Глава 2

Проснулась и словила на себе пристальный взгляд двух угольков. Его глаза были не просто карими, они были черными, как переспелые вишни, и сильно контрастировали со светлой шевелюрой парня. Он смотрел и улыбался. Дьявольски красив. Внешность была настолько идеальной, что даже придраться было не к чему. Всклокоченные белокурые пряди и те торчали идеально.

– Что-то не так? – парень вопросительно поднял брови, которые, к слову, как и пробивающаяся щетина, были намного темнее, чем его волосы. – Ты как-то странно на меня смотришь.

– Да вот думаю, – я продолжала пристально его разглядывать. – У такого как ты…

– Как я? – он нахмурился и наклонил голову на бок.

– Ну, понимаешь, – я на мгновение задумалась. – У такого безупречного, красивого и совершенного, явно должен быть какой-то изъян. При чем довольно крупный.

– Хм, ну не знаю, почему сразу изъян? – он ухмыльнулся, обнажив ряд белоснежных зубов и мое сердце пропустило удар. – Но он действительно достаточно крупный, и ты, думаю, его оценила.

– Да уж, тут не поспоришь, – закусила нижнюю губу, пряча улыбку.

– Я хотел бы повторить, – в одно мгновение он стал серьезным. – Ты свободна сегодня вечером?

– Прости? – я уставилась на собеседника в надежде, что он пошутил.

Однако молчание затягивалось. Он просто ждал, пожирая меня глазами. Дьявол! Парень действительно намерен встретиться. Только не это! Не надо, пожалуйста. Отношения не для меня. Я сейчас не могу. Яркие картинки случившегося – это единственное, что я хотела взять в завтрашний день. Но только не тебя. Ты будешь мешать. Во-первых, мы знакомы всего несколько часов, а я уже теряю голову. Во-вторых, когда ты меня касаешься, я забываю как дышать. А в-третьих… Я запнулась в своих мыслях, когда его теплая рука устроилась на моей коленке и стала неторопливо двигаться к внутренней стороне бедра. Тело тут же предательски отреагировало дрожью удовольствия, но, глубоко вдохнув, накрыла его ладонь своей и остановила интимное путешествие:

– Это было прекрасным приключением, но его надо завершить прямо сейчас.

Люди выходили из самолета, а красавчик продолжал плавить меня своими угольками. Я чувствовала его желание физически, оно расплывалось по коже, электризовало каждый волосок и опускалось к самому лону. Моргнула и посмотрела на колени, которые интуитивно сжимала от нетерпения. Проблема была в том, что моё тело совсем не хотело подчиняться разуму.

– Пойдем, – я выдала раньше, чем успела сообразить.

Я шла в здании аэропорта. Не оглядывалась. Люди заполнили собой все пространство, только эта суета отступила на второй план. Я не сомневалась: он идет за мной. Красивый, идеально сложенный, высокий, пахнет так, что сводит челюсти от желания провести языком по его телу. Я понимала, что совершаю ошибку, что мне нужно бежать без оглядки, свернуть за угол и исчезнуть, но вместо этого продолжала лавировать среди людей, приближаясь к своей цели.

– Подожди, – бросила через плечо и нырнула в толпу.

Через минуту я схватила его за руку и без лишних объяснений повела в другое крыло здания. Поворот. Еще один. Ступеньки. Длинный безлюдный коридор. Когда-то я тут работала, преимущественно драя полы в общественном туалете. По вечерам пряталась в этой подсобке и горько плакала в гордом одиночестве. Иногда закрывалась вместе с девчонкой, которая орудовала со мной тряпкой, и мы пили дешевое пиво после рабочего дня. Но сейчас я другая. И сегодня все иначе.

Провернула ключ, затянула внутрь дьявола и захлопнула дверь. Не включая свет присела на корточки и ловко расстегнула ремень, будто была в такой ситуации чаще, чем первый раз в своей жизни. Даже не представляю, что он обо мне подумает. Нет-нет-нет, к черту мысли! И его, и мои. Тем более после того, что было между нами в самолете. Мгновенно выбросила весь мусор из головы, оттянула боксеры и его вздыбленный член оказался в моих ловких пальчиках. Парень протяжно застонал и от этой хрипотцы по моей коже пробежались тысячи мелких мурашек удовольствия. В этот момент я была рада, что не включила свет. Его взгляд отвлекал и дурманил не меньше, чем его прикосновения или поцелуи. Сейчас же, в полной темноте, я контролировала свои действия, слышала его шумные вдохи, он был полностью в моей власти.

– Детка, – он снова судорожно вздохнул, и я чуть отстранилась, чтобы перевести дыхание.

Красавчик воспользовался моей паузой, подхватил подмышки и рывком поставил на ноги. А едва я почувствовала пол ступнями, впился в мои губы. Страсть сжигала нас обоих, желание зашкаливало и когда его пальцы вновь оказались внутри, меня залихорадило от приближающейся разрядки. Я старалась все ближе прижаться к мужскому телу, но дьявол оказался проворнее: прекратил меня терзать, развернул к себе спиной и обхватил бедра горячими ладонями. Резкое движение, шлепок о мои голые ягодицы, пауза. Зажмурилась от сладкого ощущения наполненности. Снова толчок. Тело задрожало от нетерпения, сердце прыгало в груди как сумасшедшее, шлепки становились все громче. Продолжая таранить мое лоно, он подхватил меня под живот, а пальцами свободной руки ущипнул за клитор. Я выпрямилась и, задрожав от накатившего оргазма, едва не отключилась. То, что сейчас со мной происходило, было невероятным, диким и пьянящим. А еще в этот момент я чувствовала себя прежней, потому что была счастлива.

Через несколько минут его руки осторожно выпустили меня из объятий. Я натянула одежду, щелкнула выключателем и обернулась. Таращась на меня своими огромными переспелыми вишнями, он медленно заправлял рубашку. Ни одного слова. Лишь шумное дыхание и страстный взгляд, который пронзал насквозь, будоража каждую клеточку одуревшего тела.

– Все нормально? – я быстро привела себя в порядок и закинула рюкзак на плечо.

– Как тебя зовут? – его хриплый голос после сногсшибательного секса был отдельным видом удовольствия.

– Мелисса, – тут же соврала я.

– Макар, – он протянул руку, легко обхватил мою шею и коснулся губ.

Макар целовал так чувственно, будто это был наш первый поцелуй, поцелуй-знакомство, словно он пробовал меня, предлагал стать ближе и ждал реакцию. Прекратив тактильную пытку и не выпуская меня из своих рук, он посмотрел прямо в глаза:

– Ничего не изменилось. Я по-прежнему хочу встретиться с тобой.

– Зачем? – мое сердце отбивало чечетку где-то в горле, мешая нормально дышать.

В первый раз в жизни я смотрела на парня не сверху вниз. Я была ниже его, но совсем немного, и теперь мои сто восемьдесят вовсе не казались мне недостатком.

– Мне кажется, что волшебство, которое с нами происходило последние несколько часов, можно считать достаточно веским поводом для повторной встречи.

– Не думаю, – я отступила на шаг. – И не спорю. Всё действительно было волшебно, но именно поэтому и нужно поставить точку.

– Поделишься своим номером телефона? – он словно не слышал отказа. – Пожалуйста.

– Не хочу.

– Ладно, – парень вздохнул и подхватил свою сумку. – Тогда запиши мой.

– Ты не отстанешь?

– Нет.

– Диктуй, – быстро вбила его в контакты и улыбнулась. – Доволен?

– И ты не наберешь, чтобы проверить? – его идеальные брови снова взметнулись вверх.

– Нет, – я расхохоталась. – Я тебе верю.

– Ладно, – он обиженно опустил голову. – Но попытаться-то я мог.

Вновь действуя в разрез со своим разумом, схватила ладонями его лицо и поцеловала. Я знала, что этот поцелуй будет последним. Нам незачем больше встречаться. Мы слишком разные. Тем не менее, сейчас я вдыхала дурманящий запах мужского тела, чувствовала, как в ладошки покалывает щетина и млела от удовольствия. А он замер, не предпринимая ни единой попытки схватить меня в охапку и снова содрать трусики. Это дало мне фору. Я обняла его и прошептала:

– Прощай.

В следующее мгновение выскочила за дверь и испарилась.

Глава 3

Я уже битый час сидел в машине возле дома и никак не мог успокоиться. Это ж надо, девчонка меня провела! А нечего было раскисать во время поцелуя. Замер, как истукан! Но это было чертовски нежно. И я даже успел подумать, что было бы потрясающе просыпаться каждое утро от прикосновения ее губ.

– Shit! – я двинул кулаком по рулю.

Что за мысли? Я всегда просыпаюсь один. И сплю один. Это закон! И что, черт возьми, вообще происходит? Познакомился, номер телефона выпрашивал! Идиот! Прикрыл веки и тут же вспомнил образ спящей девушки. Волна тепла затопила меня с ног до головы, а сердце, ускорившись, дважды бабахнуло невпопад. Нет, с этим надо завязывать! Я превращаюсь в слюнтяя. А все потому, что выходные напролет таял от умиления глядя на счастье друга. Да – Макс женился. Да – у него любовь до гроба. И, да – у них родилась сладкая маленькая малышка. Но его ситуация никак не вписывалась в рамки моей жизни. Мы с ним совершенно разные. Он, в отличие от меня, вырос окруженный заботой, поэтому его потребность иметь семью логична и понятна. Я же совершенно из другого теста. Я никогда не хотел видеть в своем шкафу женские шмотки, не желал искать шампунь среди десятка разнообразных баночек и мне даже в голову не приходило, что ежедневно буду делить постель с одной и той же девушкой. Чем же эта чертовка меня так зацепила? Секс в самолете у меня был и до нее, при чем с очень горячей стюардессой. В конце концов, секс – это всего лишь удовольствие.

Я поднялся в пентхаус и сразу направился в душ. Яркие воспоминания сегодняшнего перелета преследовали, заполняли разум и тело тут же охватывала волна желания. Голая попка, пухлые губы, розовые горошины сосков, упирающиеся мне в ладони…

– Shit! – член снова стоял по стойке «смирно».

Я полностью перекрыл горячую воду и на меня брызнул поток ледяных игл.

– Я ни с кем не сплю больше одного раза! Никогда! – твердо заявил сам себе и поднял лицо навстречу освежающему водопаду.

***

Ночной клуб был моим детищем, отдушиной и решением всех проблем. В любой момент я мог приехать сюда, закрыться в своем кабинете, пить, думать, а если мне нужно было расслабиться, я спускался в зал и, зацепив понравившуюся девочку, уединялся в единственной потайной комнатке на цокольном этаже, ключ от которой был только у меня. Но сегодня ни томные взгляды красоток, ни мое пребывание в клубе не радовало и даже не успокаивало, как это бывало обычно. К тому же, просто отсидеться в своем рабочем логове у меня не получилось. Глядя в панорамное окно на распластавшийся передо мной ночной город, я уже минут двадцать ругался с отцом по телефону.

– Я не хочу работать на тебя! – для убедительности помотал головой, словно он мог меня видеть. – В конце концов, казалось, мы обсудили это еще несколько лет назад.

– Я и не прошу работать. Мне надо, чтобы ты съездил и посмотрел, что происходит, – в обычном приказном тоне заявил мой родитель.

– Не просишь, говоришь? – чем дальше заходил разговор, тем сильнее мне хотелось бросить трубку. – А разве не странно, что при количестве первоклассных специалистов в твоем штате ты звонишь мне? Или я чего-то не понимаю?

– Что понимать? – отец замолчал, словно подбирая нужные слова и мне это совсем не понравилось. – Отель должен приносить немалую прибыль, тем более, что сейчас сезон, туристы заполонили весь городок. Вместо этого у нас сплошные убытки.

– То есть ты хочешь, чтобы я – что? – я все больше раздражался, хотя прекрасно осознавал, что в контексте наших отношений, ему очень трудно меня о чем-то просить. – Конкретнее, пожалуйста.

– Дело в том, сын, что в отеле уже работает человек – мои глаза и уши, но разобраться пока никак не получается. Есть всего лишь подозрение, – отец шумно задышал в трубку, он волновался. – Если ты сможешь докопаться до истины, то дальше я сам во всем разберусь.

– Чего ж тогда сразу не поедешь? Прямо на месте все и выяснишь.

– Я сейчас не могу, только и всего. Иначе не звонил бы тебе.

– Ладно, – я вздохнул. – Мы договоримся так: я туда съезжу, пообщаюсь с твоим источником и, если увижу проблему, постараюсь выяснить. Если же нет, я сваливаю оттуда в тот же день.

– Хорошо. Спасибо, сын, – выдавил из себя отец.

– Все, мне пора бежать.

Я бросил телефон на стол и заметался по кабинету, как ужаленный. Мои родители были чопорными педантами. Все детство прошло в строгости и зубрежке. Никаких игр, просьб, слез с моей стороны. Сладкое – табу. Посидеть на коленках у отца или обнять маму было не принято. Сколько помню себя, мой день был расписан по часам. Утром поднимался, завтракал, а дальше с одних занятий на другие. Кормили строго по расписанию, спать ровно в девять. Я ненавидел все, что со мной происходило, все, что я изучал и все, что умел. Но самое интересное заключалось в том, что как только мне подвернулась возможность, именно это все и позволило сбежать из-под родительской опеки.

Они дали мне прекрасное образование, но я все время завидовал детям, которых видел в парках, когда ехал с очередного урока. Мальчишки гоняли мяч в компании пап, играли с собаками, мамы с дочками раскладывали сладости на покрывалах, и все улыбались. А я, который родился с золотой ложкой во рту и имел свой автомобиль с водителем, был бесконечно несчастен. У меня не было друзей, потому что мне давали частные уроки. У меня не было братьев и сестер. К нам никто не приходил в гости. Я постоянно был один, но при этом очень старался любить родителей, которых, по сути, у меня тоже не было. А через много лет, когда я вырвался из ежовых руковиц Патрика Роджерса, на смену безответной детской любви пришло безразличие.

Вопреки моим надеждам, бегство из отчего дома не осталось незамеченным. Реакция родителей, а точнее отца, оказалась предсказуемой и ничем не отличалось от той, какой она была на любую провинность в детстве: кратким приказом, теперь уже по телефону, меня вызвали «на ковер». И когда я, ради праздного любопытства, наконец соизволил явиться в особняк, папа с мамой, словно статуи, сидели в кабинете и зло смотрели на своего неблагодарного отпрыска. Как и в детстве, я остановился у двери, а после, неожиданно для самого себя, привалился спиной к стене, поставил на нее ногу и скрестил руки на груди. Ответ обоих представителей четы Роджерсов был сиюсекундным – они оба возмущенно сдвинули брови. Как всегда, синхронно и молча. Сначала я просто улыбнулся, а после расхохотался в голос и никак не мог успокоиться. Мне было совершенно не понятно, как у таких холодных и безэмоциональных людей появился я, улыбчивый, дикий и совершенно неподвластный их холодности. Я хохотал до слез, а когда немного пришел в себя, отец громогласно сообщил, что мне не позволяли уходить из дома.

Мама все это время сидела в той же позе и даже не шевелилась. Привлекательная женщина, с густыми белокурыми волосами, огромными карими глазами, обрабленными длинными ресницами, с прямым, чуть вздернутым, носом и пухлыми губами безучастно смотрела на меня в упор. Я был ее копией, но это ничуть нас не сближало. Я никогда не видел, чтобы мама улыбалась по-настоящему. Она никогда не брала меня за руку, не обнимала, не приходила перед сном поправить одеяло, не пела и практически не обращала на меня внимания. Наша родственная связь заключалась лишь в том, что мы были очень похожи.

Я вообще чувствовал себя лишним в семье и абсолютно не понимал зачем я родителям. Чтобы ни разу не поцеловать меня в макушку? Не похвалить за успехи? Не замечать, не баловать, не интересоваться и не звать меня по имени? Я всегда для них был просто «son». Безэмоционально, коротко, отрывисто. К тому же сам союз моих родителей казался довольно странным. Я никогда не видел их счастливыми в общепринятом понимании. Они были холодны не только со мной, но и друг с другом. И это удивляло еще больше.

Еще раз взглянув на отца с матерью и не сказав им ни слова, я тогда вышел из кабинета и направился к самому близкому и самому дорогому человеку в этом огромном доме. Аннет стояла ко мне спиной, но едва я переступил порог кухни, няня развернулась и сгребла меня в охапку. Сейчас я уже был намного выше, но это ничуть не помешало ей обвить мою талию и сжать так, что мое дыхание сбилось. Я наклонился и поцеловал няню в мягкую щеку. Благодаря Аннет я тайком кушал сладкое, листал комиксы, которые она покупала для меня каждую неделю, и громко хохотал над ее историями. А еще Аннет гладила меня по голове, сажала на коленки, обнимала и всегда тихонько пела перед сном, принося на ночь стакан теплого молока и запрещенное родителями шоколадное печенье.