Цитаты из книги «Неночь»

«Всего один раз, – сказала себе Мия. – Просто чтобы отогнать кошмары». Ее мысли текли медленнее, поддаваясь действию усталости, и сон заключил девушку в ласковые объятия. Ресницы с трепетом опустились на щеки. И, наконец, она уснула. Не-кот сидел рядом, ожидая возвращения кошмаров. Вечно бдительный. Вечно голодный. Долго ждать не пришлось.

– Значит, я дождусь летописца. В этой читальне просто обязана быть книга, в которой написана правда. Он найдет ее. Это лишь вопрос времени. – …Ты искренне полагаешь, что научишься управлять тенями, прочтя книгу?.. – Тогда что мне делать?! – перешла она на крик. – …Я говорил тебе сотню раз, Мия… Она посмотрела на своего друга, свернувшегося на ее кровати. По спине будто провели ледяными когтями. В голове раздалось эхо далеких криков. Образ заплаканного лица. Пустые, напуганные глаза. Кровь. – …Чтобы овладеть тьмой вокруг себя, сперва ты должна посмотреть в глаза тьме внутри себя… Дыхание участилось. На коже выступил пот. Мия порылась в карманах бриджей, нашла портсигар. Достала сигариллу дрожащими руками и приложила к губам. – …Это была не твоя вина, Мия… – Заткнись, – прошептала она. – …Это была не… – ЗАТКНИСЬ! Девушка швырнула портсигар в стену. Лицо исказилось. Не-кот прижал ушки к голове. Съежился и прошептал: – …Как угодно…

– …Это глупо, Мия… – Почему? Потому что он может сказать мне правду? – …Потому что он опасен. Уверен, ты это почувствовала… – Все, что я чувствую в его присутствии, это твой страх. – …И ты думаешь, что я боюсь за себя?..

Мия закусила губу. С ее языка был готов сорваться вопрос. Тот, который ей еще не приходилось задавать. Но, с другой стороны, Мистер Добряк никогда раньше ее и не бросал. За все их совместные годы кот из теней всегда был ее напарником. Путеводной звездой. Это он спас ее от людей Скаевы. Это он был рядом, когда ее мама… Нет. Не надо. «Не смотри». Но Троица повлияла на него даже хуже, чем на нее. Солнца ужасали Мию, но Мистер Добряк чуть не обезумел от паники. Что позволяло взгляду Всевидящего причинять ему столько боли? Может, дело было в том, что он создан из тени? Или в нем скрывалось что-то большее, чем обыкновенная тьма? – Кто ты такой, Мистер Добряк? Не-кот наклонил голову вбок. – …Твой друг… – А еще? Демон, как и говорится в фольклоре? В воздухе повис смешок, не громче ветерка среди надгробий. – …Да, демон. Я все хотел тебя попросить подписать один пергамент. Желательно кровью и в трех экземплярах, будь так любезна… – Я не в том настроении, чтобы шутить. Почему ты просто не скажешь? – …Потому что я не знаю! Прежде чем найти тебя, я был просто контуром, ожидающим в темноте… – Ожидающим чего? – …Кого-то, как ты… – Вот так просто? – …А что тебе не нравится?.. – То, что в мире так не бывает. – …Ты слишком юна, чтобы быть такой циничной…

– …Ты слышала о лиизианских струпопсах[83]?..

– …Идеальное преступление… – Мистер Добряк! Он сидел у изножья кровати; просто более темное пятнышко на фоне мрака. Мия разогналась и нырнула в меха в надежде коснуться его, поднять на руки и крепко обнять. И когда не-кот прыгнул ей на колени, она с изумлением обнаружила, что действительно чувствует некое смутное бархатно-мягкое касание, проводя ладонями сквозь него – холодного, как лед, и тихого, как дыхание младенца. Мистер Добряк залез ей на плечи и скользнул под волосы; длинные локоны зашевелились, словно на слабом ветру. На глаза накатились слезы облегчения. – Я волновалась, засранец ты мелкий! – …Прости…

– Всего лишь сон, – прошептала она. Не сон. Кошмар. Тот, который не снился ей годами. Каждую неночь, когда ужасы прокрадывались к ее кровати над лавкой Меркурио, каждый раз, когда фантомы ее прошлого проникали в голову, пока она спала, рядом всегда караулил Мистер Добряк. И раздирал их в клочья. Но теперь она осталась одна. Во власти своих снов. Своих воспоминаний. «Дочери, где же он может быть?»

– Мама! – звала Мия со слезами на глазах. – Мама, это Мия! Бесконечные коридоры. Беспросветная чернота. Глубже и глубже в тени. – Мама?

Мия вытянула руки. Захотела подняться наверх. Могущество загудело в ее жилах; прежде она никогда такого не испытывала. К ней начала стекаться родственная темнота. Девочку обхватили длинные черные щупальца, выскользнули из ее пальцев, закапываясь в кирпичную кладку у основания Камня. Потянули ее вверх, как полупрозрачные лапки огромного паука. И, постепенно, Мия начала подъем. Вверх по высокой стене. Через зубцы на вершине и спутанные ветки колючего куста на стенах. Тени окутывали ее, словно пеленки младенца, и несли к медно-густому смраду смерти. Ее волосы развевались от нарастающего ветра.

Спрятавшись во тьме, она поплыла через залив Мясников и скользнула под Мост Безумцев, качаясь на волнах прилива[82].