Цитаты из книги «Почему хорошие люди совершают плохие поступки. Понимание темных сторон нашей души»

Эго как комплекс среди других комплексов отличается тем, что легко пугается, позволяет вытолкнуть себя из центра и с первых дней своего существования учится тому, что адаптация служит выживанию. Так мы привыкаем приспосабливаться к требованиям, предъявляемым нашим окружением, реальным или воображаемым. Со временем мы начинаем идентифицировать себя скорее со своими адаптациями, чем с истинной природой.

Тень – это свалка Я. Однако Тень – и своего рода хранилище. Она сберегает великие, но пока нереализованные возможности внутри вас. Джозеф Кэмпбелл. «На путях к блаженству»

Все человечество – одна семья, неделимая и неделящаяся, и каждый из нас ответствен за проступки всех остальных. Я не могу отделить себя от греховнейшей из душ. М. К. Ганди

Анима – носитель мужской способности поддерживать многообразные отношения: отношения к телу, к инстинкту, к жизни чувств, к духу и, наконец, к внешней женщине. Все те энергии анимы, что остаются недоступны сознанию, будут неизбежно подвергаться вытеснению, выдавливаться в анархические области тела или выходить на поверхность в виде проекции или компульсивного поведения. Расщепление анимы, встречающееся почти у всех мужчин, является, вне всякого сомнения, той причиной, что вызывает более высокий уровень мужского суицида, алкоголизма и куда более раннюю смерть, чем у женщин. Но глубочайшая из всех ран – отчуждение от себя самого и от других людей. И пока мужчина не сможет открыться для этой внутренней жизни, его пути будут неспокойными, а его соперничество с другими мужчинами, его диалектика с женщинами будет причинять мучения и боль.

И если доныне бытовало убеждение, что Тень человека – источник зла, теперь, при тщательнейшем рассмотрении, можно удостовериться, что бессознательный человек, иначе же его Тень, не состоит лишь из нравственно порицаемых наклонностей, но также обнаруживает целый ряд положительных качеств, таких как нормальные инстинкты, адекватные реакции, реалистичные прозрения, творческие порывы и т. д.[7]

Так откуда же это упорствующее расхождение, этот разрыв между намерением и результатом? 1. Есть ли это расхождение со своенравным проявлением нашей нарциссической воли? Подобная радикальная способность избирать что-то иное, чем добро, по убеждению некоторых, есть наша глубочайшая и полнейшая свобода. Почему же тогда мы страдаем от этой свободы, как от болезненного противоречия? 2. Является ли это высокомерие часто встречающимся самопревозношением Эго – верить в то, что Эго знает, что лучше, – когда фактически мы всегда знаем недостаточно о неоднозначных последствиях наших решений? Как часто мы тешим себя иллюзией, что принимаем важные, тщательно взвешенные решения вполне осознанно, когда фактически остаемся в тисках сил, диктующих нам свой собственный выбор? Или находим рациональное объяснение, или же лицемерим, сталкиваясь с нашими инстинктами, или отвергаем дружеское предостережение – остерегаться тех или иных отношений, в которые мы сами же впутываемся. Выбор сделан, музыка заказана, и музыканты подсчитывают выручку. Они видят то, чего мы, очевидно, не можем видеть.

Известно ли Эго, что оно плавает в море соперничающих, часто противоборствующих ценностей и энергий? Лишь изредка.

Фетишизм выбирает объект, метонимию, чтобы суммировать, имитировать больший спектр ассоциаций. Не решаясь приблизиться к любимому человеку, кто-то может дорожить его фотографией или же какой-то деталью туалета – своего рода синекдоха, где часть представляет целое. Патологическим или же теневым моментом здесь является не желание, а скорей страх индивида обратиться к подлинному объекту желания вместо его символического суррогата.

За нашими зависимостями – зов к большей, более рискованной жизни.

все, что мы делаем во внешнем мире, есть логическое выражение предпосылок внутреннего мира