили майя?

Карен выплюнула фонарь, а затем, извиваясь всем телом и помогая себе руками, выбралась в тесную комнату и, подняв с пола фонарик, повернулась к отверстию. Миюки должна это видеть!

Она наклонилась, чтобы позвать подругу, но в этот момент грянул выстрел, вслед за которым послышался душераздирающий крик.

Карен упала на колени, пытаясь заглянуть в темный лаз.

– Миюки!