Я знаю, ты злишься, — добавил Уилл; теперь его голос задрожал. — Твоя жизнь рухнула, а планета почему-то не остановилась, и это так несправедливо, что хочется рушить и чужие жизни тоже: почему другие заслужили быть счастливыми, а ты нет? Тебе кажется, никто не понимает твои чувства. Большинство и не понимает, но я — понимаю. — Уилл ткнул себя в грудь. — Я знаю, что ты чувствуешь. Знаю, как это больно. Но если делать больно другим, это не поможет. Боль не отступит. Продолжай меня бить. Продолжай издеваться. Продолжай доставать. Это ничего не изменит: твоего отца больше нет, как и моей мамы, и ничто на свете их не вернет.