Глава 4

Уинни едва сдерживалась. Она вспотела и дрожала всем телом. Ее переполняло желание. Она хотела Ларкина Волффа. Ах как некстати! Она не предполагала таких сложностей, когда нанимала эксперта по системам безопасности.

Она так расстроилась из-за глупой статьи, что прошедшие недели совсем не вспоминала прошлое. И вот теперь она задалась вопросом, что вообще знает о мужчинах. Неудачные отношения вскоре после смерти ее родителей заставили Уинни отказаться от всяких надежд. Она не желала чувствовать себя сексуальной женщиной и быть столь уязвимой.

Хотя Ларкин приехал, чтобы ее защитить, она инстинктивно чувствовала, что он слишком опасен. И как ни парадоксально, эта опасность ее привлекает. И еще ей очень хочется перестать быть хорошей девочкой, какой она была всю жизнь, и забыть о предостережениях.

Из апартаментов Ларкина не доносилось ни единого звука, но Уинни ощущала его присутствие каждой клеточкой тела. Она представляла, как он ходит по комнате, читает, раздевается, входит в ванную комнату, идет к джакузи… Воображая обнаженного Ларкина Волффа, она точно не уснет.

Она поднялась с постели и распахнула окно, чтобы вдохнуть свежий и душистый ночной воздух. Кружевные занавески покачивались от легкого ветра. Уинни легла в постель и погрузилась в беспокойный сон.

Около двух часов ночи послышался тихий звуковой сигнал тревоги. Уинни тут же проснулась. Возможно, датчик сработал на птицу или белку, но она должна проверить.

Надев шлепанцы, она достала пистолет из тайника, положила небольшой фонарик в карман и пошла на цыпочках по коридору. В комнате Ларкина стояла тишина. Вероятно, он крепко спит.

Сначала она решила его разбудить. В конце концов, она наняла Ларкина для борьбы с нарушителями. Но тревожный датчик был чрезвычайно чувствителен и часто срабатывал без уважительной причины. Ей понадобится всего несколько минут, чтобы разведать ситуацию и вернуться в постель. Кроме того, при мысли о пробуждении Ларкина она вздрогнула. Не нужно видеть его взъерошенным после сна.

Уинни быстро шла по холодной и влажной траве. Дойдя до места назначения, она остановилась, прислушиваясь. Подойдя к задней части кирпичного дома, она увидела тень и замерла.

От жалобного крика совы неподалеку у Уинни волосы встали дыбом. Держа в руке пистолет, она осторожно пошла вперед.

В мгновение ока ее обхватили сзади крепкие мужские руки. Нападавший выхватил у нее пистолет и зажал ей рот большой ладонью. Сдавленный крик Уинни походил на шепот. Она яростно боролась, пытаясь освободить руки.

Потом она услышала знакомый голос:

– Заткнитесь, черт побери. Вы разбудите весь дом.

От облегчения Уинни обмякла всем телом. Ларкин потащил ее, словно тряпичную куклу, в садовый сарай в задней части здания. Закрыв дверь, он включил лампочку. Ругаясь, он проверил ее пистолет и отложил его в сторону.

Ларкин сердито уставился на Уинни:

– Какого черта вы затеяли? – На его шее набухли вены. – Я мог вас убить.

Она пришла в ярость:

– Сработала тревожная кнопка. Я говорила вам, что всегда проверяю территорию.

Его брови взлетели вверх.

– Вы забыли, что наняли меня? – Он ткнул себе в грудь большим пальцем.

– Откуда мне знать, что вы рыскаете вокруг?

– Я же сказал, что обо всем позабочусь!

– Вы собирались начать завтра!

Они орали друг на друга до хрипоты.

Ларкин резко пригладил волосы:

– Мои люди уже здесь. Мы проверяем территорию, чтобы выбрать лучшее место для датчиков.

– Могли бы меня предупредить и представить мне своих людей. Я отвечаю за живущих у меня женщин и детей. Я должна знать обо всем, что у меня происходит. – Она так разозлилась, что толкнула его в грудь. Ей показалось, что она уперлась руками в гранит. Уинни обхватила себя, сильно дрожа.

Ларкин с раскаянием смотрел на нее.

– Вы правы, – тихо сказал он. – Я должен был вас предупредить. Простите.

Уинни немного успокоилась.

– Датчик среагировал на вас?

Он кивнул:

– Возможно. Честно говоря, я решил, что вы выключите монитор в своей спальне, раз я здесь. Я хотел поторопить своих людей.

Уинни почувствовала сильную усталость:

– Я думала, вы ушли спать.

– Я так сказал, чтобы убраться от вас подальше, – произнес Ларкин.

К ее горлу подступил ком.

– Какая прелесть!

– Это не то, о чем вы подумали.

– А что я должна думать?

– Черт побери, Уинни! – Стиснув зубы, он уставился в пол. Наконец он заговорил резким и грубым голосом: – Вы привлекательная женщина. И это все усложняет.

Вдруг ей показалось, что в сарае нечем дышать.

– Это правда? – Сердце колотилось в ее груди, словно отбивая сигналы тревоги: «Опасность. Опасность. Опасность».

– Зачем мне лгать?

Его шокирующая откровенность придала Уинни смелости.

– Я тоже считаю вас привлекательным, Ларкин, – прошептала она. – Очень привлекательным.

Протянув руку, она погладила его бицепс. Его кожа была теплой на ощупь. Несмотря на прохладу, Ларкин был в рубашке поло с короткими рукавами, которая облегала его мускулистое тело.

Ощутив ее прикосновение, он напрягся. Она уставилась на его губы, ей захотелось почувствовать их вкус. Ларкин вздрогнул, когда она провела большим пальцем по изгибу его руки.

– Боже, помоги мне, – простонал он. – Этого не должно произойти.

– Чего?

– Вот этого.

Ларкин резко привлек к себе Уинни и с жадностью поцеловал в губы. Затем он стал покрывать поцелуями ее шею и ключицы. На Уинни была пижама, состоящая из шелковистой сорочки и тонких шортиков. Когда он раздвинул ее ноги мощным бедром, у нее задрожали колени.

– Ларкин…

– Да?

– Я думала, что не нравлюсь вам.

– Это невозможно. – Он осторожно зажал между зубами ее сосок.

Уинни вздрогнула и попыталась сильнее к нему прижаться. Она поглаживала его затылок, ощущая, как в теле просыпается неутолимое желание.

– Я ведь ничего о вас не знаю.

Он рассмеялся:

– Мы лучше узнаем друг друга с каждой секундой. Замолчите и поцелуйте меня. – Он запустил руку в ее шортики и коснулся ягодиц. – Какая у вас нежная кожа, – простонал он.

Уинни почувствовала животом его возбужденный член. В доме полно восхитительных комнат, а она лихорадочно ищет любую горизонтальную поверхность в сарае, заполненном землей для цветов и разными удобрениями.

– Я думаю, у нас ничего не получится, – простонала она.

В этот момент заработала рация Ларкина.

– Эй, босс. Где вы?

Ларкин замер и выругался. Он отпустил Уинни так резко, что она споткнулась.

– За домом, – отрезал он. – Стой где стоишь. Я сейчас приду.

Рация замолчала. Уинни почувствовала себя голой и уязвимой при свете лампочки. Ларкин совсем не похож на романтического героя. Он разочарован и обозлен.

– Ах как некстати, – сказала она, пытаясь отшутиться и не замечать, как ноет в груди. – Не буду вам мешать.

Слезы жгли ей глаза, но Уинни запрещала себе плакать. Ларкин едва не овладел ею прямо в сарае. Он не должен знать, что ей чужда такая страстность и порывистость. И что он первый, кому она решила поверить за последние десять лет.

Она выскользнула за дверь. Ларкин тут же оказался рядом, опаляя дыханием ее щеку:

– Не так быстро, Уинни. Нам надо поговорить.

Ее душил истеричный смех.

– По-моему, эти слова должна произносить я.

Он нежно встряхнул ее:

– Я не должен был вас целовать.

Уинни вдруг жутко обиделась. Вот только непонятно на что. Ведь она познакомилась с Ларкином всего пару дней назад.

– Ну тогда мы квиты, – делано произнесла она. – Я тоже не должна была вас целовать.

Пряча слезы, она убежала.

Ларкин отпустил Уинни. По сути, он вляпался в неприятную историю и удивился, что Уинни его сразу же не уволила. Во-первых, он не подумал о том, чтобы проконсультировать новую клиентку по всем вопросам охраны территории. Во-вторых, он едва не зацеловал ее до беспамятства.

Если бы не его работник, Ларкин овладел бы Уинни прямо там. Он не испытывал такой сумасшедшей страсти со студенческих времен. Поцеловав ее и почувствовав прикосновение ее тела, он совсем забыл о работе.

Ларкин опешил, поняв, что приглашает Уинни в Волфф-Маунтин не только ради ее безопасности. Зачем он усложняет себе жизнь?

Он внезапно ударился пальцем ноги о камень в траве. Тупая боль вернула его в реальность. Нужно успокоиться и не позволять себе расслабляться. Уинни поедет к нему домой, потому что это логичное и рациональное решение. И его страсть к ней ни при чем.

Через час работы со своей командой Ларкин шагал по газону в дом Уинни. Окна ее комнаты были темными. Войдя в дом, он запер двери и устало пошел вверх по лестнице, ступая почти бесшумно. В коридоре второго этажа он остановился, легко коснувшись ручки двери своей комнаты.

Почему Уинни его поцеловала? Решила над ним посмеяться? Или ей катастрофически не хватает общения с мужчинами? Она вкладывает всю душу в приют для женщин и их детей. Возможно, у нее совсем нет времени на любовные отношения.

Он быстро принял душ, не желая думать о том, как близко от его комнаты находится спальня Уинни.

Улегшись под одеяло голышом, он подождал, когда выровняется сердцебиение и он сможет уснуть. Внезапно идея отвезти Уинни в Волфф-Маунтин показалась ему ловушкой. Он знает, как должен вести себя с Уинни. Официально и по-деловому. Если он перейдет установленные границы, то навредит Уинни.

Жениться Ларкин не собирался. Ни за что. Он нагляделся на неудачный брак своих родителей. Вспоминая панику, страх и желание защитить брата и сестру, он испытывал отвращение.

Ларкин любил одиночество. А Уинни Беллами не из тех женщин, которых можно использовать и бросить. Она хороший человек и заслуживает достойного мужчину, который будет ее холить и лелеять.

Честно говоря, он действовал нелогично, предлагая ей поехать в Волфф-Маунтин. Ларкин не был импульсивным человеком, хотя принимал решения мгновенно. Пусть проживание Уинни в Волфф-Маунтин противоречит всем его принципам, иного выхода нет. Он отвезет Уинни в дом, повеселится на вечеринке и уедет. Если он сейчас откажется от своего плана, то наверняка заденет ее чувства. Хотя Уинни отважно защищала своих подопечных, Ларкин замечал, что ее взгляд часто полон боли и страданий.

Он не хотел ее обижать. Если он может предложить ей только сексуальное развлечение, то ему лучше держаться от нее подальше.

Сексуальное влечение можно игнорировать. Но дело в том, что Уинни очень ему понравилась. Заметив ее уязвимость, он захотел ее защитить. Именно поэтому ему нужно держать с ней дистанцию. Он уже подвел в своей жизни слишком многих людей.

Засыпая, Ларкин в очередной раз убеждал себя, что ему не нужна жена. Он доволен свободой и непродолжительными романами. И будет лучше для всех, если он постарается не увлекаться Уинни Беллами.